Незапланированная проблема
Дверь закрылась за ним с тихим шипением. Они оба ждали характерного щелчка, который означал бы, что они остались одни. Наконец, замок двери активировался, отчетливо щелкнув.
Как только этот звук разнесся по комнате, Адам резко повернулся к Санни.
— ЧЕГО?!
— Что? — она скрестила одну пару рук на груди.
— Ты серьезно? Ты же понимаешь, что сейчас вообще не время?
С каждым словом он наблюдал, как надбровная дуга над ее правым глазом постепенно поднималась вверх. Она скрестила вторую пару рук.
— Ох, извини, я совсем забыла, что это исключительно моя вина. Это ведь я такая плохая не смогла контролировать свой организм — она опустила голову и расцепила руки, положив ладони на бедра. — Плохая, плохая матка. Как ты смеешь волшебным и неожиданным образом создавать жизнь?
Она перевела взгляд обратно на Адама, не опуская бровь.
Он медленно прошелся по каюте, запустив руки в волосы.
— Это, по-твоему, смешно?
— Ну, я надеялась, что ты найдешь юмор в ситуации, но раз ты хочешь быть серьезным: нет, я пыталась подчеркнуть, что для этих танцев нужны двое, дружок. Может быть, тебе следовало поговорить со своими причиндалами и объяснить им, что сейчас очень неудобное время?
Его сейчас стошнит от нервов.
— Нет-нет-нет, только не сейчас
— Давай мы выйдем из фазы отрицания? Желательно в ближайшие десять лет. Это происходит, и чем скорее ты это примешь, тем скорее мы сможем составить план.
Адам повернулся к ней, подняв руки над головой, с выражением, которое сигнализировало поражение.
— Я не верю.
— Других объяснений нет.
— Может быть, ты просто заболела или… не знаю, что-нибудь другое.
— Да, у меня опухоль, у которой вырастут руки, ноги и зубы, и в конечном итоге она вылезет из моего тела и начнет ходить, так что да, в некотором смысле, я заболела.
— Почему ты воспринимаешь это так спокойно?! — не выдержал Адам. — Мы не знаем, где находимся, возможно, в триллионах километров от Аркадии, мы в самом разгаре попытки победить Бездну, и если мне когда и нужна была моя боевая пара, так это сейчас.
Санни переложила копье из одной руки в другую.
— В таком случае нам, наверное, следовало подумать о противозачаточных средствах, но мы этого не сделали.
— Почему… — Адам сел на кровать и положил голову на руки, — напомни еще раз, почему мы этого не сделали?
На мгновение она замолчала, бесцельно постукивая копьем по полу.
— Потому что Кай казался чудом, а чудеса не случаются дважды.
Адам медленно поднял голову, проведя пальцами по лицу. Санни продолжила.
— Думаю, подсознательно мы до сих пор не осознали тот факт, что вакцина изменила нас на фундаментальном уровне. К тому же, никто не производит противозачаточные для дрэв.
— Да, но их производят для людей! — Адам откинулся на кровать, глядя в потолок. — Целые тонны препаратов и средств для мужчин и для женщин.
— Звучит очень по-человечески, — Санни подошла к кровати и села рядом.
— В смысле?
— В смысле, дрэв никогда не избегали рождения ребенка, по крайней мере, насколько мне известно, но вы, люди, — похотливые ребята и не так моногамны, как мы. Если у дрэв и будет ребенок, то, скорее всего, от своей боевой пары.
— Забавно, учитывая вашу склонность к детоубийству.
Санни сурово посмотрела на него, и он поморщился.
— Извини.
— Не буду говорить, что ты не прав, потому что это правда, но между нашими видами есть фундаментальная разница. Люди… не хочу говорить, что они не моногамны, потому что большинство из вас наверняка таковыми являются, — она пристально посмотрела на него. — У тебя, например, вряд ли получилось бы сойтись с кем-то другим, и делиться ты точно не планируешь, но потом мы видим таких людей, как Рамирес, — явное доказательство, что люди не обязательно созданы для одного партнера. Дрэв же, с другой стороны, находят партнера на всю жизнь… — она посмотрела на свои руки. — Те немногие люди, которым я рассказала о непростых отношениях моих родителей, спрашивали, почему они просто не развелись, и у дрэв это так не работает. Мы не можем «просто развестись».
Она переложила копье из одной руки в другую.
— Когда ты влюбляешься в кого-то, это даже не похоже на выбор… больше похоже на неизбежность, универсальную истину, которой всегда суждено было сбыться. Мой отец не мог оставить мою мать точно так же, как он не мог замахать руками и полететь — это было банально невозможно. Дрэв друг другу не изменяют. Многие дрэв влюблялись в соперников на поле боя, и им приходилось как-то выкручиваться. Обычно они устраивали поединок, и проигравший покидал свой клан.
Адам теперь просто слушал ее слова.
Он никогда не забывал, что она была святой Анина, но иногда ему напоминали, что эта позиция обеспечила ее почти полным пониманием философии, религии и культуры своего народа.
— Дрэв не только не могут оставить друг друга, но и не могут изменять. У нас не может быть более одной связи за всю жизнь. Вот почему Канан никогда ни с кем не встречался после смерти Нэчал и никогда не будет. Наша крайне моногамная натура и воинственный образ жизни не очень хорошо сказываются на рождаемости.
Звучит логично.
Адам часто задавался вопросом, как дрэв вообще удавалось сохранять стабильный уровень популяции, когда большую часть своей истории они кромсали друг друга на части.
— Чтобы компенсировать тот факт, что у нас один партнер на всю жизнь, существует неоспоримый биологический императив гораздо сильнее человеческого. У многих человеческих женщин нет стремления иметь детей, они даже не хотят их. Люди настолько отличаются от нас, что семья – это выбор, — она покачала головой. — Дрэв так не работают, стремление размножаться слишком сильно, и мы компенсируем тот факт, что у нас высокий уровень смертности, тем, что рожаем как можно больше.
Адам сидел, слушая ее рассказ, и чувствовал, как сердцебиение замедляется. Он положил голову ей на плечо.
— Я не думаю, что у нас есть такой же выбор, как у людей. Нактан считает, что вся тема с детоубийством глубоко переплетена с нашими инстинктами. Принести в жертву ребенка, который требует большего ухода, чтобы сохранить ресурсы и освободить место для здоровых детей, и тому подобное. Мы оба согласны, что это неправильно, но суть ты понял.
Он взял ее за руку, сплел четыре ее пальца со своими пятью и слушал, все еще пытаясь смириться с тем, как внезапно и радикально изменилась их жизнь.
— Но биологический императив сильнее, чем необходимость создать место для здоровых детей, поэтому так много матерей не решаются на убийство своих младенцев, а вместо этого бросают их, — она вздохнула и почесала лицевую пластину. — Что я хочу сказать, так это то, что любые противозачаточные средства противоречат нашей природе намного сильнее вашей, поэтому я никогда не задумывалась о них. Война никогда раньше не останавливала дрэв, так почему она должна остановить нас сейчас?
— Ну, справедливости ради, — тихо сказал он, не поднимая головы с ее плеча. — сомневаюсь, что древние дрэв оказывались на космическом корабле далеко внутри враждебной территории.
Санни тихо усмехнулась.
— Довольно романтично, если задуматься,.
— У твоего народа странное представление о романтике
— Значит, мы его оставим?
Он оторвался от ее плеча и нахмурился.
— Подожди, ты же не думала, что я собирался предложить....
Она пожала плечами.
— У людей это обычная практика, разве нет?
— Ну да, но я… не хочу, чтобы это выглядело так, будто я этого хотел.
Она покачала головой.
— Не бойся, я и не думала о таком, и я понимаю, что это неподходящий момент, но беру на себя полную ответственность за происходящее. Я постараюсь скрыть любые перемены так, что ты их даже не заметишь.
Он уставился на противоположную стену, где в стеклянных шкафах стояли два их доспеха.
— Ну, одну перемену я уже заметил. Нет никого, кому я доверяю больше, чем тебе, и хотя Селекс великолепен, всемогущий Творец и всё такое, я всё равно предпочел бы, чтобы спину мне прикрывала ты. К тому же ты красивее.
Санни усмехнулась.
— Он бы с тобой не согласился, и нет, мое нынешнее состояние не является причиной, по которой я хочу остаться на корабле. Я обдумала свои аргументы, и я определенно не сторонник скрытных операций, кроме того, Селекс может предоставить тебе такое преимущество, которого я банально не могу.
Он не знал, готов ли ей поверить, но уж точно не хотел спорить.
Адам глубоко вздохнул, а затем выдохнул, пытаясь разобраться в своих мыслях. У них… будет еще один ребенок,в самое неподходящее время, но дрэв были буквально созданы для того, чтобы рожать детей в самое неподходящее время, хоть какой-то плюс.
Но что, если их миссия займет больше времени, чем десять-одиннадцать месяцев? Ему не хотелось думать, что он может пропустить еще один год жизни сына, но нельзя игнорировать такую вероятность. Что, если ребенок родится здесь, на корабле? Как они будут о нем заботиться?
В его голове проносилось так много вопросов, и ни на один из них не было простого ответа.
— Я хочу дать ему человеческое имя.
Санни подняла голову и повернулась к нему, удивившись его внезапному заявлению. Адам посмотрел на нее.
— Ты назвала Кая, так что мне хотелось бы назвать этого.
— Ты же понимаешь, что отец обычно дает имя ребенку? — спросила она с улыбкой.
— А, да? — Адам сделал неловкую паузу. — Ну, у людей это скорее обмен мнениями, пока мы не придем к компромиссу.
— Я разрешаю тебе назвать ребенка, но я настоятельно не советую тебе называть его Энакином, Оби-Ваном или, да простят меня духи, Джаббой.
Адам засмеялся.
— Джабба, о да, теперь я определенно назову нашего ребенка Джаббой.
Санни попыталась легонько ударить его, но он увернулся.
— Джабба Джа-Джа Вир, — сказал он, уклоняясь от очередной атаки. — — Идеальное имя для нашего ребенка, а в качестве прозвища мы можем назвать его Джаб-Джаб.
Санни набросилась на него, повалив на кровать.
— Я не позволю назвать своего ребенка Джаб-Джаб.
Адам ухмыльнулся.
— Дать имя нашему ребенку — мой отцовский долг, и как ты смеешь отбирать у меня это право?! Свободу Джаб-Джабу Виру!
Она схватила его за оба запястья, прижимая к кровати. Он поднял одну ногу, чтобы оттолкнуть ее, но затем остановился.
— Ай-ай-ай, адмирал Вир, вы же не будете пинать беременную женщину? — с ухмылкой спросила она, отчего Адам поморщился.
— Не говори так, это звучит странно, к тому же, — одним резким ударом он пнул ее в верхнюю часть бедра, оттолкнув ее и откатившись, — рожать ты будешь не бедрами, — он схватил книгу с тумбочки и замахнулся ею. — Есть много других мест, куда я могу тебя ударить.
— Ты чудовище! — воскликнула она, схватив подушку с кровати и встав в стойку.
Излишне говорить, что с ее длинными руками Адам получил подушкой по лицу, к большому удовольствию Санни.
Он швырнул в нее книгу, попав в плечо, но Санни легко оправилась от попадания и сделала ему подсечку, победоносно встав над ним с копьем в руке, приставив лезвие к шее Адама.
— Осторожно, — сказал он, глядя на острие копья. — Ты знаешь, что происходит, когда к моей шее подносят острые предметы.
Она хмыкнула и убрала копье.
— В последний раз, когда я это сделала, — она указала на живот, — были последствия.
Он ухмыльнулся, приподнявшись на одном локте.
— О, и еще одно правило.
— Какое?
— Раз уж ты даешь имя нашему ребенку, — она стукнула наконечником копья по ладони, — пожалуйста, выбери имя, которое я смогу произнести.
Адам засмеялся.
— Как-то многовато у тебя правил… но ладно, так уж и быть.
Теперь ему надо начинать думать об именах.
Если честно, он надеялся на девочку.
============================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: