— Знаешь, Гитлер, Морникс и Джиинан тоже на седьмом уровне.
— Морникс? — сказал Селекс, когда они начали спускаться. — Ха, моя пра-пра-пра-пра-прабабушка.
— Значит, психопатия у вас семейная.
Охранники обменялись взглядами.
— Да. Мне небезразличны люди на Эмпирее, они мои друзья. Я беспокоюсь о них и хочу, чтобы они преуспели в битве.
—- Или ты считаешь их своей собственностью. Ты вообще способен на угрызения совести, страх, печаль? — презрительно спросил один из его конвоиров. Судя по тону, охранник уже решил всё для себя, поэтому Селекс не удостоил его ответом. Это не помешало ему вспомнить невероятную боль, которую он испытал, когда его первая жена предала его и устроила революцию, спровоцировав такие гнев и печаль, что Селекс в момент ярости уничтожил планету, просто чтобы отомстить ей.
Никто не должен обладать такой мощью, теперь он был в этом уверен.
А когда это воспоминание исчезло, он вспомнил о своей зависимости и ужасе, который пришел с ней.
Он почти потерял свою жизнь тогда.
И наконец, время после его смерти, когда он и Келли вместе тлели во тьме. Он вспомнил дружбу, которая родилась в чертогах Бездны. Вспомнил, как они держались друг за друга, чтобы отогнать ужас черноты.
Пролил ли он слезу, когда они сбежали?
Только он и Тала Келли могут ответить наверняка.
Дверь открылась с тихим звоном, и они вышли в прохладный и серый коридор с рядами дверей по обеим сторонам. Выглядело не слишком устрашающе, но самое главное таилось за этими дверями.
Они не шли по коридору слишком долго, остановившись у третьей двери слева, которая открылась с тихим шипением. Комната внутри была белоснежной, заставив его поднять руки и прищуриться. Когда глаза привыкли к свету, Селекс обнаружил, что смотрит на маленькое, скудное помещение с белыми мягкими стенами, небольшой койкой в углу, раковиной без зеркала и необычным креслом в самом центре.
Оно напоминало что-то среднее между креслом, которое можно найти в кабинете стоматолога, и электрическим стулом.
Рядом с этим креслом стояла красивая женщина.
Она была высокой, мускулистой, элегантной.
А ее волосы имели необычный окрас, который Селекс узнал бы где угодно.
Бывшая жена бывшего императора презрительно усмехнулась в ответ.
— Ты даже не представляешь, как сильно мне это понравится.
Селекс попытался упереться, но охранники толкнули его вперед, из-за чего он попал прямо в пределы досягаемости Минекс. Не теряя времени, она схватила его за челюсть, впившись ногтями в обе щеки, и притянула ближе.
Было больно, но Селекс старался этого не показывать, глядя на нее с презрением.
— Не пытайся сопротивляться, — тихо сказала она, когда двое охранников вышли из комнаты. — Здесь ты полностью в моей власти.
Она подкрепила свое заявление мгновением позже, устроив небольшую демонстрацию. Волна холода омыла его, и прежде чем он по-настоящему понял, что происходит, его тело начало уменьшаться. В следующую секунду Минекс держала его за мех, пока он беспомощно болтался.
Она рассмеялась, наблюдая, как он брыкается.
— Теперь я понимаю, почему люди думают, что мы такие милые, крошечные... беспомощные.
Он замахнулся на нее ногой, но это не сильно помогло. Она несколько секунд смотрела, как он болтается, с улыбкой на лице.
— Как бы я ни наслаждалась этим моментом, кресло подходит тебе больше в другой форме.
Ледяной холод отступил от его тела, и он тут же вернулся в свою избранную форму. Она все еще держала его за волосы, дергая его за скальп, заставляя наклоняться и изворачиваться.
— Теперь я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал со мной.
— Я не жалею о том, что сделал, предательница, — она сжала его волосы сильнее, но он не поддался. — Как девятый уровень? Надеюсь, было уютно.
— Ты не посмеешь так со мной разговаривать, — прорычала она, поставив его на колени, — Только не здесь.
— Давай не притворяться. Твою жажду власти невозможно было утолить, — он попытался поднять голову, чтобы посмотреть на нее, — но именно это мне в женщинах и нравится. Должен был догадаться, что ты ударишь меня в спину, после всего, что мы пережили вместе.
— Не смеши, — она рассмеялась. — у тебя были другие жены, чтобы развлекаться. Я была для тебя ничем.
— Обвинение в неверности работает только тогда, когда у тебя один партнер на жизнь, и мы оба знаем, что у тебя были свои собственные «развлечения». Что касается последнего, то ты была для меня важна. Я думал, что у нас было что-то общее, схожая цель.
— Вот тут ты и просчитался. Я не хотела быть твоей спутницей, я хотела быть императрицей.
— Что ж, надо было хотеть лучше. Тогда, может, что-то и получилось бы.
Она зарычала, подняв его на ноги и швырнув в кресло.
Селекс попытался вырваться, но она была быстрее, уже пристегнув одну из его рук.
— Мне сказали, что когда Творцы разработали тело селзексов, они столкнулись с уникальной проблемой, которую прозвали утечкой ярости. Проще говоря, это означает, что наши с тобой первоначальные конструкты плохо сдерживали ту часть души, которая контролировала ярость. Творцы считают, что именно поэтому мы были такой бессердечной и воинственной расой, даже больше, чем дрэв или люди.
— К чему ты клонишь? — проворчал Селекс.
— К тому, — она пристегнула его ногу, прежде чем наклониться поближе, руками ища ремни на его груди, — что настоящий ты, слабый, неамбициозный, меня разочаровал.
Слова задели, но он не собирался этого показывать.
— Ты просто завидуешь, что у меня есть те, кому я действительно нравлюсь.
— Твоя потребность в одобрении забавляет, — она подошла к нему сзади, надев ему на голову небольшой полукруг, концы которого прижались к его вискам. — Это устройство предназначено для передачи воспоминаний и эмоций прямиком в мозг, — она рассмеялась. — Я запросила новейшую модель, чтобы настроить ее по твоему запросу. Количество информации, которое мне придется влить в твой разум... крайне необычно, но ты был очень настойчив, и мне не хотелось тебя разочаровывать, — она постучала по боковой стороне устройства. — С помощью этого ты переживешь чужие жизни, как будто они были твоими собственными. При такой высокой скорости потока процесс, скорее всего, разорвет твою душу на маленькие кусочки, — она ухмыльнулась. — Буду с нетерпением ждать этого момента.
Селекс не мог бы описать словами, что произошло дальше, потому что никакие слова не могли передать то огромное количество боли и ужаса, которое он испытал. Страх одного разума был управляемым, легким, но страх пары миллиардов, наложенных друг на друга одновременно.
Снова и снова он чувствовал, как земля содрогается, а небо становится красным. Планета разрывалась на части, миллиарды умирали за считанные секунды, но жили достаточно долго, чтобы осознать апокалипсис, который на них навлек он. Насильственная смерть за насильственной смертью раз за разом выжигали его сознание. Его душа кричала, бурлила и пыталась вырваться под натиском миллиардов смертей. Селекс редко испытывал страх, но в тот момент он понял страх глубже, чем любое другое существо за всю историю, потому что почувствовал его через глаза других.
Он никогда не знал страха, не по-настоящему.
И когда он думал, что пытка вот-вот закончится, нахлынул новый поток боли и ужаса, проносясь через его разум и разрывая его на части. Селекс не мог бы закричать, даже если бы хотел, потому что банально не чувствовал рта, а криков умирающих было недостаточно, чтобы в полной мере выразить агонию, окутавшую его.
Страх детей был хуже всего, потому что его сопровождали замешательство и неспособность понять происходящее. Единственное, что они понимали наверняка, это то, что приближается конец.
Как можно описать подобное чувство?
Селекс был стаканом, в который вылили океан.
Он был сингулярностью черной дыры, центром схлопывающейся вселенной, невероятно маленькой точкой массы с коллапсирующей вокруг нее материей.
Он не мог удержать воспоминания, накопленный опыт, суммарно составляющий сотни тысяч лет. Снова и снова его душа стиралась в порошок, пока не оставалось ничего, кроме кровавого пятна, полного бесконечной боли и страдания, которые, казалось, никогда не закончатся. Пока сама вселенная не распадется.
Он мог провести так целую вечность и не заметить разницы.
Селекс не ожидал, что боль закончится.
Но был удивлен, когда это наконец произошло.
Боль внезапно прошла, и ее полное отсутствие было облегчением, настолько невероятным, что его тоже нельзя было описать словами. Свет заполонил его зрение, и он наконец оказался не один. Помещение было полностью белым. Он едва узнал это место, достал информацию из далекого воспоминания, скрытого за стеной страданий и боли, которая была настолько сильной, что было трудно заглянуть за нее.
Он повернул голову, глядя на лицо едва знакомой женщины.
Ее глаза были широко раскрыты.
Было трудно вспомнить, кто она и где он находится, но по мере того, как боль медленно утихала, Селекс начал узнавать вещи. Женщина выглядела... испуганной. Боль ушла, испарилась, а на ее месте осталась зияющая пропасть.
Горячие слезы катились по его лицу.
Но вместе с ними пришло что-то еще, определенное чувство… срочности. Он должен... помочь... кому-то?
Он потянул за свои ремни.
Слова казались чуждыми на его языке, но женщина подчинилась, и к его удивлению он узнал ее... почувствовал ее. Внезапно он вспомнил ее имя — Минекс — и эта маленькая крупица информации запустила лавину воспоминаний, совсем недавних для его тела, но не для разума.
Он здесь, чтобы получить наказание.
Женщина когда-то давно была его женой.
И были другие, кому нужна его помощь, чтобы спасти вселенную.
Он медленно встал, шатаясь на месте.
Он тяжело прислонился к стене, чувствуя, как будто его разум кровоточит, но в следующую секунду он начал смеяться. Минекс такая реакция явно встревожила. Услышав его смех, два охранника ворвались в комнату. Они оба замерли на месте и даже отступили, когда Селекс выпрямился, быстро ознакомившись с собственными воспоминаниями последних лет, до того, как в его голове появилась огромная пропасть.
Слезы не прекращали идти из его глаз, но люди, смотрящие на него, все равно выглядели встревоженными.
После того, что он только что пережил, он вообще не должен был сохранить способность думать, не говоря уже о том, чтобы помнить, кто он такой.
Он помнил себя, и помнил, что сделал.
Теперь он заплатил за содеянное.
И это делало его очень опасным.
Он проковылял мимо охранников и вышел в коридор, направляясь к выходу, мимо всех, кто шарахался в замешательстве и ужасе, не смея подойти к нему. Чем больше шагов он делал, тем увереннее становился, медленно зашивая пропасть в своей голове.
Пока не смог притвориться, что миллиарды лет не прошли через его голову всего пару минут назад.
Он вышел в док станции, гордо наблюдая за выражениями на лицах окружающих.
Все они думали, что он просто не мог выйти невредимым.
Но вот он здесь, на ногах.
Готовый надрать задницу Аполлиону.
===========================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам:
