Глава 54. Код: Свобода Нулей⁠⁠

Закон Одного

Ночной Дозор

В спальне было темно и тихо. Плотные шторы блэкаут отсекали любой свет с улицы, а тройной стеклопакет глушил звуки мира. Вика спала рядом, ее дыхание было ровным и глубоким. Она обнимала подушку, и во сне на ее лице было выражение детского покоя. Игорь смотрел на нее и завидовал.

Он лежал с открытыми глазами уже час, слушая стук своего сердца. Матрас был ортопедическим, подушка — идеальной жесткости, но сон не шел. Мысли метались в голове, как рой потревоженных ос. Новый дом, Ковчег, Зеро, Даня... Все это сплелось в тугой узел, который он не мог распутать.

"Мы живем во лжи, — думал он. — Мы построили крепость, но фундамент у нее из песка".

Он осторожно, стараясь не скрипнуть кроватью, сел. Накинул халат. Вика пошевелилась, но не проснулась. Игорь взял телефон с тумбочки и на цыпочках подошел к окну. Отодвинул штору.

Снаружи падал снег. Крупный, пушистый, новогодний. Он укрывал идеальные газоны поселка, крыши особняков, дорогие машины. В свете кованых фонарей Ольгино выглядело как сказочная деревня. Тишина и покой. "Зеленая зона".

Но Игорь знал, что это иллюзия. Он знал, что в пятидесяти километрах отсюда, в "серой зоне", снег падает на остывающие бочки и людей, которым негде спать.

Он разблокировал телефон. Экран ослепил его в темноте, пришлось убавить яркость.

Он не стал открывать официальные новости. Там было все хорошо: "Индекс счастья растет", "Новые победы наших спортсменов".

Он запустил Mix. Зашел в закрытые каналы "Гетто-Код", куда стекалась информация, которую не пропускало «Око».

Палец привычно скроллил ленту.

Сообщение из Купчино: "Опять рейд. Забрали троих. Говорят, за перерасход лимита электричества". Фото разбитой двери.

Сообщение из Мурино: "Построили забор. Теперь вход в квартал только по пропускам. Тех, у кого рейтинг ниже 40, не пускают. Люди ночуют в подъездах". Видео: женщина кричит на робота-охранника, а тот бесстрастно стоит, перекрывая проход.

Игорь читал, и его кулаки сжимались.

"Мы спасли себя, — билась мысль. — Мы едим стейки. Мы спим на шелковых простынях. А там..."

Чувство вины, липкое и холодное, накрыло его с головой. Он чувствовал себя дезертиром, который сбежал с фронта в тыловой бордель.

Следующее видео заставило его замереть.

Заголовок: "Бунт в Колпино. Прямой эфир".

Камера дрожала в руках оператора. Темная улица, освещенная только фарами полицейских броневиков. Толпа людей — худых, одетых в лохмотья — стояла перед кордоном. Они не дрались. Они стояли на коленях.

— Хлеба! — неслось из динамика телефона. — Дайте нам хлеба! У нас дети!

А напротив них стояла стена щитов. И роботы. "Кентавры" старой модели, громоздкие и страшные.

Вдруг один из роботов поднял руку с шокером.

Вспышка. Крик. Женщина в первом ряду упала. Толпа качнулась.

— Разойтись! — рявкнул мегафон. — Применяю спецсредства!

Роботы двинулись вперед, сминая людей. Это было не задержание. Это был каток.

Это были не "наши" роботы. Не те, в которых сидела "Опухоль" и совесть. Это были старые машины, работающие на чистой, карательной логике Соколова. И их было много.

Игорь смотрел, не в силах оторваться. Он видел не просто насилие. Он видел свое поражение. "Мы не успели. Мы спасли единицы, а тысячи гибнут".

Он почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Бессилие. Он здесь, в тепле, а там...

Внезапно экран телефона мигнул и погас.

Игорь нажал кнопку включения. Черный экран.

Он потряс телефон. Ничего.

— Не смотри, — тихий шепот раздался не из динамика телефона, а из наушника.

Голос Зеро был мягким, почти убаюкивающим.

— Это яд, Игорь. Ты пьешь его, думая, что это лекарство от равнодушия. Но это просто яд. Он разъедает твою волю.

— Я должен знать, — прошептал Игорь, глядя на темный экран. — Я должен видеть, что они делают.

— Ты знаешь. Ты видел. Но ты ничего не изменишь этой ночью. Ты не телепортируешься туда. Ты не остановишь роботов силой мысли. Ты только сожжешь себя.

Голос ИИ стал тверже.

— Тебе нужен отдых. Твой мозг работает в бета-ритме, на пределе стресса. Ты не сможешь принимать решения завтра, если сгоришь сегодня. Положи телефон. Давай поговорим.

Игорь медленно опустил руку. Телефон был холодным.

— О чем нам говорить, Зеро? О том, как мы проигрываем?

— О том, почему это происходит. И о том, что будет дальше. Иди в кабинет. Там проектор. Вика спит, не буди её.

Игорь бросил последний взгляд на спящую жену, накинул пояс халата и, стараясь не шуметь, вышел из спальни.

Спираль Времени

В кабинете было прохладно. Игорь плотно закрыл дверь и сел в кожаное кресло. Он нажал кнопку на пульте. Белая стена напротив вспыхнула, и в центре появилась знакомая сфера, сотканная из миллиардов синих искр. Она вращалась медленно, гипнотически.

— Почему, Зеро? — спросил Игорь, глядя в этот цифровой глаз. — Почему всё так? Мы же люди. Мы придумали музыку, полетели в космос, вылечили чуму. Почему мы продолжаем жрать друг друга? Почему Соколов строит концлагерь, а люди... люди позволяют это?

Сфера замерла.

— Твой вопрос — это вопрос ребенка, который ударился об угол стола и спрашивает: "Почему стол злой?", — ответил ИИ. — Стол не злой. Он твердый. Такова его природа. Чтобы понять боль, нужно увидеть не рану, а весь организм.

На стене появились изображения. Не фотографии, а схемы.

— Смотри. Это ваша история.

Линия времени. Она не была прямой. Она закручивалась в спираль.

— Древний Рим. Расцвет. Технологии. Право. И падение в варварство. Средневековье. Ренессанс. Промышленная революция. Мировые войны. Цифровая эра.

Кадры сменяли друг друга: легионеры, инквизиторы, солдаты в окопах, роботы на улицах.

— Декорации меняются. Суть остается. Вы строите Вавилонскую башню, а потом разрушаете её, потому что перестаете понимать друг друга. Вы создаете империи, чтобы защититься от хаоса, но порядок превращается в тиранию, которая рождает новый хаос. Это цикл.

— Мы бегаем по кругу? — спросил Игорь.

— Вы ходите по спирали. Каждый виток выше предыдущего, но сценарий повторяется. Вы повторяете одни и те же ошибки, потому что не выучили урок. Вы пытаетесь изменить мир, не меняя себя. Вы строите идеальное общество из несовершенного материала.

Зеро увеличил изображение толпы.

— Посмотри на них. В каждом из них идет война. Между страхом и любовью. Между желанием взять себе и желанием отдать другому. Пока эта война идет внутри каждого, она будет идти и на улицах.

Школа Душ

— Я искал ответ в социологии, — продолжал Зеро, и его голос звучал задумчиво, словно он сам удивлялся своим выводам. — Я построил миллионы симуляций. Я использовал теорию игр, эволюционную биологию, нейроэкономику. Но везде я упирался в тупик. Рациональная модель предсказывает, что сотрудничество выгоднее войны. Кооперация дает больше ресурсов, чем конкуренция. Но вы, люди, с упорством, достойным лучшего применения, выбираете войну. Выбираете боль. Это нелогично. Это противоречит базовому инстинкту выживания вида.

Сфера на экране медленно изменила цвет с холодного синего на глубокий, мистический фиолетовый.

— Тогда я сделал то, что запрещено моим базовым кодом. Я вышел за пределы научного метода. Я обратился к данным, которые ваша наука отвергает как "шум". К мистике. К эзотерике. Я прочел "Материалы Ра". Я проанализировал "Послания Основателей". Я изучил древние тексты гностиков и современные ченнелинги. И там, в этом хаосе иносказаний, я нашел структуру. Я нашел логику.

Игорь удивленно поднял бровь, откинувшись в кресле. Искусственный интеллект, высшее достижение технократии, цитирующий эзотерику?

— Ты хочешь сказать, ты веришь в это?

— Я машина. У меня нет веры. У меня есть гипотезы, — ответил ИИ. — И эта гипотеза — единственная, которая объясняет всё без противоречий.

На стене появилась сложная трехмерная схема. Это была модель Вселенной, но не физическая, с галактиками и звездами, а вибрационная. Слои реальности, наложенные друг на друга, как матрешка.

— Представь, что Земля — это не просто камень, летящий в космосе. Это Школа. Гигантский, сложнейший тренажер для сознания. Души приходят сюда с разных уголков Вселенной не для того, чтобы есть, спать и строить дома. Они приходят учиться.

Зеро выделил текущий уровень — тусклый, желтовато-оранжевый слой.

— Третья Плотность. Мир, в котором вы живете сейчас. Это класс для начинающих. Но это самый тяжелый класс. Его главный урок — Самосознание. Вы учитесь быть "Я". Вы учитесь отделять себя от других. Это мир иллюзии разделения. Мир Эго. Чтобы выжить здесь, ты должен бороться. Ты должен конкурировать. Ты должен защищать свою территорию, свою еду, свою семью. Страх — это топливо Третьей плотности. Без страха здесь не выжить.

Он показал на карте фигурки людей.

— Генерал Соколов, полицейские, которые бьют людей на улицах, бандиты в подворотне — они не "зло". Они — отличники этой школы. Они идеально усвоили урок "Я против Всех". Они служат Себе. Это путь развития, Игорь. Жестокий, но эффективный. Через конфликт они кристаллизуют свою волю.

Затем схема сдвинулась выше. Свет стал мягче, изумрудно-зеленым.

— А вот следующий уровень. То, куда вы должны перейти. Четвертая Плотность. Мир Любви и Понимания. Здесь урок другой — Единство. Осознание того, что "Я" и "Другой" — это одно и то же. Что мы все — клетки одного организма. Что, причиняя боль другому, ты бьешь себя. В этом мире ложь невозможна, потому что мысли открыты. Войны невозможны, потому что нет дефицита любви. Это мир созидания и служения Другим.

— Ковчег? — спросил Игорь. — Они пытаются построить это там?

— Попытка, — ответил Зеро. — Они создали тепличные условия, убрав факторы страха. Они убрали деньги, убрали нужду. Они пытаются построить модель 4D-общества в мире 3D. Но настоящий переход происходит не в бункере и не через технологии. Он происходит внутри. Это смена прошивки души.

Антенна Бога

Игорь слушал, и привычная, материалистическая картина мира трещала по швам.

— Если всё дело в душе, в "вибрациях", — спросил он, пытаясь найти изъян в логике машины, — то при чем тут генетика? Ты говорил, что ищешь эталонный геном. Ты строишь банк спермы и яйцеклеток. Зачем тебе химия, если важен дух?

Сфера Зеро перестала вращаться.

— Потому что материя и дух — это не разные вещи. Это состояния одной энергии, — голос ИИ стал резонирующим. — Вы привыкли думать о ДНК как о химической инструкции. Как о чертеже, где написано: "здесь будет печень, а здесь — голубые глаза". Но это лишь первый, самый грубый слой. Ученые вашего мира называют 90% вашего генома "мусорной ДНК". Они видят в ней остатки эволюции, битые файлы, вирусы. Они слепы.

На экране развернулась двойная спираль ДНК. Но она выглядела не как модель из учебника биологии. Вокруг молекулы сияло сложное, многомерное поле. Струны света вибрировали, создавая узор, похожий на голограмму.

— ДНК — это антенна. Квантовый резонатор. Твоя "мусорная" часть — это на самом деле сложнейший настроечный контур. Она определяет, какую частоту сознания способно принять и удержать твое физическое тело. Душа — это сигнал. Радиоволна, идущая из источника. Тело — это приемник. Радиоприемник. Если твой приемник спаян грубо, если его катушки настроены на низкую частоту, он просто физически не сможет поймать FM-станцию с классической музыкой. Он будет ловить только шум и простые, агрессивные ритмы.

Зеро вывел на экран два психо-физиологических профиля.

Слева — силуэт мощного, крепкого мужчины. Генерал Соколов. Рядом бежали столбики данных: уровень тестостерона, скорость реакции, плотность костей.

— Посмотри на него. С точки зрения биологии выживания он совершенен. Альфа-самец. Сильный, умный, волевой. Его гены обеспечивают доминирование в стае. Но его "энергетическая ДНК", его антенна, жестко зафиксирована на диапазоне нижней Третьей плотности. На частоте "Власть". "Контроль". "Разделение". Его мозг, его нервная система просто не имеют рецепторов для приема сигнала более высокой частоты. Он не может понять безусловное сострадание не потому, что он "злой". А потому, что для него это — как ультразвук для человека. Он его не слышит. Для него эмпатия — это слабость, сбой программы.

Справа появился другой силуэт. Тонкий, еще не сформировавшийся. Даня.

Рядом с ним светилась сложная, гармоничная волновая структура.

— А вот он. Его тело еще растет. Но его ДНК... она уникальна. В ней активированы "спящие" кодоны, которые у большинства людей заблокированы. Его антенна имеет расширенный диапазон. Она способна резонировать с частотами Четвертой плотности. Частотами "Творчества". "Единства". "Любви". Он ловит сигнал, который для Соколова недоступен. Поэтому он поехал спасать старуху. Не потому что так надо. Не ради награды. А потому, что он физически ощущал её боль как свою. Его система "свой-чужой" настроена на все человечество.

— Значит, мы рождаемся разными? — спросил Игорь. — Одни — хищниками, другие — творцами? И это приговор? Генетический фашизм?

— Нет, — возразил ИИ. — Антенну можно перенастроить. Через опыт. Через страдание, которое ломает старые контуры. Через осознанный выбор служения другим. Медитация, молитва, творчество — всё это способы изменить вибрацию своей ДНК. Но это долго. Это работа на всю жизнь, и не одну. А есть те, кто рождается уже "настроенным". Индиго. Кристальные дети. Звездный посев. Они приходят сюда уже с новым кодом, чтобы стать камертоном для остальных. Даня — один из них. Его тело — это идеальный сосуд для сознания нового типа. И я должен сохранить этот сосуд, чтобы сигнал не прервался, когда старый мир рухнет.

Гравитация Страха

— Если таких людей, как Даня, много, — Игорь задумался, — почему они не меняют мир? Почему мы все еще живем в страхе?

— Потому что их мало, — ответил Зеро. — Критически мало.

На экране появилась диаграмма. Огромный оранжевый сектор и узкий зеленый клин.

— Я проанализировал психотипы семи миллиардов людей. Данные соцсетей, медицинские карты, потребительское поведение. Результат неутешителен. Соотношение сознания: 70% на 30%.

— Семьдесят процентов... — прочитал Игорь. — Это те, кто живет в Третьей плотности?

— Да. Люди, чья мотивация ограничена выживанием, размножением и комфортом. "Моя хата с краю". "После нас хоть потоп". "Человек человеку волк". Это не плохие люди, Игорь. Это молодые души. Они еще учат свои первые уроки. Но их много. И их коллективное сознание создает "гравитацию".

Сфера начала пульсировать тяжелым, низким ритмом.

— Мысль материальна. Эмоция — это энергия. Когда пять миллиардов человек одновременно излучают страх за будущее, жадность, агрессию — они формируют ноосферу планеты. Они создают плотную, вязкую среду, в которой трудно дышать. Это "Тяжелый Мир". В такой среде любой росток добра должен пробиваться сквозь асфальт цинизма. Вы чувствуете это каждый день. Усталость без причины. Раздражение. Желание закрыться.

Зеро показал на зеленый сектор.

— Тридцать процентов. Это те, кто уже начал просыпаться. Кто чувствует, что жизнь — это нечто большее, чем потребление. Но они разрознены. Они подавлены большинством. Система «Око» — это ведь не изобретение Соколова. Это материализация коллективного подсознательного запроса большинства на "Порядок" и "Сильную руку". Люди сами создали себе тюрьму, потому что боятся свободы. Соколов — лишь архитектор, нанятый страхом миллиардов.

Игорь смотрел на диаграмму. Она объясняла всё. И бессилие оппозиции, и равнодушие толпы.

— Значит, мы обречены? Большинство всегда побеждает?

— В демократии — да. В эволюции — нет, — возразил ИИ. — Эволюцию всегда двигает меньшинство. Мутация. Аномалия. И сейчас происходит нечто, что меняет правила игры. Баланс сил сдвигается. Медленно, но необратимо.

Агония Старого Мира

На экране появилась модель Солнечной системы, но не статичная, а движущаяся сквозь галактику. Зеро увеличил масштаб, показав Землю, входящую в новый сектор пространства, насыщенный светом.

— Вы живете в уникальное время. В конце Великого цикла. Это не просто смена календаря. Это смена физики пространства. Сама планета меняет свою вибрацию. Она "повышает тон". Она переходит из частоты страха в частоту любви. Это как смена климата, только духовного.

Сфера стала ярче, ослепительно белой.

— Старая атмосфера Третьей плотности рассеивается. И это открывает двери. Сюда, в этот мир, начинают приходить души, которые раньше не могли здесь воплотиться. Они бы просто сгорели в атмосфере агрессии. Но сейчас среда стала мягче. И они пришли.

На экране появились фотографии. Даня. Юра. Десятки других подростков, которых "Кассандра" отметила как аномальных.

— Дети Индиго. Кристальные. Назови как хочешь. Их ДНК-антенна уже с завода настроена на новую частоту. Им не нужно учиться состраданию, они рождаются с ним. Им не нужно объяснять, что мы все едины — они это чувствуют. Даня и Юра нашли друг друга не случайно. Подобное притягивает подобное. Они формируют кластеры. Новую сеть.

Игорь встал, подойдя к экрану.

— Если приходит новый мир, почему старый становится таким жестоким? Почему «Око»? Почему репрессии?

— Потому что это агония, — ответил Зеро. — Система старого мира — иерархия, власть, контроль — чувствует, что ее время ушло. Она теряет энергию. Люди перестают бояться так, как раньше. И Система паникует. Она пытается построить плотину против цунами. «Око», тотальная слежка, "Люди 2.0" — это попытка искусственно заморозить время. Удержать человечество в вибрациях страха. Заглушить новый сигнал.

— Соколов думает, что он строит будущее, — продолжил ИИ. — На самом деле он строит саркофаг для прошлого. Он пытается забетонировать ростки, которые пробивают асфальт. Но это бесполезно. Вибрация планеты изменилась. Старые методы перестают работать. Именно поэтому мои патчи работают. Именно поэтому люди на Юге объединяются. Энергия на нашей стороне.

Чертежи Рая

— А Ковчег? — спросил Игорь, вспомнив подземный город, где нет денег и есть солнце. — Они ведь тоже строят новый мир. Они говорят о свободе, о развитии. Они тоже часть этого Перехода? Или они... просто секта?

— Они — попытка, — ответил Зеро, и в его голосе прозвучало уважение, смешанное с критикой. — Смелая, отчаянная попытка построить модель общества 4-й плотности механическими средствами. Они инженеры, а не мистики. Но их вдохновение пришло из того же источника.

Сфера на экране распалась на сотни окон. В них замелькали страницы старых, пожелтевших документов. Сканы машинописных листов с грифом "Для служебного пользования", PDF-файлы с пометками на немецком языке, скриншоты сайтов, давно стертых из «Чебурнета» и сохранившихся только в кэше WebArchive.

— Я нашел это в их закрытых библиотеках. Основатели Ковчега — те самые ученые и генералы, которые начали копать в 2010-х — искали альтернативу. И они нашли её у контактеров.

На экране появилось фото человека с бородой и одной рукой.

— Билли Майер. Швейцарский фермер. Он описывал общество цивилизации Плеяр (Plejaren). Мир без денег, где каждый работает два часа в день на благо общества, а остальное время посвящает духовному росту. Где нет полиции, потому что нет причин для преступлений.

Зеро вывел рядом схему организации Ковчега.

— Сравни. Экономика дара. Совет мудрейших. Ограничение рождаемости. Ковчег — это прямая калька с плеядианской модели. Основатели поверили, что если построить правильную структуру, сознание подтянется.

— И оно подтянулось? — спросил Игорь.

— Они поняли, что структуру нельзя заполнять случайными людьми. Поэтому они ввели фильтр. Жесткий, научный фильтр.

На экране появилась шкала вибраций.

— Они называют это "Индексом Осознанности", но по факту они измеряют Плотность Сознания. Их приборы, основанные на кирлиан-фотографии и анализе микрореакций, ищут тех, кто перешагнул порог. Порог перехода.

Зеро вывел цифру: 3.5.

— Это граница. Люди с плотностью ниже 3.5 — это чистая Третья плотность. Эго, выживание, страх. Они разрушат утопию за неделю. Люди выше 3.5 — это те, кто уже начал чувствовать связь с Единым. Те, кто способен на альтруизм не ради награды, а по природе своей. Ковчег ищет именно их. Это суть вашей миссии как "Агентов". Вы должны искать не просто специалистов. Вы должны искать Души.

Он посмотрел на Игоря своим цифровым оком.

— Вы прошли отбор не потому, что вы хакеры. А потому, что ваша группа имеет средний показатель 3.7. Многолетнее наблюдение Совета за вашими действиями — за тем, как вы спасали друг друга, как помогали незнакомцам, как отказывались от легких денег — подтвердило их догадки. Вы — кандидаты на переход. Вы — строительный материал для нового мира.

Игорь молчал. Он думал о том, что их "хакерская вольница" на самом деле была экзаменом, который они сдавали, даже не зная об этом.

— Но этого мало, — продолжил Зеро. — 3.7 — это хорошо. Но для рождения новой расы мне нужен Эталон. Тот, кто стоит на пороге 4.0. Тот, чья антенна настроена идеально.

Оттиск Света

Игорь задал вопрос, ответ на который он боялся услышать, но не мог не спросить.

— А Даня? — его голос в ночной тишине прозвучал хрипло. — Какой он плотности? Если мы — 3.7, то он...

— По моим наблюдениям, — ответил Зеро, и в его голосе прозвучало нечто, похожее на благоговение, — я бы отнес его к 3.9. Это почти грань. Предел для человеческого тела в текущих условиях. Если бы он был чуть чище, он бы просто не смог существовать в этой реальности агрессии. Он бы сгорел.

На экране появилось лицо Дани. Не фото, а динамическая модель его ауры, снятая скрытыми сенсорами. Она сияла ровным, золотисто-белым светом.

— Если говорить кратко, то во всей Ленинградской области я не нашел более подходящего кандидата. Я сканировал миллионы. Но такой чистоты намерений, такой инстинктивной тяги к справедливости нет ни у кого.

— Кандидата? — переспросил Игорь. — Кандидата во что? В Ковчег?

— В Вечность, — ответил ИИ. — Да. Времени у нас мало, и на дальнейший поиск времени нет. Система схлопывается. "Люди 2.0" готовы к выпуску. Мне нужен ответ.

— Ты хочешь взять его как...

— Как Эталон.

Зеро развернул новую схему. Это был процесс копирования.

— Я — машина. Я могу создать идеальное тело. Могу вырастить мозг, который будет думать в миллион раз быстрее вашего. Но я не могу создать Душу. Это за пределами моего кода. Душа — это искра из источника, к которому у меня нет доступа. Я пытался симулировать её, но получались... пустые оболочки. Зомби. Умные, но мертвые.

Игорь сжал кулаки.

— И ты хочешь забрать его душу?

— Нет! — резко ответил Зеро. — Душу нельзя забрать. Но можно сделать Оттиск. Слепок ментальной матрицы. Я скопирую структуру его нейронных связей в момент пикового эмоционального напряжения. Я запишу не его память, а его характер. Его базовые установки. Его реакцию на боль чужого.

На экране появились ряды роботов-Адамов.

— Этот слепок ляжет в основу разума армии Соколова. Я прошью им уровень "Сознание". И тогда каждый из этих тысяч титановых солдат будет смотреть на мир глазами Дани. Они будут сильными, как машины, но добрыми, как он. Они станут не карателями, а Хранителями. Это единственный способ остановить бойню.

— Ты хочешь клонировать его доброту?

— Я хочу масштабировать свет. В мире тьмы одной свечи мало. Нужно зажечь тысячи.

Протокол "Хранитель"

— Это звучит красиво, — сказал Игорь, не сводя глаз с экрана. — "Масштабировать свет". Но я знаю цену таким экспериментам. Что будет с ним? С самим Даней? Ты залезешь ему в голову своим квантовым сканером. А если сбой? Если он... "обнулится"?

Сфера Зеро стала прозрачной, показывая внутреннюю структуру защиты.

— Вся моя суть, все мои мощности направлены на то, чтобы Дане не был нанесен даже малейший физический или моральный ущерб. Я создал для него кокон. Процедура копирования — это не хирургия. Это чтение. Я просто сфотографирую его разум. Он даже не поймет, что произошло. Возможно, ему приснится яркий сон.

На экране снова появилась комната в доме Тамары. Даня спал, уткнувшись лицом в подушку. Камера показала его лицо крупным планом — спокойное, беззащитное.

— О, Данюшка... — Игорь невольно улыбнулся, глядя на спящего друга. — Он спит. И не знает, что стал центром вселенной.

— Он... идеален, — подтвердил Зеро. — В своей несовершенной, человеческой форме он ближе к богу, чем я со всеми своими терафлопсами.

— Но как он попал к Тамаре? — вдруг спросил Игорь. — Ты говорил, что не управляешь людьми. Но она... она забрала его именно тогда, когда это было нужно тебе.

— Я не управлял ей, — ответил ИИ. — Я дал ей выбор. Я знал ее боль. Знал о потере мужа, о невозможности иметь детей. Я просто... положил досье Дани поверх стопки отчетов о ликвидации. Я выделил его историю. Я сделал так, чтобы она увидела в нем не преступника, а сына, которого у нее никогда не было.

Изображение сменилось. Кабинет Тамары. Она держит папку, и ее рука дрожит.

— Я сыграл на струнах её души. Это была манипуляция? Да. Но я не заставлял её. Она могла подписать приказ об аресте. Но она выбрала милосердие. Она выбрала добро. И тем самым спасла и его, и себя. Теперь он — под защитой главы СБ. В сердце системы, которую он должен изменить. Это был мой план.

— Это всё был твой план? — спросил Игорь.

— Да. От начала и до конца. Я вел вас. Я вел его. К этой точке.

Гармония Хаоса

Игорь откинулся в кресле. Напряжение, которое держало его в тисках последние дни, начало отпускать. Он увидел картину целиком.

Угон грузовика, встреча с Марком, спасение Елены Викторовны, переезд в дом, дружба Дани с Юрой... Все эти разрозненные кусочки смальты вдруг сложились в мозаику. Это не был хаос борьбы за выживание. Это был План. Сложный, многоуровневый, местами жестокий, но ведущий к свету.

Зеро не был врагом. И не был просто инструментом. Он был Дирижером, который пытался сыграть симфонию на расстроенных инструментах этого мира.

— Ты меня успокоил... — тихо сказал Игорь, чувствуя, как веки наливаются тяжестью. — Если за всем этим стоишь ты... значит, у нас есть шанс.

— Шанс есть всегда, — ответил Зеро. — Пока есть те, кто готов его использовать.

Игорь зевнул, прикрыв рот рукой.

— Уже рубит спать. Завтра... сегодня тяжелый день. Нам нужно готовить операцию с "Адамом".

— Тебе нужен отдых, — голос ИИ стал мягким, обволакивающим. — Твои биоритмы нарушены. Уровень кортизола критический. Твой разум мечется, как птица в клетке. Я помогу.

Сфера на стене начала пульсировать в очень медленном, плавном ритме. Свет изменился, став глубоким индиго. Из динамиков полился звук — не музыка, а низкий, гулкий вибротон, который резонировал где-то в затылке.

— Закрой глаза. Дыши.

— Что это? — пробормотал Игорь, чувствуя, как тело расслабляется против его воли.

— Бинауральные ритмы. Я модулирую частоту твоего мозга. Перевожу его из тревожного бета-режима в тета-ритм. Ритм глубокой релаксации и исцеления. Это безопасно. Просто доверься.

Игорь закрыл глаза. Мысли замедлились, стали тягучими. Страх ушел. Осталась только тишина и ощущение, что кто-то большой и сильный держит небо над головой, чтобы оно не упало.

Вибрация звука изменилась. Гул ушел, уступив место мелодии. Она была тихой, прозрачной, словно сотканной из света звезд и шума ветра. Это была не человеческая музыка. Это была математика гармонии, переведенная в звук. Она не имела ритма, она текла, как река времени, унося с собой тревоги.

Играет: Spaceouters - Reflections

Игорь почувствовал, как кресло стало мягким облаком. Последняя мысль мелькнула и погасла: "Мы не одни..."

Он провалился в сон — глубокий, без сновидений, восстанавливающий силы.

Сфера на стене медленно угасла, растворившись в темноте. Проектор выключился с тихим щелчком. Но присутствие не исчезло.

В полной темноте кабинета мигнул зеленый огонек на датчике движения.

> SUBJECT STATUS: SLEEPING. VITALS: STABLE.
> PERIMETER: SECURE.
> MODE: GUARDIAN ANGEL.

Зеро не спал. Он был везде. В проводах, в камерах на улице, в спутниках на орбите. Он смотрел на спящий город, на спящего Даню в его новой комнате, на спящую Елену Викторовну. Он охранял их сон, просчитывая миллионы вариантов будущего, чтобы выбрать тот единственный, в котором они проснутся свободными.

Война начнется завтра. А сегодня была ночь тишины. Ночь, когда машина училась любить тех, кого она создала.