Киндер маньяк⁠⁠

На воскресной ярмарке ловкая женщина выхватила последнюю селедку с прилавка, практически из рук Антонины Ивановны, за что получила три мысленных проклятия и одно устное.

— Куда тебе! Сама как селедка! Я первая ее взять хотела! — Антонина Ивановна раздула морщинистые ноздри и набрала побольше воздуха, чтобы продолжить свое нападение, но продавщица сбила пыл, сообщив, что рыба на витрине выложена не вся.

Антонина Ивановна закончила покупки, согласно списку, закинула сумки на тележку и направилась в сторону дома. Погода была хуже, чем настроение самой старухи. Мелкий дождик накрапывал с утра, а сейчас усилился и неприятными большими каплями падал на голову. Держать тележку, зонтик и равновесие на старых ногах было тяжело, поэтому Антонина Ивановна решила сократить путь до дома через гаражный кооператив. Через несколько метров, она услышала странный шорох, а затем почувствовала резкую боль в шее и завалилась боком на мокрую землю.

Кровь толчками вытекала из шеи, смешиваясь с грязью. Антонина Ивановна пыталась звать на помощь, но на крик уже не было сил, вместо него изо рта шла кровь. Перед лицом старухи стояли огромные резиновые сапоги. Посмотреть, что там — выше сапогов, никак не получалось, умирающая оставила попытки и закрыла глаза. А потом в приоткрытый рот рукой в перчатке засунули что-то, что-то пластиковое.

2.

Привет, мой дорогой Мурзик. Давно не получал от тебя открыток с рассказами о твоих славных путешествиях, поэтому решил послать весточку сам. Не знаю, правда, по какому адресу отправлять, но, надеюсь, ты когда-нибудь ее прочтешь.

У нас в зоопарке появились братья бурундуки. Смешные, проворные и очень хитрые. Нет, ну ты бы видел эти мордашки. Прибегают ко мне в вольер, когда сторож засыпает. Храпит он ужасно, но, думаю, ты и сам помнишь. Днем шалунишки делают вид, что не могут выбраться из клетки, и надувают животики, а как стемнеет, шнырь между прутьев и начинают воображать себя хозяевами нашего приюта. Ох, если бы я мог сделать так же, превратиться из бегемота в маленького бурундука и убежать вместе с тобой навстречу невероятным приключениям.

На исходе очередное лето, мой друг. Мне радостно и грустно одновременно. Скоро увижу красивые пожелтевшие листья и людей в смешных дождевиках. Надеюсь на встречу и очень скучаю. Твой друг бегемот Фонарик.

***

Мужчина провел по странице блокнота рукой, перечитал отрывок и пошел отстирывать с джинс засохшие пятна крови и грязи хозяйственным мылом, которое нашел в шкафу съемной квартиры. Он решил, что следующее убийство нужно спланировать тщательнее. Желательно обойтись без колюще-режущих предметов и кровавых ручьев, ведь джинсов у него всего двое.

3.

Миша Трухнин стоял на боковой улочке в тени кустов, совершенно не видимый в темноте, в пятнадцати метрах от маленького железнодорожного перехода на дороге, ведущей из центра в Парк Культуры. Идея, казавшаяся легко осуществимой, теперь не очень-то работала. Чего сложного — толкнуть какого-то прохожего под подъезжающий поезд. Однако вот уже два часа прошли впустую.

Мимо Миши проехало уже полтора десятка поездов, а вот людей с его стороны прошло всего семеро. И пятеро из них — в промежуток, когда поездов не было. Шестой человек — невысокая полная женщина — подошла к переходу одновременно с электричкой. Но электрички теперь ездили короткие — всего по шесть вагонов, проносились быстро, успеть добраться до перехода из укрытия было невозможно. Нужно было ждать большого товарного состава.

С седьмым, казалось, повезло. Молодой мужчина нетвердой походкой подошел к переходу как раз, когда показался товарняк. Он попытался проскочить, но пока шел по двум изгибам подводящей к переходу дорожки, поезд подъехал. Мужчина едва успел затормозить и не влететь под колеса состава.

“Эх, — подумал Миша, — вот бы ты, дебилоид, сам туда упал. Мне бы и пачкаться не пришлось”.

Но сам мужчина падать под поезд не собирался, а когда Миша подошел ему помочь и уже был готов толкнуть его под один из последних вагонов, он вдруг заметил в мелькающем просвете между вагонами, что на другой стороне перехода стоят два подростка и тоже ждут, когда состав проедет. Пришлось отпустить выпивоху. Миша решил ждать еще час, а если ничего не изменится — идти домой и придумывать новый план.

В конце концов — придумывать новые планы и схемы гораздо интереснее, чем их воплощать.

Миша с детства любил сочинять истории, какое-то время даже мечтал стать писателем, но потом забросил, стало не до того. Но вот однажды купил красивый блокнот, ручку, приходил домой с надеждой: сегодня точно сядет писать. Однако дома снова и снова появлялись какие-то неотложные дела. Лампочки, ужины, унитазы, уроки, платежи по коммуналкам, нужно было обязательно послушать Марину о том, как прошел ее день, а потом оставались силы лишь на короткий беспокойный сон перед новой сменой. Часы тикали, нервировали, секундная стрелка, казалось, бежала быстрее обычного. “Мне уже сорок три года, а я ни хрена не успел”, — думал Миша утром, в обед и вечером, в автобусе, в туалете, в очереди в магазине. А красивая книжка с ручкой с каждым днем покрывалась новыми слоями пыли.

Потом у Марины тоже появилась мечта — машина. Ее мечта явно была важнее, и пришлось даже взять несколько дополнительных кредитов, чтобы жена порадовалась. Радовалась она, правда, не долго. Ей одним утром не понравилось слишком уставшее и грустное лицо Миши и то, что у него из-за работы вовсе не осталось времени на семью. Претензии росли, увеличивались, взрывались вечерами и превращались в скандалы, пока однажды Марина не сказала:

— Извини, Миша, я полюбила другого, твои вещи уже собрала. Машину оставлю, ну, сам понимаешь, мне — нужнее. На работу ездить и Данилу в школу возить, плюс год-другой — он на права сдаст, а у тебя автобус от завода.

Так Миша снова оказался там же, где был после армии. Только тогда он был на двадцать с лишним лет моложе и здоровее и на нем не висели долги — как-то так вышло, что все погашенные кредиты были оформлены на Марину, а вот новые — на Мишу.

Прервал Мишины воспоминания очередной поезд. Длинная гусенница цистерн проносилась мимо, а ее хвоста на переходе ждал мужчина. Миша прозевал, когда он успел подойти.

Миша быстрым шагом направился к переходу, посмотрел в прогал вагонов — напротив никого не было — и, приблизившись к прохожему, который повернулся на звук шагов, ударил его ногой в грудь. Мужчина отлетел спиной на поезд. Проезжавший вагон ударил его в голову и, развернув, отбросил на обочину по ходу движения состава.

Миша вытер вспотевший лоб, достал из внутреннего кармана бегемотика-путешественника с фотоаппаратом, протер его носовым платком и с помощью платка засунул игрушку от “Киндера” в развороченный затылок, прямо в мозг. Дождавшись, когда состав проедет, Миша пониже опустил кепку и быстрым шагом пошел к Парку Культуры.

Добравшись домой — тщательно вымыл обувь, закинул в стирку джинсы и ветровку, а сам долго стоял под душем, слушая, как вода течет по трубам, по спине, по стенам, по ванне, стекая, наконец, в канализацию.

4.

Миша встретил Марину на дискотеке в местном депо под мелодию “Ласкового мая”, куда ходил раз в месяц. Она была старше, увереннее. Первая поцеловала в русые усы. Миша там на танцполе себя и забыл. Перевоплотился в тень Марины. Лишь бы она еще раз его поцеловала.

Сам Миша тогда болтался один — ни близких друзей, ни хобби, ни целей в жизни. В целом его все устраивало, но иногда хотелось, чтобы совсем как у людей было: дом, семья, дети. Но с этим было сложнее.

Когда Миша заканчивал школу, его мама, несколько лет горевавшая по отцу, неожиданно влюбилась и вдруг расцвела, вспомнила, что ей всего сорок два. С маминым другом Миша искренне старался сойтись, и сперва они даже ладили. Но когда мама забеременела и родила Соню, всем вокруг стало не до Миши. Так что когда после школы пришла повестка — Миша даже обрадовался. В армию попал в мотострелки и успел поучаствовать во Второй Чеченской. Было там в основном спокойно, если не считать одного случая.

После армии уже сам не хотел общаться ни с каким дядей Геной, да и с мамой тоже. Переехал в коммуналку и в родной дом заходил раз в месяц, поиграть с сестренкой.

И вот спустя несколько лет тихой жизни появилась Марина.

Когда она позвала Мишу жить в доставшуюся ей от мамы квартиру, почти в центре города, заставила сбрить усы, познакомила со своим сыном Даней, смешным темненьким мальчуганом с карими глазами, Миша был счастлив. Правда сразу подумал, что женись он и мальчугана возьми в сыновья — возникнут вопросы. Даня фыркал, огрызался, невзлюбил Мишину сутулость и неуверенность, молчаливость. Миша старался изо всех сил, работал много, хватался за любую возможность, продукты таскал, конфеты пасынку. Без толку. С годами голова у Миши седела все больше, Маринка целовала, но все реже, и только Даня рос и фыркал по-прежнему.

Годы шли, пятнадцатилетний лоб постоянно хотел в кино, колу в жестяных банках и дарить девочкам цветы. Марина хотела раз в год ездить с сыном на море, каждый вечер бутылочку полу-горького полу-Испанского вина со средней полки местного “Красное и Белое” и свежих продуктов для своих ПП-блюд.

Миша хотел сдохнуть, потому что искренне устал. Его любовь к Марине привела к бесконечным переработкам. Завод, куда он недавно устроился, ему ужасно не нравился, но зато зарплата позволяла осуществлять все “хочу” родных. Любовь, та самая, со временем затерялась в грязных робах, вонючих носках и раздражающем звонке будильника. Миша вспоминал на сменах, как хотел стать известным писателем, внести свой вклад в литературу — желательно, детскую. До завода, на другой, спокойной работе, он даже успел сочинить пару сказок.

Раньше он был воодушевлен, мечтал, что в уютном доме будут бегать маленькие Михайловичи, смеяться и взахлеб слушать про приключения котов, носорогов и других смешных животных. Но потом случилась Марина, и она, к сожалению Миши, никаких Михайловичей рожать не захотела. Сказала, что Дани ей вполне достаточно, а если у Миши любви через край, пусть на этого сына ее и расходует. Миша десять лет пытался добиться от Дани хотя бы уважения, но так и не смог, а после и вовсе оставил какие-либо попытки.

***

Когда стемнело, Миша опустил на глаза кепку и отправился гулять в Парк Культуры.

Миша решил проверить один романтический закуток, из которого открывается вид на пруд и огни города. Повезло: вместо любителей шашлыка, которые обычно занимали это место под веселый отдых, стояла одинокая фигура. Со спины сразу было понятно — женщина. Она держала телефон на вытянутой руке. Миша наступил на сухие ветки и привлек ее внимание.

— Прошу прощения, не хотел напугать, не думал, что мое любимое место кто-нибудь рассекретит.

Девушка улыбнулась:

— Мне тоже тут очень нравится. Сегодня коллега посоветовала приложение “Звездное небо”. Вот решила посмотреть на звезды с помощью технологий. Красиво, правда?

Она повернула экран к Михаилу, фигуры с названием созвездий замелькали на телефоне. На секунду он даже забыл, зачем находится здесь.

— Выглядит восхитительно. — Миша протянул руку и представился.

— Олеся. — Девушка снова улыбнулась.

На вид Олесе было около тридцати пяти — сорока лет, Миша сразу посмотрел на отсутствие кольца на безымянном пальце. “Это хорошо”.

— Пройдемся?

— Да, давайте.

— Лет пять назад мы с женой любили гулять здесь по вечерам.

— А почему вы теперь без нее?

— Она погибла.

— О! Соболезную.

— Спасибо. Но это было уже очень давно. А почему вы без спутника?

Олеся замялась на мгновение.

— Моему спутнику не до прогулок по ночам. Вернее, не совсем спутнику. Есть один мужчина на работе, кажется, я ему нравлюсь.

— Вполне его понимаю — вы очень привлекательная.

— Спасибо. Но он мне не очень нравится. Так. Общаемся в обеденный перерыв.

— Возможно, вам нужен кто-то, кто тоже неравнодушен к звездам.

— Да, возможно.

— Там впереди какие-то огни, кажется, молодежь отдыхает. Давайте обойдем их по соседней тропинке, ближе к пруду. Осторожно, тут корни у дерева торчат, не споткнитесь.

Миша подал Олесе руку и помог перешагнуть через препятствие. Перешагнув, она не стала забирать руку.

— Спасибо, Андрей.

Десяток метров они прошли в молчании, пока не подошли почти к самой воде.

— Вот, пришли, — сказал Миша неожиданно хриплым голосом. — Вы не покажете еще раз, как смотреть на звезды через приложение?

Олеся вынула из кармана телефон и подняла камеру к небу. Миша зашел сзади, сделав вид, что смотрит на экран. Правой рукой он вытащил из кармана ветровки колготки и набросил их на шею Олеси. Он повалил ее на землю вместе с собой, обхватил крепко ногами, натянул колготки двумя руками изо всех сил. Олеся пыталась вырваться, брыкалась. Миша отвернулся, чтобы не видеть, как Олеся старается ухватиться за право жить и вдохнуть еще немного кислорода. Когда девушка, наконец, перестала сучить ногами и затихла, Миша медленно поднялся, поправил Олесе растрепанные волосы, подобрал телефон и забросил его далеко в воду, а в ладонь положил уснувшего бегемотика на лежаке, сперва вытерев с него отпечатки платком. Прежде чем уйти, он сфотографировал тело, постаравшись, чтобы бегемотик был виден.

***

Миша вернулся домой и расставил оставшихся бегемотиков на столе. Рассматривал долго, ностальгировал. Собирал и хранил их бережно тоже для Михайловичей, но теперь использовал не по назначению. Провел ласково по пластмассовой шапочке одного.

Достал новый телефон, вставил сим-карту и скачал несколько приложений. Миша придумал текст, выбрал самые удачные фото. На следующий день, во время прогулки, сообщение с фотографиями бегемотиков на столе и мертвой девушки в траве одновременно отправил во “ВКонтакте” на страницу городских новостей, УМВД, “Подслушано” города и нескольких новостных пабликов.

“Добрый день. На моем счету уже три жизни, и я не остановлюсь. Если вы думаете, что это шутка, то посмотрите на игрушки, которые уже нашли, и на те, что остались у меня. До скорой встречи”.

Сим-карту, отправив сообщения, вытащил и сломал, телефон разбил о бордюр и выкинул. Миша видел сразу в нескольких фильмах, что так нужно делать, чтобы тебя не отследили полицейские.

***

После публикации сообщений от маньяка Интернет забурлил сотнями сообщений, репостов и комментариев. Большинство из них были совершенно бессмысленны, но Миша читал их два часа подряд и никак не мог оторваться.

— Черт. Лучше бы вы книги так обсуждали или еще что-то полезное. И я такой же дурак.

Еще Миша обнаружил, что некоторые сообщества уже успели придумать ему прозвище — Киндер-Маньяк.

Пресс-служба полиции города между тем выступила с заявлением о том, что информация проверяется и розыскная работа ведется.

На самом деле вот уже две недели, после обнаружения тела на железнодорожном переходе, полиция города стояла на ушах. Десятки сотрудников были заняты розыском и опросом мужчин, состоящих на учете у психиатра, поиском возможных свидетелей и просмотром данных с камер наблюдения, расположенных в радиусе километра от мест преступления. Но сообщать об этом в новостях не стали, чтобы не спугнуть преступника.

5.

Пройдя через Лесопарк, Миша вышел к реке и не спеша, прогулочным шагом, двинулся вдоль берега по узкой тропинке. Рыбаков — двух мужиков-пенсионеров — Миша увидел в первом же прогале кустов. Мужики, степенно рассевшись на чурбачках, смотрели на поплавки и на Мишу внимания не обратили. Он прошел около километра вперед, прежде чем повернуть обратно. Кроме этих двоих, больше никого у реки не было.

Подойдя к рыбакам, Миша шепотом спросил:

— Клюет?

Рыбаки обернулись к нему.

— Вон, посмотри, — тихо кивнул один из них Мише, указывая на стоящее в траве пластмассовое ведро с крышкой. Миша заглянул: в ведре плавали несколько мелких рыбех размером в пол-ладошки и одна побольше, похожая на леща из пивного ларька.

— Нормальные, — сказал Миша.

— Да нет, мелочь, — ответил второй рыбак, — плоховато берет сегодня.

Миша достал из внутреннего кармана ветровки бутылку, полную на две трети, открутил крышку и сделал вид, что пьет.

— Ха-а, — с удовольствием выдохнул Миша. — Будете?

Рыбаки переглянулись.

— Водка? — спросил один из них.

— Не, самогонка, теща гонит, — сказал Миша, протягивая бутыль.

— Ну дай, попробуем, чего там у тебя за теща. — Один из рыбаков протянул руку и принял бутылку.

— Постой, Борь, давай бутербродов достану, я взял из дому, — сказал второй, вставая с чурбачка и залезая в черный пакет, лежащий у чайника.

— Доставай, — согласился первый рыбак. — Будешь? — спросил он у Миши.

— Да не, спасибо. Я и пить уже не хочу, хватит. Можно, я лучше немного половлю? В последний раз еще с отцом ловил, в детстве.

— Давай, — уступил ему место первый рыбак. — Только пересади червяка лучше, вон банка. А мы тогда пока чуть выпьем с Витей.

— Допивайте все, у меня дома еще есть, не хочу обратно тащить. — И Миша снял удочку с рогатки, к которой та была прислонена.

В детстве Миша часто ходил на рыбалку с отцом. Саму рыбу он не любил ни есть, ни ловить, хотя, если клевало хорошо — азарт все же его захватывал. Мише больше нравилось быть вместе с папой, слушать его неторопливые истории по дороге на реку, а после просто молчать, сидя рядом, внимательно глядя на поплавки. К сожалению, отец много работал и выбраться куда-то вдвоем удавалось нечасто. После его смерти Миша не ходил на рыбалку тридцать лет. Сперва мать не позволяла, а потом и не хотелось. Когда отец погиб, на мать помутнение нашло: она целый год забирала Мишу из школы после уроков, не отпускала гулять — какие уж тут походы на рыбалку. Миша в шестом классе учился — а за ним стали следить, как за первоклашкой. Некоторые даже стали дразнить мальчика “маменькиным сынком”, но оказалось, что для “маменькиного сына” Миша слишком хорошо умеет драться. В итоге его просто стали игнорировать.

Через год у Миши прозвище все-таки появилось. Кто-то из одноклассников на уроке биологии сделал доклад про бегемота и даже нарисовал красивые картинки. Витька Семенов тогда захихикал громко и объявил:

— Да вы посмотрите, бегемот-то похож на нашего Мишаню! Ноздри так же раздул и сидит один.

Но Миша не обиделся, а даже согласился. И что плохого в бегемоте? Он грозный и сильный. Миша даже начал собирать коллекцию игрушек из “Киндер-сюрприза”, а вечерами, после прогулок с мамой, читал много книг и сам иногда писал рассказы о путешествиях чудесного животного и его друзей. Мише в то время и не нужен был никто из одноклассников, а потом, спустя пару лет, когда вроде бы пришел в себя, — уже у всех свои компании, а он так один и остался.

Теперь, насаживая на крючок нового извивающегося червяка, Миша был горд, что за тридцать лет руки не забыли, как это делать.

“Жаль, что отец не видит. Надо было с Данькой сюда сходить, может, как-то лучше бы все сложилось”, — подумал Миша.

Миша забросил наживку и стал внимательно следить за поплавком. Тот медленно дрейфовал влево.

Сзади раздался хрип. Миша обернулся. Один из рыбаков завалился на бок, изо рта пошла пена.

— Борь, ты чего? — Второй рыбак склонился над другом. — Эй, ты чем нас опоил? — повернулся он к Мише, но вдруг схватился за горло, тоже повалился на бок и стал судорожно пытаться вдохнуть воздух, одновременно медленно двигая ногами.

Миша смотрел на рыбаков, как вдруг боковым зрением увидел, что поплавок ушел на дно. Схватив удочку, Миша подсек. Ореховый удильник на пару секунд согнулся дугой. Миша подумал, что он сломается, но тот резко распрямился и из воды влетела большая рыба и, просвистев над головой Миши, с глухим стуком шлепнулась сзади, рядом с лежащими рыбаками. Миша, положив удильник, подбежал к рыбе. Это была большая — в две ладони — полосатая красавица с красными плавниками.

— Окунь, — вспомнил Миша.

Взяв рыбину, Миша заглянул ей в рот. Крючок зацепился за что-то внутри. Подергав чуть-чуть леску — без результата, — Миша потянул сильнее, и крючок вытащился вместе с червяком и намотанными внутренностями. Миша брезгливо откинул крючок на леске в сторону. Окунь вроде бы умер, хотя глаза еще чуть вращались. Оба рыбака умерли точно, они больше не двигались и не хрипели. Миша с сожалением посмотрел на окуня и бросил его далеко в реку. Было жалко, но Миша не умел готовить рыбу и не хотел тащить ее домой. Вытерев испачканные руки о камуфляжный китель одного из рыбаков, Миша достал из кармана платок с завернутым в него бегемотиком-официантом и поставил игрушку рядом с бутербродами. Потом аккуратно протер платком бутылку, консервную банку из-под червей и ведро с рыбой. Еще раз внимательно осмотрелся и быстрым уверенным шагом пошел прочь от реки.

***

Миша уже в десятый раз перечитывал список на листке блокнота. Это не список продуктов — здесь нельзя что-то забыть. Шанса второй раз сходить в магазин и докупить недостающее не будет. Но и просить что-то неосуществимое нельзя. Что ж, до завтрашнего вечера еще было время в последний раз все обдумать.

На следующий день он с утра пришел на площадь Ленина и сел на скамейку неподалеку от памятника вождю. Миша всегда хотел вместо работы посидеть вот так, насладиться кофе, суетой, что происходит вокруг, посмотреть на вывески, небо, людей — не спеша. Сначала, когда Мишу уволили, он разозлился. Тогда казалось, что хуже быть уже не может. Но потом Миша придумал план, приободрился, быстренько оформил очередной кредит на свои нужды, пока работодатель не успел сообщить в инстанции об увольнении, и теперь наслаждался моментом.

Миша, сверяясь с блокнотным листком, стал набирать сообщение, которое планировал разослать по новостным пабликам и в полицию.

“Добрый день. Я Киндер-Маньяк. Мне нужна помощь. Я больше не могу продолжать и готов сдаться и понести наказание. Но я боюсь расправы со стороны полиции или других заключенных. Я обещаю сдаться, если мне гарантируют:

— теплую сухую одиночную камеру, оборудованную кроватью, столом, стулом, тумбочкой, раковиной, унитазом, посудой, электрочайником или кипятильником;

— стационарный компьютер с доступом к онлайн-библиотеке и Интернету;

— телевизор;

— ежедневные прогулки минимум один час;

— доступ к тюремной библиотеке;

— свободный доступ ко мне представителей СМИ;

— бесплатную медицинскую помощь в случае проблем со здоровьем;

— трехразовое повышенное питание, бесплатный чай, сладости минимум раз в неделю;

— услуги адвоката, право связываться с ним в любое время;

— две гантели весом 20 кг для поддержания физической формы.

Я считаю свои требования более чем умеренными, в любой европейской тюрьме они предоставляются каждому заключенному. Если вы не готовы мне помочь — я продолжу убивать. Самостоятельно я уже не могу остановиться.

До свидания”.

Миша огляделся вокруг. Несмотря на будний день, на площади было полно народа. Люди отдыхали, веселились, совсем рядом уличные музыканты пели “Перемен” Цоя. Миша собирался пожертвовать всем этим ради своей мечты. Туризм, алкоголь, женщины, новые знакомства — про все это можно будет навсегда забыть. Если план удастся — Миша больше никогда не увидит шумную и вечно праздничную площадь Ленина. Не увидит новых декораций и арт-объектов на улицах города, людей, которые постоянно куда-то спешат и всегда опаздывают. Впрочем, если план провалится — тоже, скорее всего, не увидит. Вряд ли удастся скрываться от полиции вечно. Миша дописал в конце: “Еще хочу плакат 2х1,5 метра с голой Джессикой Альбой”. И отправил сообщения.

Посидев минуту с закрытыми глазами, достал из телефона сим-карту и сломал. Положил телефон экраном на землю и ударил по нему каблуком. Потом поднял его и пошел мимо торговых рядов. На улице возле ресторана “Пламя и Вино”, как обычно, жгли дрова в жаровнях. Миша постоял несколько минут, глядя на огонь, огляделся по сторонам, убедился, что на него никто не смотрит, и бросил в огонь телефон и вырванный из блокнота листок со списком своих требований к полиции. Дождался, пока листок полностью прогорит, и пошел в сторону площади Победы.

***

Мишино письмо подняло в Интернете новый шторм. Мнения разделились: кто-то предлагал не идти на поводу у маньяка, кто-то требовал вернуть смертную казнь, некоторые осторожно замечали, что не такие уж и высокие требования взамен человеческой жизни. Через СМИ к преступнику обратился Виктор Петрович Смирнов — знаменитый местный адвокат. Он пообещал защищать интересы убийцы в суде и способствовать соблюдению условий содержания в лагере. Миша, внимательно читавший новости, выписал в блокнот фамилию, телефон и адрес офиса этого адвоката.

И только в полиции молчали. Следователи, ведущие дело, считали, что убийства происходят раз в две недели и до следующей попытки убийцы есть время.

6.

С экрана приложения для онлайн-знакомств на Мишу смотрел импозантный сорокалетний мужчина с седыми висками и аккуратной бородой. Примерно так мог бы выглядеть Миша, если бы не впахивал столько лет по двенадцать часов пять дней в неделю. Хорошо, что в Интернете не обязательно быть собой.

Пролистав пару анкет и фотографий ровесниц, Миша поставил лайки нескольким претенденткам на вылет. После прошлых дел Миша считал, что в парках и на пустырях вполне может быть полиция. Он решил, что попытает счастья там, где его не ждут.

На утро пришло сразу два сообщения. Михаил в ответ написал пару строк о себе: что в разводе, стремится к мечте, начинает новую жизнь, ищет спутницу, которая ему в этом поможет. Первая из ответивших — Елена, сорока пяти лет. По ее словам, дети давно выросли, живут сами по себе, строят будущее, она сама давно в разводе, работает билетером в театре, мало путешествует из-за занятости, хотя очень любит посещать новые места, вяжет, книги читает, гуляет в парке. Вторая — Ирина, ей сорок три, тоже в разводе, сын живет у мужа, она строит карьеру риэлтора. По ее словам — очень успешно. Хобби особых нет, потому что после рабочего дня валится с ног и прокрастинирует на дорогом вельветовом диване с бокальчиком красного.

Миша назначил встречи обеим, после непродолжительной беседы одна из женщин согласилась увидеться вживую.

Женщина оказалась даже симпатичнее, чем на фото, что Мишу явно огорчило. Высокая и стройная, правда стало заметно: на подобные прогулки она давно не выходила. Красная помада была слишком броской, в отличие от скромной улыбки, на которую ее намазали. Миша заранее взял кофе, предложил его спутнице, а после предложил капнуть в него виски из фляжки.

— Хороший виски еще никому не вредил!

Елена протянула ему картонный стаканчик:

— Только чуть-чуть.

Они шли по освещенной дорожке, Елена беззаботно болтала о всяких мелочах, рассказывая о новых спектаклях, которые начнутся в осеннем сезоне, о том, как славно работать в театре, даже билетером, и общаться с творческими людьми. Михаил вежливо поддакивал, показывая заинтересованность, но думал о своем. После того как ушла жена, Миша неожиданно для себя ушел в творчество. После работы он стал писать сказку про своего бегемота. Думал, что закончит ее за пару вечеров, но нужные слова было гораздо сложнее находить, чем в молодости, а те, что находились, были слишком сахарными. В результате он потратил несколько месяцев на одну не очень большую историю. Довольный собой, отослал ее в местный журнал. Через три месяца пришел ответ, что Мишина сказка журналу подходит, его просили подписать согласие на публикацию и предоставить данные счета для перевода гонорара. Гордый Миша отправил данные редактору. В ответ через полмесяца ему перевели сто рублей. А Миша уже успел напридумывать, что он сможет бросить осточертевший завод и жить, занимаясь только написанием сказок. Но как можно прожить на сто рублей?

К вечеру стало прохладно, и Лена попросила проводить ее до дома, Миша согласился. Они дошли до нужной девятиэтажки молча. Лена предложила зайти на чай, Миша вновь не отказал. В кармане он крутил пальцами фигурку бегемотика. Елена гостеприимно поставила на стол фужеры, домашнее вино и закуску. Попросила ее подождать, пока она сходит поправить прическу. Миша разлил вино, добавил в один фужер снотворное. Через полчаса Лена пожаловалась на плохое самочувствие — видимо, из-за погоды. Пообещала Мише, что они встретятся снова, хоть завтра. Миша поблагодарил ее за вечер, попросился в туалет, потом долго копошился, одеваясь.

Он положил уснувшую Елену на кровать, а сверху на ее лицо положил подушку и держал так, пока женщина совсем не перестала шевелиться, а потом еще три минуты. Сверху на подушку он поставил бегемотика-девочку, гуляющего с бокалом вина. Надев перчатки, Миша медленно обошел комнату и вытер платком все вещи, каких касался, также протер краны и раковину в ванной комнате.

Из внутреннего кармана своей куртки достал ручку и блокнот, вырвал листок и принялся писать заранее приготовленный текст.

“Вы проигнорировали мое прошлое послание. В результате погиб еще один человек. Я очень хочу остановиться, но сделать это без вашей помощи я не могу. Неужели вы не способны мне помочь? Разве я прошу чего-то невозможного? Мне нужно только чистое место, приемлемая еда и одиночество, — если это для вас так много, что ж, люди продолжат умирать. Но теперь в этом будете виноваты вы”.

На втором листке он написал: “Если мои условия не будут приняты в ближайшее время — первую записку увидит каждый человек в этой стране”.

Миша сфотографировал труп и записки, после чего ушел, прикрыв, но не заперев за собой дверь.

Авторы:
Мария Шестакова

Антон Александров