Августовское⁠⁠

Для меня август всегда пахнет яблоками. Тугими, налитыми соком, с розоватыми и прогретыми солнцем боками. Лето в августе, как и само яблоко на ветке-спелое, ароматное, вызревшее. Я срываю эти яблоки, и сыплю на них корицу с сахаром, творя волшебство, результат которого - вкусная шарлотка с хрустящей сахарной корочкой, манящая и неумолимо напоминающая о детстве, о предшкольной поре, когда мама возилась на кухне с банками и пирогами, а ты, запыхавшись, забегал между делом с улицы и хватал кусок этого ароматного чуда. И выбегал с ним обратно, в лето, гоня от себя мысли, что ему приходит конец.

Всё вокруг достигло пика своей пышности. Зрелости. Запашистости. Река - потемневшая, обмелевшая, и даже как будто загустевшая - как сироп, как оставленный на столе мëд, как капля янтарной смолы, выплаканной сосновой доской в бане. Луговые травы преют под горячими поцелуями солнца, источая пряный и горьковатый аромат, довольные пчёлы роятся вокруг них, отряхивая с лапок золотистую пыльцу. Она кружится в воздухе, как волшебная пыль, мягко светясь на солнце. Вдыхаешь полной грудью - и запахи эти, и пыльцу, и лёгкие дуновения ветра - и остро ощущаешь то, как время ускользает от нас.

Май беззаботен и юн, зима кажется далёкой и почти несбыточной, а август серьёзен. Он напоминает о том, что всё в этой жизни приходит к концу.
Листва на деревьях ещё зелена, но и ты, и она знает - она обречена на скорую погибель, на превращение самой себя в золотой саван, нестерпимо ярко блистающий на фоне пронзительно-синего, осеннего неба.

В воздухе, прозрачном и наполненном серебристыми паутинками, живёт тоска по увядающей жизни и страх холодов, которые скуют всё живое на много месяцев,оставив лишь пронзительные воспоминания. И надежду, что зима не будет тянуться серой вереницей бесконечных дней, а промелькнет ярко, быстро и сказочно.