Assena

Лиса Лариса была дурой. Такой настоящей, кристально чистой дурой. Она сама об этом догадывалась, и даже иногда какой-нибудь особо тёмной ночью Лариса грызла кусок подушки и рыдала от жалости к себе, бесконечно повторяя "Дура, дура. Ну какая же я дура". Традиционно эти страдания были связаны с любовью. Любовь, кстати, тоже была дурой. Это, пожалуй, было единственным, в чем Лариса не сомневалась.

Лариса в лесу была на хорошем счету. Дура, не дура, но она была социально активной и востребованной у остальных жителей их небольшого лесочка. Если быть прям уж совсем честной, то лиса была не столько нужной сама по себе, а лишь потому, что была личным помощником Льва, который рулил этим лесом, рассуживал споры зверей, а иногда даже наказывал виновных.

Лариса млела от его, львовей, брутальности. От того, как он рыкал периодически на всякую бестолочь, у лисы подкашивались ноги, а в районе белоснежного пуза что-то сладко сжималось. То, что Лев был перманентно усталым и равнодушным ко всему, включая и его помощницу, Лариса предпочитала не замечать.

Она была в него влюблена. Но эта безответная любовь никому не мешала. Льву в редкие минуты интереса к жизни влюблённые глаза лисицы льстили, он шире расправлял свои скрюченные плечи и выпячивал грудь, которая обычно не была видна из-за выпирающего пуза. Лариса же в этой любви находила утешение: так приятно бывало холодной ночью помечтать о чудесных котятках, которые могли бы получиться, если бы...

У Ларисы иногда случались романы. Каждый из них обязательно должен был закончиться хэппиэндом. Но не закончился.

Каждый раз, когда всё обрывалось, Лариса не могла в это поверить. Ни в одних отношениях она не чувствовала приближающегося конца, каждый раз она искренне удивлялась, почему. ПОЧЕМУ? Ну вот она, лиса Лариса, ну неплохая, нормальная лиса, местами даже ничего. И прихорашивается регулярно: коготочки там, шикарный хвост, волосинка к волосинке, смеётся звонко, серьезна и разговор поддержать умеет. Но все отношения внезапно заканчиваются. Ещё вчера всё было хорошо, Лариса строила планы, ждала свиданий, а на следующий день - всё. Конец.

Как раз в то время, когда мысли Ларисы повернулись в сторону понимания причин этого фатального невезения, она встретилась с Псом.

Пёс был несколько потрепанным жизнью, с небольшими проплешинами на хвосте, между ушей и на боках. Он был худ, местами вонюч и с обязательной папиросой в пасти. Нет, он был неплох собой, остатки молодости ещё оставались на морде и придавали ему некий шарм.

Встреча их произошла неслучайно. Старый давний знакомый Ларисы решил познакомить её с одиноким своим другом. Сказал, что Пёс хороший, с бабами только не очень, стесняется. Лариске, конечно, это не очень понравилось, она считала, что мужчина-то должен быть инициативным. Но времени думать не было: холост, говорят, хороший - надо брать.

На совместных с другом посиделках лиса пела про вальс под гитару, стреляла глазками и немного, совсем немного, закладывала за воротник. Домой они пошли вместе. Пёс провожал. Рассказывал о временах, когда трава была зеленее, каким он был. Впрочем, не забывал добавить, что и сейчас ещё ничего. И авторитет имеет, и вообще парень хоть куда. Договорились на завтра.

На утро Лариска припорхала на работу весёлая и счастливая. И хвост свой распушила больше обычного и пузо утянула. любовь делает прекраснее всех. Работник она нынче была никакой, спасало то, что и начальство её тоже было ни о чем. Поэтому она могла всласть думать о предстоящем свидании.

Пёс встретил Ларису после работы, решили пойти к нему в холостяцкую берлогу. Не, можно было, конечно, пойти к тетушке Сове, например, у неё вполне милое местечко, народу там в будни обычно не много и нектар божественный подают. Но Пёс не захотел, устал, да и пойло у него своё с собой было. Лариска здраво рассудила, что пообщаться можно и дома, может быть, это было бы даже удобнее, легче, так сказать, взять быка за рога, кота за яйца и прочее.

Пили, разговаривали. Как выяснилось, жизнь все-таки потрепала Пса не только внешне. Все сучки прошлые его были суками как наподбор. Изменяли, гадины такие. Он серый и пушистый, а они по чужим норам прыгали, да рога к волчьей голове приделать пытались. Но Пёс не такой, этого терпеть не мог, и гордо шёл путём одиночки, периодически собирая вокруг себя стайку друзей-собутыльников.

Друг не соврал: Пёс был робким. Как Лариска глазками не стреляла, хвостом не виляла, ни одной попытки ни обнюхать как следует, ни дотронуться, ни даже сесть поближе.

Нерешительные кобели - это, конечно, беда. Но Лариса никогда не боялась трудностей. Более того, что же это за любовь, если не нечего превозмогать на пути к ней?

Она подсела ближе, её коготочки заскользили по видавшей виды шкуре Пса, своим фирменным лисьим взглядом посмотрела прямо в глаза и приготовилась отдаться страсти. Не дети же, ну, чего ждать.

Но страсти сегодня не случилось. Не так давно Пёс рухнул с дуба и повредил спину. Несерьёзно, но боли ещё были. Лечится. Но надо ждать. Ларису это расстроило: всегда же глупо чувствуешь себя, когда твоя инициатива оказывается лишней. Но лиса была понимающей, да и щенят ей очень уже хотелось. Поэтому решено было ждать.

Утро принесло новые фантазии, но ни одной весточки от Пса. В раздумьях о нём прошёл весь рабочий день. К вечеру Лариска уже лезла на дерево от тревоги, что вот это уже конец, который она в очередной раз не заметила. Ну что же это такое? Разве можно так? Пёс вчера так много рассказывал о себе, личного, несколько интимного, того, что другим не рассказывает наверняка. А сегодня пропал. И ведь Лариска ему понравилась, сам сказал. И что щенят хочет с ней. Боится, что и она сучкой окажется, но это потому что ему раньше не везло. Да и Лариска сразу сказала ему, что не сука она, а преданная и верная, что чужие норы её не интересуют, если есть своя...

к ночи она решила, что не нужен ей этот Пёс. И старый он, и плешивый, и спина у него болит. Да и вообще, дурак нерешительный: ни ромашек, ни тётушки Совы, ни секса.

А утром он позвонил. Дела, говорит, были. И вечером встретит её и пойдут они на свидание. И скучает и любит, говорил.

Как же взаимная любовь меняет всё: и погода прекрасная, и Лев не такой бесячий сегодня, да и Пёс не такой уж старый и плешивый.

Не встретил. Лиса страдала. Но пришёл поздно ночью. Говорил, что мчал со всех ног из дальней части леса, где у него были дела. Ну не успел, бывает.

Конечно, бывает, убеждала себя Лиса. Из пасти несёт пойлом и папиросами, ноги временами заплетаются вслед за языком. Но пришёл же, мчался....

Она осталась ночевать у него. В берлоге было грязновато, стояли миски со столетней едой и питьём, не подметалось давно, паутина свисала со всех углов. Но обсуждение возможности навести тот порядок, который нравится лисе, Лариску воодушевило. Ничего страшного, подумала она, всё починим, исправим, улучшим. Просто Псу не для кого было стараться, но теперь-то всё будет по-другому. Лариса ему поможет.

Были поцелуи, объятия, но того самого, ради чего всё это обычно затевается, снова не случилось. Спина же.

Но это было не главное. Всё же в отношениях важнее чувства. А уж чувств и страстей и без секса хватало. Пёс оказался ревнивым и часто брехал, стоило ему залить глаза. И про друга, который их познакомил тыкать не забывал, мол, к нему в нору ты бегаешь, лиса. И со Львом наверняка спишь. Да и в целом, суки вы все. Ларису это обижало, она же не такая. И Пса любит. Говорила, ругалась. Иногда помогало: Пёс словно оттаивал, цветочки обещал принести, про любовь и будущее говорил. Лариска радовалась. Ну не бывает в любви всё гладко сразу. Всем надо притереться, понять друг друга, доказать, что мерзость из прошлого не придёт в новые чистенькие отношения. Она доказывала, проявляла чудеса терпения и толерантности к чужим грехам и ошибкам. Пёс не доказывал никому и ничего никогда. Так и говорил: я вот такой, и уже не изменюсь. Лариску бесила эта позиция, что уж таить. Ведь мог бы он чуть уступить, немного постараться? Она же многого не требует. Ей, в принципе, нужно было очень мало: чтоб просто не пропадал. Сказал, что придёт, значит, пришёл, доброго утра пожелал, спокойной ночи... Всем его объяснениям она верила, иногда в порыве грусти сомневалась, ну: бегом бежал, а футболка сухая и совсем не пахнет, спина болит, а тяжёлые брёвна другу таскать помогал... Но Лариска не могла вглядываться. Да и разве это важно было? Он же звал её в другой лес к большому озеру в отпуск съездить, цвет стен в берлоге уже выбрали...

Тревожило только отсутствие близости. Как же так? Лариска какие-то только пируэты не исполняла, весь её арсенал кокетства был использован. Но результата не было. Что делать с этим, она не знала. На прямой вопрос в лоб, лиса получала ответ про больную спину. Снова понимала, снова ждала. Радовалась тому, что свернуться клубочком под боком у Пса ей было приятно.

Но однажды волшебство всё же произошло. Такое долгое ожидание и вот. Наконец.

Это дало ей, нет, не крылья, а уверенность в том, что её терпение было не зря. Визжащая ватага щенят, уютная берлога и чудесная старость нос к носу виднелись невооружённым взглядом.

Лиса очень старалась. Не замечать всякие гадости, которые периодически вываливал на неё Пёс - это тяжкий труд. Эта его зависимость от выпить, разговоры только о нём, бахвальство, черствость, отсутствие секса и явной заинтересованности выводили Лису из душевного равновесия, лишали радости. Но она всё время думала об этом, крутила в голове и верила, что всё исправит. Надо просто притереться друг к другу. Надо доказать, что она не его бывшие. Или надо показать характер, что с ней, мол, так нельзя. Было перепробовано всё, что Лариска смогла придумать.

Но потом случилось совершенно неожиданное: конец. Отношения закончились. Пёс в хмельном скандале куснул лису за зад, наговорил всего и больше не появлялся в Ларискиной жизни. А Лариска проплакав несколько ночей, сделала вывод, что, может, она и дура, но Пёс сам виноват и что прошлые его бабы наверняка были не такими уж и суками.