Кровавый бор (часть вторая)
Первая часть:https://pikabu.ru/story/krovavyiy_bor_5513779
В психбольницу к брату я поехал утром, медлить не стал. Его личный дневник следовало незамедлительно показать лечащему врачу. Психиатр удивился тому, что я проник в дом брата, но читать лекции о законности не стал.
— Дневник я изучу. Вам перезвоню и скажу, что об этом думаю. Только оставьте свой номер.
— Хорошо. А эти записи вообще помогут в лечении?
— О, да. Дневник психически нездорового человека — очень ценная вещь. Особенно вашего брата. Он же отрицает свой диагноз. И нам не доверяет. С дневником, особенно с таким объёмным, мы сможем понять когда именно начались проблемы. И вообще лучше поймём пациента. Это однозначно поможет лечению.
Врач перезвонил вечером, когда я прожигал остатки субботы за просмотром фильмов — пытался отвлечь себя от страшных мыслей о сосновом лесу. Звонок заставил меня от неожиданности подскочить — настолько сильное впечатление произвели на меня записи брата. Врач сказал, что проанализировал дневник.
— Это было довольно занятно, я вам скажу. Можно даже научную работу писать по психиатрии. По прослеживанию грани, когда сознание человека перестаёт быть здоровым.
— Скажите мне сразу. Описанное в дневнике — это правда?
— Конечно же нет. — врач усмехнулся. — Это, можно сказать, самый обычный случай. Дело в том, что ваш брат Тимур придавал слишком большое значение походам ребёнка в лес, его поведению и рассказам дочери. Его внимание обострилось и он стал обращать внимание на те вещи, которым бы просто не придал никакого значения в обычном состоянии. Понимаете? Симптомы его психического расстройства проявлялись именно в той очередности, в которой они должны проявляться. Постепенно, с усилением и появлением новых симптомов. Паранойя, голоса в голове, галлюцинации, одержимость. Так сказать, в яблочко.
— Это точно галлюцинации?
— Э-э-м... — кажется, врач засмеялся. — То есть вы хотите сказать, что в лесу действительно бродит страшное чудище и убивает людей? Извините, конечно, но если вы действительно сомневаетесь кто убил его семью: ваш брат или чудовище, то обратитесь в полицию, судмедэксперты наверняка разобрались в характере нанесённых травм.
— Да нет, я... — мне стало стыдно, что я, как маленький ребёнок, поверил в существо из леса. — Забудьте, я просто перенервничал. Так что там насчёт симптомов?
— Значит, сначала у него появились внезапные мысли, которые разрабатывались, культивировались. Постепенно развивалась паранойя. Он стал одержимым и со временем утерял способность критично воспринимать мир. На бумаге это заметно. Ему стало казаться, что его хотят убить, что за ним следят. Словом — у вашего брата всё по-канону.
Надо сказать, мне немного полегчало. Тихий ужас отступил под натиском аргументов. Но всё равно осталось какое-то неприятное ощущение, словно врач заблуждается, словно отнёсся к описанным событиям с точки зрения своего гипертрофированного скептицизма, свойственного его профессии. С другой стороны, он разбирался в психике людей гораздо лучше меня, говорил складно и аргументированно. Мне было нечего ему противопоставить, кроме своего сердечного желания признать брата невиновным.
В конце разговора врач сказал, что он пытался выудить у Тимура ещё информацию о галлюцинациях, но тот не доверяет персоналу и потому отмалчивается. Для того, чтобы получше узнать о болезненных переживаниях, психиатр предложил мне устроить беседу с Тимуром.
Свидание было назначено на следующий день. Я прибыл в больницу и меня отвели в посетительскую, где уже сидел брат, всё такой же безучастный. Немного поговорив с Тимуром, я попросил сотрудника отделения выйти ненадолго, чтобы "поговорить с братом на личные темы". Сотрудник якобы "поломался", но в конце концов вышел — это была клоунада для брата, чтобы он поверил мне, что я с ним заодно. Её предложил разыграть лечащий врач, мол перед своим родственником Тимур точно раскроется, обо всем расскажет и лечение станет более направленным и эффективным. Едва сотрудник вышел за дверь, я наклонился поближе к Тимуру и заговорил:
— Я нашёл твой дневник в чайнике и прочитал. И мне очень страшно.
Брат сразу оживился, перестал быть отстранённым. Он глядел на меня и, кажется, не знал с чего начать.
— Тимур, ты понимаешь, что нужно объявить охоту на эту тварь?
— Они не поверят.... — сказал он и тихо заплакал. — Это ОНО виновато...Я не виноват... Я не виноват...
— Я на твоей стороне, Тимур. Слышишь? Я займусь охотой, найду людей, которые помогут. Мне нужно, чтобы ты рассказал мне о чудовище подробнее. Я должен хорошо знать врага. Расскажи подробнее.
— Пожалуйста... Саня, пожалуйста... Спили все деревья вокруг больницы...
Я не знал что ответить.
— Спили все деревья вокруг больницы... Прошу...
— Зачем?
— Если тут не будет деревьев... ОНО здесь потеряет свои силы...Спили всё. Прошу... Или оно убьёт меня...
— Оно уже здесь?
— ОНО придёт за мной. Если бы я не спилил деревья вокруг дома... я бы здесь не сидел... — Тимур не сводил с меня глаз, он дрожал.
— Это существо разве не в лесу?
— ОНО придёт сюда. Может быть оно уже здесь... Мне кажется... что я вчера слышал шёпот. Тот самый шёпот...
— Оно разговаривает по-человечески?
— Если прислушаться к тишине в лесу... можно услышать его голос.
— Как оно выглядит?
— Я... я не знаю... на него страшно смотреть. На него лучше не смотреть!
— Я найду охотников и мы убьём это существо.
— Нет... Мне нужно в степь. Мне нужно в степь. ОНО не зайдёт так далеко...
— Почему оно хочет тебя преследовать?
— Оно не хочет, чтобы об его существовании кто-то знал. Я потревожил Его. Я увидел Его... Прошу, пообещай мне, что ты сделаешь как я сказал.
***
Разговаривать с братом было тяжело. Ничего толкового разузнать не получилось. Всё, что удалось мне записать на диктофон, я показал психиатру. Он прослушал и сделал неутешительный вывод, что паранойя усиливается. Ещё некоторое время мы с психиатром разговаривали о ходе лечения. Я сообщил врачу в каком состоянии находится дом Тимура, что там разбито окно и туда часто наведываются гости. Коттедж по-факту находится под присмотром интерната, так как они являются его опекунами, но, как сказал врач, регулярно следить за состоянием заброшенного дома они физически не могут. Тогда я предложил, что буду следить за домом брата самостоятельно — не хотелось, чтобы коттедж превратился в пристанище для бомжей. Интернат дал добро.
Пока ещё было светло, я съездил к коттеджу. Хоть врач и убедил меня своими аргументами — зашёл я в дом даже не заглядываясь в сторону соснового бора — было страшно. Целый день занимался генеральной уборкой, затянул разбитое окно плёнкой. Мусора было предостаточно. Когда выносил очередной пакет до мусорного бака — увидел ребятишек, что тусовались вокруг моей машины. Видимо, они удивились, что сюда кто-то приехал. Им я пригрозил кулаком, что обращусь в милицию, если ещё раз залезут сюда и те разбежались.
Надо было скорее менять стеклопакет, ведь если у дома разбито одно окно, то скоро будут разбиты и все остальные. Теория разбитых окон. А это уже сплошное разорение. Кроме того будет жалко угробить состояние неплохого дома зимними морозами. Потому я замерил окно и договорился на послезавтра с мастером о ремонте и заплатил за электричество и водопровод, чтобы включить отопление. Всё надеялся, что брат когда-нибудь выздоровеет и вернётся сюда, в нормальный дом...
Я узнал у полиции характер убийства. Да, я слишком любопытен и меня сложно успокоить. Трупы были нашпигованы острыми ветками, Тимур, как одержимый, не хотел оставить живого места на телах своих жертв. Я вспомнил эпизод из дневника, где брат описывал труп собаки, как утыканный ветками "словно подушка для иголок". Когда я спросил, мог ли такое сделать человек, то там усмехнулись, мол "Ты чего, тоже как и брат веришь в чудище из леса?". Сказали, что я ищу только ту информацию, которая подтверждает мою версию и игнорирую все, что её не подтверждает или противоречит. На том разговор и закончился. Ко мне вернулась тревожность.
Во вторник я отпросился с работы пораньше, чтобы встретить установщиков окон. Закупился продуктами, чтобы поужинать в коттедже брата, ибо в городскую квартиру вернусь только вечером. В доме уже было электричество: горел свет и работало отопление. Стало совсем уютно. Мрачная, давящая атмосфера исчезла. Больше сюда никто не залезал и, надеюсь, не залезет — удалось напугать детишек полицией.
Пока ждал оконщиков, смотрел телевизор. По всем каналам показывали бред, я только и делал, что щёлкал пультом. Старался не думать о лесе. Правда, получалось неважно. Это как "не думать о белом медведе". Установщики позвонили мне и сказали, что задержатся из-за "непредвиденных обстоятельств", что меня слегка напрягло, ведь дело уже под вечер, а мне хотелось убраться отсюда засветло. Мысли стали штурмовать мою голову с удвоенной силой, я нервничал и крутил в руках пульт. Пытался вникнуть в происходящее на экране, но не выходило.
Не выдержав, я вышел на улицу и направился к бору — нужно было доказать себе, что там никого нет. Иначе я никогда не отделаюсь от этой тревожности. "Это всё выдумка. Это всё галлюцинации. Я слишком впечатлителен. Судмедэксперты, психиатры, полиция — все они профессионалы своего дела, все они говорят, что убийца — Тимур. Мне нужно пройтись по лесу. Клин вышибают клином, а страхи вышибают встречей с этим страхом лицом к лицу. Там ничего нет!"
Высоченные сосны покачивались на ветру, я всматривался в черноту между стволов, искал ветвистую фигуру. От волнения вспотели ладони. Я остановился у самого края бора. Как там брат сказал? Прислушаться к лесу и можно услышать Его голос? Тихо. Я долго не мог заставить себя войти в лес. Когда зашёл — постоянно озирался на светлый просвет позади, старался не выпускать дом из вида. Я покружил по окраине, послушал звуки леса, осмелел, углубился в чащу, даже выпустил из вида коттедж. Бор выглядел мирным и безопасным. Даже успокаивающим. "Если дневник — это правда, то в лес идти в одиночку опасно. Если же это просто бред, что более вероятно, то поиск только отнимет у меня время. В обоих случаях идти туда бессмысленно. Звать охотников и егерей? Покрутят у виска и даже слушать не станут. И правильно сделают." — я вернулся домой.
Оконщики опоздали к назначенному сроку и долго возились со стеклопакетом. Закончили работу уже поздно, на округу спустилась темнота. Я с ними расплатился и они уехали. Глядя на часы, я понял, что если сейчас отправлюсь в городскую квартиру, то приеду уже совсем глубокой ночью и не высплюсь к завтрашней работе. Не люблю ходить с сонной башкой. Потом я посмотрел на почерневший сосновый бор. Теперь он не казался успокаивающим. Я хлопнул ладонью по лицу и сделал себе мысленный выговор: "Что я как маленький мальчик, а? Останусь ночевать здесь. Нехрен выдумывать. Завтра мне нужна свежая голова, работа предстоит важная. Высплюсь здесь."
Я поужинал, посмотрел какую-то дурацкую комедию. Глянул на улицу, на термометр — похолодало. Настроил отопление, чтоб не окоченеть под утро. Затянул окна шторами, чтоб спокойней было и улёгся спать, прямо на диване. Стало совсем уютно и спокойно на душе. Я растянулся и подумал, что, наверное, просто устал. Оттого голова и думает плохие мысли. Просто слишком много дерьма за последнее время. Нужно брать отпуск, съездить куда-нибудь на юг, оттянуться по-полной. И уснул, хорошим сном.
Проснулся я посреди ночи от того, что внезапно наступила гудящая, как колокол, тишина. Телевизор выключился. Весь свет в доме погас.
CreepyStory
10.5K постов35.5K подписчика
Правила сообщества
1.За оскорбления авторов, токсичные комменты, провоцирование на травлю ТСов - бан.
2. Уважаемые авторы, размещая текст в постах, пожалуйста, делите его на абзацы. Размещение текста в комментариях - не более трех комментов. Не забывайте указывать ссылки на предыдущие и последующие части ваших произведений. Пишите "Продолжение следует" в конце постов, если вы публикуете повесть, книгу, или длинный рассказ.
3. Посты с ютубканалов о педофилах будут перенесены в общую ленту.
4 Нетематические посты подлежат переносу в общую ленту.
5. Неинформативные посты, содержащие видео без текста озвученного рассказа, будут вынесены из сообщества в общую ленту, исключение - для анимации и короткометражек.
6. Прямая реклама ютуб каналов, занимающихся озвучкой страшных историй, с призывом подписаться, продвинуть канал, будут вынесены из сообщества в общую ленту.