Возрождение Септимы⁠⁠

Тяжелые двери, ведущие в пыточную, со скрипом открылись, пропуская внутрь невысокого, коренастого мужчину в багряной рясе. Неспешно, он подошел к прикованному цепями к стене дроу, внимательно посмотрел пленнику в покрытое ожогами, струпьями и коркой запекшейся крови лицо. Еще вчера это существо проповедовало скорое пришествие своих богов, а уже сегодня его гонора хватило только на то, чтобы поднять на инквизитора мутные от нечеловеческой боли глаза и что-то прошипеть на своем омерзительном языке. Мужчина покачал головой и развернулся к столу комиссии:

- Итак?

Маленького роста, с крысиными чертами лица, писец вскочил со своего места и, шелестя бумагами, подбежал к посетителю:

- Отец Гримм, во время испытания еретик сознался в своих преступлениях. Этот темный, Зарек Шандар, - пешка в руках истинных служителей старых богов. Согласно информации, которую мы получили от шпиков, три года назад он прибыл в Карнах, как торговец посудой. Два года вел вполне законопослушную жизнь, посещал богослужения в храме Адрамала. Потом на него вышли служители некоей богини, которую он назвал Вермортис, и посеяли в его душе семена ереси. Чуть позже эти ростки дали цвет, и этот ублюдок сам начал проповедовать скорый приход в наши земли новой потусторонней силы. По его словам, ключ к ее вратам скрыт в картине “Возрождение Септимы”.

- Дай мне его дело. Я ознакомлюсь с ним у себя. И проветрите каземат, дышать невозможно.

Крысолицый угодливо протянул отцу Гримму кипу исписанных мелким почерком бумаг. Инквизитор брезгливо сунул их подмышку и так же неспешно, как и ранее, двинулся к выходу. У самых дверей он развернулся к палачам:

- Если вы закончили, прикончите это отребье.

Старший дознаватель вытащил из-за пояса кинжал и двинулся к пленнику.

Поднявшись в свою келью, отец Габриэль Гримм сбросил капюшон и посмотрел в зеркало. Оттуда на него взирали глаза усталого пожилого мужчины, все лицо которого по диагонали пересекал уродливый рубец старого шрама. Инквизитору было почти шестьдесят лет, из которых тридцать восемь он посвятил служению в тайной полиции - Ордене многоликих. До того, как занять в нем место простого послушника, он воевал против страны проклятых дроу, Ахерона. Там же и был неоднократно ранен в боях - шрамом на лице и практически не двигающейся левой руке он был обязан кривому клинку одного из темных эльфов.

Пуританин до мозга костей, будущий инквизитор твердо верил в то, что что на жизнь в мире заслуживает только одна раса - человеческая. И эту убежденность в нем согревал великий Адрамал, верховный бог Забытого Рая, страны, в которой Габриэль родился и вырос. Эта же вера и заставила бывшего солдата оставить свой дом на севере и отправиться служить истине. Доктрина последней была проста: нет инородца без греха, а уж обнаружить его и доказать злоумышление - дело рук инквизиции.

Отец Гримм сел за рабочий и стол и погрузился в изучение документов, полученных от дознавателей. Итак, Зарек Шандар. Урожденный темный эльф, дроу. Вырос на юге Ахерона в семье полунищих керамщиков, торговавших мисками и кувшинами. Уже в сознательном возрасте перебрался в Забытый Рай, где нашел приют и работу у известного коллекционера антиквариата и дельца, дварфа Веномира. Судя по поступившей информации, сперва эльф продал своему нанимателю ряд семейных секретов изготовления керамической посуды, а после остался на его фабрике в качестве наемного работника. Там же и начал вести свои еретические проповеди. И, что странно, донесли на него не рабочие фабрики и не ее хозяин, а жена одного из купцов, перепродававшего товары Веномира в соседние города.

Отец Гримм несколько раз дернул шнур колокольчика, призывавшего в келью послушника и потребовал принести ему из архива дело Рыжебородого Веномира. Из коробки со всей информацией, собранной на коллекционера, что легла на стол инквизитора, он вытащил несколько верхних листов и принялся внимательно читать резюме, составленное на гнома монахами.

“Веномир Рыжебородый, уроженец Забытого Рая. Возраст неизвестен, но по свидетельствам знакомых приближается к семидесяти человеческим годам. В самом начале оккупации Ахерона вступил в действующую армию под знамя Адрамала, воевал в горах Багрового пика. Спустя полгода попал в плен к дроу, где, по его словам, был помещен в лагерь Преисподняя. Чудом выжив в чудовищных условиях содержания, был освобожден полтора года спустя. Оправившись от полученных ран, Рыжебородый не смог вернуться в строй, а потому, благодаря знаниям в области медицины, полученным еще в юности, был назначен смотрителем в санитариуме для тяжелораненых ветеранов “Красное убежище”. В то же время в Орден начала поступать информация о том, что в лечебнице проводятся некие еретические обряды и опыты на людях. Впрочем, ни одна присланная инквизицией комиссия не обнаружила следов чего-то еретического, несмотря на то, что обыскала все, вплоть до мушиного следа на чердаке. Обвинения с Веномира были сняты и еще семь лет он продолжал ставить на ноги получивших ранения и травмы на войне. Санитариум и дальше продолжал бы свою работу, если бы не вспышка черной чумы в его стенах. В связи с этим в Метрополии было принято решение закрыть заведение, а содержащихся в нем - сжечь во избежание распространения болезни. Расследование показало, что Рыжебородый не имеет никакого отношения к возникновению заболевания, а потому он с честью был препровожден на пенсион. Скопленные средства позволили ему вступить в торговое дело, которое основал покойный брат Рыжебородого, а также посвятить себя любимому занятию - коллекционированию древностей”.

Инквизитор устало потер глаза и снова вызвал послушника:

- Арчибальд, сообщи Перчатке, что я жду их у себя через час. И вели подать обед…

***

На закате дня, к воротам богатой усадьбы, скрытой за высоким каменным забором, подъехала роскошная карета, запряженная тремя парами лошадей. С облучка спрыгнул горбатый седовласый возница. Прошаркав ногами по пыльной дорожке, он постучал в дверь калитки висевшим на посеребренной цепи молотком. Спустя некоторое время смотровое окошко открылось, а привратник поинтересовался личностью гостя.
- Госпожа Эльжебета Риордан из Метрополии к коллекционеру Веномиру.
Окошко захлопнулось. Минут черед десять ожидания, ворота распахнулись, а одетый в лиловую ливрею привратник, с поклоном, пригласил гостей внутрь. Поскрипывающая рессорами карета въехала на подворье и остановилась около украшенного колоннами из редчайшего в этих краях базальта парадного входа. Возница открыл дверцу дилижанса и подал руку расположившейся на мягких подушках госпоже. Величаво приняв помощь слуги, гостья покинула полумрак коляски и направилась к входу, откуда ей на встречу спешил хозяин дома. Приехавшая оказалась высокой, статной женщиной, с причудливо уложенными в сложную прическу пепельными волосами, зелеными глазами и пышным бюстом. На фоне ее, одетой в длинное вечернее платье фигуры, низкорослый дварф, чье одеяние составлял домашний шелковый халат с украшенным кистями поясом, выглядел откровенно комично. Гостья протянула гному руку, унизанные перстнями пальцы которой, хозяин тут же торопливо поцеловал:
- Много слышал о вас, госпожа Риордан! Добро пожаловать в мое скромное жилище! Это большая честь принимать у себя обладательницу самой богатой в Раю коллекции изобразительного искусства! К сожалению, весточку о вашем скором визите мы получили только сегодня утром, а потому даже не успели толком подготовиться…
Чуть улыбнувшись уголками губ, женщина благосклонно кивнула:
- Ничего страшного, мой милый Веномир. Надолго я вас не стесню. Впрочем, я ужасно устала с дороги и голодна, как столетний вампир. Мы так и будем стоять на пороге, или, может, продолжим деловой разговор за ужином?
Веномир Рыжебородый засуетился и, попутно отдавая указания прислуге, повел гостью в дом. Покуда высокопоставленная дама переодевалась в гостевых апартаментах, главный зал буквально на глазах преобразился в пиршественный. Старый гном лукавил: получив от гонца известие о том, что в Карнах направляется представительница близкого к императорскому роду дома Риордан, он приложил все усилия, чтобы она обратила внимание на его гостеприимство и задержалась на как можно больший срок. За день он поднял все свои связи, выяснил, какие блюда любит госпожа, в каких условиях предпочитает жить и, конечно же, что именно может заинтересовать ее в коллекции Веномира.
Когда Эльжебета Риордан спустилась к столу, дварф ждал ее во всеоружии: стол ломился от изысканных закусок, разложенных в хрустале, а почти сотня свечей в шандалах ручной работы освещали зал, украшенный лучшими картинами из хозяйской коллекции. Очевидно, гостья была очень голодна, ибо сразу после традиционных слов благодарности и молитвы воздала должное роскошному ужину. Наевшись, она милостиво приняла бокал вина и разговор неспешно перетек к диковинкам, собранным Рыжебородым.
- Ваше собрание поистине великолепно. Но скажите, что заставило представителя столь древнего рода дельцов посвятить свою жизнь не только заработку, но и коллекционированию?
- О, это простая история, высокородная! Еще будучи в плену у проклятых дроу, я обнаружил старинные записи и гравюры, созданные еще до их воцарения в Ахероне. После освобождения я потратил многие годы на то, чтобы перевести эти рукописи на понятный язык и с удивлением обнаружил, что в древности на тех землях проживали существа, которые называли себя детьми вселенной. Это был человеческий род очень высокой культуры, а потому я и начал поиски всего, что связано с ними. Они тяготели к прекрасному, а потому среди них оказалось множество искусных скульпторов, художников и писателей. Работы последних, к сожалению, либо утеряны за давностью лет, либо уничтожены во время войны, а вот картины и статуи все еще находят охотники за сокровищами по всему Ахерону. Их-то я и стараюсь покупать, чтобы максимально сохранить наследие этих людей…
- О да. Я многократно слышала о мастерстве этих древних творцов. Если я не ошибаюсь, картина “Возрождение Септимы” принадлежит художнику из них?
Веномир рассмеялся:
- Милостивая госпожа, конечно же я слышал легенды о таинственном “Возрождении”. Уверен, о картине, вызывающей безумие у ее владельцев ходят слухи среди всех коллекционеров!
Эльжебета нахмурилась:
- Вызывающей безумие? Впервые слышу…
- Извольте, я расскажу вам эту мистическую историю. Легенда гласит, что "Возрождение Септимы" впервые заполучил малоизвестный путешественник, историк Ханс из полуросликов. Во время раскопок в горах Ахерона, он, якобы, наткнулся на могильник, в котором был захоронен некий колдун или жрец. Его, практически не истлевшее тело сжимало в руках картину в раме из покрытых золотом костей. Что на ней изображено - доподлинно неизвестно. В записях самого Ханса содержатся сведения только о том, что там изображена одна из старых богинь. Сам историк сгинул буквально через сутки после обнаружения кургана. Далее, если верить легенде, картина была продана единственным уцелевшим членом экспедиции какому-то чиновнику в Забытом Раю. Который уже через декаду был помещен в санитариум для душевнобольных, где и сгинул. В точности там же окончил свой жизненный путь сын этого самого чиновника. Оставшиеся наследники дома сочли виновной в постигшем их семью проклятии картину, после чего все упоминания о ней заканчиваются. Впрочем, миледи, поверьте старому гному, все эти легенды - всего лишь досужая выдумка. Страшилка, коих среди моих коллег очень много.
Дварф замолк и прислушался. Из коридора, ведшего в зал, послышались звуки ударов и сдавленные крики. Веномир вскочил с кресла и кинулся к стене, на которой было развешено оружие. Дверь в зал распахнулась, на пороге стоял чудом избавившийся от горба возница госпожи Риордан. За ним стояли четверо хмурых воинов в сутанах послушников Ордена многоликих. Возница пристально посмотрел на внезапно замершего коллекционера:
- Эти легенды не выдумка. И ты это прекрасно знаешь. Дознаватель Ноктюрна, зачитайте Веномиру Рыжебородому обвинение в ереси и покровительстве некромантам. После казни - дом и все имущество предать огню!
Гном растерянно взглянул на Эльжебету Риордан, в надежде, что вмешательство представительницы высокого дома сможет что-то изменить. Вместо этого дама поднялась на ноги и легким жестом извлекла из-за корсажа символ Ордена на массивной цепи.
- Веномир Рыжебородый, вы и ваш дом приговорены к смерти через сожжение…

***

- Владыка Северин, к вам Габриэль Гримм, - в дверь кабинета настоятеля Ордена заглянул секретарь с крысиной мордочкой.
- Вернулся? Пригласи.
Отец Гримм еще не успел переодеться после визита к Рыжебородому, а потому от его выходного камзола все еще тянуло гарью. Настоятель поморщился:
- Судя по всему, Габриэль, дознание у господина Веномира прошло успешно.
- У еретика Веномира, - поправил главу хмурый инквизитор.
- У еретика. Ну что ж, докладывай.
Габриэль Гримм без приглашения сел в кресло напротив настоятеля:
- Как вы уже, должно быть, знаете, дроу Зарек Шандар сознался в проповедовании омерзительных истин своих падших богов. Делал он это, как нам показалось, с позволения своего нанимателя, у которого был наемным работником. Именно это и заставило мою Перчатку нанести визит его хозяину. Пока дознаватель Элизия отвлекала Рыжебородого, выпытывая информацию о его причастности к поискам проклятой картины, изготовленной колдунами темных, моя задача была проникнуть в его владения и обыскать его кабинет. Забегая наперед, скажу, что еретик до последнего юлил и пытался скрыть свою причастность к запретному искусству. Для того, чтобы мне не помешал никто из хозяйской дворни, мне пришлось надеть маску воспользоваться фиалом с ядовитым газом в людской, где слуги собрались на обед…
- Вы сделали это до того, как выявили ересь?
- Невинных Адрамал заберет в свое царство, - отмахнулся инквизитор.
Настоятель кивнул и жестом пригласил продолжить рассказ.
- Выяснив, где в вилле находятся покои Веномира, я направился прямо туда. Обнаружить причастность гнома к ереси оказалось вовсе не сложно: в его библиотеке содержались книги и свитки, написанные чародеями как дроу, так и людьми. "Черви", "Томец мрака", "Гримуар забвения" - уверен, эти названия хорошо вам знакомы, владыка. Согласно Кодексу, только за хранение этих томов его ждала смертная казнь. Однако, меня волновали слова нашего пленника о том, что Рыжебородый очень серьезно интересуют поиски "Возрождения Септимы" - изображения, являющего собой некромантический ключ. И, как выяснилось, не напрасно. На полке с богопротивными книгами стояла книга без названия. Ею оказался дневник, в котором еретик своей рукой написал о том, что он не ищет эту картину, поскольку давным давно ее обнаружил.
Инквизитор вытащил из дорожной сумы толстую тетрадь in quatro и положил ее на стол перед настоятелем.
- Более того, - продолжил он, - эта рукопись проливает свет на массу загадок, которые мы не могли раскрыть долгое время. Конечно, вы сможете ознакомиться с этим дневником лично, поэтому перескажу вкратце. Во время войны с Ахероном, этот предатель не был в плену у дроу. Он перешел на их сторону добровольно. Он действительно пребывал в их лагере, который темные очень метко назвали "Преисподняя". Там, на захваченных людях, некроманты проводили совершенно немыслимые опыты. Темные пытались создать армию бессмертных существ, монстров, не ощущающих боли и не испытывающих сострадания к себе подобным. К счастью, эти попытки не увенчались успехом. После разгрома ахеронцев и освобождения лагеря, Веномир притворился пленным. Преисподняя была построена на руинах деревни полукровок-дроу, и по словам еретика, он случайно обнаружил подвал одного из домов, где и прятался все время. Воду и пищу он, якобы, воровал по ночам, а потому и смог выжить. Наши воины действительно извлекли его из ямы, скрытой под одним из бараков. Он был одет в полуистлевшее тряпье, а потому ему поверили. И напрасно. Поскольку после его назначения смотрителем санитариума, он продолжил дело чернокнижников. И только когда его крепко прижали к ногтю, он запустил в среду ветеранов черную чуму, чтобы надежно скрыть свои преступления. В рукописи так же сказано, что "Возрождение Септимы" до сих пор находится в заведении.
Отец Гримм закончил рассказ и вопросительно посмотрел на настоятеля.
- Ты планируешь обыскать санитариум?
- Благословите, Владыка.
Настоятель вздохнул:
- Что с тобой поделаешь. Благословляю. Но не вздумай направиться туда в одиночку.