Hielervet

В столице было неспокойно в последние дни.

Солнечный диск скрылся за горизонтом и в самых темных концах города пришли в движение неведомые силы. По безмолвной улочке шел закутанный в плащ мужчина. Его звали Вибьорн, и он был средним сыном ярла одного из владений Каупанга. В кулаке он сжимал серебряный амулет с непонятными символами и тайнописью на ободе. Его старый знакомый просто дал его и указал место и время. Путь до Копенгагена был долгим, но человек не знал, куда он идет и что ждет его впереди. Таинственность и загадочность обстоятельств подогревала его любопытство.

Возле небольшой арки у входа в поместье была выгравирована какая-то руна, неизвестная ему. Вибьорн подошел ближе, чтобы рассмотреть необычную арку, когда его окликнул незнакомый голос.

- Кто ты такой?

- Меня зовут Вибьорн.

- Это неважно. Забудь свое имя. Назови тайное слово.

- Какое слово?

- Если ты знаешь, зачем пришел, то знаешь и тайное слово.

- Истина?

- Проходи.

Стражник скрылся в тумане, будто пропал. Молодой викинг проследовал по единственной дорожке к темной лестнице, которая вела под землю. Он оказался в неосвещенной комнате. Здесь было семеро людей, но лиц их было не видно. Все они были одеты в длинные темные робы, а на груди у каждого блестел серебряный амулет.

- Кто ты? - раздался тихий, сиплый голос из темноты.

- Мое имя Вибьорн.

- Нет, это твое имя, а я спросил, кто ты.

- Я средний сын ярла Бьорна из восточного владения Каупанга…

- Нет, это титул.

- А кто я?

- Ты сам знаешь, - сказал уже другой человек, лица которого Вибьорн также не мог видеть.

- Нет не знаю.

- Но хочешь узнать?

- Хочу узнать.

- Тогда ты знаешь, кто ты.

- Искатель… истины?

Верно, искатель истины. Стань на колено и повторяй за мной.

- Я отрекаюсь от своего имени и титулов, клянусь везде искать истину, никому и никогда не открывать тайны братства без позволения магистра, смело и беспрекословно следовать обетам, совершая малое зло ради высшего блага. Если нарушу свою священную клятву, предаю тело свое на суд братьев, а душу вечному проклятью.

- Я отрекаюсь от своего имени и титулов, клянусь везде искать истину, никому и никогда не открывать тайны братства без позволения магистра, смело и беспрекословно следовать обетам, совершая малое зло ради высшего блага. Если нарушу свою священную клятву, предаю тело свое на суд братьев, а душу вечному проклятью.

- Встань, брат.

Военный поход на кочевников вызвал волну недовольства, дал повод для множества темных слухов и сплетен. Ярл Копенгагена Хальфдан сидел в полумраке своего чертога и размышлял о последних событиях. Особенно живо в его памяти всплывала казнь того паникера, который кричал на городской площади о неминуемом поражении похода. На допросе тот не сказал ни слова.

Очень уж это не похоже на всех прочих несчастных, попавших в застенки городской темницы. Те отвирались как могли, здесь же тишина. Он настолько сильно верил в провал нашего похода или что-то знал? Такое, чего не знали мы? Неужели деньгами покупается такая верность... И фанатичность? Это не первый случай, такое повторялось уже не раз. Кто-то сознательно распускает подобные слухи и нужно найти, кто. Хальфдан, опираясь на широкий стол, встал со скамьи и направился к дверям.

Двое подозрительных людей в длинных плащах быстро шли по ночному Копенгагену. Свет редких фонарей был скрыт за завесой тумана, а в окружающей тишине плескались воды реки Годено. На набережной было мокро и сыро, влага ощущалась во вдыхаемом воздухе, на коже лица, волосах – везде. Скрип ботинков. В тумане вырисовалась высокая фигура. Незнакомцы переглянулись и решительно направились к ней.

Сверкнули ножи. Плеск речных вод. Большое красное пятно.

Двое выбросили ножи в воду и скрылись в подворотне.

- Стефан Голос Богов убит! – кричал глашатай на городской площади. – Этот мудрый и благочестивый ярл содержал священную рощу, где многие находили утешение. Был он поборником пантеона милосердной богини Охоты, что в стародавние времена спасала данов от голода в долгие зимы. Стефан чтил заветы предков, был добр к страждущим и справедлив к виновным. Покойся же с миром!

- Убийцы должны быть найдены, - прокричал Хальфдан, ударяя по столу.

- Немыслимо! Ярл убит посреди города! - Сидевшие на малом совете ярлы и таны боялись сказать и слово.

В гневе Хальфдан был страшен. Его длинные черные волосы, обычно вычесанные, сейчас метались вслед за его головой в танце. Северный нрав на мгновение уступил египетскому спокойствию.

- Вдох-выдох.

- Найти место смерти. Если труп выловили у моста, значит искать следует в северном конце, в первую очередь рядом с набережной. Отправить туда лучших сыщиков. Нам нужны любые зацепки. Обо всем мне докладывать лично. Все свободны.

Главный астроном Великой Александрийской библиотеки наблюдал за небесными телами. Он приложился к небольшому окуляру телескопа и всматривался в небесную твердь. Его помощник сидел рядом и откровенно скучал.

- Что такое этот телескоп?

Старый звездочет отвлекся и пренебрежительно посмотрел на ученика. На глазу у него отпечатался круг и выглядело это все очень забавно.

- Телескоп – это передовой инструмент познания мира.

- Звучит может и пафосно, но совершенно непонятно. Как он устроен?

- Здесь и здесь линзы, они преломляют солнечные лучи и…

- Но сейчас нет Солнца.

- Свет излучают и звезды, и луна…

- Как они могут излучать свет?

- А я почем знаю?

- Но ты же утверждаешь?

- Ничего я не утверждаю, - насупился ученый и отвернулся.

- Всем известно, что звезды прибиты к небосводу богами.

- А вот тут вы ошибаетесь, молодой человек, - с победным видом произнес ученый, - Посмотрите-ка сюда.

- Что можно увидеть в телескопе?

- А посмотри.

Ученик приложился к окуляру. Потрясающий вид, он никогда не видел звезд так близко. Но что хотел ему показать ученый? Он вглядывался, но не выдержал и спросил.

- Ну и что такого?

- Продолжай наблюдать. Постарайся запомнить все.

- И как долго?

- Сколько потребуется.

- Ну запомнил.

- А теперь смотри сюда.

Астроном разложил на широком столе карту, как рисуют наши картографы. Но вместо морей и океанов на них были звезды. Большие и маленькие, как на настоящем небе. Вся она была разбита на квадраты, пестрила подписями и символами

- А теперь сравни.

Он положил сверху карту, которую рисовал сейчас. Разница в месяц. Все звезды изменили свое положение и будто уехали с востока на запад. Но как такое возможно? Не веря своим глазам, ученик опять прильнул к телескопу и опять посмотрел на карту.

- Не может быть…

- Увидел?

- Да.

- Звезды двигаются, и никак не могут быть прибитыми к небосводу. А еще они светятся, как и Солнце. Думаю, Солнце это и есть звезды, только очень близкая к нам. Поэтому она такая большая, - ответил ученый.

- Так значит звезды движутся по небосклону как и Солнце?

- Да. А знаешь что еще забавно?

- Что?

- Я недавно вернулся из поездки в Индию. Я попросил местных астрономов показать мне карты и даже снял копии. Да, они не так старательно подходили к этому занятию, называли звезды иначе, но суть поймешь и ты.

Престарелый астроном резко вскочил со стула и потянулся до лежаваших на высокой полке свитков.

- Вот этот, держи.

Ученик развернул свиток и поставил чернильницу на край.

- Так звезды совсем другие!

- Да, совсем другие. Что ты думаешь по этому поводу? Они настолько слепы и неточны, или может у них другое небо?

- Не знаю, все это…

- Ломает картину мира, да?

- Да.

- Я думаю, что нет никакого небосклона и земной тверди. И все эти сказки про прибитые звезды и трех китов, на которых лежит плоская земля.

- Так как выглядит земля?

- Я думаю, что она похожа на апельсин.

- Что?

Ученый достал тропический фрукт, привезенный из Польши и начал счищать с него кожуру.

- Океаны – как сок земли, питают ее и не дают засохнуть.

- А как же звезды, небо?

- А звезды и небо расположены вокруг. Как кожура.

Ученый отделил ее от мякоти и провернул. Лицо помощника приняло еще более озадаченный вид.

- Странно все это. Ты планируешь рассказать об этом ученой коллегии?

- Когда закончу свой труд.

Ингвар тихо прошел в свои покои и вытащил из-за пояса купленную на ярмарке статуэтку городских стен и башен Мемфиса. Он аккуратно развернул ткань и поставил вырезанную из камня фигуру у изголовья своей кровати. Та красиво поймала лучик солнца и блеснула отражением ему в глаза, так что ярл зажмурился.

- Дела-дела, - проговорил он у себя в голове и быстрым шагом направился в главный зал.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Ярл сидел на изукрашенном орнаментом и резьбой троне. Подле него стояли его советники: Эрик и Хакан. Первый был старым другом Ингвара. Он служил в дружине ярла и всегда занимал почетное место среди воинов за свою отвагу и честь. Его советов Ингвар всегда ждал и всегда к ним прислушивался. Совсем недавно он служил в дружине ярла Лейфа, а после его казни немедленно присягнул на верность Ингвару. Второй – темная лошадка. Исполин, на голову выше любого викинга, но наделенный невероятно живым разумом и какой-то хищной лисьей хитростью. Хакан служил непосредственно конунгу и не подчинялся никому, кроме него. Однако сейчас у него не было конкретных приказов, кроме «держать ситуацию под контролем», поэтому он помогал молодому и вспыльчивому Ингвару своими мудрыми советами.

Одновременно приняли стойку стоявшие ранее недвижимо стражники. Распахнулись двери и в зал вошли три торговца из Египта. Первого и самого высокого из них никто не знал и ранее не встречал. Он был одет в темные желтые ткани и изукрашен тушью. В Египте это считалось признаком знатности, и он, несомненно, был самым знатным из присутствовавших. Второй был невысоким и абсолютно черным, как смола. Те же желтые ткани казались на нем едва желтоватыми, а на фоне черного лица виднелись белые зубы и белки глаз. Хакан не раз видел его в столице и имел с ним дела. Дипломат прекрасно знал датский язык и любил датскую культуру, особенно бани. Третий купец был низким, смуглым человеком. Ингвар узнал его по дорогому перстню на пальце – тот самый продавец статуэток.

Заговорил высокий египтянин.

- Представители торговой миссии Египта приветствуют ярла Лейфа!

Лейфа? Эрик и Хакан как раз обсуждали перед началом приема этот момент. Торговцы за один день на главной площади наверняка знали все сплетни и слухи Орхуса даже лучше их самих. Ошибка совершена нарочно. Они играют в свою игру, но пока непонятно – какие цели они преследуют.

- Вы ошиблись. Ярл Лейф казнен за измену. Перед вами ярл Ингвар.

- Соболезнуем.

- Предателю!?

- Ингвар, соблюдай спокойствие. Эти люди не так просты как кажется, - советовал Эрик.

- Возможно они выведывают твои слабые места, - прошептал Хакан.

- Просим прощения, если это вас задело.

- Извинения приняты.

- Мы пришли по поводу большого контракта о закупке продовольствия.

Хакан заметил некое волнение низкого смуглого купца, стоявшего позади.

- Да, мы ждали вас. Деньги отсчитаны. Сделка заключена?

- Тогда мы готовы передать вам наши товары. Сделка заключена.

Торговцы вежливо поклонились и покинули зал. Чернокожий дипломат, уходя, обронил монету. Никто, впрочем, не обратил внимания на его жест, кроме Хакана. Прием окончен. Дружинники приняли удобные положения тел, облокотившись на стены.

- Зачем они это сделали? Это же почти что дипломатический скандал, - сказал Эрик.

- Явно неслучайно. Не могу поверить, что торговцы не знали ничего о смене правительство и казни ярла Лейфа.

- Может они что-то скрывают? То, что знают они, но не хотят, чтобы мы об том догадались…

- Болезнь? – выдвинул предположение ярл.

- Возможно.

- Я поговорю с их главным, может удастся что-то вызнать о болезни. Я в этом не разбираюсь, надо свести знающих людей с нашим доктором, - предложил Эрик.

- Эрик?

- Сию минуту, ярл.

- Дружинник быстрым шагом покинул зал и последовал за купцами. Хакан остался при Ингваре.

- Ты что-то хотел сказать?

- Ты заметил?

- Что?

- Нет, мне просто показалось.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Финн Боезуб сидел в своей палатке и рассматривал карту местности. Снаружи раздавались крики командиров, звуки барабанов и ровный гул марширующих солдат. Весь лагерь стоял на ушах, воины собирали палатки, вооружались и получали походные пайки. После недолгого сидения на месте его отряд вновь выдвигался в поход.

Стройными рядами выходили датчане из леса. До этого момента они скрывали свое присутствие, но теперь все это не имело смысла. Положение отряда Ньорда было незавидным, от него уже два дня не было воронов. По расчетам Финна, кочевники уже могли нагнать Ньорда, если не разбить его. В любом случае, шансов было немного. Поэтому Финн срочно выдвигал свое войско, поэтому спешил.

Он планировал напасть на лагерь кочевников, покинутый варварами день назад. Главная цель этого удара – не грабеж. Необходимо было отвлечь взор Хана от небольшого пешего войска, ведомого Ньордом с северо-востока. Такое дерзкое нападение несомненно произведет эффект на дикарей. Даже если Хан и будет противиться, ведомые жаждой мести недисциплинированные кочевники ринутся отбивать свой скот и женщин.

На это был расчет, и воины были готовы воплотить план в жизнь. Всего в распоряжении Финна было около четырехсот датчан из Орхуса и Копенгагена и сотня сиднейских наемников.

Войско обошло лагерь с южной, холмистой стороны. Скрытые в складках местности, они незаметно подобрались совсем близко к стоянке кочевников, на расстояние пары сотен метров.

Затрубили горны. Издалека нападение датчан выглядело как лавина. С криками спускаясь с холмов, воины бежали прямо на лагерь кочевников.

Конечно, кочевники оставили небольшой отряд для охраны стоянки. Но у тех не было времени взять оружие и привести войска хоть в какой-то порядок.

Сопротивление носило местный характер. В целом, даны беспрепятственно вошли в лагерь. Они поджигали шатры и убивали кочевников, не щадили никого.

У многих воинов были личные счеты с этими варварами. Несколько последних лет кочевые племена грабили караваны, разоряли деревни и уводили в плен людей. Это была расплата за все их злодеяния.

Воины рассредоточились на местности, они грабили и мародерствовали. За много километров виднелись дымные столбы горевшего лагеря.

Финн не сдерживал солдат, а дал им вдоволь насладиться победой. Кочевники были не ближе, чем в дне пути. По худшим расчетам они будут здесь к полудню следующего дня. Еще на рассвете ожидается подход отряда Ньорда с северо-востока. В любом случае, они подоспеют раньше и смогут соединить силы чтобы вместе разбить кочевников. За исключением ухода варваров из лагеря план остается прежним.

Рассвет ознаменовал наступление нового дня. Город вновь жил. Аспирант с группой людей жег костры с зараженными вещами. Еще вечером он составил список, как может распространяться болезнь. От человека к человеку, скорее всего. От животных к человеку. От вещей к человеку. С первым справлялась травница. Она с большим количеством женщин заботилась о больных в специализированных лечебницах. Второе давно не было возможно – люди давно лишились скота, съели всех собак и даже самые крысы извелись от голода. Оставалось третье. Зараженную одежду и предметы больных скидывали в кучи и жгли по всему городу.

Доктор старался не выходить на улицу и не вообще дышать, разбирая свои бумаги и получая отчеты о ходе болезни. Он узнавал много нового о течении заболевания и симптоматике. Его неоценимый вклад в исследование болезни будет особо отмечен в докладе об экспедиции. Эти рукописи до сих пор хранятся в Александрийской библиотеке.

Рабочие чинили разбитые ворота. Длинными веревками, перекинутыми через крепостную стену, поднимали жители тяжелую створку. Воины из дружины ярла Ингвара организовывали подвоз пищи из предместий. Ее все время не хватало. Хозяйства были разорены, запасы съедены. Но все же здоровые жители возвращались в дома после обработки. Город вновь жил.

К Ингвару прибежал гонец.

- Караван! Караван!

- Египтяне?

- Да, из пустыни и на верблюдах!

- Собирайте народ на главной площади. Организуйте торговые ряды. И пригласите музыкантов. Людям нужен праздник после стольких мук.

Заиграла музыка. Тяжелые на скорую руку восстановленные ворота медленно отворились. В город чинно въехала вереница всадников на верблюдах. Они были одеты на восточный манер, в дорогие длинные ткани, на головах были повязаны тряпки, защищавшие от палящего пустынного солнца. Их транспорт – верблюды, удивительные создания: широкие лапы, чтобы не проваливаться в песках, горбы на спине. В них животные хранили воду для долгих переходов по пустыне. На боках верблюдов были перекинуты тяжелые мешки с товарами. Через некоторое время они расположились на приготовленных рядах и начали торговлю.

Ингвар ходил в толпе с небольшой группой дружинников. Подле него были Эрик и Хакан. Ярл внимательно всматривался в лица купцов.

- Эй, дорогой! Заходи, покупай товар! – зазывал ярла низкий смуглый купец.

На прилавке стройными рядами стояли вырезанные из темного египетского мрамора фигуры людей: фараонов, сфинксов, пирамид. Изящно сделанные, статуи ценились высоко за пределами Египта и были в ходу у всех, кто желал выделиться из своего круга, ведь позволить себе такую мог не каждый.

Ингвар подошел к продавцу статуэток. Ярл захотел купить одну с изображением египетского города Мемфиса. Передал купцу горсть монет. Снял перчатку и прикоснулся к статуе рукой. Гладкий отполированный камень. Четко проглядывались прорези-улочки, высокие башни, решетка городских ворот. Тонкая работа. Ингвар взял ее в руку. Приятная тяжесть. Он завернул статую в ткань и спрятал за пояс.

- Словно и не заметили происходящих в городе событий. Наверняка они все поняли, - сказал ярл, посматривая на торговцев.

- Да нет, все знали заранее, - заметил Хакан. – Смотри, что они привезли! Еда, питье, редкие целебные травы. Не верю, чтобы это оказалось случайностью. Ублюдки, наживаются на нашем горе.

- Советую закупить продовольствие. С этим у нас проблемы, - посоветовал Эрик.

- У людей нет денег. Вон как эти торговцы цены заломали. Жители не купят все это. Нужно ваше вмешательство. Давайте купим остатки централизовано.

- Так и сделаем, - сказал Ингвар. Он вскочил на небольшой ящик. Толпа гудела как пчелиный рой. Тут и там зазывалы нахваливали свои товары, многие торговались и сбивали цены, а в итоге заключали сделки.

- Ярл Ингвар говорит! – крикнули дружинники.

Все замолкли.

- Купцы египетские! Я скупаю всю привезенную вами еду. Все будет уплачено из моей казны. Еду раздадут бесплатно всем жителям Орхуса в равных долях!

Ура! Ура! Ура! – толпа разрывала воздух криками.

- Когда я говорил о централизованной закупке я не имел ввиду благотворительность, - подумал Хакан. – Этот тип неисправим.

Ингвар собрал всех своих приближенных в своем чертоге, куда недавно въехал, чтобы обсудить дальнейшие действия.

Первым говорил аспирант. Его доклад был обнадеживающим.

- Оказывается сама болезнь не очень заразна. Заболевшие не всегда являются источниками заразы. Кроме того, смертность также не очень высокая. Большая часть людей погибала от жажды и бессилия. Цифры, о которых писали так называемые «целители» сильно завышены и далеки от реальности.

Его перебил доктор.

- Однако симптомы и общее течение наталкивают меня на мысль о том, что таких болезней в Дании раньше никогда не было. Нет даже похожих упоминаний. Симптомы будто понатыканы из разных книжек случайным образом. Никакой системы. Мы не знаем ни того, как болезнь передается, ни того, как ее лечить.

Травница принесла не менее печальные вести. Местные лекари не достигли значительных успехов в лечении болезни. Она знала, как снять боль и позаботиться о больных, но не знала, как излечить эту хворь.

- Лейф был прав, - констатировал доктор. Мы не знаем ничего об этой болезни. Лучшее, что мы можем – наблюдать.

- Может мы и не знаем, как вылечить больных, но мы можем им помочь. Я знаю средства для снятия боли, мази для кожи, - вмешалась травница.

- Я распорядился организовать лечебницы в предместьях Орхуса. Назначаю тебя главной там. Думаю, ты найдешь свое призвание, помогая больным.

Необходимо заняться очисткой местности и поиском носителей заразы, - сказал студент. – Поймем источник заразы – победим эпидемию.

- Согласен. Завтра и начнете. А теперь отправляйтесь по своим палатам. Я распорядился, ночевать будете у меня. Предстоит сложная и долгая работа.

- Эрик, задержись.

- Что требуется?

- Мне нужно знать обо всем, что происходило в мое отсутствие.

- Понял. Займусь.

- И еще. Вышли письмо в Копенгаген с моими извинениями. Справься о состоянии похода. Я немного не следил за обстановкой в последние два дня.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Аспирант тихо вышел из высокого зала ярла Ингвара. Стражники с трудом закрыли за ним тяжелые дубовые двери. Потрескивал огонь факела на стене. Опустилась ночь. Ставни были уже закрыты. Длинный коридор был погружен в полумрак. На сердце было еще тревожнее. Новое, неизвестное ранее чувство объяло молодого человека. Медленным шагом он продвигался вперед, но тяжелые думы тянули его вниз, к полу, мешая идти. События последних дней… Смерть профессора… Это была его первая смерть. Образы больных, искалеченных людей всплывали перед глазами. Но это чувство было сильнее. Намного сильнее. Оно, словно Рибский маяк, освещало его путь через темные морские волны. Он вспомнил прекрасные зеленые глаза травницы, ее милую улыбку, и это придало ему сил. Это была та самая ниточка, за которую он смог уцепиться, которая помогала ему сохранить рассудок в окружающем ужасе.

- Как я раньше этого не замечал?

Аспирант выпрямился и ударил кулаком о стену. Тяжелый глухой удар пронесся сквозь весь чертог, отзываясь тихим эхом.

- Так дальше нельзя. Я должен ей все сказать.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Аспирант трижды постучался и приоткрыл дверь. Это была комната травницы. Она въехала несколько часов назад, быстро побросала вещи и убежала на собрание. Теперь она вернулась, очень уставшая и растрепанная. Сняла синее льняное платье, повесила его на спинку стула и в тонкой вечерней сорочке разбирала вещи.

- А, привет, - заметила она нежданного гостя.

- Привет, помощь нужна? - робко сказал он.

- Да, не помешает.

Аспирант подошел и забрал из ее рук небольшую, обитую железом коробку. Травница расставляла пузырьки и баночки на длинную узкую полку. Он все пытался собраться с мыслями, но мялся. Не мог.

- Ты что-то хотел сказать? – вдруг заговорила она?

- Да, я давно хотел сказать.

- А, ты об этом? – она выпрямилась и заглянула ему в глаза. Да, точно. Она верно прочитала его мысли в первый же миг.

- Я тебя люблю.

- Я… - догадалась, подумала она, но не сказала. Замерла в неловком молчании.

- Что это со мной происходит? Этот юноша, стоящий сейчас предо мною. Просто признался в любви. Но почему он мне…

- Небезразличен, - она знала его всего пару дней. Они мило беседовали по дороге, обсуждали птиц и зверей. Его шутки. Ее заливистый смех.

- Неужели успела в него влюбиться? – подумала она и сказала

- И я тебя.

Аспирант приблизился и приобнял ее. Влюбленные смотрели друг другу в глаза. Расстояние между лицами было совсем небольшим. Он поцеловал ее.

В свете очага стояли двое: темноволосый высокий юноша и красивая зеленоглазая девушка. Они были. И больше не было ничего вокруг.

Мои извинения за розовые сопли, так надо для сюжета. Не кидайтесь в меня санными тряпками, я не умею писать любовные сцены. В следующей части опять будет движуха, чесслово.

Небольшое обращение к читателю. Желательно ответить в комментах. Под постами сразу после выхода появляются минусы. Много. Причин может быть несколько. Минус, потому что:

1. Вы случайно увидели рассказ в свежем. Ничего не поняли, поставили минус. Внимательно смотрите на теги. И то, в каком сообществе выкладывается рассказ. Если немножко поинтересоваться, то все станет намного понятнее. Мы тут строим демократию в цивилизации 5. Происходящие события почти исторические, но с долей вымысла.
2. Вы подписались на меня, когда я делал countryballs, а теперь в ленте появляются рассказы. Countryballs будут, но редко. Пока так, дайте пографоманствовать, минусами вы выход комиксов не ускорите.
3. Вы в теме сообщества и следите за рассказом. Но вам не понравился сюжетный ход/персонаж/описание. Напишите в комментах, вашу мать! Я мысли не читаю, но к конструктивной критике всегда готов.
4. Вы минусите меня из-за моих политических/еще каких-то взглядов. Скажу честно, это самая неблагодарная работа, ребят. Минусами вы уж точно мои взгляды не измените. Хотите пообщаться - призывайте в политических постах, подискутируем.

А теперь, собственно, сказка.

- Ты погорячился, - сказал Хакан, догоняя Ингвара. Оба ехали быстрой рысью.

- Так будет с каждым, кто ослушается моего приказа.

- Я бы поступил также, как и он. Иногда нужно жертвовать малым чтобы не потерять большое.

- Значит я бы казнил тебя. Я не буду жертвовать своими людьми.

- Сурово. Так у тебя есть план?

- Да.

- Ты же не хочешь открыть ворота, правда?

- Именно это я и собираюсь сделать.

Три сотни вооруженных людей, конных и пеших, быстро двигались к городским воротам Орхуса. Вдалеке уже слышались звуки боя. Кричали люди, кричали воины.

- Только бы успеть, только бы успеть.

Ингвар перевел коня в галоп. Конники быстро приближались.

Ворота.

Глухой удар.

Треск.

Еще глухой удар.

Треск.

Грохот.

Ворота с треском развалились, слетели засовы, упали подпорки. Таран. Из города хлынула толпа наспех вооруженных людей. Полилась первая кровь. Все дружинники, не успевшие отступить попали в толпу и погибли в муках. Это не были воины, напротив, совершенно обычные люди. Одетые в оборванное истлевшее тряпье, они выглядели очень слабыми и изможденными болезнью. Многие странно неуклюже двигались. Их лица были обезображены, а кожа покрыта твердой, как камень, чешуей. Толпа валила без остановки.

Но воины ярла Лейфа были лучше вооружены и полны сил, а самое главное были лучше организованы. Дружинники выстроились в шеренгу по ширине ворот и выставили копья. Это была настоящая бойня. Постепенно толпа зараженных продавливала строй. Лилась кровь. Крики, шум. Бойцы падали один за другим. Строй прорван. Дружинники выхватили мечи и топоры. Завязался ближний бой. Гибли люди. Это нужно прекратить.

- Остановитесь, именем ярла!

Со всех сторон посыпались неодобрительные крики в адрес ярла Лейфа. Бой продолжался.

- Лейф сжег наши деревни!

- Разорил наши хозяйства!

- Морил людей голодом и жаждой!

- Запер нас в зараженном городе!

- Нам не нужен такой ярл!

Ярл Лейф казнен за измену. Теперь я ваш ярл! – выкрикнул Ингвар, прекратив крики толпы.

Все вдруг застыли, ошарашенные новостью.

- Вас не будут больше держать насильно в городе. Обеспечат подвоз пищи и воды! Вы вернетесь в свои дома. Может не сразу, но вернетесь. Я привез лучших ученых из Александрийской библиотеки. Они вылечат вас. Мне нужно только ваше доверие. Сложите оружие, нам больше незачем сражаться друг с другом. Вы – добрые жители Орхуса и я клянусь вас защищать!

Толпа стихла. Никто не сражался.

- Хакан поймал неловкий момент и подхватил речь, прервав возникшую паузу.

- Слава ярлу Ингвару! – выкрикнул он.

- Слава ярлу Ингвару! – подхватили дружинники.

- Слава ярлу Ингвару! – раздались негромкие крики людей.

Дружинники Лейфа и мирные жители побросали на землю оружие и склонили головы и стали на колено в вассальной присяге. Ингвар отдал распоряжения воинам и мирным людям похоронить тела павших товарищей далеко от стены.

- Ты, приведи лошадей из конюшен. Ты – спроси повозки. Добудьте лопаты.

- Эрик, старый друг! – воскликнул Ингвар, увидев в толпе знакомого воина.

- Назначаю тебя своей правой рукой. Всем слушать его!

- Организуй в садах Лейфа, недалеко от оазиса больницы и лечебницы. Что вам известно о болезни?

- На самом деле совсем мало. Мы не контактировали с больными. Что будет теперь – неизвестно.

- Ладно, ученые разберутся. Выполнишь любое их требование, понял?

- Да, мой ярл.

Ингвар въехал в город с небольшим отрядом ученых и воинов. Увиденное поразило его до глубины души. Пыльные улицы были завалены истощенными телами людей. Но они были не мертвы, нет. Люди еле двигались, многие искалеченные и иссохшие на солнце. Здесь витал дух смерти. На штурм пошли только самые сильные, но и они представляли собой жалкое зрелище. На широкой улице лежали люди. Они изнемогали, тянули руки к своему спасителю. В узком закоулке лежала, облокотившись на стену, старая женщина. Ее жалкий вид вынудил Ингваря остановиться и помочь. Он спрыгнул с коня, снял перчатку и достал флягу с водой. Он приложил ее прямо к иссохшим губам умирающей. Та плотно припала к горлу и пила. Ее глаза приоткрылись и наполнились слезами.

- Родненький…

Другие дружинники, по примеру ярла, отдавали свои фляги людям.

Ученые были в тихом шоке от творившейся антисанитарии.

- Как можно?

- Въехать в зараженный город!

- Все, это конец.

- Может я уже смертельно болен? – думал доктор.

Последние несколько минут он что-то усиленно записывал в свиток и сравнивал с другими бумагами. Он боялся приближаться к больным и наблюдал издалека.

- Хмм, допустим обезвоживание связано не с болезнью, но вот эти пятна – характерный симптом. Где-то я уже читал о таком, только где?

- Чешуя… Кожа будто окаменела и покрылась наростами.

- Уродства, некрозы. Люди без пальцев и с перекошенными лицами.

Аспирант не сидел сложа руки, а уже опрашивал больных и осматривал их тела. Он выяснил многое о ходе болезни. Все начиналось с высыпаний. Такой человек уже считался больным. Многие скрывали сыпи, чтобы их не отправили в зараженный город. Далее кожа начинала каменеть. Становилось сложно двигаться и дышать. Больные испытывали постоянные боли. Сначала их выгоняли из поселений. Но больных становилось слишком много. В итоге ярл приказал сгонять всех в город, где они медленно погибали от жажды и голода.

- А вот это важно, - подумал аспирант и отметил в свитке.

Травница без промедлений направилась в местную гильдию целителей. Большая часть членов гильдии, борясь с заразой, погибла. Но у оставшихся сохранились очень интересные записи об успешности ряда лекарств.

Длинные списки, ничего особенного… Что же их объединяет? – думала травница.

Расследование продолжалось до самого вечера.