Источник Молчания | Глава 13 | Часть 1⁠⁠

Глава 13: В лабиринте чужих правил

Неделя промелькнула, как один долгий, болезненный миг. Физические ожоги от Чёрной Молнии на руке Виктора почти затянулись, но внутренние — от столкновения с магией смерти и предательством Языковой — жгли куда сильнее. Отголоски тех стонов, вихрь пепла и чёрные трещины преследовали его в тишине. Они с Павлином снова сидели в самом дальнем уголке библиотеки, в секторе «Забытые Карты», подальше от любопытных взглядов. Воздух был густым от запаха старой бумаги и едкого озона, а тусклый свет люминесцентных ламп едва разгонял мрак, ложась на стеллажи пыльными прямоугольниками.

Перед ними на широком дубовом столе громоздилась груда бесполезных находок: распечатки карт канализационных коллекторов, потрескавшиеся свитки с прогнившими шнурами, несколько кристаллов памяти с мутной сердцевиной. Результат был нулевым. Ни слова о свойствах Ржавой Реки, ни намёка на то, как выжить в её токсичных водах или найти ту самую «сердцевину».

— Может, Коллекционер нас просто разводит? — устало пробормотал Павлин, отодвигая очередной нечитаемый свиток с картой канализации времён Основания. — Диск... река... стена... Всё как в каком-то бредовом квесте без инструкции.

Виктор молча водил пальцами по шраму, проступающему сквозь тонкую кожу. Его взгляд упал на пустующее место за соседним стеллажом, где обычно сидела, склонившись над блокнотом, Ирина. «Правило 7.4... Смерть не в учебном плане…» Эхо её последней записи отдавалось в висках тупой болью. Она знала. Или догадывалась. И мы её подставили.

Внезапно свет в их уголке померк, словно его поглотила внезапная туча. Из-за стеллажа с атласами звёздного неба плавно выплыла... тень Гарадаева. Не сам учитель, а именно его тень — чёрная, плотная, безликая фигура, движущаяся абсолютно бесшумно, не касаясь пола. Она замерла напротив них, и холодок от её присутствия заставил Виктора вздрогнуть.

Тень подняла руку — точнее, сгусток темноты, её напоминающий — и указала на толстенный том в потёртом кожаном переплёте, который лежал на самой верхушке ближайшей стопки. Книгу, которую они оба точно не приносили. На корешке тускло поблёскивали вытисненные серебром буквы: «Гидрология Подземелий Нищура: Отчёт Экспедиции №7».

— Учитель просит передать. — прозвучал в их головах голос Гарадаева, но исходил он от безмолвной тени. Спокойный, ровный, без привычной иронии. — Он считает, что ваш... энтузиазм в исследовании городских недр заслуживает более надёжных источников, чем слухи контрабандистов или записи пропавших учениц.

Виктор и Павлин переглянулись. Он знает. Знает о тоннелях, о Марке, о Коллекционере, об Ирине...

Тень скользнула ближе, её «рука» легла на обложку, и пыль на ней заклубилась.

— Особенно, — продолжил голос в их сознании, — когда речь заходит о таких специфических объектах, как Ржавая Река.

— Вы... следили за нами? Вот так? Через тень? — не выдержал Виктор.

Тень слегка наклонилась, и Виктору почудилось, что она его изучает.

— Следить — громкое слово, Виктор. Скорее... наблюдал. Городоведение — моя специализация. А ученики, проявляющие нездоровый интерес к запретным зонам и древним артефактам... представляют определённый профессиональный интерес. И, как оказалось, — голос стал чуть жёстче, — находятся в зоне повышенной опасности.

Он явно намекал на Языкову.

Павлин, не сводя с тени настороженный взгляд, потянулся к книге.

— И... вы просто даёте нам это? Зная, что мы ищем Источник Молчания? Зная, что Осмир...

— Осмир дал вам задание. — перебил его голос Гарадаева, и тень дёрнулась, будто от ветра. — Как член Агоры. Я — ваш учитель. Моя задача — давать знания и предупреждать об опасностях. Что вы решите делать с этими знаниями — ваш выбор и ваша ответственность. — тень отплыла, освобождая путь к фолианту. — Страницы 143-148. Будьте осторожны. Текст... нестабилен. Как и сама река.

Как только Павлин приподнял тяжеленную книгу, тень начала таять, растворяясь в других тенях библиотеки, будто её и не было. Перед тем как исчезнуть полностью, уже едва различимый голос добавил: «И Виктор... Чёрная Молния. Интересный феномен. Но не забывай про контроль. Громов волнуется».

Они остались одни в гробовой тишине, нарушаемой лишь потрескиванием старых ламп. Павлин, затаив дыхание, открыл книгу на указанных страницах. Бумага была пожелтевшей и хрупкой, местами покрытой странными ржавыми пятнами, похожими на подтёки крови. Чернила местами расплылись, поплыли, складываясь в узоры, но основной текст читался.

Павлин осторожно перевернул хрупкую страницу, и они погрузились в чтение, с каждым словом ощущая леденящую тяжесть нарастающей безнадёжности.

Они узнали, что Ржавая Река — вовсе не природный водоём, а чудовищный памятник катастрофам прошлого. Результат многолетних утечек из древнего термагического реактора «Воздушное Сердце», ядовитый коктейль, смешавшийся с химическими отходами раннего Фидерума и пропитавшийся остаточным эфиром разложения магических барьеров. Отсюда её едкие свойства и тот самый, описанный в отчёте, цвет «запёкшейся крови и ржавчины».

Свойства воды повергли их в молчаливый ужас.

Крайне Коррозионная: текст утверждал, что она разъедает большинство металлов за минуты, камень — за часы. Органику — кожу, плоть — за считанные секунды контакта.

Токсичные Пары: над поверхностью вечно клубится туман из испарений. Вдыхание вызывало ожоги дыхательных путей, мучительные галлюцинации, паралич и смерть. Концентрация яда усиливалась ближе к «сердцевине».

Антимагическая Аура: река подавляла большинство видов магии в непосредственной близости. Попытки создать защитные барьеры или управлять стихией описывались как «тщётные и смертельно опасные». «Магия гаснет, как свеча на штормовом ветру», — гласила чья-то пометка на полях, подчёркнутая дважды.

«Стена, что помнит Осмира»: оказалась гладкой, неестественно ровной каменной поверхностью в одном из рукавов реки. Считалось, что на заре Фидерума сам Осмир пытался стабилизировать утечки и оставил на ней свой первый магический знак-автограф. Попытка провалилась, знак давно стёрся, но стена, по легенде, сохранила слабый отзвук его могущества. И именно рядом с ней находилось то, что они искали.

«Сердцевина Реки»: это была не просто точка на карте. Описывалась она как активная геотермальная воронка, из которой с чудовищным давлением били перегретые, самые концентрированные и токсичные потоки. Температура там была запредельной, а давление способно раздавить скалу. Эпицентр яда и разрушения. «Лишь безумец или обладатель саркофага Осмира осмелится приблизиться», — было выведено на странице жирным, чёрным шрифтом. И тут же, чуть ниже, дрожащей, торопливой рукой кто-то нацарапал: «Экспедиция №7 подтверждает. Выживших нет».

Павлин выдохнул, откинувшись на спинку стула.

— Вот и всё. Конец пути. Даже Коллекционер не знал, на что нас посылает.

Но Виктор, стиснув зубы, продолжал водить пальцем по строчкам, выискивая малейшую зацепку. И он её нашёл. В тексте мельком, почти невзначай, упоминалось, что члены самых ранних и засекреченных инспекций Агоры иногда использовали «изолирующие саркофаги» — одноразовые защитные коконы, якобы созданные по чертежам самого Осмира. Описание было скудным: «кованый каркас, обшитый пластинами мерцающего металла, столь же прочного, сколь и лёгкого, с вкраплениями чистого серебра, питающего защитное поле...» Ключевой оказалась одна-единственная фраза: «Основной компонент — сплав, именуемый в отчётах "саркотитан"».

И сразу за ней — приговор. «Технология утрачена. Последние известные образцы саркотитана исчезли после Великой Чистки Архивов в 38 году. Без него кокон — просто дорогая урна».

Павлин снова потянулся, чтобы перевернуть страницу, надеясь найти ещё что-то, но его пальцы замерли в сантиметре от бумаги. Ржавое пятно на следующей странице вдруг начало шипеть. От него потянулся едкий, пахнущий серой и кислотой дымок. Текст под ним стремительно чернел, обугливался и рассыпался в чёрный прах, оставляя после себя дыру размером с монету. Они едва успели прочитать последнюю строчку, уцелевшую рядом с разъедающим пятном:

«...и помните: река не прощает. Даже мёртвых. Особенно мёртвых».

Они сидели, уставившись на дымящуюся дыру в знании, которая казалась теперь метафорой всей их ситуации. Воздух в библиотеке снова сгустился, но на этот раз от тяжести открывшейся им правды. Путь к Источнику Молчания лежал через самое сердце смерти.

Виктор резко захлопнул книгу, словно опасаясь, что ядовитые испарения вот-вот хлынут из неё наружу. Облачко чёрного праха поднялось и медленно осело на стол как безмолвное напоминание о хрупкости знаний и самой жизни. Они сидели в гнетущей тишине, осознавая весь масштаб безумия, на которое их толкало задание Осмира. Без этих «саркофагов», сделанных из утраченного саркотитана, спуск к Сердцевине был даже не риском — это было чистое, беспримесное самоубийство.

— Саркотитан... — пробормотал Виктор, снимая свои самовосстанавливающиеся очки и вертя их в пальцах.

Они были невероятно прочными, невероятно лёгкими... и сейчас, в тусклом свете библиотеки, их оправа мерцала странным, до боли знакомым блеском. Так вот как называется этот металл? Мысль пронзила его, острая и леденящая. Он поднял взгляд и встретился с глазами Павлина, в которых отражалась та же ошеломляющая догадка.

— Очки дяди... Мидир... Отец говорил, что дядя ушёл туда и погиб. А что, если он нашёл что-то связанное с этим? Или... знал, где искать сам саркотитан?

Мысль о том, что пропавший родственник мог невольно держать ключ к их спасению, была одновременно обнадёживающей и пугающе нереальной.

Павлин коротко хмыкнул, постукивая костяшками пальцев по потёртой кожаной обложке, скрывавшей смертоносные знания.

— Знаешь, что мне кажется самым логичным в этом безумном городе? Этот «саркотитан» — явно не то, что продаётся на рыночке у старьёвщика. Это что-то древнее, запретное, намеренно стёртое из истории.

Он пристально посмотрел на Виктора, и в его глазах загорелся знакомый огонёк азарта, пробивающийся сквозь страх.

— Кто в Фидеруме специализируется на таких штучках? Кто коллекционирует странные артефакты, знает все подпольные истории и... уже помогал нам за определённую плату?

Виктор медленно кивнул, снова надевая очки на переносицу. Мир обрёл чёткость, а вместе с ней и ясность следующего шага. Мысль о новом визите к Коллекционеру вызывала тяжёлую тошноту, но перевешивал крошечный росток надежды. Тот уже дал им диск. Он явно копал глубже любого архива. Он знал про Мозговой Стебель. Он знал про Ржавую Реку. Почему бы ему не знать про саркотитан? Или хотя бы не знать, кто может о нём знать?

— Коллекционер, — твёрдо подтвердил Виктор. — Он наш следующий шаг. Цена, конечно, будет... запредельной. Но у нас нет выбора.

Они оба понимали: следующий визит к старику в его логово на Старых Мельницы сулил не просто торг, а погружение в ещё более тёмные и опасные воды фидерумских тайн.

На верхней полке дальнего стеллажа, в гуще теней, едва заметно дрогнул сгусток мрака. Тень Гарадаева, наблюдавшая за ними, медленно растворялась, сливаясь с окружающей темнотой, будто никогда и не было. Путь к спасению от ржавой смерти лежал через Коллекционера и призрачную тайну саркотитана. И учитель, давший им ключ к пониманию смертельной опасности, теперь молча наблюдал, как они решили искать ключ к спасению в самом ненадёжном и тёмном месте города. Надежда на саркофаг Осмира мерцала, как одинокий огонёк в ядовитом тумане, а Коллекционер был тем, кто мог этот огонёк или раздуть в спасительный факел, или навсегда затушить одним движением руки.

***

Виктор и Павлин, слегка сбив дыхание после интенсивного полёта, вошли в полумрак главного зала башни Коллекционера. Он не поднял головы от причудливого латунного механизма, над которым склонился, лишь коротким движением длинного пальца указал на два скрипучих стула, стоящих напротив его рабочего стола.

Молча, Виктор шагнул вперёд и положил на стол, заваленный странными инструментами и деталями, книгу, которую дала тень Гарадаева. Кожаный переплёт глухо стукнул о дерево. Он открыл её на заранее отмеченной странице с описанием Ржавой Реки.

— Мы нашли информацию, — голос Виктора прозвучал громче, чем он ожидал, в гробовой тишине комнаты. — Река... она не просто ржавая. Она разъедает всё. Любой металл, камень... кроме одного. Саркотитана.

Коллекционер медленно, с преувеличенной точностью, отложил в сторону тонкое шило. Его глаза, глубоко посаженные в орбитах, скользнули по строчкам на странице, а затем медленно поднялись и уставились на Виктора. Казалось, он взвешивал не только слова, но и саму их суть.

— Саркотитан, — его голос был сухим и тихим, точно шелест пергамента. — Интересный выбор. И редкий. Очень редкий.

Он взял книгу в узловатые пальцы, бегло, но внимательно просмотрел описание.

— Да... свойства описаны верно. Самовосстановление. Идеальный щит против коррозии... и не только. — Он бросил многозначительный, тяжёлый взгляд на очки Виктора, которые тот носил, и Виктор почувствовал, как по его спине пробежал холодок.

Павлин, ёжась от могильного холода в помещении, переспросил:

— Значит, если мы найдём что-то из саркотитана... контейнер, пластину... мы сможем погрузить этот диск в «сердцевину»?

Коллекционер кивнул, с лёгким стуком откладывая книгу в сторону.

— Теоретически. Да. Но вот загвоздка... — Он сложил руки перед собой, и его пальцы сплелись в причудливый узор. — Саркотитан не купить на базаре Нищура. Не выковать в подпольной кузнице твоего приятеля Шрама.

Павлин слегка вздрогнул, услышав прозвище Марка, но Коллекционер уже продолжал, не обращая на это внимания:

— Его... производят. Только в одном месте.

Виктор наклонился вперёд, предчувствуя ответ, который изменит всё.

— Где именно?

Коллекционер произнёс медленно, разделяя слоги, вкладывая в каждое слово ледяную тяжесть:

— С.Л.О.Р. Социалистическое Ленинское Общество Рабочих.

В мозгу Виктора мгновенно вспыхнула и ожила полустёртая фраза Гарадаева с урока Городоведения, проскользнувшая когда-то мимо ушей большинства одноклассников: «...а там, в С.Л.О.Р., эти зомби-коммунисты, всё общее, каждый работает». Зомби-коммунисты... Гарадаев не шутил? Лицо Виктора осталось каменной маской, но внутри всё сжалось в ледяной ком.

Павлин нахмурился, перебирая в памяти карты.

— С.Л.О.Р.? Это... за пределами Фидерума? За Апиро-Киперой?

Коллекционер тихо рассмеялся, и звук этот был похож на треск сухих веток под ногами.

— Дальше, юный гидромант. Гораздо дальше. Город-государство. Город-казарма. Город... фабрика. Ленинград-Некрополис. Там они и выплавляют свой драгоценный саркотитан из руды, которую добывают в шахтах, куда солнце не заглядывало тысячелетия. И весь он идёт на их нужды. На броню. На каркасы их машин. На обшивку их дирижаблей-душегубов. Экспорт... — Он презрительно фыркнул. — ...крайне ограничен. И строго контролируется. Достать его здесь, в Фидеруме? — Коллекционер развёл руками, и его тень на стене исполнила немой танец безысходности. — Невозможно. Даже для меня. Даже за самую искрящуюся душу или свежевыжатую тень.

В комнате повисло тягостное молчание, нарушаемое лишь тихим потрескиванием углей в жаровне. Виктор сжал кулаки под столом, чувствуя, как рушится их хрупкий план. Павлин безнадёжно смотрел на сумку, где лежал диск, уже представляя, как тот бесследно растворяется в жутких водах реки.

— Значит... тупик? — с трудом выдавил Виктор. — Источник Молчания... вне досягаемости?

Коллекционер задумчиво постучал костяшками пальцев по столешнице.

— Прямой путь? Да. Но есть... обходные тропы. — Его глаза, два тлеющих уголька, сверкнули в полумраке. — Вы же знаете о Дин'Аслане? Город подземных торговцев? Бледнокожих капиталистов?

Павлин кивнул:

— Гарадаев рассказывал. Они выжили после Хомосмерти, потеряли меланин... Торгуют всем подряд.

— Именно. Всем подряд. Их сети... обширны. Очень. Они не гнушаются торговлей с кем угодно, если есть профит. Даже со С.Л.О.Р. У них свои каналы, свои... договорённости. Контрабанда? Возможно. Обход санкций? Очень вероятно. — Он наклонился вперёд, и его шёпот стал едва слышным, ядовитым. — Если кто и может достать для вас крошечный кусочек саркотитана — слиток, пластину, достаточно прочную, чтобы удержать диск в сердцевине реки — так это Асланцы. Найдите их представителя здесь, в Нищуре. Или... — он многозначительно поднял костлявый палец, — ...доберитесь до самого Дин'Аслана. Но будьте осторожны. Их цена может быть... необычной. Не всегда в монетах.

Виктор обменялся взглядом с Павлином, который выглядел одновременно обнадёженным и совершенно ошарашенным новым витком этой авантюры.

— Дин'Аслан... или их агент здесь. Спасибо. — Он поднялся со скрипучего стула. — Это... направление.

Павлин, поднимаясь следом, с лёгким замешательством добавил:

— Да, спасибо. Хотя... мы ничего не заплатили за эту информацию. Обычно вы...

Коллекционер махнул рукой, уже снова погружаясь в изучение латунного насекомого на своём столе.

— Плата? За невозможное? За направление в тупик с гипотетическим обходом? — Он усмехнулся, не глядя на них. — Считайте это... жестом доброй воли. Или отсрочкой. Вы выполнили свою часть сделки — принесли Стебель. Я выполнил мою — дал Диск и направление к Источнику. Теперь следующий шаг — ваш. — Его голос вновь стал безразличным и сухим, но в нём прозвучала стальная тяжесть. — А он... непрост. Ищите Асланцев. И поспешите. Тени не дремлют, а мир... — он сделал нечёткий жест, очерчивая всю свою мрачную лавку с её пугающими трофеями, — ...полон щелей, в которые можно провалиться навсегда. Ваша охота за Источником — лишь малая часть того, что скрывается в темноте.

Виктор и Павлин молча кивнули, подавленные тяжестью новой задачи и зловещим напоминанием. Они развернулись и вышли из башни, оставив Коллекционера наедине с его механизмами. Ощущение, что старик знал гораздо больше, чем сказал, и что их путь к Источнику Молчания только что стал бесконечно извилистее и опаснее, не покидало их.

Хотите поддержать автора? Поставьте лайк книге на АТ.