Зашкапье⁠⁠

История первая – "Шкап и его тайны"

Из статьи «Краткая история шкапо́в. Размышления и факты» с сайта shkapolaz:

«Никто до сих пор так и не выяснил, откуда взялись первые шкапы́.

В учебниках истории для старшей школы приводится следующий текст:

«В начале 1969 года на территории СССР появились объекты с внутренней пространственной аномалией, ныне известные как шкапы́. Своё название они получили из-за внешней схожести с мебельным изделием – шка́фом. Чтобы отличать при разговоре простой шкаф и объекты аномалий, последние именуются шкапа́ми (примечание – устаревшая форма слова «шкаф). Исследование природы объектов ведётся и в настоящее время».

Никаких подробностей и разъяснений. Выражение «исследование ведётся» давно уже стало мемом современности.

Впрочем, с развалом Советского Союза государственная политика тотального отрицания и замалчивания проблемы шкапо́в сменилась осторожным признанием. «Да, шкапы́ есть. Но что они такое – мы не знаем, отстаньте от нас. И откуда они возникли, тоже не знаем, отстаньте дубль два. А может и знаем, но вам точно не скажем, поэтому отстаньте дубль три».

И если в советские времена история отношений людей и диковинных порталов строилась на слухах и фольклоре, то позднее подключились телевидение с интернетом. Шкаполазы из подпольной маргинальной прослойки выбились в герои многочисленных видеороликов о том, как хранить соленья в шкапу и что будет, если провести в Зашка́пье час реального времени.

Множились и легенды о появлении шкапов.

Одни люди верили, что их забросили к нам инопланетяне. Почему только в СССР? Элементарно – лишь советский человек достоин разгадать инопланетную головоломку.

Другие считали, что в истории со шкапами виноваты заграничные власти. Из-за секретного эксперимента с неизвестным оружием взяли и создали множественные аномалии. Почему те выглядят как деревянные платяные шкафы? Элементарно – чтобы вовлечь простой народ в свой коварный план завоевания. Когда из «заграничных» шкафов в дома советских граждан вторгнутся враги, кто устоит? Но что с капиталистов взять – хотели всех завоевать, а в итоге напортачили. И теперь всё отрицают. Но мы-то знаем…

Оппоненты были уверены, что за шкапами стоит наше правительство и секретное НИИ из закрытого города. И это мы хотели устроить западникам «привет, а мы из шкафа в гости к вам!», но из-за диверсии эксперимент пошёл вразнос и явно куда-то не туда. Теперь имеем, что имеем. Каждый шкап открывается в холодный мрак, где водится НЕЧТО.

Были и те, кто считал, что шкапы нам послали божественные силы. Какие именно? Ответ на этот вопрос зависел от вероисповедания и личных предпочтений. Многочисленные секты подъедали остатки за главными религиями, порождая всё новые и новые суеверия, связанные со шкапами.

Встречались редкие версии, объяснявшие феномен шкапов квантовой запутанностью, сном собаки или глобальной реалистичной иллюзией. Но они были изгоями среди теорий. Основные предположения сформировали устойчивый квадрат, где каждый угол имел своё объяснение. «Божественные силы – инопланетяне – вражеский эксперимент – наш эксперимент». В центре пространства теорий стояли массы простого народа, которые не знали, куда податься. И так вот уже пятьдесят с лишним лет.

В океане легенд и мифов о шкапах встречались и железобетонные островки фактов, к которым каждый ищущий ответов мог пристать на время, чтобы отдохнуть и проложить маршрут к другому клочку истины.

Давайте же совершим небольшое ретроспективное путешествие от островка к островку, от факта к факту:

28 декабря 1968 года в ряде местных газет было размещено объявление о продаже «вместительных шкафов» Новокузнецкой мебельной фабрики по символической цене в 5 рублей. Схожие объявления (в меньшем количестве) появились на уличных столбах и афишах практически в каждом населённом пункте СССР. Все они были набраны на печатной машинке. Установить личности подателей объявлений не получилось. Это факт.

В объявлениях указывалось, что количество шкафов ограничено. И нужно спешить подать заявку о покупке до 31 декабря. Указывался почтовый ящик до востребования и номер телефона склада № 12344321 в городе Новокузнецк. Факт.

Советские граждане не могли пройти мимо такого заманчивого предложения. К началу 31 декабря было подано 37 тысяч 893 заявки (точное число до конца не установлено, ведутся споры о невыявленных заявках). И это факт.

1 января 1969 года документально зафиксирован единичный случай прибытия шкафа – в дом Клавдии Герасимовны Жук, жительницы города Орехово-Зуево (см. статьи «Новогодний переполох у Жуков – мистификация позднего времени?» и «Нулевой шкап»).

Остальные шкафы «осчастливили» советских граждан 9 января. В течение всего этого дня в квартиры и частные дома заявителей прибывали долгожданные мебельные приобретения. Объекты не материализовались из пустоты, нет. Внутрь домов и квартир их заносили грузчики – самые обычные люди.

Логистика не поддавалась внятному объяснению. Каждый из опрошенных грузчиков и водителей утверждал, что был нанят «Новокузнецкой мебельной фабрикой» для перевозки «важного груза» со склада областного или районного центра, куда, в свою очередь «груз» поступил с главного склада № 12344321 в городе Новокузнецк. Факт.

Когда «груз» был занесён в помещение и установлен по воле каждого из покупателей, сдвинуть его хотя бы на миллиметр более не представлялось возможным. Сломать или каким-либо образом разрушить объект тоже было нельзя (см. статью «Инцидент «Хабаровск-75»).  Это факт фактов.

Все шкафы были чёрного цвета и единых габаритов –186 сантиметров в высоту и 86 сантиметров в ширину, имели одну дверцу на петлях; какой-либо механизм замка отсутствовал; на ножках едва заметные линии орнамента с изображением примитивных фигурок людей и животных. Факт.

Быстро выяснилось, что внутри каждого шкафа не деревянная полость с ящиками для хранения вещей. Люди обнаружили за дверцей проход, ведущий в массив породы, похожей на лёд. Это был факт, свёдший с ума не одну советскую семью в те годы.

Грузчикам предписывалось взять с каждого покупателя сумму в 5 рублей и выдать квитанцию, в которой было напечатано: «Шкаф для хранения важных вещей – 1 шт». В половине квитанций буква «ф» в слове «шкаф» была либо смазана, либо плохо пропечатана и выглядела буквой «п». Отсюда и возникло название – шкап. Легендарный факт.

Все пути объяснения вели к загадочному складу № 12344321 в городе Новокузнецк. Но страшная правда заключалась в одном – в Новокузнецке не было никаких складов с таким номером. Как не было и мебельной фабрики, способной произвести шкафы в большом количестве. Необъяснимо, но факт!

А теперь пройдемся штрихами по загадочным историям, связанным со шкапами:

В апреле 1969 года школьный учитель географии из Рязани Степан Андреевич Холмогорский обнаружил в своём шкапу (а точнее, в проходе, ведущем из шкапа) первый неполный Набор, в котором присутствовали ныне так хорошо известные нам вещи: ледоруб, фонарь-дева и гусья верёвка.

В мае 1969 году Холмогорский совершает первую большую экспедицию в Зашкапье и узнаёт о Стене и её особенностях. О чём пишет в дневнике.

В июне 1969 года Холмогорский пропадает без вести во время очередного похода в Зашкапье. Только в 1984 году тело Холмогорского было обнаружено в коридоре, ведущем к краю Стены от чужого шкапа. Тело имело явные следы клыков и когтей неизвестного хищника. При Холмогорском была обнаружена ныне знаменитая (текст обнародован только в 1995 году) записка: «Я нашёл свисток. Но Корчной отказывается признавать, что он важен для выживания. Люда хочет спуститься и попробовать ниже. Связь с наблюдательным пунктом «Плато» прервалась, судьба Жени, Артёма и Вики неизвестна. Гена ушёл к ним наверх. Веснин обезумел и рубит стены. Маша пропала после того, как взяла в руки (слово нечитаемо, испорчено пятном крови), … ничего нет, кроме её жуткого рисунка. Дневник Холмогорского мы отдали …(слова невозможно прочесть, бумага в этом месте прорвана) в обмен на еду. Географ был прав, здесь водятся чудовища. Эту записку я оставляю на его теле, в надежде, что кто-нибудь её отыщет. Будем пытаться выбраться. Нельзя поддаваться страху. Толя».

Установлено, что автор записки – Анатолий Зябликов, печально известный лидер группы молодых исследователей. Группа Зябликова в полном составе пропала в 1979 году.

Поиски группы Зябликова – огромный пласт легенд Зашкапья. Но кроме зябликовцев в шкапах пропадали и другие люди. Точное число неизвестно, статистика строго засекречена. Одни конспирологи говорят, что счёт идёт на тысячи, другие – что на сотни, а третьи – всего-то на десятки.

Нам остаётся лишь главная истина, от которой нельзя отвернуться. В месте, куда открываются шкапы, среди потустороннего льда и мрака, можно легко сгинуть. А ещё тут живут монстры».

Читайте продолжение в статье «Ёшки, призрак Веснина, кости с неба – всё, что вы боялись узнать о Зашкапье».

***

У комика Шурика Рыжего есть такой номер: с ледорубом в руках он бродит по сцене вокруг стиральной машинки и якобы шутит:

«Я пришёл домой, а тут стиральная машинка по центру кухни. И никто не знает, откуда взялась эта мечта всех девушек. Шучу, – и парней тоже. Не хочу показаться расистом, но стиралка была белой. И я вот думаю, если открою дверцу и брошу туда носок – не попаду ли в лицо своей бывшей? Вдруг у нее тоже есть такая стиралка и между ними портал? Прошу прощение, не лицо, а личико, она всегда меня поправляла. И не портал, а… не заставляйте меня говорить это слово, вдруг нас забанят. Рифма к слову «портал» сама себя вытянет. Ух, вспомнил бывшую и захотелось бросить внутрь ледоруб. Чтоб прямо в личико. Знакомо?»

Витя не знал, что хуже – шутки Рыжего или то, что когда-то учился с ним в одном классе. Сейчас он сам выглядел, как глупая пародия на Шурика – вышагивал с ледорубом перед шкапом. Зритель тоже был, правда, в единственном лице и неблагодарный доне́льзя.

– Что ты маячишь, как сельдь в бидоне? Полезай в шкап, скоро Фёдор Кузьмич вернётся, а ты ещё даже дверцу не открыл. Витя, не делай мне страшно, лезь!

– Не полезу.

Бабушка тяжело вздохнула. Мол, ну что с идиотиной будешь делать?

Конечно, Витя знал, что лезть внутрь придётся, всё давно обговорено. Но грешно вот так сразу лезть в шкап без ритуальных отнекиваний. Этому его Петька Коськов научил, а у того было целых пять успешных лазов, как тут не поверить?

У шкаполазов есть много разных суеверий перед лазом. И у каждого что-то своё. Например, плюнуть под ножки шкапа, подержаться за дверцу около пломбы, съесть фисташковое мороженое, или и того экзотичнее – выпить залпом бокал ледяного шампанского, а потом чётко произнести: «Иду внутрь за дарами, встречай, шкап, пирогами!» Но пить шампанское перед походом Витя считал глупостью, а плевать не хотелось – всё ж не у себя дома. Поэтому он выбрал отнекивание Коськова. И просто, и настрой задаёт. Ты как бы свыкаешься со своей судьбой, и уже не так страшно лезть в неизвестность.

– Витя, не дури. Если Фёдор Кузьмич нас увидит, ой что будет… Хочешь, чтобы твоя честная бабушка получила клеймо шкаполаза и жила на одну пенсию? Чтобы её перестали звать убираться в богатые дома к солидным людям? Ты сделаешь нам бедно.

Теперь уже настала очередь Вити вздохнуть. Зря бабушка сбивает его с отнекиваний, сама же время и тянет. А поторопиться всё ж стоило, вдруг этот Фёдор Кузьмич и впрямь вернётся со своего шахматного турнира, если продует какому-нибудь пенсионеру-гроссмейстеру.

Витя в который раз пробежался взглядом по квартире. Жил Фёдор Кузьмич небогато, в старой однушке, скучающей по ремонту обители старого холостяка. Бабушка познакомилась с ним пару лет назад, и с тех пор наведывалась раз в месяц «навести чистоту». За символическую плату, чтобы Фёдор Кузьмич не подумал, будто она бессеребренница и ходит просто так. Она просто так и не ходила, это ж бабушка. У нее всегда был расчёт. А у Фёдора Кузьмича был шкап.

Чёрным массивом резного дерева шкап выделялся среди скукоженного дивана и тумбы с телевизором. Он был доминантой в комнате, и даже настоящий громоздкий платяной шкаф, втиснутый возле окна под самый потолок, казался случайно приблудившимся дальним родственником.

По серпу и молоту на зелёной пломбе можно было понять, что шкап в последний раз открывали (если открывали вообще) в 80-е, а потом лишь поверяли комиссиями каждое десятилетие. У таких послушных граждан, как Фёдор Кузьмич, шкап напоминал початую, но недопитую бутылку с крепким шансом на успех. Если испить до дна, можно отыскать внутри что-то ценное. Но это, конечно, как повезёт.

– Витенька, ро́дный мой, ну что ж ты стоишь и теребишь тесёмки? Твой отец тоже любил стоять и теребить. И что вышло? И ничего хорошего – если твоей маме пришлось взять всё в свои руки. Не разочаровывай бабушку, она в тебя ещё верит. Полезай в шкап!

– Я бы и полез давно, так ты меня сбила. А сейчас уже не хочу.

Витя снова вырулил к ритуалу отнекивания, по ходу дела одёргивая воротник куртки и проверяя страховочные карабины.

– И чего ж ты хочешь, сын резины?

– Не лезть в шкап в одиночку, например, – Витя подпустил в голос нотки обиды. На самом деле он не обижался. У бабушки непростой характер, но человек она добрый. Просто любит поворчать. А может, это тоже ритуал, как с отнекиванием?

Бабушка замолчала, и Витя пошёл в наступление:

– Да и без хорошего снаряжения как-то неуютно. Мне бы фонарь-деву и вёселко…

– Пахнуло неблагодарностью. Извини, Витя, что старая дура взяла кредит только на гусью верёвку и не догадалась продать единственную квартиру за вёселко. Неуютно ему, балбесу двадцатилетнему, ишь! Надо ж такое сказать. А мне унитазы драить за гроши уютно, нет?

– Ну, в шкапу всякое может случиться, мало ли что, вдруг… – Витя как раз крепил к поясу трёхметровый моток гусьей верёвки – вещь дорогую, но в шкапу крайне полезную.

– Вдруг коза съела плуг. Ты, Витя, не делай далеко ноги и сделаешь мне спокойно. Не забудь дедов ледоруб.

– Забудешь его, как же.

Без ледоруба в шкапу нельзя, это каждый ребёнок знает. Без остальных предметов Набора можно, а без ледоруба от входной дверцы дальше пары метров лучше не ходить.

Витя примерился ладонью к семейной реликвии. Весь, от потрескавшейся рукоятки до кончика клюва, ледоруб был сделан из той же черной древесины, что и сам шкап. Инструмент перешёл к Вите по наследству от деда, который нашёл его в своём первом шкапу ещё в далёкие 60-е. Хоть что-то не пришлось покупать.

Вдобавок к отнекиваньям Витя собрался было усилиться ещё каким-нибудь обрядом, как тут в замочной скважине входной двери провернулся ключ. Это был Фёдор Кузьмич, чтоб его дошкольники вечно обыгрывали! Он и впрямь вернулся на три часа раньше намеченного!

– Вот тебе, бабушка, и шах, и мат, – прошептал Витя.

Судя по расширившимся от волнения зрачкам бабушки, она тоже думала о мате. Но не растерялась, а красноречивым жестом указала на шкап. Хорошо, что пломбу Витя снял ещё в самом начале, сейчас бы не успел.

Он торопливо распахнул дверцу, инстинктивно набрал больше воздуха в грудь (как говорят шкаполазы  – на дорожку) и шагнул во мрак. Свет из квартиры Фёдора Кузьмича стал меркнуть, как только дверца начала закрываться за спиной. Последнее что увидел обернувшийся Витя – это бабушкины условные знаки пальцами:

«Уведу его через полчаса, будь тут. Полчаса».

Дверца плотно вошла в паз, отсекая наш предсказуемый мир от чуждого льда Зашкапья.

От дверцы шкапа к краю Стены идёт довольно узкий проход в 186 метров длиной. Сам Витя расстояние не измерял, в этом вопросе он полностью доверял информации с известного сайта shkapolaz. Если коридор не зарастёт льдом, то до Стены можно дойти за несколько минут. А вот если зарастёт…

В свой первый лаз Витя запаниковал, когда луч налобного фонарика прошёл сквозь прозрачную стенку впереди. Она выглядела как подтаявший леденец, каплеобразными подтеками заполнивший и без того неширокий проход. Шкаполазы называли такие моменты «проходом сквозь стекло» или «временем для Троцкого». Троцким на сленге шкаполазов был ледоруб. Без него пробиться сквозь «стекло» невозможно – лёд Зашкапья не поддаётся ничему из нашего мира: ни стали, ни титану, ни кислоте. Хорошо, что у Вити уже был дедов ледоруб, иначе до края Стены он бы тогда не добрался.

Пока что коридор от шкапа Фёдора Кузьмича тянулся без преград, и Витя приободрился. Не придётся махать ледорубом, а значит, меньше времени уйдёт на пребывание в Зашкапье. Это был уже его третий лаз. В первый шкап он полез на спор в выпускном классе. Было страшно до жути, и Витя больше долбил «стекло» прохода ледорубом, чем смотрел по сторонам. Но знакомство с мраком и светящимся льдом не прошло бесследно. Шкаполазанье затягивает. Возникает азарт, желание стать первооткрывателем, разгадать тайны стылого потусторонья.

Вспомнилось – когда бабушка узнала, что Витя лазил в шкап, она, к его удивлению, не стала ворчать и ругаться, а деловито спросила: «Там всё так дурно, как рассказывают? Есть надежда отыскать… ну, ты понял…» – и тут же предложила слазить в шкап новомодного художника, у которого она убиралась по выходным. Витя согласился, но, увы, тот лаз не принёс ценных находок. Что в первый лаз, что во второй, щитки Набора висели пустые, никаких волшебных предметов там не было. И когда бабушка предложила повторить заход через шкап Фёдора Кузьмича, Витя уже сгорал от нетерпения добыть свой первый артефакт из Набора.

Вещи из Зашкапья всегда в цене. Ледоруб из них самый дешёвый, потому что встречается чаще других. За фонарь-деву на чёрном (как душа шкаполаза) рынке дают тысяч сто – сто пятьдесят. Цена за гусью верёвку зависит от её длины. Куцый метр и за шестьдесят можно взять, но кому нужен такой метраж? А за большую длину и рубль подлиннее нужен. Что уж говорить про вёселко.

Витя не торопясь шёл по проходу. Чем ближе ты к краю Стены, тем ярче начинает светиться лёд по сторонам. Пока что он едва мерцал, но с каждым шагом набирал силу. Первые десятки метров нужно быть очень осторожным, чтобы не навернуться в кромешной тьме. Но и в конце пути нельзя расслабляться – обманчивый свет льда может ослепить, если задержать на нём взгляд дольше нескольких секунд.

Любой шкап – как то же вёселко. Никогда не знаешь, каким концом тебя зашибёт. Иной раз думаешь, что всё будет ладненько, как солнечный день в Ахту́бинске, а потом раз-два – и вот ты уже попал в кошмарную репризу за авторством Шурика Рыжего.

Витя хмыкнул, вспомнив номер одноклассника о шкапах. Как Шурик, потирая редкую рыжую бородёнку, задумчиво вглядывается в темноту зрительного зала и разводит руки в стороны:

«Слушайте, а почему все называют ту штуку вёселком? Нет, ну реально, это ж лопатка для подкидывания блинчиков. Я так и представляю, как мужик, который первым нашёл ту штуковину – только-только вернулся с рыбалки, где три часа грёб в резиновой лодке, чтобы поймать рыбу на корм своему котяре. И этот мужик такой – ого, это ж весло! Но весло – это ж по-серьёзке, а если всё называть масипусечным, то смешно и не обидно. Мужчины в зале догадываются о чем я. Вижу, смеётесь. Мальчики пока не понимают. Вот вам и вёселко!»

Мертвенно-бледный свет льда усилился настолько, что Витя выключил фонарик и надел припасённые солнцезащитные очки. Щиток Набора пока не попадался на глаза, неужели он будет в самом конце? Известно, что во всех коридорах по-разному. Редко, когда Набор висит у самой дверцы шкапа, обычно тот встречается ближе к середине или чуть дальше. Ага, вот и он!

На фоне светящегося льда щиток выделялся чёрным квадратом на стене. Он был из того же дерева неизвестной породы, что и ледоруб со шкапом. По центру, как всегда, шесть ячеек разного размера – вписаны в круг из шести одинаковых (и довольно больших) квадратных пазов. В самом нижнем шкаполазы обычно находили моток гусьей верёвки. Но и пазы, и ячейки сейчас не могли похвастаться ничем, кроме пустоты. Эх!

За спиной Вити, в направлении, откуда он пришёл, послышался звук, от которого по коже пробежали мурашки. Словно кто-то со свистом вбирал в себя потоки воздуха. Свист прекратился так же внезапно, как и возник.

Что это? Ветер? Но ветра в коридорах Зашкапья не бывает. Или бывает? Витя судорожно стал вспоминать, есть ли ветер в Зашкапье, как звук повторился. И звучать он стал гораздо ближе.

«Там ничего нет, – начал успокаивать себя Витя. – Разве что бабушка открыла дверцу и решила пропылесосить ближайшее пространство. Может, это действительно она? Фёдор Кузьмич ушёл раньше, чем ожидалось, и бабушка подаёт сигнал, что можно возвращаться? Нет, ещё слишком рано, да и звук больно странный».

Витя посмотрел поверх очков в затемнённый конец коридора. На фоне бледных ледяных стен ничего не двигалось, но что, если дальше, во тьме, притаилось нечто, о чём среди шкаполазов ходили страшные байки?

Некстати вспомнилась группа Зябликова и все те жуткие «правдивые» истории, что всплывают в интернете.

Ладно. Пока что возвращаться рано. Нужно идти вперёд. Зря, что ли, бабушка брала кредит на трёхметровую гусью верёвку? Стоит отработать этот лаз по-полной – дойти до края Стены и спуститься на уровень ниже, чтобы проверить щиток и там.

Витя ещё раз оглянулся и быстрым шагом направился вперёд. Он гнал от себя мысли о разных монстрах, которыми дети любят стращать друг друга ещё начиная с детского садика. Все эти истории о безголовых котятах, ледяных червях и привидениях зябликовцев. А ещё были истории о ёшках. Их не чурались рассказывать и бывалые шкаполазы, правда, изрядно хлебнув хмельного.

Вите вспомнился дядя Гриша, давний приятель отца и любитель приврать. Как-то на отцовском дне рождения дядя Гриша увлёкся возлияниями и дошёл до той степени откровений, когда вымысел сплетается с правдой в тугую косичку сюрреализма.

«Было дело, малыми мы лазали в Венский Лес. Уууу, чего там натерпелись… От каждой тени шарахались. Но я вам честно скажу, – тут дядя Гриша икнул и пьяным взглядом обвёл слушателей, – как-то раз мы повстречали ёшек. Прошли, значится, вперёд, а за спиной кто-то скулить начал. Мы – амба, глядь! – а позади будто карлик горбатый стоит. Весь такой страшный, с длинным носом и глазищами белыми-белыми. Мы давай в крик, а он – шасть! – и в стену ушёл. Сквозь лёд прошёл, вот вам крест! Мы обратно дали дёру, а страшилище опять из стены – да не один, теперь их было трое! Насилу до дверцы добежали, а открыть сами не можем. Дверца-то только снаружи открывается. Мы колотить кулаками, кричим, – впусти нас, Женка, так-растак, а Женьки на месте нет. И карлики эти подступают. Зыркают на нас и ползут, варня́кают что-то. С нами тогда был гроза пяти дворов, Митяй Поленов по прозвищу Дуб, так тот обделался со страху. Ну, кто помянул бога, кто – партию и комсомол на добром слове, тут-то Женька дверцу шкапа и открыл. И карликов тех – как ни бывало! Точно говорю – в стены ушли, паскуды! А Дуб с тех пор заикаться стал. Вот вам и Венский Лес!»

Витя помнил, как отец снисходительно похлопал дядю Гришу по плечу и сказал что-то вроде «ну-ну, будет», а дядя Гриша сел на стул и долго молчал, глядя в тарелку с салатом «Мимоза». Сейчас Вите казалось, что он понимает дядю Гришу. Одно дело, когда ты боишься неизвестности, а другое – когда неизвестность придаёт твоему страху чёткие контуры.

Ледяная кишка сияющего коридора оборвалась клубящимся мраком. Витя достиг выхода на Стену. Только стоя на самом краю можно было примерно понять, как  тут всё устроено. Впереди тьма, которую ненамного отгонял светящийся лёд. А по сторонам в бесконечность вечной ночи уходил ледяной массив Стены с проточенными в ней ходами. Тысячи (десятки тысяч, сотни, миллионы?) коридоров от шкапов заканчивались тут, будто кусок ледяного масла отрезал нож неведомого великана. Но отрезал не ровно – в некоторых местах виднелись неровности и зазубрины, отдалённо напоминающие остатки ступенек. Если когда-то в этом месте и существовали лестницы, это было слишком давно, чтобы в такое поверить.

С места, где стоял Витя, сложно было оценить масштаб Стены, но он видел множество роликов шкаполазов, когда те запускали для обзорной панорамы дроны-операторы. Если направить дрон вперёд, он будет лететь в кромешной тьме до тех пор, пока не прервётся сигнал. Если же отправить его вдоль Стены в любом из направлений – камера будет показывать прямоугольные дыры проходов к бесчисленным шкапам. Протяжённость Стены установить не удалось, она казалась бесконечной.

А вот низ и верх…

Витя осторожно выглянул во тьму. Мёртвый свет льда давал возможность оценить высоту. Все предыдущие лазы Витя не видел дна, коридоры шкапов проходили выше. Но в этот лаз всё было иначе. Шкап Фёдора Кузьмича вывел ближе к земле. От основания Стены Витю отделяло на глаз метров двадцать. А это давало шанс изучить твердь, на которой стояла Стена.

Витя снял с пояса моток гусьей верёвки и размотал его. Своё название верёвка получила из-за схожести с головой и шеей гуся. Белая и слегка бархатная на ощупь, она всегда имела один конец, похожий на жёлтый птичий клюв. Особенностью «клюва» была невероятная клейкость к ледяной поверхности Зашкапья. В нашем мире верёвка не выказывала таких свойств, а здесь она становилась верным помощникам для покорителей Стены. Если положить конец-клюв на лёд, он впечатается в него так крепко, что не оторвать, тяни хоть сотня богатырей мира. Но не велика ценность верёвки, будь она одноразовой. Нет, гусью верёвку можно было и оторвать. Достаточно трижды погладить рукой по верёвке «против шерсти», в направлении к «клюву». На сленге шкаполазов это называлось «отпустить гуся» или «приласкать шнур». Ещё ходили слухи, что гусья верёвка может подтягивать своего хозяина, самовтягиваясь в «клюв» наподобие рулетки, но для такого эффекта нужно было знать некое тайное слово.

Витя знал другие слова, но те в обращении с артефактом вряд ли помогут. Он прикрепил «клюв» к краю обрыва и для пробы подёргал несколько раз. Верёвка вцепилась в лёд мёртвой хваткой. Теперь оставалось сбросить её за край и прицепить к ней страховочный репшнур. Перед этим лазом Витя даже ходил на курсы альпинистской подготовки. Вот если бы зашкапный лёд поддавался металлу, тогда бы пригодились ботинки-кошки. Но единственным помощником оставался ледоруб. В случае чего, им можно было зацепиться, чтобы избежать падения.

Трёх метров верёвки хватало, чтобы добраться до следующего уровня. Можно и не отцеплять «гуся», чтобы не тратить время. Хотя, если спускаться ещё ниже, придётся попотеть. Лезть обратно вверх куда сложнее, пусть даже белый велюр верёвки и не скользит в перчатках.

Из глубины пройденного коридора снова донёсся свист ветра. Витя дёрнулся и чуть не оступился, уже почти готовый к спуску.

Свет ото льда контрастом вычерчивал чёрный детский силуэт. Кряжистая тень поводила по сторонам головой, затем подняла массивную руку и бросила что-то в сторону Вити. По льду с шелестом покатилось нечто шарообразное, похожее на мячик. Тень хорошо рассчитала силу броска, и предмет остановился почти у ног Вити. Это был не мяч. Это был человеческий череп с остатками замёрзшей плоти и редкими лоскутами длинных светлых волос.

Недолго думая, Витя крепко вцепился в верёвку и шагнул с обрыва вниз.


Продолжение следует в части второй...