Неожиданная встреча с грызуном, произошедшая вчера утром в подъезде напомнила мне о случае из моего детства. Тогда в конце 1960 - 1970 гг. мы с бабушкой каждое лето выезжали на дачу в Тосненский район Ленинградской области. Жили мы в поселке рядом с железнодорожной станцией Шапки*.
Вид имения Шапки. Репродукция дореволюционной почтовой карточки.
Места эти были хорошо знакомы и моей маме и бабушке, которые неоднократно приезжали сюда к родственникам умершего в блокаду дедушки. Чтобы не быть никому обязанными, дачу снимали «на стороне», у одинокой пожилой женщины. Хозяйка отдала нам свой небольшой домик, с единственной комнаткой и кухней, а сама вместе с кошкой переместилась во времянку, одним боком упиравшуюся в склон песчаного холма.
Стоявшую в комнате панцирную кровать отдали бабушке, а моё спальное место соорудили из двух кОзел, на которые водрузили пружинный матрас. Готовить приходилось на керосинке, а практически единственным развлечением вечером и в дождливую погоду, была игра в карты.
Однажды эта деревенская идиллия была омрачена появлением крысы, которая повадилась по ночам громыхать посудой на нашей кухне. Раздобыть где-то крысиный капкан бабушке не удалось, поэтому для поимки ночного разбойника пришлось воспользоваться мышеловкой (ударного типа), предоставленной нашей хозяйкой.
О том, что мышеловка сработала, нас среди ночи известил начавшийся на кухне грохот. Бабушка зажгла свет и, вооружилась кочергой, пошла на кухню. Я в это время сидел на своей кровати (т.е. сидел довольно высоко относительно пола).
Со слов бабушки, когда она вошла на кухню, то увидела, как здоровенная крыса таскает по полу защемившую её мышеловку. Бабушка разок долбанула крысу кочергой, но та вырвалась и устремилась в комнату.
Со своего места я увидел, как вбежавшая крыса с разбегу прыгнула в мою сторону, но, к счастью, промахнулась, ударившись о стену сантиметрах в пятнадцати от моего левого уха. Я никак не ожидал подобной прыти от такого грызуна, поэтому даже не попытался как-то увернуться. Крыса упала на матрас, потом спрыгнула на пол и исчезла в тёмном углу за печкой. Утром её тушку обнаружила около своей времянки наша хозяйка.
Наверное, для того чтобы концовка рассказа была более эффектной, стоило насочинять, что опыт, полученный мной при препарировании тушки грызуна, предопределил всю дальнейшую мою жизнь. Что я окончил медицинский институт по специальности пластическая хирургия, что теперь у меня своя клиника «Исчадие крысоты» и т.д. и т.п. Но в жизни всё было по-другому: изрядных размеров крысу я на лопате отнёс к лесу на помойку, а когда через пару часов повёл туда приехавшего на выходные отца, её уже не было. Вероятно, она стала обедом для ворон, обычно столовавшихся на этой помойке.
Ну и в конце истории немного о совпадениях. По прошествии многих лет в разговоре с будущей женой я узнал, что ей дачу снимали тоже в Шапках, только не в поселке у станции, а в деревне. Тогда наши пути никак не пересеклись. Но и это ещё не всё. В собственности у супруги есть небольшой домик в садоводстве на Карельском перешейке недалеко от холма, носившего у финнов название Kaskimäki. «- mäki» - в переводе с финского холм, а «каsкi-» – каска, шлем, аналог нашей русской «шапки». Узнал я об этом относительно недавно, наткнувшись в Интернете на довоенную финскую карту.
Проявится в моей жизни ещё какая-нибудь шапка, обязательно сообщу! :)
*) Посёлок получил своё название от Шапкинских высот — больших (высота до 89 м над уровнем моря) песчаных холмов, напоминающих по своей форме шапки.