Мародёрство
Мародёрство
И так мы подошли к первой и наиболее сложной в оценках теме как «мародёрство». Казалось бы, что может быть проще, а нет. Эта тема сложней и многогранней чем кажется.
Официально:
Мародёрство (от фр. maraudeur «грабитель», от marauder «грабить») — воинское преступление, суть которого, согласно уголовному законодательству СССР, заключалась в тайном или открытом хищении на поле сражения (в том числе — в районах, подвергнутых бомбардировкам и обстрелам) вещей, находящихся при убитых и раненых военнослужащих или гражданских лицах. Под мародёрством также понимается похищение вещей у раненых во время эвакуации[1]. В международном праве понятие мародёрства рассматривается более широко и включает в себя также ограбление жителей неприятельской территории. Мародёрство часто сопровождается актами насилия.
Мародёрство рассматривается международным правом как военное преступление международного характера [2].
В уголовных кодексах республик СССР была статья за мародёрство, каравшееся особо сурово - вплоть до расстрела на месте. Однако в уголовный кодекс Российской Федерации уголовное наказание за мародёрство не вошло, и оно рассматривается в зависимости от обстоятельств как кража, грабёж или разбой.[3]
В российских СМИ мародерством называют не только разграбление имущества оставшегося от хозяев в военное время, но и оставленного в мирное время в связи со стихийными бедствиями[4]. (С) Википедия
И до моей военной бытности для меня все было просто и понятно. Взял чужое – мародёр. Реалии же открыли передо мной несколько иную сторону вопроса. Это произошло, когда нашу роту перебросили в бывшее предприятие. Расположение организовали в здании управления, в котором местами, не было окон, дверей, воды и электричества. Шел январь месяц, ночные похолодания понижали температуру в помещениях далеко ниже нуля. Уснуть в подобных условиях, при отсутствии спальников и средств обогрева было чем-то на подобии мечты. А так же я немного скучал по теплой госпитальной койке. И что греха таить немного надеялся хоть воспаление легких подхватить что бы немного согреться в госпитале.
Именно холод наряду с усталостью и недосыпом я вспоминаю, когда слышу о тяготах войны. Никаких клеше о запахах и прочей чепухе.
Укрывались мы и подкладывали под себя все, что только попадалось в руки. Через пару дней наши бойцы с остервенением разорвали в клочья металлическую обшивку рефрижератора, доставая из-под неё листы пенополистерола, на которой хоть как то можно было спать.
Спустя неделю, на новом месте пообжились, организовали какой-то обогрев. Из стального уголка и досок собрали шконари, насобирали по разбитым безлюдным домам матрацы и одеяла, и в конце концов смогли выспаться в тепле.
Тогда же, выспавшись и обогревшись ко мне начало возвращаться нормальное общечеловеческое мировосприятие и осознание случившегося. Официально мы были мародёрами поскольку без спросу брали чужое (хоть хозяев данного имущества уже ищи свищи), с другой стороны это был единственный путь к выживанию.
И вот передо мной встала очередная моральная дилемма, как к этому относится. За разъяснением морального аспекта я обратился к отцу командиру, на что получил емкий и простой ответ: «Ты разбогател? Нет. Ты обескровил кого-то? Нет. А вообще ты вовремя, пи**уй взвод по тревоге поднимай, рота на позициях просит усиления».
Но понятие мародёрства я сформировал для себя только спустя время своей войны. «Забрал у гражданского, вовлекая его в тяготы - мародёр. Взял свыше необходимого для войны и выживания – мародёр».
Свою войну я закончил только с тремя личными вещами. Подаренный мне молитвослов и две самодельные курительные трубки, сделанные моими однополчанами. Уж очень я любил табачок.
Были и другие. Они для нас небыли друзья, да и не сильно-то их за людей считали, и про их судьбу я как-нибудь напишу отдельно (или не напишу).
Фото из просторов сети.
