Не все собаки одинаковы⁠⁠

С юных лет я всегда держала собак. Какие-то были со мной со щенячьего возраста, других я находила на улице (на породистых "потеряшек" мне регулярно везло) и какое-то время они тоже жили у меня, пока не объявлялись владельцы. Все породы собак разные, со своими характерными особенностями. Но в раннем щенячьем возрасте различия почти отсутствуют. Во время взросления щенки активно познают мир, они любопытны, пробуют на зуб все подряд, еще не привыкли к режиму и дисциплине, не умеют подолгу терпеть нужду, не знают команд и т.д. В целом поведение всех щенков схожее: в 2-3 месячном возрасте они - забавные малыши, которым только предстоит всему научиться.

Но из любого правила бывают исключения.

О породе Чау-Чау я не знала вообще ничего. Однажды мне позвонила приятельница с просьбой ненадолго взять на передержку взрослого кобеля этой породы. Судя по всему, он потерялся. Волонтеры уже разместили повсюду объявления, но нужно было куда-то пристроить эту собаку на время поиска владельцев. Я согласилась, мы жили в загородном доме, и свободного места было достаточно.

Увы, найти хозяев не удалось, и Майло (так мы его назвали) прожил у нас несколько лет, до глубокой старости. Но рассказ не о том.

Этот Чау-Чау настолько очаровал нас с мужем своим буддийским отношением к жизни (мы сами - буддисты), что мы решили приобрести щенка этой породы. Вдвоем им будет веселее, считали мы. Так у нас появилась Маля, которую мы взяли в возрасте 5 недель.

Некоторое время она провела в доме на карантине. Была весна, снег только что растаял, и мы не решались выпускать Малю на землю, пока не сделаем ей все нужные прививки. Мы с мужем живем вдвоем, работаем в одной организации, нас целый день нет дома. Правда, мы приезжали в обед, чтобы покормить щенка. Утром, в обед и вечером мы выносили малышку на асфальтированный двор, чтобы она сходила в туалет, и тут же уносили обратно в дом. И целыми днями с 9.00 до 18.00 часов щенок был дома в одиночестве.

Майло жил на улице в теплой будке, и познакомились собаки немного позже, когда земля просохла, и Мале разрешили свободно гулять.

С самого начала меня очень удивляло, что Маля ни разу не сделала попыток что-то погрызть. У нее были свои игрушки, и она могла провести целый день, занимаясь только ими. Ночами она крепко спала, и даже самую первую ночь в нашем доме она не плакала и не искала своих собратьев. Ей оказалось достаточно подушки на полу рядом с моей кроватью. Но самое главное: за 2 недели карантина она сделала в доме только пять лужиц и одну кучку.

Мне самой до сих пор не верится, что полуторамесячный щенок способен терпеть, но факт есть факт. В наше отсутствие Маля просто дрыхла, а когда мы приезжали и бегом несли ее во двор, то там она и делала свои дела. А когда карантин закончился, и Мале разрешили свободно гулять по всему двору, то лужи в доме прекратились уже навсегда. До 3-месячного возраста Маля ночевала в доме, и если ей в полночь или в 5 часов утра хотелось в туалет, она подходила к двери и царапала ее лапой. Разумеется, мы тут же ее выпускали. Иногда она возвращалась в дом, чтобы забрать любимые игрушки. Но большую часть времени проводила во дворе или около Майло, они подружились.

Майло было около 5-6 лет (по оценке ветеринара), поэтому играть он не желал. Но Малю это не слишком огорчало, она могла целыми днями валяться в траве, мусоля свои игрушки. Очень любила она находиться рядом с нами, когда я ухаживала во дворе за цветами или поливала овощи. Любила поворчать на метлу, когда муж подметал двор. Любила поиграть в догоняшки, гонять птичек, которые прилетали к собачьим мискам. Зимой в самые морозы Маля ночевала на теплой веранде, но повзрослев, она отказывалась заходить в дом и ночевала в своем отделении будки, рядом с Майло.

Это был наш первый и единственный щенок, который за всю жизнь не испортил ни одной вещи, не погрыз ни одной обуви, и вообще ни разу не вызвал нашего гнева. Она даже между грядками ходила исключительно по дорожкам. Правда пришлось ей это объяснить и показать, где ходить можно, а где - нельзя! Маля понимала всё, что мы ей говорили. Разумеется, объяснять нужно было доступным языком. Примерно таким, как умный взрослый разговаривает с 3-летним ребенком. И не было ни единого случая, когда мы не достигли бы понимания. Майло тоже был умным, но ленив он был до крайности, и 23 часа в сутки просто спал. Причем, из-за забора прохожим могло показаться, что у нас на участке находится лев или очень крупный волкодав, таким свирепым и мощным был его храп.

Но однажды случилась беда, Маля захромала на одну лапу. Грумер на выставке увидел это и обратил наше внимание.

И хотя мы получили титул "Лучший бэби породы", но теперь нам стало не до выставок. Мы объехали всех врачей, сдали кучу анализов, делали рентгеновские снимки, даже по великому блату сделали МРТ в "человеческой" клинике, пробираясь туда ночью через окно. В нашем городе не существовало МРТ для животных. Но вердикт был неутешителен: врожденная дисплазия локтевого сустава, артроз, артрит с серьезными изменениями в суставе. Весь ее сустав покрылся изнутри шипами (остеофитами), которые причиняли сильную боль. Мы планировали операцию по замене сустава (гарантий никто не давал, да и восстановление было бы очень тяжелым, собаку же невозможно связать или подвесить в воздухе для полной неподвижности. Врачи рекомендовали ампутацию, и мы, обливаясь слезами, почти согласились. Но еще на что-то надеясь, снова поехали на МРТ и сделали снимки и других суставов... После чего стало ясно, что помочь нашей девочке нельзя ничем. Проблема затронула не только один этот сустав, но и все остальные тоже. И даже в позвоночнике уже начались костные изменения. К тому времени Маля уже хромала на обе передние лапы, а вскоре совсем перестала ходить. Могла только сидеть столбиком на крыльце, привалившись к двери. Муж по несколько раз в день носил ее на травку, а потом обратно на крыльцо.

Мы давали ей серьезные обезболивающие препараты, а в последние дни даже делали уколы морфина (раздобытые незаконным путем, Бог нам судья). Но по ночам Маля сильно плакала от боли, а с ней вместе рыдали и мы, от полного собственного бессилия... Поэтому тяжелое решение нам все таки пришлось принять. Врач приехал на дом, сделал ей сначала снотворный укол. И когда она засыпала, я была рядом с ней, лежа на полу и целуя ее морду, чтобы ей было не страшно наедине с чужим человеком. Чтобы запомнить ее запах, шелковистость ее шерсти... Потом был второй укол, и нашей девочки не стало. Мы похоронили ее на участке, а сверху посадили большой куст пионов.

Майло прожил у нас еще несколько лет. При всей своей лени, он тоже грустил, подолгу бродил по участку, разыскивая Малю и не понимая, почему ее больше нет. В 12-летнем возрасте у него отказали ноги, он полностью ослеп. Было лето, он лежал на траве около дома. Мы кормили его самым качественным мягким кормом, укрывали от солнца, устраивая над ним тенезащитные навесы. Но через пару месяцев он тоже нас покинул, тихо, во сне.

С тех пор я больше не могу решиться завести собаку. Слишком сильно они прикипают к нашим сердцам, слишком больно их потом терять.