А. Сапковский "Меч предназначения"⁠⁠

– Расскажи мне сказку.

– Что-о?

– Сказку мне расскажи, – фыркнула она. – Как же я усну без сказки? Давай, давай!

– Не знаю я, черт побери, никаких сказок. Спи.

– Не лги. Знаешь. Когда был маленький, то что, тебе никто сказок не рассказывал? Ты чего смеешься?

– Ничего. Так, вспомнил кое-что.

– Ага! Вот видишь! Ну так расскажи.

– Что?

– Сказку.

Он снова засмеялся, подложил руки под голову, глядя на звезды, помигивающие из за ветвей над их головами.

– Жил был… кот, – начал он. – Такой обычный, полосатый мышелов. И однажды этот кот пошел один-одинешенек на дальнюю прогулку в страшенный темный лес. Ну шел он, шел… шел… шел…

– Ты не думай, – проворчала Цири, прижимаясь к нему, – что я усну, прежде чем он дойдет.

– Тихо, малышня. Да… Шел он, значит, шел и встретил лису. Рыжую лису.

Браэнн вздохнула и легла рядом с ведьмаком, по другую сторону, тоже легонько прижавшись к нему.

– Ну, – Цири потянула носом. – Рассказывай же, что было дальше.

– Посмотрела лиса на кота. Кто ты? – спрашивает. Кот отвечает: кот.

Ха-ха, сказала лиса, и не боишься ты, кот, один то по лесу бродить? А если вдруг король отправится на охоту, то как? С собаками, с загонщиками на конях? Говорю тебе, кот, говорит лиса, охота – это страшная беда для таких, как ты и я. У тебя шубка, у меня шубка, ловчие никогда не пропускают таких, как мы, потому что у ловчих есть невесты и любовницы, а у тех лапки мерзнут и шеи, вот и делают из нас воротники и муфты этим девчонкам.

– Что такое муфты? – спросила Цири.

– Не прерывай! И добавила лиса: я, кот, знаю, как их перехитрить, у меня против таких охотников тысяча двести восемьдесят шесть способов, такая я хитрая. А у тебя, кот, сколько способов против ловчих?

– Ах какая прекрасная сказка, – сказала Цири, прижимаясь к ведьмаку еще крепче. – Ну рассказывай же, что ей кот то?

– Ага, – шепнула с другой стороны Браэнн. – Кот-то чего?

Ведьмак повернул голову. Глаза дриады блестели, рот был полуоткрыт, и язычком она облизывала губы. «Ясно, – подумал он. – Маленькие дриады тоскуют по сказкам. Как и маленькие ведьмаки. Потому что и тем и другим редко кто рассказывает сказки на сон грядущий. Маленькие дриады засыпают, вслушиваясь в шум деревьев. Маленькие ведьмаки засыпают, вслушиваясь в боль мышц. У нас тоже горели глаза, как у Браэнн, когда мы слушали сказки Весемира там, в Каэр Морхене… Но это было давно… Так давно…»

– Ну, – не выдержала Цири. – Что дальше?

– А кот в ответ: у меня нет никаких способов.

Я умею только одно – шмыг на дерево. Этого достаточно, как ты думаешь? Ну лиса в смех. Эх, говорит, ну и глупец же ты. Задирай свой полосатый хвост и удирай быстрее, погибнешь здесь, если тебя ловцы окружат. И вдруг тут ни с того ни с сего как затрубят рога! Да как выскочат из кустов охотники! Увидели кота с лисой – и на них!

– Ой-ей, – хлюпнула носом Цири, а дриада резко пошевелилась.

– Тише. И ну кричать да верещать, давайте, орут, сдерем с них шкуры! На муфты их, на муфты! И начали травить собаками лису и кота. А кот шмыг на дерево, по-кошачьи. На самую макушку. А собаки лису цап! Не успела рыжая воспользоваться ни одним из своих хитрых способов, как, глянь, уже превратилась в воротник. А кот с макушки дерева намяукал и нафыркал на этих охотников, и они ничего не могли ему сделать, потому что дерево было высокое, ну прямо до неба. Постояли они внизу, постояли, побранились да и ушли ни с чем. И тогда кот слез с дерева и спокойно вернулся домой.

– И что дальше?

– А ничего. Тут и сказке конец.

– А мораль? – спросила Цири. – У сказок всегда бывает мораль, разве нет?

– Чего? – отозвалась Браэнн, сильнее прижимаясь к Геральту. – Что такое мораль?

– У хорошей сказки всегда бывает мораль, а у плохой нет морали, – проговорила Цири убежденно и при этом в который раз хлюпнула носом.

– Это была хорошая, – зевнула дриада. – Значит, у нее есть то, что должно быть. Надобно было, кроха, перед игерном на дерево лезть, как тот умный котяра. Не размышлять, а сразу – пшшш – на дерево. Вот тебе и вся мораль. Выжить! Не даться!

Геральт тихо засмеялся.

– В дворцовом парке деревьев не было, Цири? В Настроге? Вместо Брокилона могла бы влезть на дерево и сидеть там, на самой макушке, пока у Кистрина не прошла бы охота жениться.

– Смеешься?

– Ага.

– Тогда знаешь что? Не люблю тебя.

– Это ужасно, Цири. Ты поразила меня в самое сердце.

– Знаю, – поддакнула она серьезно, потянув носом, а потом крепко прижалась к нему.

– Спи спокойно, Цири, – проворчал он, вдыхая ее милый воробьиный аромат. – Спи спокойно, девочка. Спокойной ночи, Браэнн.

– Dearme, Gwynbleidd.

Брокилон шумел над их головами миллиардами ветвей и сотнями миллиардов листьев.