user10905608

Повторюсь: уволилась я 30 мая. Сегодня продолжаю отбиваться от падающих на меня рабочих заданий.
Честно, я работаю над этим!
Я вышла из всех рабочих чатов, предупредила всех руководителей разных отделов. Но всем как-будто бы просто без разницы. Я бы смирилась с этим, если бы мне не продолжали звонить, писать и давать задания.

Во-первых, пришлось отбиваться от требований завуча. Сначала я просто прочитала и проигнорировала сообщение. Ну забыла может, что я больше не сотрудник, бывает. Но потом она написала второй, третий, четвертый раз... Я ответила возмущенным сообщением, что больше не работаю в их школе. В ответ мне прислали напоминание о самом первом задании.
Вот знаете, нервы не выдержали и я заблокировала человека. Даже не из-за того, что меня заставляют работать, а от испуга.
В этот момент я чувствовала, что общаюсь с роботом, машиной, ИИ, с кем угодно, но не с человеком! Хотя, ИИ проявляет в разы больше человечности.

Потом был звонок от одного из отделов образования. Ради интереса взяла трубку. Просьба "сделать". На мою фразу, что уволилась, мне буквально сказали "Ну и что? Найдите, кто сделает".
Мне это напомнило случай в сентябре 24 года, когда я, благополучно пройдя городскую проверку ВСЕЙ документации, ответила на телефонный звонок:
-А почему у вас документы завуча не были предоставлены проверке?
-У нас нет никого на этой должности.
-Как нет?
-Вот так, никого нет. Последняя уволилась еще в прошлом году.
-Ну дорогая моя, надо сделать!
-Кто, я?!
-Конечно, а кто еще!
-Я же не умею и не знаю, как делать!
-Ну ничего, я вам все образцы пришлю, вы только сделайте!
-Хорошо... - задумчиво сказала я, отключила телефон и... заблокировала номер. Никакие чужие документы, конечно же, я делать не собиралась. По крайней мере, бесплатно.

Пишут дети. Много пишут. Обычно мой долг - ответить мягко, направив к себе на консультацию либо убедить поговорить с родителями. Но сейчас я пишу, что-то вроде "извини, больше не работаю и не имею право поддерживать с тобой переписку. Ты можешь обратиться туда-то или поговорить с родителями". Однако почему-то на это у детей тоже полный игнор.

И я молчу о письмах в почтовом ящике, которых с момента увольнения накопилось 382 штуки от разных инстанций. Но думаю, они отправляются автоматически.

Кажется, мне надо сменить номер телефона и почистить почту. Пойду, займусь делом.

Хочу поднять сегодня еще одну важную тему - про самих педагогов школы. Оговорюсь сразу, что это только мои наблюдения и мой опыт. Возможно, вам просто повезло больше. А еще многое зависит от самой школы и администрации.

Ну вот смотрите. Казалось бы, система образования полностью рухнувшая, держится только на педагогах-энтузиастах (которые еще не выгорели до состояния углей и не озлобились), на пустых отчетах ради отчетов и прикрывания попы вышестоящих организаций, ну и на тех, кто беспрекословно идет выполнять все безумные идеи минобр, администрации и другого руководства. У школы его много.

И кажется, что в такой системе педагоги держатся рядом и стоят друг за друга горой, помогают и поддерживают если не делом, то словом. Но...все с точностью до наоборот.
Я была удивлена тому, насколько коллективы не просто разобщенные, они втайне враждуют между собой. Например, когда я работала в городской школе - там была совсем запущенная ситуация. Стоило мне подойти к педагогам, открыто, с улыбкой и хорошим настроением, как они тут же от меня отшатывались :D Я долгое время обижалась, пока не поняла, что они меня боятся не на пустом месте. Дело в том, что я входило в СП-службу, а значит была в когорте завуча. А значит - с ней заодно. Откуда же им было знать, что завуч и сама меня не жалует и при любом удобном случае подставляет перед директором?
Но это цветочки.
Как-то я заметила, что младший блок АБСОЛЮТНО никак не контактирует со старшим. В ходе расспросов я поняла, что они просто молча НЕНАВИДЯТ друг друга.
Но почему, из-за чего и как это случилось, никто не знает. Просто так сложилось и все.

Когда ты хочешь уволиться, то как в той истории с раками. Ты пытаешься выбраться из этого ведра, а коллеги упорно тянут тебя назад. Знаете, у них много отговорок. Но втайне про себя они говорят: "А кто же все это будет тащить на себе? А вдруг мне ее класс дадут? А вдруг на меня упадет часть ее отчетов? Нет уж, пусть сидит на попе ровне"

В другой школе дела обстояли лучше. Школа маленькая, все живут в сельской местности, друг друга знают, ходят в один магазин. А потому - никаких подстав. Но! Сначала кажется, что все люди и правда искренне к тебе так относятся, потом же оказывается... очень грустно встречаться с реальностью. К тебе хорошо относятся, пока ты "хорошая девочка" и со всем соглашаешься. Этим грешат многие новички и я была не исключением. Но потом, когда ты понимаешь важность личных границ (а администрация школы иногда пытается залезть в твою личную жизнь, даже с помощью школьных приказов), тут и начинается веселье.

А что творится с сообществами учительскими? Те же подслушано. Да даже здесь. Вы только почитайте, как педагоги готовы грызть друг другу глотки, доказывая свое мнение. Иногда почитываешь и удивляешься.

В принципе, я думаю, что не только среди педагогов такое. Во многих коллектив принято крысятничество и разобщенность. Но почему-то это понимание не спасло меня от острого разочарования. Возможно, я просто идеализировала образ педагога или мерила по себе.
На мне всегда были все новички. Неважно, в одной со мной школе или в другой. Почему-то мне важно было поддержать новую коллегу. А может дело в возрасте, просто мы чаще всего были ровесниками. Но я всегда замечала, что новичков просто бросают как щенков в открытый океан. Выживет - хорошо, нет - ну что ж, сам дурак.

Ситуация для меня кажется странной, учитывая, сколько ненависти со стороны общественности приходится терпеть педагогам.
Но все же, я верю, что изменения начинаются с каждого из нас.
Я верю, что внесла свою лепту в ту городскую школу. Иначе как объяснить тот факт, что после моего увольнения (была подстава завуча с кабинетом), педагоги объединились и общими усилиями, открыто и прозрачно (наконец-то!) выгнали завуча из той школы?

Дорогие педагоги! Открытость, искренность, прозрачность, знание своих границ, отсутствие синдрома "хорошей девочки/мальчика" - вот что действительно поднимет престиж этой профессии и это то, что сделает работу в школе в разы комфортней! Ну, про зарплату промолчим:) Да и черт с ней.
Желаю все отличного дня!

Почему же я снова не уволилась? Что меня задержало в этой школе на следующие три года?
Выгорание.

Знаете, а ведь слово очень эмоционально-заряженное.
Кто-то презрительно морщит на него нос (чего там еще молодежь удумала), а кто-то отмахнется и посоветует просто отдохнуть.

Но есть малая часть людей, которые сейчас тяжело вздохнут. Они либо в этом сейчас, либо смогли выйти оттуда.

Выгорание - это не про накопившуюся усталость, а заболевание нервной системы.
Это когда уже за пределами хронического стресса. Сначала надпочечники работают из последних сил, кортизол все время повышенный. Сил много, ты на адреналине и не замечаешь, что с тобой происходит. Это как те самые истории, где бабушка во время пожара вынесла диван.

Потом наступает вторая стадия, когда кортизол падает и надпочечники ломаются.
Что и произошло у меня на этом этапе.
Каждые две недели я болела простудой.
Мучали головокружения, мышечные боли теперь стали заметны.
Некоторые части тела попеременно парализовывались. На несколько секунд, но все равно это было страшно.
Казалось, я уставала даже дышать.
Я думала, что у меня онкология или что-то с сердцем. А может даже диабет. Или еще что похуже.

Я сходила сдала анализы, меня направили дополнительно к психотерапевту. Я снова вспомнила, что такое личная терапия, но теперь относилась к ней более осознанно.

На сегодняшний день я ушла из школы.
Как я работала все эти три года?
О, я ненавидела себя, обвиняла в плохой работе, пыталась насильно заставить работать. Но чем дальше в лес, тем страшнее медведи.
У меня были:
апатия, краски в буквальном смысле начинали блекнуть
периодически я ощущала себя рыбкой в аквариуме
я стала крайне циничной и даже жестокой
моя самооценность упала ниже плинтуса
я стала ужасно плохо выглядеть: кожа, волосы... у ногтей ломалась живая часть

Честно говоря, я мечтала уволиться, ведь больше не чувствовала ценности на этой работе. Но могла ли моя работа вообще принести хоть кому-то ценность? Пока я получала лишь подтверждение своей ненужности. Мне было банально страшно уйти, плюс кредит держали меня на этом месте.

Но самое ужасное, что я продолжала любить эту работу и периодически, с помощью личной терапии, мне удавалось возродить в себе ту молодую девушку, которая верит в лучшее и видит в людях светлое. Но потом любой триггер (например, последней каплей стала жалоба родительницы на меня, хотя я даже не видела ее ребенка в тот день) сваливал обратно в мою уютную яму.

Со временем, я успокоилась и стала находить в своем состоянии плюсы. А что, эмоции отключены, я сама словно робот. Зато никто и ничего не тревожит. С работы я начала нагло уходит посреди рабочего дня и мне ни разу не сделали выговор. В сущности, всем было ПЛЕВАТЬ, чем я там занимаюсь и существую ли я вообще.

Школе не нужен психолог и социально-психологическая служба. Школе не нужны твои эмоции, желание помочь, искренность и желание работать. Ей нужны отписки и закрытые дыры в штате.

За время работы я накопила финансовую подушку. Человеку в выгорании (преддепрессивном состоянии) ничего не надо, что позволяет сохранять существенную часть дохода. Естественно, в таком состоянии я не имею права работать с клиентами. Поэтому вот уже два года как я не консультирую.

Я вижу, что во многом виновата сама. Но разве можно обвинять человека в энтузиазме и желании создать какой-то проект? Разве можно обвинять человека в том, что система просто проехалась по нему танком?
Конечно нет.
Но я виновата в том, что недостаточно любила себя, чтобы вовремя замечать усталость.
Жертвовала своим здоровьем ради других.
Вообще что-то жертвовала.
Терпела то, что мне неприятно.
Обесценивала свою проблему.

После той школы я помню себя сидящей в одиночестве на качелях. Денег нет, в профессии состояться не смогла, но что самое главное, только теперь я поняла, что сил тоже нет.

На самом деле, с самого центра я чувствовала себя не очень хорошо. Описать это состояние трудно. Вроде бы такая ноющая боль в мышцах, а вроде и нет. Просто она словно гуляет по телу и локализуется в разных местах. Постоянная слабость, изредка начиналось головокружение. На заднем фоне маячила постоянная усталость. Знаете, словно писк комара, который ты уже потом не замечаешь. И чувство напряжения. Я почему-то не могла расслабить мышцы.

Но все это чушь, как я убеждала себя сама. За пару лет работы я отлично научилась забивать на свои потребности и потребности своего тела, преодолевать все трудности молча и с неизменной стойкостью духа.
Ничего удивительного, что за два года интенсивной работы у меня начало развиваться выгорание. Но тут, сидя на этих самых качелях, я пока нахожусь в самообвинении и глубоком неудовлетворении собой, и моего опыта просто пока еще не хватает вовремя услышать сигналы тела.

В тот же день меня зовут обратно в первую школу. Звали и до этого, но желания особого не было. Но теперь у меня еще и не было желания опять начинать поиски новой работы. Тогда мне показалось это отличным вариантом и я согласилась на новых условиях.

Вернулась я теперь уже только как психолог. С новым приобретенным опытом я была готова покорять горы! Правда, сил все так же не было. Но на это я не обращала внимания.

Каждый учебный год в школе очень отличается от другого. Никогда не знаешь, какие события произойдут и даже какая у тебя заплата будет в новом учебном году. Стабильности в школе нет и никогда не было. Но именно это вызывает зависимость. На самом деле, школьные служащие часто адреналиновые наркоманы. Именно поэтому так трудно бросить эту работу и именно поэтому так трудно отвыкнуть НЕ работать в школе.

Этот год случился из разряда сложных. В моем кабинете, где раньше сидела я и завуч, теперь работало 5 человек. Социальный педагог, я, старший вожатый, завуч и учитель башкирского (не спрашивайте). Конечно же, это сильно усложнило мою работу и я, травмированная тотальным профобесцениванием на прошлых работах, снова и снова ранилась, когда кабинет становился камнем преткновения моей работе. Я не хотела просто проводить групповые занятия и диагностики. Я хотела настоящей, живой работы!

Сейчас, спустя время, я понимаю насколько важен кабинет для школьного психолога. Да что там, даже в санпинах указано это требование!
Ведь по сути, что такое кабинет? Это признание СИСТЕМЫ, что тебе ЕСТЬ ЗДЕСЬ МЕСТО.
А если кабинета нет, то значит твоя работа не важна и ты тут не нужен. По сути, ты на птичьих правах.

Самое страшное, что дети видели, насколько "важна" моя работа для учителей, директора. Хотя в коллективе меня и любили, но мою работу признавать не желали. В конце концов, дамы 60+ лет...
Постепенно, доверие детей угасло и более того, обо мне начали распространять байки и слухи, как о "том самом школьном психологе". И я стала воображаемой участницей примерно таких же ситуаций, которые описаны на этом сайте.
Честно говоря, я замкнулась в себе. На тот момент у меня уже были многие часы личной терапии, супервизии и даже один частный клиент в неделю (больше я не тянула). Но я просто сдалась. На тот момент я потеряла себя как профессионала.
У меня началась следующая стадия выгорания.

Итак, в январе 2022 года я снова в школе. Но если та школа была сельского типа (располагалась на окраине города) и в ней обучалось 400 человек, то в этой 1200 ребят. Сами понимаете, Социально-психологическая служба такой школе нужна была срочно.
При собеседовании все было липко-сладко. Мне улыбались, мне обещали отдельный кабинет и убеждали меня в моей нужности.

Что такое социально-психологическая служба? Это когда завуч по воспитательной работе, психолог, социальный педагог, логопед, дефектолог, тьюторы, Советник по воспитанию и др. работают СОВМЕСТНО и СООБЩА на благо каждого ребенка. Мы должны были защищать права каждого ученика, помогать им решать конфликты друг с другом, родителями и учителями. Отслеживать их оценки, посещяемость и помогать им не остаться без диплома, не остаться беспризорным. Мы должны были выявлять беспризорников и ставить родителей в известность о том, что их семьи может коснуться опасность в виде нагрянувшей опеки. Мы должны были предупреждать учеников, когда они могут переступить грань неизбежного. Например, очень актуально, не все понимают, что показательный суицид может закончиться летальным исходом. Да, такие вещи нужно объяснять прямо. Родители зачастую даже бояться глаза поднять на ребенка в таких случаях (что понятно и нормально в целом), и в таких ситуациях прихожу я.

То есть, в моем представлении, СПС занималась всем тем, чем я занималась в предыдущей школе.
Но у моих коллег в новой школе было совершенно иное мнение.

Прежде всего, завуч меня невзлюбила с первого взгляда. Даже не так - возненавидела. Нет - ВОЗНЕНАВИДЕЛА. Честно говоря, до сих пор не пойму причин.
Она всячески старалась меня интеллигентно оскорбить, унизить. Не доверяла мне работу с детьми, сплетничала и откровенно врала директору о моих проступках. Могла звонить каждый час и уточнять, на работе ли я. Следила, когда я уходила и приходила.
К слову, такое же отношение было и к местному логопеду. Женщина молча глотала оскорбления и терпела все выходки ради своего ребенка. Но общей язык мы нашли быстро и вполне успешно сдружились.
Я и сейчас чувствую огромную благодарность, ведь она в тот период служила мне поддержкой и опорой, как и я ей, надеюсь.

Завуч с социальным педагогом обитали на первом этаже в одном кабинете. У психолога был выбор - взять отдельный кабинет или поселиться с ними вместе. Жить со змеей мало кто захочет и я выбрала отдельный кабинет.
Конечно же, завуч не могла так этого оставить и очень оперативно симпатичный кабинет со свежим ремонтом на втором этаже превратился в полутемную каморку на цокольном уровне.
А за стенкой располагался кабинет логопеда. Нас объединял общий холл, где были трубы и вечно не было света. А чуть ниже начинался подвал, оттуда воняло затхлостью.
Мы обе были с ней в статусе изгоев. Я это поняла, когда увидела, как нас обходят учителя в коридорах и демонстративно не здороваются при встрече.
И почему я тогда не уволилась? Наверное, просто было любопытно. Ведь это все напоминало те самые сериалы с гаремными и дворцовыми перипетиями))

Итак, самое интересное начинается, когда я пытаюсь найти общий язык с коллегами. Ну я ж психолог!:) Я должна работать и с коллективом тоже!
А коллективный очень разрозненный, недоверчивый, холодный. Каждый не любят каждого и все дружат друг против друга.
Младший блок никак не взаимодействует со старшим. Все друг друга боятся.
Я была для этих людей как тот самый солнечный зайчик, который светит в глаз. Естественно, что меня не любили. А еще, я впервые поняла, что такое дедовщина в школе!
Ух и досталось мне!:) Начиная от едких насмешек и заканчивая тем, что мои вещи, оставленные в учительской, прятали и со смехом наблюдали за моими попытками их найти.
Но меня это совершенно не задевало. Я испытывала настоящую жалость к этим женщинам, которые поверили в свою никчемность и слабость. Я видела, как они подлизываются директору и завучам за лишнюю тысячу рублей.
Конечно, были и более лояльные ко мне учителя. Например, до сих пор благодарна совсем молодой учительнице, с которой мы на пару работали с ее классом. Это была действительно классная работа.

К слову, работала я в поте лица. Мне удалось поставить на поток консультации и групповые занятия. Буквально силой я протиснулась в учебное расписание и проводила не менее важные занятия, чем математика или русский язык.

Все закончилось неожиданно в конце июня. Я работала в школьном лагере, когда меня вызвала директор и сообщила, что у меня будет другой кабинет и это не обсуждается, так как надо где-то хранить дипломы и аттестаты.
Я сначала обрадовалась, дурочка. Подумала про тот кабинет на 2 этаже. Кажется, там сделали негласную учительскую.
Реальность оказалась гораздо непригляднее. Меня хотели переселить в ПОДВАЛ. Там было несколько кабинетов - две каморки пустовали, в третьей обедали уборщицы. И именно эта часть подвала сохранила сырость, бетонные стены и отсутствие ремонта, в отличие от всех остальных этажей школы.
Я покивала, вышла из школы и... больше никогда туда не возвращалась.
А документы свои забрала курьером.

Что ж, это была очень интенсивная, но какая-то безрезультатная работа.

Всем привет. Перечитала свои предыдущие посты. Ну, что могу сказать... Я писала их друг за другом глубокой ночью... Да и блоги никогда не вела. Так что, приношу извинения за нескладность изложения.

Так вот. Был у меня такой короткий период, когда я работала в психологическом муниципальном центре. Тот год прошел еще тяжелее, чем первый.
С одной стороны, работа замечательная! Работа мечты!
У тебя свой кабинет, он за тобой закреплен. Четыре клиента в день самых разных возрастов и социальных слоев. Приходилось поднимать немало учебной литературы, много советоваться с коллегами. Запросы у клиентов были очень разные.
В один день могли прийти пара на грани развода, клиент с галлюцинациями, ребенок на развивашку перед первым классом, подросток-суицидник и т.д.
Между консультациями давался целый час методического перерыва. Я заполняла карточки, бумаги и отчеты.
Идиллия.
Но не все так было гладко. Меня мучило то, какая гнетущая атмосфера царила в самом центре. Она создавалась благодаря общим усилиям начальницы, директора и моих коллег.
Одна страдала сильнейшем выгоранием, но не могла решиться на увольнение. Ее выгорание постепенно перерастало в депрессивное расстройство и это было действительно страшно наблюдать. Вы знаете, я тогда впервые увидела, как человек буквально сгорает на глазах.
Другая коллега страдала расстройством, которое заставляло ее очень резко менять настроение. Но к этому можно было привыкнуть, если бы она еще и человеком была нормальным. Но нет, нужно было оказаться еще и с нарциссическим складом психики.
Третий коллега просто страдал инфантилизмом, боялся мира и был довольно замкнут.
А еще, что меня тогда сильно поразило и разбило мои профессиональные идеалы, у многих работающих там были лишь месячные курсы психологов и полное отсутствие понятия Этики.

А еще была директор, дама очень колоритная. На праздниках она могла пить водку и разбалтывать мне свои маленькие секреты. Ну например, так я узнала, что она служила в органах и ни к какой психологии отношения не имеет. Для нее этот центр был местом, куда в наказании отправляли провинившихся людей. А все, кто посещает психолога - люди больные и несчастные. В тот момент я потеряла свои профессиональные ориентиры во второй раз.
Она любила манипулировать и играть своими работниками. Любила подчеркивать свою ценность нашей никчемностью. Любила собрания с разборами полетов.

Прибавьте к этой ситуации и то, что меня окружало: наполовину разваливающийся, требующий ремонта центр. Старые деревянные окна, которые мы дружно заделывали кусками ватмана и клеем ПВА. Дранный линолеум и разбитая плитка на полу. Воняющая гнилым полом и мышами небольшая кухня. Полутьма в коридорах, да и в кабинетах света всегда не хватало. Впрочем, стены были покрашены в более-менее красивые цвета усилиями коллег еще до моего прихода.
И как вишенка на торте, у нас не было отопления до конца ноября. Работали в куртках.

Помню, как я вошла в кухню и, засучив рукава, устроила там генеральную уборку. Я отмыла все, даже стены. Выбила у завхоза деньги, купила новую скатерть и о чудо! В обеденный перерыв коллеги стали сползаться за общий стол. На тот момент это было очень важно для меня.
Общие обеды и беседы не просто скрепляют коллектив, они служат защитой от выгорания. Но тогда я не понимала, что в первую очередь это было нужно мне.

Гнетущая атмосфера, окружающая обстановка, зарплата в 17000 рублей за 1.5 ставки (2021 год), ежедневная дорога по 2 часа в каждую сторону, плюс эмоциональные затраты на работу с каждым клиентом и нехватка ресурсов на восстановление. Моего терпения хватило на 6 месяцев, но даже сейчас эти месяцы я запомнила словно годы. Знаете, я даже потом на картах города смотрела карстовые провалы и пыталась этим как-то объяснить аномалию этого центра, так как даже на уровне ощущений это что-то гнетущее и больное нечто, которое затягивает как трясина.

Сейчас я благодарна этому центру, ведь за такое короткое время я получила колоссальный практический опыт и приобрела больше навыков, чем за всю свою учебу в институте.
Сделать ремонт, сменить директора, присвоить адекватную зарплату и вполне можно работать себе годами, но как получилось.

Я уволилась, пошла учиться в Московский институт гештальта и психодрамы, и почти сразу меня позвали работать в большую городскую школу.
К сожалению, мне нужны были деньги и я согласилась. При этом, как я сейчас понимаю, я упустила первые звоночки выгорания.