Плакали арестанты⁠⁠

В «живописном» уголке Лиепая, под названием Военный городок, стоит это здание

(все фото взяты из открытых источников)

Строили его в незапамятные времена царствования Александра III, и предназначалось оно для врачевания служивых - госпиталь иначе .

Потом, когда «наши отцы проливали кровь наших дедов» , туда складировали революционно настроенных морячков, которых, всякие жандармские ротмистры пытали насчёт большевичков. Потом была независимая Латвия, потом Советская Латвия, потом пришли фашисты, потом опять наши. И в этой карусели, великих потрясений и катаклизмов, здание продолжало олицетворять собой мощь и непоколебимость репрессивных институтов власти.

В мою бытность службы в Латвии, здесь располагалась гарнизонная гауптвахта, где содержались подследственные, осýжденные (ждущие этап), и разномастная кодла всяких залётчиков, из числа моряков срочной службы, которые пренебрегли уставом корабельной службы, и позволили себе лишку. Таким ребятишкам давали время , обычно суток 3 -5 ( с возможностью продления), обуздать свой нрав и понять, «что тут вам не там» и как надо родину любить.

Про время, о котором я пишу, воинских частей в Лиепая было просто «овердохуя», а потому, все апартаменты и люкса губы были густо забронированы.

Отвлекусь.

Несколько лет назад, я проводил экскурсию своему товарищу, который никогда не был в Лиепая. Осмотрев все достопримечательности города, послушав орган в храме на Лиела (кстати, один из самых старых в Европе), отдав честь домику Петра I, и полицезрев на белый песок городского пляжа, мы, изрядно откушавши шницелей, отправились на улицу Инвалидов.

Мне показалось, что моему другу не хватает треша. А потому, здорово бы было посмотреть старую гауптвахту, где, как говорили местные краеведы –«кровь лилась рукой, из под рук советских палачей».

Цитадель в это время, уже использовалась в качестве музея и аттракциона для не слишком искушённых туристов.

В частности, можно было поиграть в игру- «заключённый-тюремщик». То есть тебя сажают в камеру на несколько часов, а можно и дней, и ты в полной мере ощущаешь весь «all inclusive» в виде перловой каши и криков ряженых охранников: -Ты, сука!!!! Завтра мы тебя будем стрелять, падла!!!!

Одним словом -развлекуха.

День был не очень солнечным, а потому народу не было. На входе нас встретил работник музея, проводил до кассы, где мы оплатили входные билеты, и стали ждать экскурсовода.

Появился мужичок в потасканной военной форме, который с ходу окунул нас в историю здания.

По дореволюционному периоду у меня вопросов не возникло. Фашистов я тоже проглотил. Но когда он начал лить нам в уши современный советский период, тут я не выдержал. Объяснил ему, что я не интурист, что я, в своё время, оттрубил на этой гауптвахте более 20 караулов, что байки про «кровавую гэбню» мне не зайдут.

Надо отдать должное экскурсоводу- он моментально вкурил всё, и далее у нас потекла беседа за жизнь. Мужичок, в частности, попросил меня добавить ему в копилку историй про тюрьму.

Ну, а почему нет? У меня завсегда есть что сказать.

Мы прошли в конец коридора, я тыкнул в определенную камеру и попросил открыть.

-Что в этой камере, по вашему мнению, есть такое, что она отличается от других? – задал я вопрос латышу.

Мой товарищ и экскурсовод завертели тыквами, пытаясь понять, что не так. Камера как камера. Черные стены, исписанные посланиями арестантов. Закопчённый потолок. Маленькое окно в решётке. Пожалуй, всё.

-Обратите внимание на окно, геноссе –тыкнул я пальцем: -Что вокруг решетки?

А вокруг решетки явственно видно было, что кирпич отличался от старинного. Во как.

Ну, а теперь перейдем к самой истории. ))))))

В канун нового 1994 года, я неожиданно попал в караул по гауптвахте. Ну, ёбама! Вот же не повезло. Я уже успел договориться с одной латышкой, встретить праздник у неё дома, а тут такое. С другой стороны - а что я хотел? Я самый молодой офицер на корабле, поэтому, как говорится : -Вперёд, карасина!

И вот, лежу у себя , с глубокими мыслями –как же не справедлив этот мир, как дверь отходит в сторону, и в каюту вваливается мичман Третьяков, мой старшина команды гидроакустиков. По национальности он украинец, лет ему чуть за 20, огромный и сильный -ночной кошмар всех матросов.

Покашляв для приличия в огромный кулак, он произнёс: -Гоша! Дывись! Я у тебя помощником в караул - и пригладив свои пшеничные волосы продолжил : - Вот же пидарасы! Я же просил командира, не ставить меня на новый год в наряд. У меня же годовщина! 3 года, как я встречаюсь со своей.

«Свою» я знал. Это была тётка, чуть за 30. Страшная и бесформенная, как говорится -«ужас Карпат, печаль Молдавии». Она работала у нас на продовольственных складах.

Чем она его взяла?

Я догадывался, что тут дело в жратве. Мичман был не дурак покушать от пуза.

-Серёга –я взбил подушку: -Не ссы. Такая наша доля. Ты лучше подумай, как мы будем там праздновать? Надо, чонить придумать насчёт хавки.

-Да это-то не проблема –Третьяков повернулся к зеркалу, и стряхнул паутинку перхоти с тужурки: -Я своей скажу, она нам сделает такой стол, который ты у своей мамы не видел.

-Ну-ну –я повернулся на койке: -Давай пиздуй тогда отсюда. Не видишь, готовлюсь к караулу.

31 декабря мы получили оружие, загрузились в «Урал», и двинулись в сторону гауптвахты. Караул состоял из начкара, то есть меня, моего помощника – мичмана Третьякова (с огромным вещмешком за спиной), и матросов срочной службы -разводящего и караульных. Всего 9 человек. Приехав на место, мы принялись принимать дела у старого караула.

На губе был «высокий сезон» -все камеры были забиты. Тут тебе и осýжденные моряки, которые шли в этап за неуставные отношения, и подследственные, и дисциплинарники. Особенно вспоминается группа подследственных мичманов из учебки. Эти придурки узнали, что в их часть привезли зарплату, и утром будут раздавать. Так вот, ночью, банда в составе 4 человек, проникла в финчасть, потушили постового, и похитили баул с деньгами. Отработали ювелирно -не оставили ни одной зацепки, так что военные следаки через несколько дней признались –глухарь, ёбаврот!!!

Всё бы прокатило, если бы эти тупые мичманá, не начали тут же покупать себе тачки. Тут же их и скрутили, а машины ещё долго стояли в ряд у прокуратуры –ауди сотка, форд таурус, и две девятки (конечно же, мокрый асфальт).

Продолжим.

Мы приняли дела, отпустили старый караул, и начали бдить.

За пятнадцать минут до курантов, ко мне постучался Третьяков, и с хитрой хохлятской улыбкой произнёс: - Ну, чо! Как говорится – чем бог послал! Прошу!

В столовой караула он накрыл охуенный стол.

В этот вечер бог послал на праздничный ужин 2х литровую бутылку пепси, свиные шницеля, варённую картоху, соленые грибки, маринованные огурчики, сыровяленую колбаску, маасдам. Посреди этого великолепия, сверкая никелированным боком, стояла кастрюля с оливье.

-Серёга! Ты охуенный! –слюни заполнили мою керамику во рту: -Давай, буди этих говнюков, и за стол!

Мичман рывком открыл дверь спального помещения:- Подъём, блять!!!! Боевая тревога!!!! Встать, гомосеки балтийские!!! Хорош пускать слюни в люлю!!!!

Моряки ошалело повыпрыгивали с коек. Что такое?!!!

Третьяков разинул рот в улыбке: - Не ссы сопля! Давайте к столу дохляки! Новый год скоро!

Матросы злые спросонья, услышав про новый год, радостно толкаясь, поскакали в столовую.

Сели.

Зазвенела посуда, десятки рук потянулись к еде. Я смотрел на своих пацанов, как они, с неприкрытым удовольствием распихивали шницеля по тарелкам, разливали лимонад по кружкам, и в моей душе лился елей. Видно было, что для них это действительно праздник. Что тут говорить, некоторые срочники на гражданке жили не в очень комфортных условиях-большинство деревенских, у кого-то и родителей не было, а у кого-то дома одна пьянь. Как говорил наш боцман: -Они, блять, дома солому с крыш жрали, а тут им мясо, блять, каждый день подавай!

00:00

-Ну – я поднял свой стакан с пепси: - Товарищи противолодочники! Я хочу поздравить……………

Торжественность момента разорвал звон переговорного устройства. Докладывал постовой на вышке во дворе: -Товарищ командир! Прибыл комендант гарнизона!

Ёб твою мать!

Какого хуя?!

-А ну быстро разобрали стол! Еду в тумбочки, сами в койки! -я схватил ключи, и рванул на улицу, на ходу крикнув мичману: -Серёга! Проветри помещение!

Комендант гарнизона, был ёбнутым на всю голову капитаном 1 ранга. Коменданты всегда ёбнутые. В любых гарнизонах. Других, на такие должности не берут.

Прослушав мой доклад, капраз двинулся на гауптвахту: -А ты чо на меня волком смотришь? А, старлей! Не нравится? Типа, нахуя припёрся, старый козел? Ну, ничо,ничо. К твоему сведению, я за всю свою долгую службу, ни разу не отмечал Новый год дома. Вот так-то.

Наверное, это от того, что ты конченный – подумал я.

Комендант прошел в караулку, посмотрел документацию, проверил спящих постовых, и потянул носом: -Чота пахнет жратвой. Ты у меня смотри. Жрать дома будешь, а здесь ни-ни. Понятно?

Из-за моей спины раздался голос Серёги:- Никак нет, товарищ капитан 1 ранга! Все спят. Это с ужина осталась сечка с тушёнкой. Я её не выбросил, вдруг кто захочет.

-Давайте пройдемся по камерам –сказал капраз: -Проверим порядок.

Взяв ключи, мы пошли вдоль камер.

В одиночных стояла тишина. Мы прошли в конец коридора, к дисциплинарникам. Тоже тихо.

Но, что это? В самой последней камере, вроде как смех.

Сука!

-Открыть камеру! Включить свет! –комендант по-магомаевски раздвинул ноздри.

С лязгом распахнулась, обитая железом дверь. В нос ударила тяжёлая волна спёртого воздуха вперемешку с вонью грязных носков, которая впрочем, не остановила порыв старого маразматика.

-Встать! Смирно! – комендант наслаждался своей ролью.

Вот она слава, вот она настоящая жизнь. Не то, что у этих корабельных говнюков. Эх, сюда бы Михалкова с кинокамерой. Это был бы триумф. Чо там твой Оскар! Канны? Да Канны в жопе!

Десяток испуганных матросиков построилось вдоль стены.

-Почему не спим?! Нарушаем распорядок, товарищи матросы?! Приехали отдохнуть?! Расслабиться?! А?! А вот, хуй вам!!! Всем по 3е суток дополнительно, от коменданта гарнизона! И если еще, какая падла, только попробует открыть рот, я, блять, завтра утром, заставлю вас всех ложками сорвать весь асфальт вокруг гауптвахты! Ложками, блять!! Всем понятно?! Я, блять, не понял?! Ну ты, корова зелёная! Нет, не ты. А вот ты! Всё понятно?! Ну и ладушки. Отбой! Освещение выключить!! Закрыть камеру!

Капраз тяжело дышал, но видно было, что он попал в свою струю, в смысл своей жизни.

Ну конченный , я же говорю.

-Так, а что касается вас – комендант тыкнул мне в грудь пальцем: - И вас (это уже Третьякову). То я вам обоим объявляю выговор. Так и доложите своему начальству. Да, я запомню вашу смену. Теперь вы будете у меня на личном контроле. В следующий караул, готовьтесь, буду спрашивать весь Устав караульной службы. Всё. Честь имею.

С этими словами капраз растворился в сумерках.

Всё! Приплыли.

Комендант был злопамятный, а значит в следующий раз, мы узнаем все прелести службы по уставу.

Я стоял задумчивый, и не сразу услышал, что мичман кричал у моего уха.

-Ну, всё!! Хана им всем! Пидарасы конченные!! – Серёга, как будто накручивал себя перед боем с Тайсоном: - Меня!!! Годка!!!! Вот так, по сусалам! Перед этими чертями!!

-Да ладно, брось –я закурил сигарету: -Чо теперь? Получили -можно расслабиться. Дай команду нашим, пусть накрывают.

-Нихуя! Не могу! Прости меня! Пока не кончу этих опарышей, не успокоюсь.

-Товарищ мичман –я старался выглядеть серьёзным: - Не ебите мне мозги. Идите, оливье скисает.

-Ладно- Третьяков вроде успокоился: -Пойду, проверю всё.

С этими словами Серёга пошёл по коридору, а я, не чувствуя подвоха шагнул на встречу с салатом.

Прошло немного времени. Я со своими гавриками воздавал долг кулинарным способностям подруги мичмана, как стены гауптвахты содрогнулись от жутких ударов.

-В ружье, блять!!! –я выскочил в коридор, и за мной посыпались матросы, на ходу пристёгивая магазины к автоматам.

Что это? Где это?

Прислушались. Удары и рёв слышался со стороны коридора с камерами дисциплинарников. Предчувствуя недоброе мы побежали в ту сторону.

У камеры, откуда разносились вопли, стоял Третьяков, и зло изрыгал проклятья.

-Что это?!!! –я не мог успокоить свои адреналины: -Серёга! Что происходит!!!!

А вот, что.

Этот конченый хохол, не придумал ничего лучшего, как взял и в приоткрытую камеру залил полный баллон слезоточивого газа. А потом просто захлопнул дверь. Сами понимаете, что там произошло. Народ вначале ломанулся к дверям. А, хуй там. Двери бронированные. Их ещё ковали на Путиловском заводе. Тогда, захлёбывающиеся от соплей и боли, арестанты стали досками от нар выбивать решетку на окне, чтобы разбить стекло. Расхерачили всю кирпичную кладку, но до стекла не добрались.

История закончилась.

Нарушителей флотской дисциплины успокоили, помыли, развели по другим камерам. Убедили, что незачем об этом трубить на воле.

С утра я звякнул начальнику гауптвахты, он был нормальным парнем, пришёл сюда с наших кораблей. Договорились за 10 кг. шила, что этот инцидент не уйдёт на верх.

Вечером сдали губу новому караулу, и рванули на пароход.

Серёга Третьяков, послужил ещё пол-года, уехал к себе в Запорожье. Где он сейчас? Было бы интересно встретиться.