Этот пост - сокращённый концентрированный текст, собранный ИИ DeepSeek из моей подробной дискуссии с ним, начатый в прошлом моём посте-ответе с анализа двух схожих мемов и высказывания автора Bear Teddy.
Обсуждаемые мемы и высказывание из прошлого поста
Текст поста построен как последовательность ключевых вопросов и честных выводов.
Религия: Догмат, Власть и Моральный Компас
1. В чём парадокс верующего и атеиста?
Атеист считает все 4000 религий ложными. Верующий — что ложны 3999. Разница лишь в одном исключении. Это показывает, что мышление, основанное на отрицании чужих верований, у них схоже. Проблема не в вере или неверии, а в установке на исключительность.
2. К чему ведёт доктрина исключительности на практике?
К избирательной морали. Как герой, убивающий тысячи прислужников, но отказывающийся убить главаря из «высоких принципов», религия оправдывает массовое пренебрежение к «чужим» (иноверцам), внезапно вспоминая о гуманизме лишь на пороге главного противоречия. Это лицемерие.
3. Так аморальна ли сама религия?
Аморальна не вера как таковая, а доктрина исключительности и нетерпимости, ставшая её ядром. Это «раковая опухоль», растущая из священных текстов. Она заставляет верующих смотреть на других свысока, «думать фигню» — даже если они не переходят к насилию.
4. Почему религиозные институты не откажутся от этих аморальных догм?
Потому что догмат исключительности — главный инструмент их власти. Утверждая, что спасение возможно только через них, они обеспечивают себе контроль и сплачивают паству против общего «врага». Отказ от него равносилен роспуску.
5. Как религия реагирует на моральный прогресс?
Она не руководит им, а догоняет, вынужденно адаптируясь. Отмена рабства, права женщин, научная картина мира — всё это достижения светского, часто атеистического гуманизма. Религия лишь задним числом освящает эти нормы, перетолковывая тексты и заявляя о «постепенном откровении».
6. Значит, лучшее понимание «Бога» приходит к верующим от атеистов?
Фактически — да. Светская мораль выступает внешним катализатором, заставляющим религию становиться человечнее. Атеисты, сами того не желая, становятся её «моральной совестью».
7. Какова тогда истинная функция религии?
Функция института — не создавать мораль, а легитимировать уже сложившиеся в обществе нормы, освящая их авторитетом Бога, и затем контролировать их соблюдение через систему греха и добродетели. Это превращает её в консервативный инструмент одобрения и контроля.
8. Выходит, религия лжёт?
На институциональном уровне — да, это система стратегического мифотворчества. Чтобы выжить, она должна «вертеться»: создавать иллюзию неизменности, постоянно изменяясь. Силы внутри религии, борющиеся за честность (либеральные богословы), по сути, ведут её к гибели, ибо честная религия, признавшая человеческое происхождение своих догм, утрачивает сверхъестественный авторитет и становится просто философским клубом.
9. О чём это говорит в итоге?
О том, что религиозный институт в первую очередь печётся о собственной «шкуре» — о власти, влиянии и самосохранении. Его партнёрство с любой светской властью — историческая закономерность. Благо людей для него — не цель, а средство и разменная монета.
Искренность рядового верующего при этом не отменяется — но она становится топливом для системы, чьи истинные цели часто далеки от провозглашаемых идеалов.
Этот текст — не приговор духовному поиску отдельного человека, но жёсткий диагноз религии как социального и политического института.