Глава 2 . Когда оживает кукла⁠⁠

Говорят, ведьмы не играют в куклы — они их оживляют.

И вот как ожила её первая кукла.


---

Девочка росла, а в сердце её поселилось нечто древнее,
то, что обнимало в тишине и слушало, даже когда она молчала.
Поцелуй смерти, что был с ней с самого рождения,
наделил её странными дарами.

Она слышала шёпот теней,
чувствовала беду за день до её прихода,
могла плакать чужими глазами
и говорить то, что другие только собирались подумать.

Но её слова пугали взрослых.
Все — кроме старой матери.
Та, что жила между смертью и жизнью, понимала —
этот дар не проклятие, а знак.

Старая мать обожала девочку.
Она дарила ей кукол,
но особенно девочка любила одну —
ту, что подарила молодая мать.

В день рождения несвоей дочери,
она украдкой сунула в руки куклу,
глазки которой были пуговицами
с её любимого платья.

Эта кукла знала,
что нравится маме,
что нужно сказать,
чтобы услышать «молодец».

Она стала посредником между девочкой и людьми.
Учила её молчать, когда слова могут ранить.
Улыбаться, когда страшно.
Смеяться, когда внутри темно.


---

Потом родилась сестра.

Прекрасный младенец,
что сразу стал всем, чем девочка не успела стать.

Кукла шептала:

> — Она занимает твоё место…
— Она заберёт и меня…


Но девочка не испугалась.
Она смотрела на неё — и поняла:
вот кто нуждается в ней.


---

Но быть няней трудно, когда тебе всего четыре.
Иногда она злилась.
Иногда мама злилась.

> — Ты другая.
— Ты не моя.
— Ты дочь старухи…


Эти слова были тяжелее, чем шёпот теней.
И когда девочка плакала,
мать отворачивалась — ей тоже было тяжело.

> — Она ещё маленькая.
— Она многого не может.
— Она не моя...


И тогда девочка приняла решение.

Если быть собой — больно,
я стану куклой.

Она вырвала свои сияющие глаза —
и спрятала их под большим деревом.

Как она нашла дерево?

Пуговки подсказали.

С этого дня она больше не слышит теней.
Но слышит мамины желания
и всегда угадывает, как быть хорошей.

Она больше не ребёнок.

Так ожила первая кукла.