«Неликвид»
За полтора месяца на Яндекс Книгах мой первый фантастический роман набрал более 1300 читателей и еще человек 400 читают его на других платформах. Для ноунейма, который не платит за продвижение своих книг, это намного больше, чем ожидал.
Решил опубликовать рандомную главу из нового романа: "Маршрут 2043-1995-1917". Рандомная, потому что ее можно прочесть отдельно от текста.
Коротко о книге, а потом глава
Он — последний создатель маршрутов через альтернативные реальности. Новое государство, обеспокоенное исчезновением своих граждан в других реальностях, ликвидировало всех «навигаторов», кроме него.
Решено провести эксперимент, который выходит из-под контроля. «Навигатор» совершает побег, но не один. Их ждет масштаб событий, в которых человеку почти не оставили места. Это самый сложный путь, проходящий через 2043-й, 1995-й и 1917-й годы.
И самое страшное понимание настигнет героев в конце.
«Неликвид»
От каждой арки в полумрак уходили отдельные тоннели, которые представляли собой улочки нового мира. Все эти капилляры человеческого муравейника рано или поздно выводили на Базар — центр третьего уровня.
Герой остановился перед раскрытой пастью одной из арок и оглянулся назад. У ковчегов уже никого не осталось. Обреченные убежали в поисках вещей и орудий, которые помогут им выжить. Или просто помчались в поиске самообмана, если их карманы и тела не могли предложить ничего для обмена.
Пасть арки выдохнула на него немного спертого и влажного воздуха. Экран устройства на руке показал, что он уже потерял 27 минут. Пора ускориться.
Герой зашел под свод и ощутил непривычную тишину. Звуки здесь, конечно, жили, но они казались намного тише нескончаемого гула в ковчеге — той махины, которая доставила их с четвертого уровня.
В общем зале, куда приземлился транспорт, тоже было намного громче из-за шума работающих систем. А здесь вся эта суета механизмов и оборудования сильно приглушалась. Поначалу стало очень непривычно и даже с какой-то стороны одиноко. Он затосковал не по людям, а по своей памяти, хранившей смысл и миссию, которые у него отняли. Но инстинкт самосохранения возобладал над этим чувством. Нужно было спешить.
Тоннель за аркой извивался, как черная змея на щеке Дарко, или как гигантский червь, который готов сожрать надежды всякого входящего. Стены состояли из ржавого металла и всего того, что на нем уже успело нарасти. Тоннель во время пути постоянно сужался и расширялся. Под ногами чувствовалось что-то влажное и мягкое. Тряпье на стопах становилось все тяжелее и совершенно не защищало от разлившейся повсюду сырости.
Редкий свет исходил лоскутами от загоравшихся с потолка ламп. Он реагировал на движение и появлялся с приближением идущих, но лишь на несколько секунд, отбрасывая на стену уродливые тени несчастных, а потом исчезал.
Относительная тишина, которая удивила его в самом начале пути, продлилась недолго. Сзади послышались быстрые шаги, которые становились все ближе. Герой обернулся и увидел несколько силуэтов, бегущих на него.
— С дороги, доходяга! — пронесся мимо первый здоровяк с железным ящиком на плечах.
Сразу за ним бежали еще три таких же атлета. Чтобы не быть сбитым с ног, он резко отскочил к стене, почувствовав липкую влажность и мерзкий холодок, поэтому быстро отстранился от железа немного вперед. К этому времени атлеты уже скрылись в полутьме. Но шум не стих, он нарастал. Опять откуда-то сзади. Шум надвигался на него. Это уже был не гул работающих механизмов, а звук настоящего и пугающего своей натуралистичностью чудовища, заточённого в спешащей куда-то толпе.
Вскоре показались первые силуэты, которые бежали в его сторону, разнополые и разновозрастные. За ними еще и еще. Плотность этого потока увеличивалась с каждой секундой. Вскоре Героя подхватило и понесло. Оставалось только бежать вместе со всеми, чтобы не упасть и не быть растоптанным. Он плыл в целой реке тел, чувствовал их руки, ноги, влажную от пота кожу и мокрые волосы. Вокруг воняло немытыми телами, мочой, гнилыми зубами и другими болезнями.
Чьи-то руки открыли замок его ящика и начали рыться в нем прямо на ходу. Герой дернулся в сторону, попытался развернуться, но толпа не позволила. Рядом с ним несся тощий, беззубый тип с лицом, на котором плясало нескрываемое безумие. С другого бока толпа несла двух женщин, которые успевали еще и драться между собой, царапая друг друга и шипя ругательствами. Его пихали, толкали, били. Коленями и локтями. Он тоже пихал и толкал в ответ.
Впереди показался желтый свет. Людская река вылилась из пасти тоннеля на широкую огороженную высоким железным забором площадку. Здесь не обнаружилось ничего, похожего на торговые ряды. Только железный настил и такой же железный забор. Река из людей разлилась по всей площадке. Тоннель изрыгал все новых и новых беглецов, грязных, злых, тощих, человекоподобных скелетов.
Герой поспешил выбрать себе место подальше от арки. Рядом лежал какой-то глистообразный бородатый мужик. Чуть поодаль сидел старик, состоящий из сплошных костей, обтянутых тонкой, как самая дешевая бумага, дряблой и морщинистой кожей. В метре от него стояла тощая женщина, которая тяжело дышала, опершись на забор. Лица у всех светились искаженными эмоциями, страхом и беспокойством. Всего тоннель выплюнул из себя человек сто пятьдесят или даже двести.
— Что там произошло? — он подошел к женщине, на лице которой уже упокоилась маска вековой усталости. — Откуда здесь все эти люди?
— С четвертого, — нехотя ответила она, брезгливо и с некоторой опаской разглядывая своего собеседника. — А ты делаешь вид, что не оттуда же? Вижу по сытому лицу, что попал к нам недавно.
— Мне сказали, что я тоже с четвертого уровня, — Герой снял ящик и поставил на пол, предложив ей присесть. Женщина так резко и демонстративно мотнула головой, что стало понятно — его предложение отвергнуто без шанса на дальнейшие уговоры. Тогда он сам сел на контейнер и похлопал по нему. — Почему у вас нет таких ящиков?
— Потому что нас уже не пустят наружу, — женщина вытерла грязной рукой потный лоб. — Нас уже никуда не пустят. Мы слишком слабые и бесполезные там.
— Но вы так быстро бежали сюда…
— Хватит трепаться! — зло проговорил лежащий на полу мужик.
— Заткнись ты! — осадила его женщина и снова повернулась к Герою. — Сегодня наш единственный шанс избежать утилизации. По закону мы можем в последний раз без пропуска попасть на третий уровень и найти того, кто закроет некоторые наши долги. Поэтому у многих появляются силы, которых раньше не было. Времени нам дают совсем мало… Понимаешь, совсем мало… Ничего не дают! Нужно найти того, кто сможет выкупить долг за месяц или хотя бы процент по долгу. И еще неизвестно, сколько здесь, в фильтрационной зоне продержат. Бывает, что по пять или шесть часов держат, а потом на два часа выпустят. Ищи себе спонсора…
— А если не найдете?
— Не если, а точно не найдем, — огрызнулась женщина. — Смотри на меня, на них смотри! Такие тела никому тут не нужны. Мы — мусор, которому гуманная программа микрокредитования дает последний шанс. Только эта подачка на самом деле не является никаким таким последним шансом. Они просто издеваются, соблюдая бессмысленные формальности.
— Так зачем вы тогда бежите сюда? — Герой посмотрел на экран устройства, отсчитывающего время. Оставалось меньше двух часов.
— Чтобы не сидеть в общей камере, ожидая утилизации, — женщина отошла от ограждения. — Ты-то чего здесь ошиваешься со своим коробом? Иди на Базар, самоубийца. Вон, у тебя уже меньше двух часов осталось.
— Я знаю, но не понимаю, как туда попасть? — он поднял короб и опять закинул его на плечи.
— Иди к любому черному прямоугольнику.
— Черному прямоугольнику… — не успел Герой закончить вопрос, как увидел недалеко от себя фигуру в виде прямоугольной двери, закрашенной черным, которая выделялась на фоне ржавой стены. — Теперь понял, спасибо!
— Постучи три раза и покажи свой браслет, — женщина ткнула грязным пальцем в секундомер на его руке, который не переставал отсчитывать время.
— Спасибо!
— Оставь спасибо для наивных, — сморщилась собеседница. — Есть чем реальным отблагодарить.
— У меня ничего нет, — он развел руками, давая женщине в этом убедиться.
— Вижу, что ничего нет, — на лице женщины появилась сатирическая улыбка. — Тебя, доходяга, скоро тоже утилизируют. В таком рванье, да еще без еды, оружия и допинга, тебе снаружи смерть, не меньше.
— Смерть?
— Иди уже к таможне! — крикнула женщина, указывая на черный прямоугольник. — Натуральный дурак!
— Спасибо! — Герой зашагал в указанную сторону.
Он постучал три раза в черное полотно. Открылось небольшое окошко, из которого показалась часть мясистого красного лица.
— Рано еще!
— Мне скоро наружу…
— Наружу… — удивилось мясистое лицо. — А чего ты тут трешься с неликвидом?
— Они меня нагнали в тоннеле…
— Конечно, потому что ты опоздал! — лицо исчезло, а потом снова появилось. — Секундомер на сканирование!
— Что?
— Ты в первый раз?
— Да…
— Секундомер, который у тебя на руке, суй в окошко. Просканируем.
Герой сделал так, как попросили. Через несколько секунд черное полотно отъехало назад. Он вошел и оказался напротив железной будки и узкого коридора. В будке сидел здоровяк и скучающим взглядом смотрел на него. Дверь позади закрылась.
— Чего встал, самоубийца? — усмехнулось мясистое лицо.
— А что мне делать? Куда идти?
— Прямо по коридору. Фильтрацию ты уже прошел, — фыркнул таможенник. — Но времени у тебя совсем нет.
— Спасибо.
— И помни, что здесь нужно быть за полчаса до окончания выделенного тебе времени. Это понятно?
— Да.
— Иди, раз понятно.
Узкий коридор таможни оказался еще и коротким. Каких-то двадцать метров, и Герой оказался перед картиной, которая шокировала развернувшимся перед ним масштабом.