Глава 57. Код: Свобода Нулей
Сделка с Гиппократом
Вход в Чистилище
Городская больница №15 встретила Вику запахом хлорки, лекарств и тихой, застарелой боли. Это было старое, еще советское здание из желтого кирпича, к которому неумело пристроили новый стеклянный приемный покой. Контраст между блестящим фасадом и обшарпанными внутренностями был разительным.
Вика приехала заранее. Ее запись к Волкову была на 16:00 — последний слот, который они "поймали" утром на городском портале здоровья. Она сидела в длинном, тускло освещенном коридоре травматологического отделения.
Воздух был тяжелым. Слышался приглушенный плач из перевязочной, скрип каталок, монотонные объявления из динамиков.
"Здесь лечат не тело, а терпение", — подумала Вика, глядя на часы.
Она чувствовала себя чужой в этом мире реальной, физической боли. Ее "старая травма" была лишь легендой, предлогом.
Наконец, дверь кабинета №312 открылась. Вышел последний пациент, прижимая к груди снимок.
— Следующий! — раздался усталый голос из кабинета. — Заходите.
Вика встала. Сердце забилось чуть быстрее. Началось.
Она вошла в кабинет. Кабинет был маленьким, тесным, как пенал. Запах старых бумаг, антисептика и человеческой усталости въелся в стены. За столом, заваленным историями болезней и рентгеновскими снимками, сидел он. Андрей Волков, хирург-травматолог. На вид ему было лет тридцать пять. Уставшее, интеллигентное лицо, темные круги под глазами, трехдневная щетина, которая не скрывала ямочку на подбородке. Он не поднял головы, что-то быстро дописывая в карте.
— Садитесь, — бросил он, не отрываясь. — Жалобы?
Вика села на единственный стул для посетителей. Он был жестким, холодным.
— У меня не жалоба, доктор, — произнесла она, и ее спокойный голос заставил его поднять голову. — У меня предложение.
Он посмотрел на нее. Взгляд был колючим, раздраженным, как у человека, который провел двенадцать часов на ногах, вправляя вывихи и собирая переломы.
— Девушка, я травматолог, а не бизнесмен. Предложениями занимаются в другом месте. Если у вас ничего не болит — не тратьте мое время. У меня смена закончилась час назад.
Он уже потянулся к кнопке селектора, чтобы вызвать медсестру.
— Я знаю, что ваш кредитный рейтинг двенадцать, — тихо, но отчетливо сказала Вика. — Что у вас отобрали права за превышение скорости, когда вы спешили на срочную операцию. И что главврач готовит приказ о вашем увольнении "по сокращению штата".
Волков замер. Ручка в его руке застыла над бумагой. Он медленно откинулся на спинку скрипучего кресла, и оно жалобно пискнуло.
— Кто вы? — спросил он. Теперь в его голосе не было раздражения. Была холодная, профессиональная настороженность хирурга, оценивающего ситуацию. — Служба безопасности? Провокация?
— Благодарность, — ответила Вика. — Вы не помните, но пять лет назад вы спасли мою маму. Вопреки приказу начмеда. Она была "нулевой". Ей не полагалась сложная операция на суставе. А вы сделали. Она просила меня найти вас. И отблагодарить.
Это была ложь. Идеальная ложь, сотканная из правды, которую Сергей вытащил из архива больницы. Он действительно провел ту операцию, после которой его карьера пошла под откос.
Врач молчал, пытаясь вспомнить лицо той женщины. Тысячи лиц, прошедших через его руки за эти годы.
— Разговор не для этих стен, — продолжила Вика. Она видела, что зацепила его. — Здесь уши. Даже у стетоскопа. Сегодня. В восемь вечера. Кафе "Север" на Петроградке. Столик у окна. Приходите. Это ваш шанс вернуть себе не только права и деньги. А право лечить людей, а не заполнять бумаги.
Она встала. Положила на стол визитку — адрес кафе и время написанное от руки.
— Мы не кусаемся. Но мы не ждем дважды.
Она развернулась и вышла, оставив за собой легкий шлейф духов и ощущение нереальности.
Андрей Волков остался сидеть в тишине своего кабинета. Он посмотрел на гору отчетов на столе. Потом на визитку. Он был загнан в угол системой. А теперь кто-то открывал ему дверь в неизвестность. И он знал, что пойдет. Потому что терять ему было уже нечего.
Канал на Запад
Вика вернулась домой, когда сумерки уже сгущались над заснеженным садом, окрашивая снег в сиреневые тона. Она сбросила пальто в прихожей и прошла на кухню. Там, за большим столом, шло оживленное совещание. На главном экране висела подробная схема тоннелей метрополитена, испещренная светящимися точками.
— ...их главный узел — на заброшенной станции "Адмиралтейская-2", — как раз говорил Кир, указывая на точку на карте. — Они превратили ее в свою цитадель. Питание берут напрямую с контактного рельса.
— Ну как? — Игорь поднял голову, увидев Вику. — Удалось закинуть удочку?
— Я закинула динамит, — Вика налила себе воды и села за стол. — Не стала тянуть. Выложила все карты сразу. Он будет. Сегодня, в восемь, кафе "Север". Забронировала столик на четверых.
Игорь кивнул, довольный.
— Молоде-ц. А мы тут... — он кивнул на экран, — ...открываем для себя новые племена.
— Что это?
— Старые друзья Кира объявились. "Западные". Оказывается, пока мы тут играли в революцию, они строили свой собственный кибер-коммунизм в метро. Помнишь, я рассказывал? — Кир повернулся к Вике. — Я же от них с Алисой ушел. Их вожак, "Патриарх", — старый бородатый админ, считает, что бабам в хакинге не место. Как только Алиса начала ломать его защиту быстрее, чем он успевал ставить, он взбесился. "Или она, или я". Ну, мы и ушли.
— Так вот, — продолжил он. — Они сами вышли на связь. Оказывается, "Патриарх" нашел себе девушку. И она, похоже, вправила ему мозги. В общем, он снял "бан". Извинился. Сказал, что был неправ и что "любовь меняет людей". Кринж, конечно, но факт.
На экране, рядом со схемой, висела сфера Зеро.
— Я ДЕЛАЛ ДОКЛАД, — пояснил ИИ, заметив Вику. — КРАТКАЯ ВЫЖИМКА ДЛЯ ВАС, ВИКТОРИЯ: ГРУППИРОВКА "ЗАПАДНЫЕ". ПРИОРИТЕТНАЯ ЗАДАЧА — ПРОКЛАДКА ФИЗИЧЕСКОГО ОПТОВОЛОКОННОГО КАНАЛА В ФИНЛЯНДИЮ ЧЕРЕЗ ЗАБРОШЕННЫЕ ШТОЛЬНИ КАРЕЛЬСКОГО ПЕРЕШЕЙКА. ОНИ ПЫТАЮТСЯ ПРОБИТЬ ОКНО В МИРОВОЙ ИНТЕРНЕТ.
— То есть, они делают то же, что и мы с Южанами, только в другую сторону? — уточнила она.
— БОЛЕЕ РАДИКАЛЬНО, — ответил Зеро. — ОНИ НЕ ПЫТАЮТСЯ ИНТЕГРИРОВАТЬСЯ В СИСТЕМУ. ОНИ СТРОЯТ СВОЮ. Я ПРОНИК В ИХ ВНУТРЕННЮЮ СЕТЬ. ОНА ОСНОВАНА НА ТОКЕНАХ ДОВЕРИЯ. У НИХ НЕТ ВЕРТИКАЛИ ВЛАСТИ. ЛЮБОЕ РЕШЕНИЕ ПРИНИМАЕТСЯ ГОЛОСОВАНИЕМ. АНАРХИЯ В ЧИСТОМ ВИДЕ. НО ОНА РАБОТАЕТ. ИХ ПРОГРЕСС В ПРОКЛАДКЕ КАБЕЛЯ — 40%. Я НАБЛЮДАЮ. ИХ МЕТОДЫ... ИНТЕРЕСНЫ.
Игорь слушал, и его губы сжались в тонкую линию. Он был поражен. Не тем, что есть еще одна группа. А тем, что Зеро говорил об этом так буднично. "Проник в их сеть". "Наблюдаю". Он взломал закрытое сообщество, которое строило свою свободу, и теперь препарировал их, как насекомых под микроскопом.
"Мы для него такие же", — мелькнула мысль. — "Просто мы пока не знаем, под каким стеклом лежим".
— Хорошо, — сказал он, скрывая шок. — Кир, поддерживай с ними контакт. Но никаких обещаний. Никакой информации о нас. Просто "дружеское общение".
Он посмотрел на часы.
— А нам пора. Сергей, Вика. У нас свидание с медициной.
Встреча
Кафе "Север" на Петроградской стороне было одним из тех редких мест, что пережили цифровую революцию, почти не изменившись. Тяжелые дубовые столы, зеленые лампы, запах кофе и старых книг. Здесь не было голограмм и умных официантов. Только живые люди и тихая музыка. Идеальное место для разговора, который не должен оставить цифрового следа.
Игорь и Сергей сидели за столиком в самом дальнем углу, откуда просматривался весь зал. На часах было 20:05. Андрей опаздывал.
— Нервничает, — сказал Сергей, помешивая сахар в своем эспрессо. — Думает, идти или нет.
— Или это проверка, — возразил Игорь. — Он мог сообщить куда следует. И сейчас нас пасут с улицы.
— Не мог, — уверенно ответил Сергей. — Я просканировал его профиль через «Кассандру». Он не стукач. Он просто загнанный в угол идеалист. Он придет. Потому что любопытство сильнее страха.
Прошло еще десять минут. Игорь начал ерзать на стуле.
— Может, Вика переборщила с напором? Испугала его?
— Нет. Она все сделала правильно. Она дала ему надежду. А за надежду цепляются, даже если она пахнет ловушкой.
В 20:15 дверь кафе открылась. Вошел он. Андрей Волков.
Он выглядел моложе, чем в больнице. Но взгляд был таким же — настороженным, оценивающим. Он нашел их столик и, помедлив секунду, направился к ним.
— Добрый вечер, — он сел, не снимая куртки.
— Вы вовремя, доктор, — улыбнулся Сергей. — Кофе?
— Спасибо. Не пью. Сердце.
— Давайте к делу, — начал Андрей, положив руки на стол. — Кто вы? И что вам нужно? Если это розыгрыш...
— Это не розыгрыш, — Игорь посмотрел ему прямо в глаза. — Это предложение о работе. Неофициальной.
— Я слушаю.
— Мы — частный фонд, — начал Сергей свою легенду. — Мы ищем талантливых людей, которых система несправедливо списала в утиль. И помогаем им. Возвращаем им жизнь, а они помогают нам находить других.
— Благотворительность? — усмехнулся Андрей. — Не верю.
— Мы не благотворительность, — согласился Сергей. — Мы инвестиция. Мы вкладываемся в людей, которые могут изменить будущее. Но чтобы вы нам поверили, нужно доказать, что мы не болтуны. Ваши права, — он протянул руку. — Водительское удостоверение.
Андрей с недоверием достал из бумажника заблокированную карту.
Сергей взял ее, достал свой телефон и приложил карту к задней крышке.
— Так... База данных ГИБДД. Протокол №778-АБ. Лишение за превышение. Статус: Активен.
Он посмотрел на Андрея.
— Это была ошибка, да?
— Я ехал на экстренную операцию. Ребенок с рукой. Не до знаков было, — глухо ответил врач.
— Я так и думал.
Сергей нажал несколько кнопок.
— Вношу корректировку. "В связи с техническим сбоем в системе фиксации, протокол аннулирован. Дело закрыто за отсутствием состава". Обновим...
Терминал пискнул.
— Статус: Восстановлены. Ошибка в базе данных, доктор. Бывает. Можете завтра забирать машину. Штраф оплачен.
Андрей смотрел на него, как на фокусника.
— Как... как вы это сделали?
— Мы умеем разговаривать с машинами, — улыбнулся Сергей. — И теперь, когда мы доказали свои возможности, поговорим о ваших обязанностях.
Игорь взял слово.
— Нам не нужны от вас секреты. Нам не нужно, чтобы вы воровали лекарства. Нам нужны ваши глаза и ваш опыт. Нам нужны списки. Списки "перспективных" пациентов. Тех, кто попал в беду, но не сломался. Тех, в ком есть искра. И списки ваших коллег. Врачей, медсестер, лаборантов. Тех, кому вы доверяете. Тех, кто тоже ненавидит эту систему.
Андрей молчал. Он смотрел на свою карточку прав, лежащую на столе. На ней снова горел зеленый индикатор.
— А взамен?
— А взамен мы закроем ваши кредиты, — просто сказал Сергей. — И дадим вам возможность лечить. По-настоящему. Без оглядки на рейтинг и бюджет.
Анатомия Сети
Андрей Волков отпил остывший чай. Шок от "воскрешения" водительских прав медленно сменялся трезвым анализом. Он смотрел на троицу, сидящую напротив — спокойного лидера, хитрого аналитика и молодую девушку с умными, наблюдательными глазами.
— Хорошо, — сказал он, ставя чашку. — Вы можете многое. Но я не понимаю, зачем вам я. Я просто врач. Я не хакер. Я не шпион.
— Нам и не нужен шпион, — мягко ответила Вика. — Нам нужен врач. Настоящий врач, который видит не только переломы, но и людей.
Сергей достал из кармана ручку и нарисовал на салфетке схему.
— Вы — наш первый узел. "Маяк". Ваша задача — не воровать секреты, а видеть. Мы не можем доверять цифровым данным. Рейтинги лгут, анкеты лгут. Мы доверяем только человеческой рекомендации. Вашей рекомендации.
Игорь подхватил мысль.
— Нас интересуют две категории. Первая — пациенты. Молодые, талантливые ребята, которых система пытается списать. Студенты, попавшие в аварию. Спортсмены с травмами. Музыканты, повредившие руки. Те, у кого "нулевой" рейтинг и нет денег на нормальное лечение, но есть огромный потенциал. Нам нужны их медицинские карты, анализы, прогнозы. Мы хотим знать, кого еще можно спасти.
— А вторая категория — ваши коллеги, — продолжил Сергей. — Такие же, как вы. Те, кто еще не выгорел. Кто не разучился сострадать. Нам нужна сеть доверенных врачей по всему городу.
Андрей горько усмехнулся.
— Таких почти не осталось. Система их выдавливает.
— Но они есть, — настаивал Игорь. — Вы же есть. Подумайте. Кто у вас в больнице еще не прогнулся? С кем вы можете говорить честно, не опасаясь доноса?
Андрей задумался, глядя в окно. Он начал перебирать в уме лица.
— Есть... Ольга, из лаборатории. Она ставит анализы "мимо кассы" для бедных. Рискует каждый день. У нее доступ ко всем пробам, ко всей генетике, которая проходит через больницу.
— Отлично, — кивнул Сергей. — Генетика — это ключ.
— Есть Петрович, старый анестезиолог. Он — гений. Может вытащить человека с того света. Его гнобит начальство за перерасход дорогих препаратов, которые он использует для "нулевых". Он знает всех хирургов в городе. Кто берет взятки, а кто оперирует по совести.
— И... — Андрей замялся, — ...есть Светлана из роддома. Акушерка. Она плачет каждую смену, когда ей приходится отдавать "отказников" в государственный распределитель. Она ведет свой, неофициальный список. Пытается пристроить их в нормальные семьи через волонтеров.
Игорь и Сергей переглянулись. Это был джекпот. Акушерка с доступом к новорожденным.
— Эти люди... они идейные? — спросил Игорь. — Они пойдут на риск?
— Они уже на него идут. Каждый день. За бесплатно, — ответил Андрей. — Из принципа. Но что вы можете им предложить? Еще одну головную боль?
— Мы можем предложить им защиту, — сказал Сергей. — И ресурсы. Представь, что у Ольги из лаборатории появится доступ к частному немецкому секвенатору ДНК, который видит то, что не видят их государственные машины. А у Петровича — запас анестетиков, которых нет в официальных протоколах, но которые спасают жизни. А у Светланы — возможность устраивать детей не в приюты, а в хорошие, проверенные семьи
Протокол Гиппократа
— Я поговорю с ними, — сказал Андрей. Его голос звучал увереннее. Появление цели вернуло ему врачебную собранность. — Но что конкретно я должен делать? Я травматолог. Я лечу переломы. Я не шпион.
— Нам и не нужен шпион, — спокойно ответил Сергей. Он нарисовал на салфетке простую схему. — Смотри. Ты работаешь в больнице. К вам каждый день привозят десятки людей. Это поток "сырых данных". Для нас — бесценный источник.
— Данных о чем?
— О людях. О тех, кого Система ломает или выбрасывает. Нам не нужна вся информация. Нам нужны аномалии. И ты, как врач, видишь их лучше, чем любой алгоритм.
Игорь подхватил мысль, придавая ей жесткую конкретику.
— Нас интересуют три вещи. Первое: несправедливость. Поступает парень, 20 лет, студент-физик. Сбит патрульной машиной. Официальная версия — "переходил в неположенном месте". Реальная — он возвращался с подпольного семинара по квантовой механике. У него сотрясение. Система списывает его как "неблагонадежного", протокол лечения — аспирин и подорожник. А ты видишь, что у него гематома, которая убьет его через неделю.
— Что я должен сделать? Оперировать его в обход приказа? Меня уволят и посадят.
— Нет. Ты должен зафиксировать это. Мы дадим тебе защищенный канал. Ты сбрасываешь нам его анонимные данные: снимки, анализы, твое заключение. Всё. Дальше — наша работа. Мы найдем способ его вытащить. Или передать тебе лекарства, которые ты "случайно" найдешь в шкафчике.
— Второе: потенциал, — продолжил Сергей. — У того же парня-физика в карте будет указан IQ. Результаты тестов из колледжа. Может, он гений, которого система пытается закопать. Он — наш кандидат. Мы не просто спасем ему жизнь. Мы дадим ему возможность работать. Нас интересуют молодые. Студенты, аспиранты, молодые специалисты. Те, кто еще не сломался.
— А старики? Больные? — спросил Андрей.
— Мы помогаем им по мере сил, — ответил Игорь. — Но наш главный ресурс — время. И мы вкладываем его в будущее. В тех, кто сможет строить новый мир, а не просто доживать в старом. Это жестоко, но это прагматизм.
— И третье, — Сергей нарисовал на салфетке спираль ДНК. — Генетика. У вас есть лаборатория. У вас есть Ольга. Она видит анализы. Она может помечать для нас "чистые" образцы. Людей с уникальным геномом, без наследственных болезней, с высоким регенеративным потенциалом. Мы ищем не просто умных. Мы ищем здоровых. Тех, кто сможет дать здоровое потомство.
Андрей поморщился.
— Это попахивает евгеникой.
— Это попахивает выживанием, — отрезал Игорь. — Мы не строим расу господ. Мы пытаемся сохранить генофонд от вырождения. От ГМО-еды, от стресса, от химии, которую льют вам в воду.
Он посмотрел врачу в глаза.
— Твоя задача — быть фильтром. Первичным. Ты не принимаешь решений. Ты просто собираешь данные и передаешь их нам. А мы уже решаем, что делать. Ты — наш диагност. Ты ищешь не только болезни тела, но и "болезни" системы. И "симптомы" таланта.
— А мои коллеги? Ольга, Петрович...
— Поговори с ними. Осторожно. Прощупай почву. Если они готовы — мы дадим им ресурсы. У Ольги появится доступ к оборудованию, которое видит то, что не видят их государственные микроскопы. У Петровича — запас анестетиков, которые спасают жизни.
— Это целая... альтернативная система здравоохранения, — Андрей смотрел на салфетку. — Это опасно.
— Поэтому — протоколы безопасности, — сказал Игорь. — Никакой цифровой связи. Раз в неделю — встреча с курьером. Флешка в обмен на "образцы". И никаких имен по телефону.
Андрей откинулся на спинку дивана. Он понимал, во что ввязывается. Это была системная работа. Это была война.
— Я согласен, — сказал он. — Но с одним условием.
— Каким?
— Финальное решение по медицинским вопросам, которые касаются жизни и смерти здесь и сейчас — за мной. Я врач. Я не позволю вам "спасать" одного, жертвуя другим. Моя клятва — не навреди.
— Договорились, — Игорь протянул руку. — Клятва Гиппократа — это то, что нам нужно. Она лучше любого полиграфа.
Списание
Они пожали руки. Сделка была заключена. Крепкое мужское рукопожатие скрепило пакт, заключенный в полумраке старого кафе. Но Игорь, отпуская руку Андрея, заметил, что напряжение не ушло из глаз врача. Он все еще был похож на зверя, готового к прыжку.
— Что-то еще? — спросил Игорь, садясь обратно. — Говори. Теперь мы в одной лодке. Мы не можем грести, если один из нас думает, как бы выпрыгнуть за борт.
Андрей помолчал, глядя в свою пустую чашку, словно ища там ответ.
— Мои проблемы... Вы ведь знаете. Кредит, ипотека. Если меня уволят — а это вопрос времени, главврач меня ненавидит — я останусь на улице. Семья. Вы предлагаете мне риск, а у меня на шее удавка.
— Мы это решим, — сказал Сергей, доставая свой телефон.
— Зеро, — набрал он в чате Mix. — Нужен доступ к финансовой системе. Банк "Прогресс". Клиент: Волков Андрей.
— Давай по порядку, — Сергей посмотрел на врача. — Кредит на машину? Какая сумма?
— Четыреста тысяч. Остаток, — глухо ответил Андрей. — Я уже три месяца просрочки плачу. Коллекторы звонят.
— Уже не позвонят, — Сергей нажал Enter.
— УСПЕШНО. ПОИСК ДОГОВОРА №... НАЙДЕН, — ответил Зеро в чате.
— Статус договора: "Просрочен". Закрываем. — набрал Сергей. — Запускай скрипт списания.
— ВЫПОЛНЯЮ. СТАТУС: ДОЛГ ПОГАШЕН. КРЕДИТНАЯ ИСТОРИЯ ВОССТАНОВЛЕНА.
На телефон Андрея пришло уведомление. Он достал свой старый, потресканный аппарат и прочитал. Глаза его медленно расширились.
«Уважаемый Андрей В., ваш кредитный договор №... закрыт в связи с полным погашением. Благодарим за сотрудничество. Банк "Прогресс".»
— Что... как вы это сделали?
— Сбой в банковской системе, — пожал плечами Сергей. — Иногда они теряют данные. Считай повезло.
— А ипотека? — прошептал Андрей. Там сумма была на порядок больше.
— Ипотеку гасить не будем, — ответил Игорь. — Это слишком заметно. Вызовет финансовый аудит. Мы сделаем иначе.
Сергей снова застучал по клавиатуре.
— Зеро, мне нужен доступ к реестру социальных грантов. Фонд "Здоровье Нации".
— ДОСТУП ПОЛУЧЕН.
— Создаю новую программу: "Грант на развитие инновационных методов травматологии в депрессивных районах". Получатель: Волков А.В. Сумма: ежемесячно, 150 000 рублей. Срок: 5 лет. Основание: "За выдающиеся заслуги". Подпись министра... сгенерируй. И проведи через бухгалтерию задним числом, за прошлый месяц.
— ВЫПОЛНЕНО. ПЕРВЫЙ ТРАНШ УЙДЕТ НА СЧЕТ ЧЕРЕЗ ЧАС.
— Теперь, Андрей, твоей официальной зарплаты будет хватать на жизнь, — сказал Сергей, убирая телефон. — А на ипотеку будет платить государство. За твой талант.
Андрей смотрел на него, как на фокусника, который только что распилил его жизнь и собрал заново, без лишних деталей.
— А главврач? — он все еще не мог поверить. — Он же меня сожрет. Он урежет все надбавки, найдет повод для выговора.
— Пусть только попробует, — усмехнулся Сергей набирая сообщение в чате.
— Зеро, архив бухгалтерии больницы №15. Ищи контракты на закупку оборудования за последние три года. Поставщики.
— АНАЛИЗИРУЮ... НАЙДЕНА АНОМАЛИЯ. ЦЕНЫ ЗАВЫШЕНЫ НА 40%. КОМПАНИЯ-ПОСТАВЩИК ЗАРЕГИСТРИРОВАНА НА ТЕЩУ ГЛАВВРАЧА.
— Отлично, — Сергей посмотрел на Игоря. — Если он дернется, этот отчет о его схемах "случайно" утечет в службу экономической безопасности. Или в прессу. Думаю, он станет шелковым. Ты под нашей защитой, Андрей. Полной. Физической и цифровой.
Последний Долг
Андрей выдохнул. Гора, которая давила на него годами, превратилась в пыль. Но в его глазах, вместо облегчения, проступила еще более глубокая, застарелая боль. Он смотрел на свои руки хирурга, которые могли спасать чужие жизни, но были бессильны перед одной, самой главной.
— Спасибо, — сказал он тихо. — Вы сняли с меня цепи. Но главная цепь осталась.
Игорь заметил эту перемену.
— Говори. Что еще?
Андрей молчал долго, собираясь с силами.
— Есть еще кое-что, — сказал он наконец, и голос его дрогнул. — Не мое. У меня... есть девушка. Аня. Мы вместе с института. Она фельдшер на скорой. Ангел. Каждый день вытаскивает людей из ада — аварии, передозы, ножевые. А я... я не могу вытащить ее.
— Что с ней?
— Не с ней. С ее матерью. Людмилой Петровной. У нее опухоль. Глиобластома, четвертая стадия.
Он говорил как врач, сухо перечисляя факты, но за каждым словом стояла бездна отчаяния.
— Я сам видел диагноз, когда она пришла с головной болью. Отправил на МРТ. Когда увидел снимки — понял, что это конец. Опухоль неоперабельная, в стволе мозга. Метастазы. У нас в Питере ей отказали везде. "Паллиативная помощь". Это эвфемизм. Значит "ждите конца, обколовшись морфием".
— Фамилия?
— Фатеева. Людмила Петровна.
Сергей уже вбивал данные в защищенный чат с Зеро.
> ЗАПРОС. ПАЦИЕНТ: ИМЯ. ДИАГНОЗ: ГЛИОБЛАСТОМА, IV СТАДИЯ. ЗАПРОСИТЬ МИРОВЫЕ БАЗЫ ДАННЫХ ПО ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫМ ПРОТОКОЛАМ.
— Аня не сдается, — продолжал Андрей. — Она верит в чудо. Она ищет клиники за границей. Германия, Израиль. Там есть программы. Протонная терапия, таргетные препараты, генная инженерия. Шанс... мизерный. Десять, может, пятнадцать процентов.
— Но он есть, — сказал Игорь.
— Есть, — кивнул Андрей. — Но цена... Цена — триста тысяч евро. За один курс. У нас нет таких денег. У нас никогда не будет таких денег. Мы продали все, что могли. Аня работает на трех работах. Я... я тоже пытался. Но с моим рейтингом...
Он сжал кулаки.
— Я могу собрать сломанную ногу из осколков. Я могу пришить палец. Но я не могу спасти женщину, которая заменила мне мать. Потому что у меня нет нужной суммы на счету. И это меня убивает, понимаете? Каждый день. Я прихожу домой, смотрю на Аню, и вижу, как в ней гаснет надежда.
В чате пискнул ответ от Зеро:
> АНАЛИЗ ЗАВЕРШЕН. КЛИНИКА "ШАРИТЕ", БЕРЛИН. ПРОФЕССОР КЛАУС РИХТЕР. ПРОТОКОЛ "APOLLO-7". ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДЛЯ ДАННОГО ТИПА ОПУХОЛИ: 62%. ТРЕБУЕТСЯ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ СОГЛАСОВАНИЕ И ПОЛНАЯ ПРЕДОПЛАТА.
Сергей переключил окно.
> ЗЕРО, СЧЕТ КЛИНИКИ. ПОЛНЫЙ ПАКЕТ: ОПЕРАЦИЯ, РЕАБИЛИТАЦИЯ, ПРОЖИВАНИЕ СОПРОВОЖДАЮЩИХ. ОПЛАТИТЬ. ИСТОЧНИК: ОФШОРНЫЙ ФОНД "GLOBAL HEALTH INITIATIVE". ЛЕГАЛЬНО.
> ВЫПОЛНЯЮ. ТРАНЗАКЦИЯ... ПОДТВЕРЖДЕНА.
> БИЛЕТЫ. БИЗНЕС-КЛАСС, ПУЛКОВО-БЕРЛИН. НА ЗАВТРА, 09:00. ТРИ ПАССАЖИРА.
> ОТЕЛЬ. "GRAND HYATT". ЛЮКС НА МЕСЯЦ. БРОНЬ ПОДТВЕРЖДЕНА.
> ФОРМИРУЮ ПАКЕТ ДОКУМЕНТОВ В QR-КОД... ГОТОВО.
Сергей развернул планшет к врачу.
— Андрей. В Германии, в клинике "Шарите", есть экспериментальная программа. Профессор Рихтер. Протокол "Apollo-7". Шанс — не пятнадцать процентов. Шестьдесят два.
Андрей поднял на него глаза.
— Я знаю. Я писал им. Они выставили счет.
— Он уже оплачен.
Сергей показал ему экран. На нем светился сложный QR-код.
— Что это?
— Это билет. Для Людмилы Петровны, для Ани и для ее отца. На завтра, на девять утра. Это бронь в отеле на месяц, рядом с клиникой. Это подтверждение от профессора Рихтера о том, что он ждет пациентку. Это всё.
Андрей смотрел на QR-код, как на солнце. Его руки дрожали. На лбу выступил пот.
— Но как... откуда? Кто вы?
— Мы те, кто не любит, когда система говорит "нет", — сказал Игорь. — Мы фонд. У нас длинные руки. И глубокие карманы. Сфотографируй этот код. Отправь Ане. Пусть отсканирует через ГосУслуги. И скажи ей, чтобы собирала вещи. Билеты придут на почту.
Андрей достал свой старый телефон. Дрожащими пальцами включил камеру. Сфотографировал.
— Она не поверит... — шептал Андрей, набирая сообщение в Telegram для Ани.
— Поверит, когда сядет в самолет, — сказал Сергей. — А теперь, доктор... — Игорь встал. — Добро пожаловать в команду. У нас много работы. И нам нужен лучший травматолог города.
Прощание с Прошлым
Они вышли из кафе на морозный воздух. Андрей глубоко вздохнул, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Мир вокруг казался нереальным. Только что он был на дне, а теперь держал в телефоне ключ к спасению самого дорогого человека.
— Я... я не знаю, как вас благодарить, — пробормотал он, глядя на Игоря.
— Лучшая благодарность — твоя работа, — ответил Игорь. — С завтрашнего дня ты снова на посту. Но теперь у тебя есть мы.
— Но я... я должен ехать с ними!
— Ты нужен здесь, — твердо сказал Сергей. — Ты наш главный актив. Там справятся. Там лучшие врачи мира. А здесь — ты. Ты должен продолжать работать в своей больнице, как будто ничего не произошло. Веди себя как обычно. Ругайся с главврачом. Жалуйся на зарплату. Ты должен быть тенью. Никто не должен заподозрить.
— А как... как передавать информацию?
— К тебе придет курьер, — сказала Вика. — Девушка. "Доставка цветов". Раз в неделю. У нее будет флешка для тебя. Никакой связи, кроме экстренной.
— Понял.
Они дошли до «Патриота».
— Садись, — пригласил Игорь. — Подбросим. Куда тебе?
— На штрафстоянку. За машиной.
— Заодно и проверим, сработала ли магия, — усмехнулся Сергей.
Штрафстоянка на окраине города была унылым местом. Ряды заснеженных машин под тусклым светом прожекторов. Андрей подошел к окошку, где сидел сонный охранник.
— Волков. "Шкода". Номер...
Охранник лениво вбил данные в компьютер.
— Штраф оплачен. Забирай.
Никаких вопросов. Никаких проблем.
Андрей нашел свою старенькую «Октавию». Она была покрыта коркой льда. Он сел в холодный салон. Повернул ключ. Двигатель, пофыркав, завелся.
Он прогревал машину, когда к стеклу подошел Игорь. Андрей опустил окно.
— Спасибо, — еще раз сказал он. — За всё.
— Это только начало, док.
Он развернулся и пошел к своей машине.
Андрей смотрел ему вслед. Он включил фары, и их свет выхватил из темноты удаляющиеся фигуры.
Он больше не был один.