Судьба писаря⁠⁠

— Мать писала — на войне был.
— Да не, писарем в штабе отсиделся.
— А стрелять-то умеешь?
— Водили на стрельбище...

Антон Андреевич Зиновьев служил писарем при штабе 14-й гвардейской кавалерийской дивизии и зимой 1945 года ей пришлось несладко: во время Висло-Одерской операции конные части ввели в прорыв для развития наступления и погрома вражеских коммуникаций, но так уж вышло, что танки одного из пока не до конца уничтоженного подразделения вермахта внезапно вышли прямо на штабную колонну. Машина, в которой находился Зиновьев, была обстреляна и загорелась, шофёр погиб, однако отважный писарь смог вывести горящий автомобиль из под обстрела, а затем и потушить огонь, чем спас не только важнейшие штабные документы, но и знамя дивизии, за что был награждён орденом Красной Звезды.

Весной 1945 года 14-я гвардейская в рамках Берлинской стратегической наступательной операции вела бои у населённого пункта Гренинген, где её штаб снова подвергся атаке, но теперь немецких снайперов. При этом снова отличился Зиновьев, который сначала спас жизнь начальнику артиллерии, вовремя сбив его на землю, а после, включив режим хищника, беспощадный писарь выследил и убил одного из вражеских шарпшютце, после чего остальные стрелки посчитали за лучшее свалить восвояси. За этот подвиг наш герой был награждён орденом Славы 1-й степени, став полным кавалером оного.

А откуда же у него были ордена двух других степеней? А дело в том, что Антон Андреевич дрался на фронте с лета 1942 года, но не в качестве штабного работника, а в качестве войскового разведчика. Орден Славы 3-й степени заслужил за бои около волынского села Ставки, где лично убил 17 солдат вермахта и на десерт сжёг танк, а орден Славы 3-й степени получил за бои под польским Люблином, где собственноручно отправил в Валхаллу ещё 12 арийцев плюс одного офицера захватил живьём, предварительно сломав тому ноги. Что ещё сказать про героя? Он счастливо дожил до Победы, демобилизовался и работал в милиции, скончавшись на пенсии в 1983 году. Эпик? Однозначно.