И ты, брутуретка!
Сижу у травматолога, взвешиваю все свои жизненные решения, а из колонок льется "Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала", и почему-то это кажется уместным, подобающим случаю. Полночь, шансон и моя нога на подозрительной для гермофоба кушетке.
А началось все солнечным воскресным утром. Сонная зомби я поплелась на кухню и плюхнулась на табуретку. Сломанную, от того праздничную. Мы ее вытаскиваем на свет божий только когда в доме много гостей и нужно больше сидячих мест. Как правило, после она отправляется в балконное изгнание, но в этот раз осталась на кухне. Когда-то сидушка крепилась к опоре скотчем, но деструктивные пятые точки друзей постепенно стерли фиксатор.
Зеваю, смотря в телефон, пытаюсь нащупать зажигалку на столе, а из-под меня медленно уплывает устойчивость. Я очень нежно приземлилась на пол. Не задела головой плиту, не ударилась копчиком. Это правда было совсем не резкое скольжение. Вот только сонный мозг все равно попытался самосохраниться и зачем-то дернул левой ножкой в воздухе.
Возможно что-то хрустнуло, не помню. Но что-то точно натянулось и не самым приятным образом. Я вскрикнула и замерла в позе жука: ручками и ножками кверху.
Во-первых, сразу стало ясно, кто в старости стакан воды подаст. Кот вертелся рядом со мной, а от шума тут же бросился подальше. А кошка, спавшая на кровати, прибежала и не отходила от меня, пока я не пришла в себя более-менее. Вот так и определяется кто любимый ребенок в семье, а кто псина неблагодарная.
Во-вторых, оказалось, что у меня не только страх перед стоматологами, но боязнь боли, особенно неизвестной, и всех врачей в целом. Боязнь вплоть до панических атак. Ну это уже вишенка на торте радости, который составляет моя неуклюжесть.
И вот лежу, боюсь пошевелиться. А еще ведь залпом посмотрела несколько сезонов “Анатомии страсти”, где в каждой серии кровь, кишки, операции по восемнадцать часов. И мне так страшно посмотреть, вдруг там чего торчит или, не приведи макаронный монстр, вообще отсутствует.
Это ладно, но от страха меня начало мутить, а пошевелиться-то все еще не могу. И думаю, вот придет мой парень вечером, а тут хладный труп жука, захлебнувшегося рвотой, аки распоследний алкаш. И главное столько всего прошла, чтобы быть побежденной табуреткой! Ну и утром, этим созданием Сатаны и чертовых жаворонков. Обидно…
Понятно, что все эти мысли не от логики, но поэтому “во-вторых” и написала.
/a few moments later/
Кое-как посмотрела, убедилась, что не торчит ничего. Через уговоры и увещевания пошевелила лапкой, поняла, что двигается. По миллиметру в час поднялась и снова уселась на другой, но наверняка не менее злодейский табурет. Зажигалки не нашлось, так что я решила рискнуть бровями (чай, не ноги, отрастут!) и подкурила сигарету. Сижу, дымлю. И смешно, и все еще колотит паникой.
А на день запланирована куча дел: подкаст записать, с подругой поболтать, с мастером встречу провести, статью прочитать и одобрить и т.д. и т.п. Прихромала к компьютеру, отвела запись, до магазина даже доковыляла и часть дел переделала. А потом уже как ответственный трудоголик решила сделать перерыв и позаботиться и о ноге. Все, что я, организатор-хост-тестировщик-копирайтер, знаю из травматологии – это в любой непонятной ситуации не играть в футбол, если что-то с ногой. Поэтому решила лечь.
Это было относительно легко. Кроме того, что кот любит агрессивно ластиться, не задумываясь, что там у хозяина болит, то есть об ногу, в том числе. А вот встать… Встать далось сложнее. Как и ходить. Внезапно. Такое бывает оказывается после того, как с табуретки навернешься с утра пораньше.
И я расстроилась, потому что мир резко стал сложным. Дойти до туалета? Ну может и да. Но сесть-встать без боли оказалось сложным. Покурить на кухне? Да без проблем, если с табуреток не падать, как некоторые. Вот только вдруг меня на ней начало мутить, как сразу после падения, при этом в остальных комнатах нормально все. А если я хочу на улицу? А если я забуду что-то на кухне или захочу перекусить и уже устроилась в кресле? Ох, очень я избалована этой жизнью, понимаю, потому что осознание сложности обычных дел повергло меня в уныние крайней степени.
Ползу по стеночке, рыдаю, и кошка снова бежит ко мне, на ручки просится. Вот второй момент, по которому я поняла, она – друг, а не сосиска.
Конечно, когда мой молодой человек пришел с работы с улыбкой, поддержкой, супчиком, пониманием и эластичным бинтом, жизнь внезапно стала куда легче. Когда не один, то и помереть жуком не страшно. Впрочем, не знаю, может только он на меня так действует, но с ним мне и правда чертовски повезло. Осталось только то, что от кухни меня бросало в озноб и начинало мутить. Если честно, не сильно огорчилась, потому что готовить и мыть посуду все равно не особо люблю.
То был акт первый. Про событие, проживание и дружбу. Дальше будет акт второй про отрицание, гнев, торг, принятие и медицину.
