Dante4

Данная история произошла со мной и Евгением, другом моим, поутру, как приехали мы в Красноярск...

Ох, жили мы себе поживали, зла тайного не знаючи, а вот только пришло оно, тогда когда и не ожидали вовсе.
Как стояли мы на остоновушке именуемой Локомотив, автобуса дожидаючи, разговорами общались, да шутки опускали; как вдруг подходит к нам, черт невиданный , неизвестный нам, наркомана напоминающий. И сказал он:
-Здорова студенты, - ну мы поздоровались.
И завязался диалог меж нами, сильно предсказуемый: якобы мужичок энтот горем обливается, в Красноярске он лишь четыре дня и четыре ноченки, а по Кемерову своему соскучился, домой его сердце просится, только деньгами обедненный он. И как начал он просить копеечку, на билетик мол, на дорогушку, говорит:
-Ну подкинте хоть соточку, - посмотрели мы и подумали. А на кой ты нам сдался, человек безбожний, но покуда он не отвязывался, я подкинул ему мелочи.
Поблагодорил он нас, но уходить он и не надумывал. Телефон попросил для дозвонушка. И
сказал я ему:
-Нету денюжек, и отстань ты окаянный же. - но и он в долгу не остался, отвечал он мне на повышенных.
-Коли жалко тебе телефона то, так мне прямо в лицо и скажи, а не лги! - все пытался давить окояный змей.
-Нет, не дам я тебе аппарата свой, что мобильным сейчас именуется! - отвечал я ему, не пугаяся. Понял он, что я на своем стою, очень твердо и не рушимо. И пытался он слабось в Жеке искать, другом который мне является. Ту же самую просьбу изволил он, ну а друг мой подумав решился же, и отдал телефон он свой змию проклятому, и давай этот змий все названивать, друзьям своим, бассурманинам.
Ох и нервы же потрепал нам гад, но успокаиваться и не намеривался! Говорит он Евгению другу:
-Я пойду отойду по нужде маленькой, а ты не дрефь, со мной иди, да о телефоне не переживай ты так.
И пошли они вдоль улочки, за поворотом исчезаючи. И схватили меня думы думные, и все думал я переживаючи, и пошел я за ним, волновался я. Прогулялся немного, да не обноружил их. Достаю телефон свой, да звоню ему, и какой же ужас связь обрывается, гад энтот, трубку скидыват!
И решился я богатыря позвать, Виктора, что дядей мне приходится, пояснил я ему всю историю, обещал он явиться немедленно. Ну а я позвонил другу еще разок, и о чудо, боги милостливы, взяли трубочку! Да ответ держать не смеючи. Я по голосам доносившимся, понял где супостат находится, нашел я их!
Энтот змий машину поймать пытается, чтобы в Кемерово ноги сделать, а друг мой рядом отирается, да мобилу свою требуя. Но и тут проклятущий не слушался, он обратно пошел к остановочке! Говорит:
-Перейдем на ту сторону, там машинка быстрее словится!
И пошел друг мой снова с ним, супостатом этим неслыханным! Ох опять думы меня затревожили, но к тому времени, дядька мой подспеваючи, подошел ко мне, поздоровался, еще раз информацию выяснил, как кто выглядит, где искать их. Объяснил я ему все как надобно. И отправился он на их поиски, на какое то время, исчезнувши, я все ждал его, сумки сторожа, да дружище своему названивая. Не прошло и часа четверти, как явился Витя с известием, не нашел он их, все оббегал уж, а друга моего с бесом адовским, не нашел, хоть искал и стараючи!
И решили мы, что вдвоем пойдем, но найдем мы их, ибо бесит уже!
Как пошли мы с ним, прям по улочке, а глаза все бросаем во стороны. Как вдруг, неожиданно телефон мой звонит, абонент неизвестен ему. И беру я трубочку, а мне друг мой и говорит:
-Ты иди вниз по улочке, и с горы спускайся, там я ждать тебя буду, да спеши уже!
Вот как двинулись мы, разозлившися, и нашли мы его непомятого, а злодей тот, запропал куда-то. И вот Витя пошел во ту сторону, где последний раз черт появлялся. И Евгений долго терпеть не стал, и за ним он пошел, следопыточно.
Но потом появлялись по очереди, все найти не могли бассурманина, и уже мужиков подключаючи, искать стали его, проклятущего.
И вот вижу я в полумраке-то, потосовка какая-то зародилася, побежал я туда и увидел я, змий с лицом уж разбитым, о пощаде молил неразмеренно. Ну а Витя его изганяючи, телефон отобрал у антихриста, а негодник тот убежал во тьму, во изгнание.

В итоге все славно окончилось, разошлись мы по избам родименьким, а история энта, лишь во вспоминаниях!