Продолжение поста «Студенчество»⁠⁠

Если б все профессии на свете

Вдруг сложить горою на планете,

То, наверно б, на её вершине,

Высветилось слово МЕДИЦИНА!» –

гласила надпись-четверостишие в холле медучилища.

Первого сентября в медучилище было многолюдно, шумно и ничего не понятно.

Куда идти? Кого придерживаться? Это ладно в школе, там знаешь своих одноклассников, держишься с ними рядом. А тут же незнакомые абсолютно все!

В этой толпе отчётливо выделялись первокурсники. Их растерянные лица, выражали страх, любопытство и недоумение одновременно.

«Буду придерживаться их», – подумал я.

Но оказалось, что первого курса аж целых пять групп, по тридцать-тридцать пять человек.

Группа моя была под номером 13.

В расписании, висящем на стене, я нашел номер аудитории, в которой наша группа должна была собраться на первый, в моей студенческой жизни, предмет. Предмет этот назывался «Введение в специальность».

В аудитории было около шестидесяти человек, таких же студентов как и я. Из этих шестидесяти человек, парней, вместе со мной было только восемь. Малина! Оказалось, что параллельные группы на лекции приходили одновременно. Друг от друга группы отличались только преподаваемым им иностранным языком. Я был в группе с «немцами», поскольку в школе изучал немецкий язык.

Началось знакомство с педагогом. Перекличка. Преподаватель называла фамилию, а студент, услышав себя, вставал и говорил свое имя и отчество.

-Березин!

-Дмитрий Леонидович, – вставая, ответил я.

...

Начался лекционный курс. Анатомия и физиология, микробиология и гигиена, психология, латынь и фармакология. Столько писать мне в жизни не приходилось. За первый же день лекций я исписал весь стержень авторучки. Моему, продавленному от авторучки, указательному пальцу, его изначальная анатомическая форма вернулась лишь к утру следующего дня.

Анатомия.

Боже мой! Кто бы мог подумать, что человек так сложно устроен? Это далеко не программа девятого класса средней школы.

Началась анатомия с цитологии – науки о клетке, и гистологии – науке о тканях.

- Клетка – это элементарная структурно-функциональная единица строения и жизнедеятельности всего живого. Обладает собственным обменом веществ, способна к самовоспроизведению, – отвечал я преподавателю на анатомии.

При общении с педагогом я уже не чувствовал себя школьником, когда учитель, как мама или папа, жалеет и «тянет» ученика. В училище общение с преподавателями было официально-деловым: он тебя спрашивает, ты отвечаешь. Если не знаешь, то значит нечего тебе делать в медицине, значит иди туда, где знания не важны, а то и вовсе не нужны.

Первую двойку по анатомии я получил вообще ни за что. Тогда я впервые столкнулся с непробиваемой принципиальностью отдельно взятого человека.

Преподавателем анатомии была женщина в возрасте 50-55 лет. Про неё ходили слухи, что до того, как прийти работать преподавателем, она работала судмедэкспертом в морге. Звали её Фаина Васильевна. Когда она монотонно читала лекции, то на ее лице не отражалось никаких эмоций. Такая эмоциональная ригидность присуща давно работающим оперативникам, судьям, следователям, ну и, как оказалось, судмедэкспертам.

За день до очередного зачёта, Фаина Васильевна вывесила напечатанный список из ста вопросов по теме «Скелет человека».

-Скопируйте себе вопросы и по ним готовьтесь, - сказала нам «анатомичка».

Мы с ребятами и девчатами, проживающими в общежитии, решили, что каждому копировать вопросы не надо, а достаточно одного листа. Всё равно живём в общежитии вместе, возьмём лист с вопросами и вместе подготовимся. Сделали одну копию на пятерых. За вечер мы действительно подготовились, выучили все кости скелета, их латинские наименования, иногда смеясь над некоторыми забавно звучащими словами. «Mandibula» - нижняя челюсть. В русской транскрипции звучит как Манди́буля. А большеберцовая кость – «Tibia» – Ти́бия. Откуда и появилась эта шутка: «Сейчас возьму Тибию и дам тебе по Мандибуле!». Череп – «краниум», а помимо того, что он сам краниум, так ещё и состоит из других костей (затылочной, височных, теменных, лобной, решетчатой, клиновидной, а ещё, из множества мелких лицевых костей.

Были и вопросы с подвохом. Например, «единственная кость, не соединяющаяся с другими костями скелета?» А Интернета не было тогда, чтоб сразу-то найти ответ! Всё приходилось находить в книге. Пока ищешь ответ, ещё кучу информации уяснишь. А кость та, что «не контачит» с другими костями, называется подъязычная или «ос хиои́деум».

Настроенные на хорошие оценки, мы разошлись по своим комнатам.

Утром следующего дня, в предвкушении весьма плодотворной работы и положительных эмоций от этой работы мы пришли на зачёт. Подошла моя очередь отвечать.

-Березин, – обратилась преподаватель, - читайте седьмой, двадцать девятый и семьдесят шестой вопросы и отвечайте на них.

-Пацаны, - обратился я к ребятам - дайте мне листок с вопросами.

-Вы не скопировали вопросы!? – спросила меня педагог, обратив внимание на мое обращение к однокурсникам.

На её лице отобразилась какая-то не то обида, не то разочарование или даже гнев.

-Мы на пятерых сделали один лист и все вместе по нему готовились, – ответил я.

-Вы не готовы к зачёту! – отрезала она. - Как вы готовились, если у вас даже вопросов нет?

-У нас есть вопросы! Вот!

Я показал ей лист с вопросами.

-Я вам ставлю «незачет». Вы не готовы. Придёте, как будете готовы.

Остальным четверым студентам она также выставила незачет и отправила нас «гулять».

Нашему недоуменному возмущению тогда не было предела. Мы сюда за знаниями пришли, а не листочки копировать!

Сделав копии вопросов и показав ей наличие их у нас, мы благополучно сдали зачёт, поскольку, всё-таки мы готовились. Но, как говорится, «осадочек-то остался».

источник