Кровь и Град (рассказ пятый)
Мрачные тучи сгущались на сером небосклоне. Плотный воздух высекал искру, чтобы дожечь остатки, на пепелище града.
-Чью, отрок? А далеко у твоей княжны суженный? – слегка напористо спросил Ярополк.
Отрок повел плечом, еще не отойдя от ужаса.
-Мнится, поприща пятнадцать на запад. Через лесную теснину.
Мирослава прибывала связанной на обгоревшим венце ее бывшего терема.
-Ты бы хоть девицу развязал что ли, -буркнул Прокоп прижимая к груди дрожащего от плача краснощекого мальчишку.
-Эка вздор! Еще убежит! Без нее мы за сих мальцов вообще ничего не получим. В челядь разве только отдать, да и то….
-Что ты бредни несешь! – разгневался Прокоп. –Весь град у них изведен и семья утрачена…
-А что утрачиваешь ты, коли чужие отроки, тебя тревожат больше, чем свои? Всю дорогу пестуешь как кормилица!
У Прокопа на мокром от пота лбу выступила вена, в одно мгновение он поставил на землю мальца, схватил Ярополка за перси и слегка приподняв изрыгнул то, что в обычном состоянии даже под натиском не выдавил бы.
-Еще услышу от тебя собачий ряв – в болоте утоплю. Отродье неблагодарное!
-На правду обиделся? – подстрекал Ярополк. – Скажи-ка ты ему, Морган!
Морган стоял как вкопанный и смотрел на все отрешенно. Липкая, молочная мгла, в его глазах окутала сгоревший град и иже с ним. Он слышал как его зовут, он взирал на междоусобицу, но совершенно не хотел молвить и слово. Как будто открыв свой рот он моментально захлебнется и преставится без боя. Сделав небольшое усилие над собой, он тяжко проглотил слюну, немного поводил плечами и затаив дыхание похлопал себя по лицу.
-А что было в той избе, от которой остались только камни? - спросил он наконец отрока.
-Так то амбар. Внизу есть погреб.
Морган качнул головой, снова как-то тяжело вздохнул и как обморок побрел.
Сгоревшая земля уже покрылась былиной. Едва виднелись остатки конского навоза. По бывшему торжищу расхаживали куры, вороны колко вступали с ними в бой. От степняков остались только поломанные стрелы, да кое где обглоданные скелеты.
Погреб виднелся крепко срубленным, вход в который был завален камнями и огарками древесины. Морган с большим усилием отодвинул бревно и крайне резко открыл поломанную дверь. Сырой, густо сбитый запах гари резко ударил ему в ноздри.
Лестница уходила в темноту. Солнечный свет поднимал золу и миллиарды пылинок. Спустившись вниз Морган судорожно встрепенулся. Погреб был настолько большим, что погрузил его с головой. В стене, на углубленной полке стояла масляная лампа, он высек искру кресалом, раздул уцелевший трут и с пятого раза поджег фитиль. Повернув за полки он увидел скучившихся, окоченелых людей. Из их ушей, ноздрей и рта, струей застыла кровь.
Морган поставил плошку на бочку и принюхиваясь, словно волк надвигался на них. С каждым шагом его сердце билось напористее. В этой гнетущей, безжизненной тишине он услышал чье-то мрачное дыхание.
На полу, в мертвой куче людей сидело на иссохших ногах восьмиглазое существо. Оно любопытно взирало на него, качая во все стороны свою уродливую лысую голову. Оно пыталось открыть свой забористый рот, но растягивались только щели из которых появлялся приглушенный и тоскливый свет. В одно мгновение оно потеряло свой интерес к Моргану и прислонило почерневшие персти к лежащему трупу на полу.
Твердым взмахом Морган поднял свой меч, но резкий удар рассек не тварь, а воздух. Он предпринял еще попытку, но меч лишь ударил по телу угорелого трупа. Неизвестное существо встало на четвереньки и запрыгнуло на бочку.
-Да что ты за тварь такая, - процедил сквозь зубы Морган.
Его тело затряслось. Он схватил корзину, выкинул добро, поджег солому и запустил в чудовище. Невредимая тварь продолжала стойко сидеть, нервно похлопывая глазищами.
Морган растерянно остановился и посмотрел в ее глаза, безликие, пустые, не знавшие любви и ужаса. Они не выражали ничего, за что можно было зацепиться. Восемь пугающих глазниц, отражали огонь ярко пылающих на полу корзинок. Он быстро покинул погреб и подпер его бревном.
-Ну что обрел? – спросил его Прокоп.
-Пустое, - ответил Морган, - все вынесли.