Дочь Вороньего Короля. Глава 30 (окончание) + Эпилог.⁠⁠

Дочь Вороньего Короля. Пролог.

Дочь Вороньего Короля. Глава 30 (начало).

Игнис обернулась и посмотрела на оборотня. Тот как раз подхватил раненую Целительницу на руки и поднес ее к самой пропасти. Целительница склонила голову, смотря вниз.

- Что ты хотел мне показать? – спросила она своим ровным механическим голосом.

- Вот это, - равнодушно ответил Мелис и легко, словно так и надо было, отправил ее в полет.

Крик замер во рту у Игнис, да и остальные тоже на миг оторопело смотрели на оборотня, который, привычно осклабившись, провожал падающую Целительницу взглядом.

Первым в себя пришел Вилнар. Телохранитель, изменившись в лице, бросился на оборотня, метнув в прыжке камень, который успел подобрать с земли. Его рука пропала за поясом и появилась уже с кинжалом, в рукояти которого поблескивал камень бирюзового цвета.

Но Непобедимый был готов к этому – он не стал уворачиваться, позволив камню столкнуться со лбом, а все для того, чтобы второй рукой перехватить кинжал, направленный ему в сердце.

- Ты шустрый мальчик, - хмыкнул оборотень, - небось, третья ступень посвящения, не меньше.

Вилнар ничего не ответил, вместо этого он, приземлившись в пол оборота к Мелису, извернулся и со всей силы впечатал ему каблук сапога в висок. Оборотень пошатнулся, но хватку не ослабил, и тогда Вилнар, точно белка, вцепился оборотню в руку и, навалившись всем своим весом, попытался повалить его.

Но Мелис оказался проворнее – сокрушительный удар обрушился на затылок телохранителя Блаклинт и когда его тело обмякло, оборотень отправил своего противника вслед за Орелией.

Игнис взвыла от ужаса и обиды.

- Блаклинт, что ты стоишь, сделай что-нибудь! – истошно завопила она, едва не плача от полной своей беспомощности.

- Мелис, - губы Блаклинт дрожали, - что ты наделал?

- А ты еще не поняла? – презрительно расхохотался оборотень. – Боже мой, ну и наивна же ты, Василек. Неудивительно, что тебя столько времени пялил Таривас. – Ничего, сейчас появится та, кто все объяснит.

И действительно, снаружи послышались шаги и луну закрыла тень.

- Я вынуждена признать, что ты справился великолепно. Пленные Игнис Фейргебор и Ридгар Кающийся, убитые Орелия и шпион Охотника при моем дворе. Просто замечательно.

Игнис, задрожала от ужаса. Лишь один раз в жизни она слышала этот голос – когда сопровождала отца на переговоры - но была уверена в том, что никогда на забудет его. С трудом сдерживала она рвущийся наружу вопль ненависти и отчаяния…

Все было не просто плохо, а куда хуже, чем можно было ожидать.

- Матушка, почему вы здесь? – дрожа всем телом, спросила Блаклинт. – Я ничего не понимаю…

- Куда уж тебе, - со вздохом ответила вошедшая. – Все мозги в сиськи ушли. Спроси у своей горячей подружки, быть может, она объяснит.

Кайса Ривеландская Иссон, а это была именно она, сделала еще пару шагов вперед и теперь, заложив руки за спину с любопытством – точно какое-то диковинное насекомое – разглядывала огнерожденную.

За ее спиной с факелами стояли многочисленные телохранители, причем Игнис, несмотря на боль и путающееся сознание сразу же определила, что трое из них – сковывающие, и еще двое – маги стихий.

Королева не желала рисковать даже в мелочах, она готовилась к любым неожиданностям.

- Все было спланировано с самого начала, - процедила принцесса. – И вероломство принца, и атаки культистов, и даже изначальные…

- Умная девочка, - согласилась Кайса, - правда, замечу, про культистов эти дурачки Вентисы ничего не знали, они, наверное, сейчас пытаются понять, кто же это так получилось, что фанатикам было известно о каждом вашем шаге.

- Зачем?

Широкая улыбка расцвела на лице Дикой Розы Севера. Она наклонилась к Игнис и сняла с нее маску, которая держалась исключительно на шелковой ленте.

- Какая прелесть, не находишь? – вместо ответа проворковала водорожденная. - Я так рада, что ты, наконец-то сможешь погостить в моем дворце. А уж какие отменные покои приготовлены для тебя... М-м-м.

Улыбка стала еще шире и в ней появились незначительные нотки безумия.

- Ты задала хороший вопрос, Игнис, уверенна, тебе о многом еще хочется спросить, и я обязательно, обязательно отвечу, мой славная, моя сладкая девочка.

Королева плотоядно облизнула пухлые губы и, склонившись над Игнис, провела тонким пальцем по обожженной коже. Девушка скривилась от омерзения и Кайса, заметив это, звонко рассмеялась. Ее рука двинулась ниже, к груди, и Игнис попыталась отползти. Но куда там – чудо, что она вообще могла шевелиться и большую часть времени была в сознании. Нельзя было требовать от тела невозможного. Пальцы скользнули по блузке, затем – расстегнули пуговицу и забрались под нее, игриво провели по соску, а после сомкнулись на небольшом амулете и с силой рванули.

- Нам ведь не понадобится эта побрякушка, моя дорогая, - проворковала королева, передавая бесценный амулет отца, защищающий от ментальной магии, одному из своих людей. – И не нужно быть такой стеснительной, моя хорошая. Новый опыт – это то, что нужно всем девочкам, да-да... Но ты поймешь это чуть позже, а сейчас, - она распрямилась и посмотрела на Мелиса, холодно, властно, безжалостно, - что там с Кающимся?

- Как минимум двенадцать часов он будет безопасен.

- Да, цена, которую Ступивший на Путь Вечности платит за свои грехи, действительно велика, - задумчиво произнесла королева. – Впрочем, об этом мы поговорим с ним в более подходящем для того месте, а сейчас пора, несите их.

Круто развернувшись, Кайса двинулась прочь из пещеры. Сделав пару шагов, она обернулась и, послала Игнис еще одну очаровательную улыбку.

- Ой, как же я могла забыть об этом. Прошу прощения, но ничего не поделать, это необходимо.

В следующую секунду в голове девушки словно взорвался огненный шар. От невыносимой боли она почти что ослепла и оглохла, и даже не поняла, когда и кто взял ее на руки и грубо, точно куль с зерном, перекинул через плечо. Ее куда-то несли, затем – куда-то положили.

И уже теряя сознание, Игнис сумела различить могучий рык, почувствовать, как отрывается от земли, и различить нечто, похожее на огромное крыло.

«Но ведь драконов… не… осталось», - подумала девушка за миг до того, как последние силы оставили ее.

Эпилог.

Невероятный праздник, который ее величество Кэлиста Вентис закатила в честь триумфального возвращения сына, должен был затмить любые народные гуляния, проводившиеся в любой стране мира в последние сто лет. Вина было выпито столько, что им можно было бы наполнить целое море, из хлебов, испеченных по случаю торжества - выложить крепостную стену, а забитыми свиньями и овцами досыта накормить всю армию Дилириса, и еще бы осталось.

И все это – в честь героя, которого уже успели наречь Спасителем Интерсиса, не больше, но и не меньше. Менестрели слагали песни о его невероятно опасном походе в земли, пораженные чумой изначальных и о поразительной победе над их омерзительной королевой.

Естественно, в этих песнях не было сказано ни слова о той роли, что сыграли Древние и дочь Вороньего Короля. Зачем забивать простому люду мозги, их герой – вот он, стоит только руку протянуть, и можно коснуться белоснежной полы плаща. Стоит только присмотреться, и можно увидеть, как волосы переливаются в ярком солнце живым золотом.

К чему сложности? Простому люду они не нужны, его жизнь и так достаточно сложна. Простому люду требуются бесплатная выпивка и еда, пара медяков в дар, да представления. И тогда простой люд будет доволен, не станет роптать о повышении налогов и вседозволенности знати.

О невероятной победе его высочества уже знали все – вестники постарались донести информацию до каждого владыки в Интерсисе. Впрочем, правители рангом повыше были в курсе и некоторых не слишком афишируемых аспектов сего славного похода.

И теперь все замерли, затаив дыхание, ожидая, что же скажет Вороний Король.

Ждали этого и в королевском дворце Вентисов – стража была утроена, все маги дежурили непрерывно, пограничные крепости – приведены в повышенную готовность. Брат ее величества даже прислал сообщение о том, что все его люди поставлены в строй и десять тысяч воинов герцогства выступят по первому слову ее величества.

Потянулись дни напряженного ожидания, но ничего не происходило. Никакой реакции, никаких послов, никаких сообщений, ничего. И это затишье убеждало всех сомневавшихся в том, что ее величество права, что Вороний Король – лишь пустая оболочка, давным-давно утратившая реальную власть.

Впрочем, иные говорили, что это – не к добру, что Древний замышляет какую-то подлость.

Прошло еще три дня, и успокаиваться начали даже они. Впрочем, его высочество Таривас Вентис, и не думал особо напрягаться. Он весело кутил в обществе девушек из своего гарема, которые всегда были рады ублажить будущего правителя Дилириса, даровавшего им титулы, земли и богатства.

И вот сейчас, глядя на звездное небо, ветророжденный ожидал сразу трех прелестниц, которые должны были скрасить баловню судьбы эту ночь. Его прекрасные волосы, которым могла бы позавидовать любая женщина, колыхались в слабом дуновении теплого августовского ветерка, пальцы, ухоженные, подпиленные и покрытые тонким слоем лака по последней моде, выстукивали на мраморных перилах замысловатую мелодию, а пухлые губы изогнулись в плотоядной улыбке, предвкушая грядущие наслаждения.

Неожиданно со стороны парка раздались вопли, за которыми последовал звон оружия и вспышки магических разрядов.

- Проклятье! – выругался принц, бросившись в комнату и на ходу активируя воздушный щит.

У него не было времени облачаться в броню, да, говоря по правде, наследник престола и не стремился сделать это. Ветророжденный схватил меч, и резко выдернул его из ножен.

«Каким образом они сумели незамеченными пробраться во дворец»? – подумал он. – «Мы же все сделали, как надо»!

Таривас собрался уже выбежать из своих покоев, как вдруг нечто странное - какое-то едва заметное движение, замеченное краешком сознания, - заставило его резко обернуться и отпрыгнуть в сторону.

Кто-то всерьез считал, что Таривас Вентис – всего лишь дамский угодник, прожигающий жизнь, но это было глубоко ошибочным суждением. Наследник престола Дилириса тренировался в управлении магией воздуха с тех самых пор, как начал ходить. Меч он получил в пять лет, на коня сел в шесть. Многочисленные приключения, большая часть которых так или иначе сопровождалась насилием, закалили его и отточили все чувства, а дворцовая жизнь, полная предательств и интриг, до предела обострила восприятие.

Но даже он не ожидал столкнуться с тем, с чем столкнулся. Да, с тринадцати лет его регулярным партнером по тренировкам был Лариэс, чья скорость превосходила человеческую, но то, что налетело на принца, двигалось в несколько раз быстрее. Ни один человек и ни один лункс просто физически не был способен на такое.

Однако принц все же увернулся, пускай и с трудом - использовав свою магию.

Ветер давал множество возможностей для тех, кто повелевал им, и далеко не все они касались создания разрушительных ураганов и режущих сталь воздушных ножей. Ветер мог ускорять, но мог и замедлять.

И принц, едва только его ноги вновь обрели устойчивое положение, ударил по противнику шквалом, который отправил бы обычного человека в полет. Однако закутанная в черный плащ фигура, казалось, даже не почувствовала этого, вновь бросившись в атаку. Блеснула сталь и Таривас лишь в последний миг сумел заблокировать короткий меч, в навершии которого сверкал бирюзовый камень.

«Но это невозможно! Они не сумели бы доскакать из Хавланда до Дилириса за несколько дней»!

Страх холодной волной поднялся из живота, но принц усилием воли отогнал его – он знал, что в сражении даже мимолетный испуг может стоить жизни.

«И где же моя стража, где Тени? Вокруг меня их должно быть не меньше дюжины»? – подумал он, отскочив в сторону и едва не потеряв равновесие. – «Как вообще могло произойти, что он оказался тут» ?!

Шум битвы, меж тем, все усиливался, с каждой минутой дворец все сильнее напоминал потревоженный муравейник, и Таривас понимал – ему всего лишь нужно продержаться до тех пор, пока Мислия не приведет сюда Теней. Вся проблема была в том, что – и Таривас понимал это – он не сумеет противостоять своему оппоненту нужное количество времени.

Нет, будь перед ним обычный ловчий, никакой бирюзовый камень не спас бы его от ветра, а значит… А значит, нужно бежать. Но… сделать это будет непросто – замотанная в плащ фигура перекрыла выход на балкон, а дверь в коридор, как принц полагал, была надежно закрыта, возможно даже, заклинанием сковывающих.

«Значит, надо отвлечь его»! – решил принц. - «Посмотрим, справится ли он с этим»!

И, собрав все силы, Таривас ударил по врагу Самумом – одним из страшнейших заклинаний, имевшихся в его арсенале.

Ветер, сдирающий кожу с людей, крошащий сталь и сравнивающий с землей города взвыл в комнате и устремился, точно гигантский невидимый кулак, в нападавшего.

Принц не питал особых иллюзий – он уже понял, с кем столкнулся, но все-таки рассчитывал, что Самум подарит ему драгоценную секунду или две. Этого времени должно хватить для того, чтобы прорваться к балкону и спрыгнуть вниз, в парк.

А потому, не тратя времени, он сконцентрировал воздушные потоки вокруг себя, и едва только магический ветер достиг противника, рванулся мимо него к спасительной черноте ночи.

Всю полноту своей ошибки он осознал лишь, заметив движению справа и сбоку. Самум ни на секунду не остановил таинственного противника, а уже спустя мгновение голова принца взорвалась болью, и он рухнул на пол. Меч выпал из ослабевшей ладони, а шеи коснулось лезвие меча.

- Вот и все, ваше высочество, - услышал ветророжденный неприятный сухой голос.

Незнакомец откинул капюшон, и принц лишь удостоверился в своих опасениях. На него смотрел мужчина средних лет, чьи аккуратные бородка и усы отливали серебром в лунном свете. В целом, он ничем не выделялся – посмотри на такого, и уже в следующую секунду забудешь, как он выглядит. Вот только подобной неприметности этот человек добивался явно не одно десятилетие. Это была профессиональная неприметность того, кто умеет проникать в закрытые помещения и забирать чужие жизни. Мужчина носил ее, точно свой черный плащ, и со временем маска стала новым лицом, менять которое, судя по всему, хозяин не пожелал.

Да, обычный и ничем не примечательный человечек средних лет, среднего возраста, средней внешности. Вот только под этим «средним» скрывалось одно из самых опаснейших существ Интерсиса.

- Добрый вечер, господин Изегрим, вы могли бы просто написать, что желаете встретиться.

- Хорошее чувство юмора. – Лезвие коснулось шеи, и тотчас же в этом месте появилась алая полоса, набухшая каплями крови, - но дам совет. Героизм в подобной ситуации неуместен.

Принц, насколько позволяло положение, пожал плечами. Он старался двигаться аккуратно и не делать резких движений, в этом все равно не было ни малейшего толка.

- Удивительно, что вам удалось прокрасться мимо Мислии.

Уголки губ охотника чуть приподнялись в ироничном подобии улыбки.

- Прокрасться? – переспросил он. – Вы недооцениваете меня, уважаемый Таривас Вентис.

- Стало быть, первой Тени у меня больше нет? – ни единый мускул не дрогнул на лице принца, однако тот ощутил ледяной холод смерти, сдавившей своей костлявой рукой его сердце.

- Не уверен. Она в последнюю секунду успела сбежать потайными ходами, а у меня не было времени на преследование, - сообщил Охотник. – Знаете, при других обстоятельствах я бы пообщался с вами, узнал, что же на самом деле произошло на востоке, куда пропала Игнис и ее сопровождение. Но времени нет – сейчас мои люди один за другим умирают в саду и дворце, они отдают свои жизни для того, чтобы наша короткая беседа стала возможна.

- Неужели легендарному Охотнику дело до своих пешек? – фыркнул принц. – Поговаривают, что стоит вам пошевелить пальцем, и любой из них с радостью прыгнет вниз с высокой башни, лишь бы продемонстрировать свою преданность.

- Глупости, - отрезал Ступивший на Путь Вечности, - я всегда ценю своих учеников, и если уж приходится жертвовать ими, то делаю это не из прихоти.

Таривас прикрыл глаза, борясь со страхом. Они ожидали жесткой и даже жестокой реакции от Корвуса, но такого… Никто и помыслить не мог, что ручное чудовище Вороньего Короля лично возглавит карательный рейд, что атака произойдет так быстро, и что его охрана будет сметена с такой легкостью.

«Каким же способом они пробрались в город»? – промелькнула в голове принца неуместная в сложившихся обстоятельствах мысль, и он тотчас же отбросил ее, распахнув глаза и уставившись на врага.

Таривас собрал в кулак все свое мужество, и проговорил:

- Хорошо. Давайте закончим это быстро. Вы победили, можете убить меня.

- Убить? – улыбка стала чуть шире и куда злее. – О нет, ваше высочество, вы не отделаетесь так легко.

- Что? – удивился Таривас.

- Неужели вы забыли клятву, которую дали Корвусу?

- Клятву?

Таривас на миг задумался, а потом вспомнил, что именно он обещал Вороньему Королю, и кровь отхлынула у него от лица. О набрал воздуха в грудь в бесплодной попытке позвать на помощь, но было уже поздно – левая рука, вновь скрывшись за поясом, появилась, и в лунном свете блеснул кривой кинжал, в крестовине которого сверкал бирюзовый камень.

Лицо Охотника перекосила ухмылка столь ужасная, что от ее вида принца бросило в дрожь.

- Ты храбр, человек, - процедил Древний, - но глуп, иначе бы никогда не стал делать того, что сделал. А теперь получи плату, как любят говорить христиане, по делам своим.

Лезвие с невообразимой скоростью приблизилось к лицу принца, и в следующий миг дикая, ни с чем не сравнимая боль заставила его заорать до хрипоты, а свет померк.

Вслед за этим исчезла и тяжесть – Охотник слез со своей жертвы, оставив обезумевшего от боли и отчаяния юношу метаться по полу, ощупывая изуродованное лицо.

- И вот еще что, - донесся сквозь пелену боли далекий голос Изегрима, - Ни один из орденов, созданных Орелией не сможет исцелить такую рану, а единственная ученица Целительницы этой ночью покинула чудный город Сентий. Приятно оставаться, ваше высочество.

И тишина, заполнившая комнату, напомнила Таривасу о цене слова, о цене предательства и о цене жизни.

Шум битвы постепенно стихал, затем в дверь начали стучать, после – бить со всей силы. Чьи-то сильные руки подхватили его и уложили на кровать, кто-то сыпал проклятьями и грозил миру самыми страшными карами…

Тариваса напоили каким-то горячим отваром и мысли в голове начали путаться, а боль – отступать. Раненный принц, запертый во тьме, начал погружаться в спасительное беспамятство, но в голове его, точно запертая в клетке птица, билась одна мысль:

«Мы недооценили его. Мы недооценили Вороньего Короля. Мы недооценили его ярость».

А затем Таривас уснул и во сне этом небо до горизонта было охвачено пламенем. Огнем дочери Вороньего Короля. Огнем пожарищ. Огнем надвигающейся большой войны.