Xardis

Лохматый был стар. Но несмотря на то, что его клыки уже начали крошиться, а лапы предательски подрагивать, если долго стоять, каждый вечер старик поднимался со своего лежбища и совершал обход территории. Как раньше, когда он был молод и полон сил. Тогда за ним еще следовал его Человек.

О, какие это были времена. В миске всегда были молочные косточки, а рядом стояла чистая вода. После обхода его Человек садился около огня, вытягивал ноги и смотрел как пламя танцует на поленьях. Лохматый всегда подходил к нему в эти моменты, клал лобастую голову на колени, закрывал глаза и наслаждался почесыванием. Так проходили вечер за вечером.

Однажды Человек покинул Лохматого. Когда его увозили, накрытого белым, Лохматый молчал. Он лежал в углу и грустно смотрел на то, как чужие люди суетились в их жилище. И только позже, когда уже стемнело, старый пес позволил себе завыть. Негромко и протяжно. Наверное, так воют волки, когда провожают одного из своих в Последний путь в Края Вечной Охоты. Это было все, что он себе позволил, чтобы проводить своего Человека. Никто не пришел на его место. Жилище постепенно пришло в запустение. И все так же каждую ночь старый пес совершал обход. Так было заведено, и так будет.

Лохматый уже совсем не был похож на себя прежнего. Его шерсть свалялась и висела сосульками, живот впал, кожа плотно обтягивала ребра. Хотя это все еще был крупный пес. Пусть ему теперь не всегда удавалось найти еду, но он не мог бросить это место. Кто же еще, если не он?

Луна уже высоко висела, снег лег плотным покровом и поскрипывал под лапами. Лохматый шел привычным ему маршрутом, который он мог пройти даже с закрытыми глазами – вдоль забора до угла, затем немного постоять, всматриваясь в насыпь, дождаться, когда проедет ночной поезд, пересечь рельсы, замереть у первого дома. Ровно там, где его Человек обычно ненадолго задерживался, глядя на огни в окне. Затем, когда они погаснут, повернуть и проделать обратный путь. Так было заведено, и так будет.

Лай он услышал еще от насыпи и быстрее потрусил вперед, чтобы выгнать Пришлых со своего маршрута. Их было пятеро. Все крепкие, поджарые. Сейчас они загоняли какую-то добычу. Лохматый замер, вгляделся в ночь - в этот раз Пришлые смогли загнать котенка. Они умело отрезали серому комку шерсти путь до спасительного дерева и все сильнее прижимали его к забору. Добыча металась вдоль бетонных плит, пытаясь найти хоть какую-то дырку, чтобы скрыться. Судя по отчаянному писку, он уже пытался взобраться по гладкому бетону, но безуспешно. Пришлые приближались неспеша, их жертве некуда было скрыться. Они уже предвкушали кровавую забаву.

Лохматый сам не понял, что дернуло его вперед. В конце концов, его это маршрут. В несколько прыжков он достиг Пришлых и махнул между ними и их добычей. Ощерился. Недобро, угрожающе. Вожак Пришлых глухо заворчал, ему совсем не нравилось, что кто-то лишает его законной добычи и развлечения. Но Лохматый не собирался отступать. Даже сейчас он все еще был крупнее них, а угрожающая поза, казалось, делала его еще больше. Остальная стая ждала, что произойдет дальше. В этих условиях у вожака не оставалось иного выбора, как броситься на противника, целясь в горло. Лохматый не позволил ему вцепиться в шерсть на своем горле и насел сверху, пытаясь прокусить шею. Два пса с рычанием кружили, стараясь опрокинуть или прокусить шкуру друг друга. Лохматый уже почти смог пригнуть своего противника к земле, когда в его заднюю лапу кто-то впился. Молча, по шакальи. И почти сразу же вся стая навалилась на старика. Они кидались на него все сразу, а ему оставалось только сильнее сжимать челюсти и терпеть чужие укусы.

Неожиданный хруст, что-то теплое брызнуло в его пасть, туша в зубах начала обмякать. Вот теперь Лохматый смог вскочить и стряхнуть с себя Пришлых. Они разлетелись как щенки. Старый пес встал над телом поверженного врага и завыл. Не так, как провожал своего Человека. Иначе. В его вое слышалось ликование от победы. Пришлые разбежались, поджав хвосты. Их вожак остался лежать в снегу, который постепенно начинал окрашиваться кровью. И его, Лохматого, кровью тоже. Лапы старика начали предательски разъезжаться, и он осел в снег. Силы постепенно начали покидать его тело.

Что-то теплое и урчащее ткнулось ему в лоб. А потом чей-то шершавый язык начал зализывать раны. Лохматый нашел в себе сил встать, встряхнуться. Котенок доверчиво жался к передней лапе, как он сам когда-то клал голову на колени Человеку. Старый пес медленно приблизил к дрожащему комку шерсти окровавленную пасть, аккуратно взял его за шкирку и потрусил к своему жилищу…

С тех пор их всегда видели вдвоем. Старый пес и котенок, важно вышагивающий рядом - вдоль забора до угла, затем немного постоять, всматриваясь в насыпь, дождаться, когда проедет ночной поезд, пересечь рельсы, замереть у первого дома, затем по своим же следам обратно. Через какое-то время не стало и самого Лохматого. Но теперь уже взрослый кот так же каждую ночь поднимался и бежал по их маршруту. Потому что так было заведено, и так будет.