В славном городе Новосибирске, почти прошедшие выходные, отметились шикарной летней погодой! Потому было принято решение убраться на природы, есть жареное на огне мясо, пить сухое красное и кататься на велосипедах исключительно оффлайн! Вышла задержка с публикациями постов, извиняйте!
Часть вторая. Главы 3-4
5. ВАСИЛИЙ
Василий устало сполз по стене и постарался устроиться поудобней на изогнутом полу. Помещение было исполнено в виде половины вытянутой сферы, а значит, не имело ровной поверхности. Условные стены потолок и пол заканчивались полностью прозрачной стеной, за которой был открытый космос. Вид, конечно, открывался обалденный, но отсутствие ровных поверхностей сильно напрягало Василия — ни сесть, ни удобно лечь помещение не позволяло. Нормально облокотится можно было на прозрачный экран, но осознание того что у тебя за спиной бездна космоса заставляло нервничать молодого силовика. Да и взгляд от панорамы было практически невозможно.
Дверь камеры представляла собой крупный овал, отделанный тем же шероховатым материалом бежевого цвета, что и стены и прилегала настолько плотно, что её контур с трудом угадывался. Материал мыл мягким, тёплым и излучал холодный свет, по фактуре немного напоминавший натуральную кожу.
Василий предпринял несколько безуспешный попыток привлечь к себе внимание, долбясь в дверь что есть силы. Вот и последняя не принесла желаемого результата и Василий решил поберечь силы.
Тот кто его запер забрал всю электронику и технику, включая старые механические часы. Василий больше всего сокрушался именно по потери часов — семейная реликвия, трофейные немецкие часы, которые достались прапрадеду Василия при освобождении Варшавы в Великой Отечественной войне. Глаза то и дело норовили уточнить время и натыкались на пустое запястье левой руки.
Отсутствие хронометра как раз и создавало не меньшую трудность, чем отсутствие горизонтальной поверхности — Василий банально не представлял, сколько он уже провёл времени в этой камере. Может сутки, может шесть часов. Подобные приёмы часто используются при допросах — человек перестаёт ощущать течение времени. Для ещё большего запутывания — например, приносят пищу не через равные промежутки времени, или заходят в разной одежде, притворяясь, что с последнего визита прошла целая ночь, хотя по факту прошло лишь пару часов. Неужто хозяева этого странного корабля используют эти приёмы для обработки своих пленников?
Третьей большой трудностью оказалось отсутствие туалета. По правде говоря, первые требования выпустить были спровоцированы именно этой проблемой. В конце концов, Василий просто облюбовал один из пологих «углов». Но вот странное дело — жидкость практически моментально впиталась, не оставив и следа.
Обойдя свою камеру в очередной раз, Василий плюнул и решил, что с него достаточно и улёгся в центре камеры, упёршись ногами в обзорный экран, закинул руки за голову вместо подушки. Засыпая, он вспомнил фрагмент из одной книги, которую читал в институте — одного из героев, кажется, карлика, заточили в темницу, у которой не было одной стены. Вместо стены была пропасть и пол был под небольшим уклоном. «Никогда бы не подумал, что попаду в похожую ситуацию…» — Подумал Василий, проваливаясь в дремоту.
Время тянулось мучительно долго. Шли дни, Василий ощущал течение времени по растительности на подбородке и щеках — щетина медленно, но верно превращалась в бороду. Иногда, после сна, он обнаруживал у двери герметичный пакет объёмом в пару литров, наполненный бесцветной желеобразной субстанцией. Более всего содержимое напоминало безвкусный кисель, но зато отлично утоляло голод и жажду. Пару раз Василий пытался притворяться спящим и подсмотреть, кто же держит его в плену, но каждый раз безуспешно — пища появлялась только во время настоящего сна. Всё продолжалось без изменений и Василий начал осознавать, что ещё немного и он сойдёт с ума в этой чёртовой клетке! Но однажды всё резко изменилось.
Сон как рукой сняло, когда он почувствовал, как его рывком приподнимает какая-то сила и начинает тащить волоком. В камере было темно, света от стен не исходило, лишь через обзорный экран попадал свет далёких звёзд. Василия тянули волоком, за ворот куртки, словно щенка. Учитывая рост и телосложение пленника, незнакомец должен был обладать поистине огромной силой! Сколько бы Василий не пытался рассмотреть схватившего, но ничего в темноте различить не мог, лишь смутный силуэт и резкие движения.
По началу, рефлекторно, Василий пытался вырваться, но после нескольких безуспешных попыток его как следует встряхнули и он успокоился. На ум стали приходить различные предположения — происходящее больше всего походит на похищение. Может быть, кто-то хочет его освободить? Но больше всего смущала личность похитителя — Василий затылком ощущал пальцы — большие толстые, шероховатые, прохладные. Рука похитителя явно не принадлежала человеку!
Несколько раз они останавливались, затем куда-то сворачивали. Иногда ускорялись, иногда продвигались крайне медленно. Примерно через четыре минуты (Василий успел досчитать до двухсот тридцати двух), они оказались большом тёмном помещении, у которого вместо потолка была россыпь звёздного неба. В помещении располагались продолговатые объекты величиной с большой электробус. Василий насчитал восемь таких объектов.
Похититель осторожно двигался вдоль стены, пока не добрался до самого дальнего объекта. Что-то засветилось, Василий не смог разобрать что, и часть одного из объектов бесшумно опустилась вниз, образовав трап. Похититель быстро взбежал по трапу и довольно небрежно швырнул Василия вовнутрь. Трап тут же закрылся и материал помещения начал излучать свет. Василий впервые смог разглядеть своего освободителя. Или похитителя?
Высокое, под два с половиной метра, существо смотрело на Василия большими, полностью чёрными глазами. Ни выраженных губ, ни носа на плоском лице он не заметил. Светлая, почти белая кожа за пределами лица становилась тёмно-синей и была испещрена глубокими бороздками. На руках по четыре пальца, один отставлен чуть в сторону, как большой палец у человека. На ладонях кожа так же белая, запястья охвачены странными браслетами.
Существо проводит ладонью одной руки на браслетом другой и над браслетом высвечивается голографический интерфейс. Несколько ловких манипуляций и существо протягивает руку с развёрнутой к Василию ладонью. Изо рта существа доносятся шипящие и рычащие звуки и в голографическом интерфейсе, прямо перед носом Василия, высвечивается надпись на русском языке — «Не нужно шуметь. Я друг».
Одна из стен помещения быстро раздвигается и перед ошеломлённым Василием открывается кабина инопланетного космического корабля. Три одинаковых кресла стоят полумесяцем и существо садится в среднее. Корабль тут же оживает, высвечивая голографические панели с какими-то показаниями, надписями на чужом языке, индикаторами. Перед существом возникает странный прибор в виде сферы, по бокам отверстия для четырёх пальцев, вот только отверстия эти слишком малы для рук существа. Неожиданно из отверстий в скафандре пришельца, расположенных на груди, появляется ещё две руки. Эти руки гораздо меньше и пальцы на них идеально подходят для отверстий в сфере.
— Садись, — высвечивается на большой руке пришельца и Василий садится в одно из двух свободных кресел. Материал кресла на ощупь походил на покрытие его камеры, только не светился. Едва Василий влез на слишком большое даже для человека его роста кресло, как покрытие приняло форму его тела.
Корабль тем временем абсолютно бесшумно оторвался от поверхности ангара и довольно быстро набрал высоту. Василий подумал, что сейчас прозрачное покрытие в потолке ангара сместится и их корабль покинет помещение, но к его удивлению существо, не сбавляя хода, покинуло посадочную площадку. По обзорному экрану пробежало несколько полос розового цвета, и Василий понял, что пространство большого корабля и открытый космос разделяет какое-то силовое поле, проницаемое только для «своих».
Едва покинув ангар, существо резко увеличило скорость движения, ловко маневрируя между большими и малыми метеоритами пояса Кеплера. Манёвренность и скорость корабля были гораздо выше, чем у штурмовиков, на которых Василий прибыл сюда. Отчасти это было обусловлено пассивной системой безопасности, отличной от кораблей ВКС — оказалось, что корабль инопланетян окружён силовым полем, позволявшим не обращать внимания на небольшие и средние осколки, в то время как кораблям землян приходилось сжигать такие препятствия лазером.
— Ты можешь меня понимать? — наконец-то подал голос Василий. Существо повернуло белое лицо с неподвижными глазами, будто прислушиваясь к голосу человека.
— Да. Только говорить необходимо медленно.
— Хорошо, — облегчённо выдохнул Василий. — Куда мы направляемся?
— На твою планету.
После этого ответа с плеч Василия будто бы гора свалилась.
— Кто ты? И почему помогаешь мне?
— Ты можешь называть меня Тхэ-Кон. Я помогаю не тебе, я помогаю своему народу.
— Ты хочешь с помощью меня поговорить с важными представителями моего народа? — спросил Василий. Тхэ-кон снова посмотрел на человека своим немигающим взглядом.
— Да.
— Почему ты думаешь, что я могу это сделать?
Ответа не последовало.
— Хорошо, предположим, что я смогу. Для этого мне понадобится выйти на связь. Не выйдет просто прилететь и установить контакт, ведь меня считают мёртвым.
— Слишком много слов. Твоё средство связи находится позади тебя, в нише.
Василий слез с кресла и подошел к стене за креслом. Еле заметная дверь бесшумно сдвинулась в сторону, открыв обзору небольшую камеру с несколькими отделениями. В одном из отделений, в контейнере лежали его наручные часы, коммуникатор и чёрный ящик, который он успел вытащить перед столкновением.
— Спасибо! — сказал Василий Тхэ-Кону, застёгивая ремень часов на запястье левой руки. Приятное чувство благодарности за возвращение семейной реликвии боролось с подозрением к существу.
— Эта вещь дорога тебе?
— Очень! — Василий снова уселся в кресло. — Нам нужно попасть в зону действия сети земных спутников связи.
6. БАЮШЕВ
В Москву Константин прибыл шесть часов назад на пассажирском рейсе Куала-Лумпур — Париж с промежуточной посадкой в Пекине по поддельному паспорту. После того, как подводная лодка покинула территориальные воды Новой Зеландии, капитан сменил курс на российскую базу обеспечения в одном из Индонезийских архипелагов. Затем самолётом местечковой авиакомпании Баюшев добрался до столицы Малайзии, а уже от туда на борте Уральских Суборбитальных Авиалиний отправился на Родину.
Путешествие на подводной лодке Баюшев почти не помнил. Едва он попал на борт, как его раздели и довольно долго отмывали горячей водой, затем врач обработал раны на пострадавшем от выстрела боку и вправил нос и уложил в специальную камеру для вывода радиационного заражения из организма. К Константину подключили кучу трубок и ввели снотворное. Через семьдесят два часа его вывели из сна уже в водах Индонезии с очищенной кровью.
— Если не обратитесь к специалисту, то на переносице останется заметный шрам, — доктор зафиксировал пластырем нос Константина. — Могу дать контакт хорошего пластического хирурга.
— Нет, спасибо, — Баюшев потянулся за сорочкой, намекая доктору, что сеанс окончен.
— Ну, как знаете! — доктор начал собирать инструменты с рабочего стола Баюшева. Константин терпеливо дождался, пока медик закончит и покинет кабинет.
За свою полную опасностей жизнь Баюшев накопил много шрамов и отметин на теле и никогда не желал избавиться от них. И дело было даже не в том, что мужчину шрамы украшают — Константину шрамы служили напоминанием об ошибках и просчётах, отставленном в сторону чувстве самосохранения. Да и не негоже избавляться от отметин судьбы, притворяясь, словно ничего и не происходило!
Константин посмотрел в зеркальную дверцу шкафа для верхней одежды — отёк на лице почти спал, но синяки под глазами всё ещё напоминали о сломанной, а затем вправленной носовой кости. Баюшев вздохнул и пошарил в кармане в поисках ключей. Отперев один из ящиков письменного стола, он выдвинул пульт идентификации для связи с Кремлём и приложил ладонь. Электроника считала дактилоскопические данные, взяла пробу ДНК и сверилась с вшитым под кожу идентификатором. Спустя несколько секунд кабинет перешёл в режим «закрытых дверей» — ни один звук не мог покинуть или проникнуть в помещение, ни одно стороннее электронное устройство не могло корректно работать, пока связь с Кремлём не завершиться.
Спустя несколько минут на экране, вмонтированном в стену напротив, появилось лицо секретаря президента Российской Федерации.
— Здравствуйте, Константин Александрович! Президент… Господи, что с вашим лицом?
Всегда спокойный секретарь явно был не готов увидеть брата президента в таком помятом виде.
— У президента сейчас важный разговор.
— У него других и не бывает! — ухмыльнулся Баюшев, откинувшись на спинку удобного кожаного кресла. — Я подожду сколько нужно.
— Оставайтесь на линии. Я соединю, когда глава государства будет готов, — секретарь пропал с экрана, вместо него на фоне государственного флага появилась надпись — «Ожидайте».
Ожидание заняло примерно сорок минут. Баюшев отложил планшет, когда на экране появился знакомый силуэт. Президент был при официальном параде — видимо, состоявшийся разговор был на уровне первых лиц.
— Привет! — просто сказал Баюшев.
— Господи! Костя, что с твоим носом? — президент даже подался вперёд, пытаясь получше рассмотреть младшего брата.
— Подрался! — улыбнулся Баюшев. И они вдвоём рассмеялись, вспоминая бурную молодость и драки, в которых они всегда были горой друг за друга.
— Воистину, некоторые вещи не меняются! — улыбка президента постепенно сошла на нет и перед Константином снова был глава государства с уставшими глазами. — А теперь ближе к делу. Ты выяснил, что хотел?
— Да, — Баюшев кивнул. — И новости у меня неважные. Похоже, таймер уже давно начал обратный отсчёт. Они снова вмешиваются в судьбу планеты. Каждый раз, когда происходит технологический рывок, нам чинят препятствия. И если раньше воздействие происходило неявно, то теперь всё стало намного жёстче! Мне кажется, пора открыть всему миру правду.
Президент задумался. Баюшев терпеливо ждал решения старшего брата. После некоторых раздумий он обычно выдавал взвешенное и верное решение, так уж повелось с ранних лет. Наконец желваки брата задвигались, крылья носа хищно раздулись.
— Мне считаю, что тебе необходимо побывать на лунных верфях. Нам нужен полноценный космический флот! Твой Отдел готов принять на себя экстренные полномочия?
— Да. Для этого он и создавался.
— Хорошо. Я жду от тебя подробный доклад, после чего созову Совет.
— Я отправлю тебе отчёт с борта «Нахимова».
Президент хотел было уже прервать сеанс связи но в последний момент спросил у брата:
— Костя, я совсем забыл — что с подготовкой к пилотируемой экспедиции к экзопланете?
— Всё идёт по графику. Я нашёл командира. Это Григорий Полянский.
— Тот самый? — президент удивлённо приподнял бровь. — Ты уверен?
— Абсолютно!
7. ВАСИЛИЙ
За четыреста тысяч километров до Земли Тхэ-Кон отключил все системы маскировки на корабле. Василию стало не по себе, когда воображение нарисовало ему картину боевой тревоги — после появления метеорита все ВКС находились в состоянии повышенной боевой готовности.
Человечество ещё не дошло до стадии переноса крупных вооружённых конфликтов с поверхности планеты в космос. По большей части дело было в финансах — не каждая экономика могла потянуть колоссальные расходы на освоение Солнечной системы, а стран, способных производить военные космические корабли и вовсе были единицы, но все они вкладывались в экспансию Солнечной Системы — американские корпорации и Европа сделали ставку на освоение Марса и очень активно работали в этом направлении. Василий слышал о четырёх миллионах жителей Красной планеты. Россия же, при поддержке стран юго-восточного региона делало ставку, прежде всего, на Луну с мощной орбитальной инфраструктурой. И зачем то упорно строила средние и крупные несущие корабли. В то время как США обходились четырьмя не особо новыми эсминцами. Когда-то их было пять, но один бесследно исчез более двадцати лет назад. Европа же построила десяток малых универсальных несущих кораблей, выполняющих больше спасательные и разведывательные функции.
Луна увеличивалась в размерах, постепенно занимая весь обзорный экран инопланетного корабля. Тёмная сторона спутника будто бы поглощала свет, скрывая в тени израненную кратерами поверхность. Корабль под управлением Тхэ-Кона плавно сменил траекторию полёта и продолжил движение вдоль спутника. Граница обращённой к Земле стороны постепенно увеличивалась, открывая взору путешественников пустынный лунный пейзаж. Неожиданно на экране высветились две розовые точки, затем ещё три, на панели перед инопланетянином стали высвечиваться причудливые руны.
— Твои люди. Приближаются. Нужно говорить.
Василий включил передатчик скафандра и выбрал закрытую частоту.
— Говорит лейтенант КСБ Василий Алексеев. Я участвовал в экспедиции крейсера Нахимова к поясу Кеплера некоторое время назад. Часть разведывательной группы была уничтожена. Прошу сопроводить меня к лицу, отвечающему за орбитальную защиту.
В ответ молчание. Точки быстро приближались и вскоре звено из пяти перехватчиков можно было разглядеть невооружённым взглядом. Корабль Тхэ-Кона продолжал движение, не меняя скорости и траектории, а Василий раз за разом повторял фразу.
Перехватчики в атакующем порядке двинулись к инопланетному кораблю. Одна его из маленьких рук, лежащих на причудливом пульте, напряглась — Василий заметил, как мышцы на ней забугрились. «Надеюсь, он собирается включить щиты, а не вступать в бой!» — вертелось в голове у Василия. Какие системы безопасности были на корабле его спасителя, он не знал, но против боеголовки с антивеществом в этом мире мало что могло устоять!
— Повторяю. Говорит лейтенант Василий…
— Я слышу тебя лейтенант, — вдруг раздался голос. — У меня приказ сопроводить тебя. Что за корабль?
— Не наш это корабль, сам же видишь!
— Лейтенант, ты один на борту?
— Нет. Нас двое.
— Спутник тоже «не наш»?
— Так точно.
— Принято. Следуй за мной!
Василий передал приказ Тхэ-Кону и тот с невозмутимым видом скорректировал курс и корабль последовал за впереди идущим перехватчиком ВКС России. Остальные четыре двигались чуть поодаль позади.
Крейсер «Нахимов» держался на высокой орбите Луны. Где-то под ним находились лунные базы и заводы, упрятанные под толщей реголита, шла в шахтах добыча Гелия-3 для земных электростанций. Несколько челноков поочерёдно состыковывались с крейсером и спустя некоторое время снова спускались к поверхности спутника.
— Сбросьте скорость до минимума и отключите двигатели. Швартовый дрон отбуксирует ваш корабль в один из трюмов «Нахимова».
Створки нижнего трюма разошлись в стороны и швартовый дрон, похожий осьминога со сложенными щупальцами, направился к инопланетному кораблю. Подлетев на расстояние пятидесяти метров, дрон сосканировал формы и габариты швартируеомого объекта, затем двинулся к корме. Щупальца обхватили корабль сзади, заработал двигатель швартовщика, от чего по корпусу прошла небольшая дрожь. Дрон и корабль Тхэ-Кона медленно двинулись к трюму «Нахимова» в сопровождении звена перехватчиков.
Взвод десантников окружил инопланетный корабль, едва створки шлюза закрылись. Василий вздохнув, надел шлем и встал из удобного инопланетного кресла.
— Нужно выходить, — Василий вместе с Тхэ-Коном последовал к выходу из инопланетного корабля. — Я выйду первым.
— Так будет весьма разумно, — последовал ответ.
Двери разъехались в стороны и Василий шагнул в хорошо освещённое помещение трюма. Дула автоматического оружия недружелюбно смотрели в его сторону. Руки сами поднялись вверх.
— Мужики, я свой! Лейтенант КСБ Алексеев! — Василий медленно сошёл с борта инопланетного корабля. Медленно повернулся вокруг своей оси, демонстрируя отсутствие вооружения. — Я безоружен.
— Это всё очень занимательно, но нас больше интересует ваш спутник, уж не обижайтесь, — ироничный голос раздался со стороны грузового лифта, двери которого ещё несколько секунд назад были закрыты. Василий обернулся, ожидая увидеть военнослужащего в высоком чине, однако перед ним стоял человек, облачённый в гражданский скафандр, но в его спокойном голосе слышались властные нотки. — Попросите вашего друга покинуть корабль.
Тхэ-Кон медленно появился за спиной Василия. На фоне огромного инопланетянина даже рослый мужчина казался подростком. Василий ожидал, какой-то демонстрации удивления, вроде изумлённого возгласа или испуганного шага назад, но ничего этого не произошло.
— Попросите нашего гостя следовать за мной.
— Он понимает нашу речь.
— Что ж, тем лучше. Прошу, — человек в гражданском скафандре сделал приглашающий жест в лифт. Василий и Тхэ-Кон проследовали в подъёмник. Когда инопланетянин проходил мимо он добавил: — И осторожней с головой, у нас тут, как оказалось, низкие потолки!
Лифт бесшумно скользил к верхним палубам. Василий знал, что сейчас их скафандры интенсивно обрабатываются кварцеванием. Несколько минут спустя створки дверей разошлись и перед взором Василия открылась оранжерея «Нахимова» — источник кислорода на корабле, его лёгкие. Специально модифицированные тропические растения выделяли повышенное количество кислорода под интенсивным искусственным освещением. Василий знал, что оранжерея находится в самом центре корабля, она лучше защищена, чем двигатели и арсенал.
От лифта они прошли по проходу к круглой площадке в центре оранжереи. Площадку и проход от растений отделяли герметичные прозрачные перегородки в палец толщиной.
— Лейтенант, вы можете идти, отдохнуть, принять душ…
— Пусть останется, — высветилась надпись перед Тхэ-Коном.
— Значит, вот так вы общались? Хорошо, пусть лейтенант останется, раз таково желание моего гостя. Прошу, присаживайтесь. Только одна просьба — шлем скафандра останется на нём. И на вас, лейтенант, тоже.
По всему радиусу площадки располагались скамьи, но при росте инопланетянина удобно устроиться на ней было нереально. Видимо, Тхэ-Кон пришёл к такому же выводу и недолго думая уселся прямо на пол.
— Об этом я как-то не подумал… — проговорил человек в гражданском, и последовал примеру инопланетянина, устроившись напротив. Василию не оставалось, как сделать то же самое, хотя сидеть на полу в скафандре было не особо удобно.
Трое сидели напротив друг друга в центре оранжереи «Нахимова» — два человека и инопланетянин, готовых к диалогу. Наконец человек в гражданском скафандре снял свой шлем и представился.
— Меня зовут Константин Баюшев. Я представляю Российскую Федерацию планеты Земля. Добро пожаловать на борт крейсера «Адмирал Нахимов»! Уверен, что нам есть что обсудить, ведь так?
