Опознание⁠⁠

У кого-то она читала. Кажется, у Хэма есть описание того, как нужно вести себя раненым на поле после битвы в ожидании, когда к ним на помощь придут санитары. Повернуться лицом к земле и не шевелиться. Почему? Из-за стервятников, которые слетаются на запах крови. Они начинают у живых ещё людей выклёвывать глаза, добираясь до мозга. Не отмахнуться. Главное тут — не шевелиться, притвориться мёртвым. Так делают и некоторые животные. У них такой инстинкт самосохранения. Глядя на снимки, можно было подумать, что Наталья Ковтань знала об этом, потому и лежала, спрятав лицо в землю, в надежде на спасение.

Лена чувствовала, как холодеют её руки. И не потому, что в морге температура не бывает выше двух градусов, а потому что рядом с ней стояла женщина, которая почти умерла. Она держала её руку и чувствовала, как слабеет и холодеет сухая ладонь старушки. Больше всего Лена боялась, что вот сейчас вывезут каталку, откинут простынь, и у Анны Николаевны не выдержит сердце. Зря, зря её привезли, хватило бы и Андрея, но тогда опознание можно было бы поставить под сомнение. Ведь Андрей, несмотря на увечья, первый и пока единственный в списке подозреваемых.

Секунды растянулись в вечность. Откуда-то издалека, будто из потустороннего мира, мира мёртвых, не живых, неслось глухое побрякивание. Это был звук движения приближающейся смерти, звук обречённости и…

Металлические двери с мутно-молочными, словно пластиковыми, стёклами распахнулись, и на площадку, подталкиваемая судмедэкспертом Зайцевым, въехала каталка.

— Готовы? — холодно и дежурно бросил «жердяй» и подхватил край простыни.

Лена почувствовала, как рука, которую она крепко сжимала, дёрнулась и обмякла. Женщина откинулась на стену и, вытирая спиной зелёную побелку, медленно сползла на пол.

— Нашатырь, — громко скомандовала Рязанцева, хватая соседку под мышки.

Удержать, а тем более поднять женщину оказалось непросто, и Славин поспешил на помощь. Зайцев устало вздохнул и отправился назад за стеклянные двери. В суматохе, казалось, все забыли про тело.

— Кто это? — послышался сдавленный голос Андрея Мишукова. Он единственный не обратил никакого внимания на потерявшую сознание бабушку Наташи.

Славин и Рязанцева одновременно повернули в его сторону головы. Побелевший парень, приподняв край простыни, удивлённо смотрел на тело девушки. Следователи, как по команде, оставив несчастную старушку, поднялись с колен и подошли к каталке.

Синюшно-белое худенькое тело казалось хрустальным, на тонкой коже в выемке под плечевым суставом — татуировка в виде скорпиона. Но главное было не это. Девушка, лежащая на каталке, совершенно точно не была Натальей Ковтань. Всё, что хоть как-то могло напоминать пропавшую без вести, были разметавшиеся по холодному металлу каталки длинные русые волосы.

Преследователь