Вдыхающая жизнь. Часть 44⁠⁠

Стоило отойти на десяток шагов от мерзкого лавочника, как Квэна охватило неприятное предчувствие. Кэлла не могла спокойно идти с братом, поэтому постоянно прыгала или бегала вокруг или возле него, стараясь не отставать. Когда они прошли дальше вглубь рынка, сестрёнка вдруг дёрнула Квэна за рукав. Он остановился.

– А за нами идут, – шепнула она и вновь продолжила прыгать, при этом даже не глядя на преследующего их человека, с любопытством рассматривая всё вокруг.

Квэн продолжил идти в прежнем темпе, но вскоре прибавил шаг. Он то и дело поглядывал на сестрёнку, и когда поймал её взгляд, одними губами произнёс:

– Идёт? – и слегка наклонил голову набок, подняв бровь.

Кэлла вновь остановила брата и прошептала:

– За нами до сих пор идут.

– Сколько человек?

– Один.

– Он далеко?

– Ближе, чем раньше. Десять шагов от нас.

Квэн осмотрелся по сторонам, подошёл к одному из прохожих и спросил:

– А где тут можно сходить по нужде? Моя сестра, – он указал на Кэллу и слегка подогнул колени внутрь, стараясь донести своими жестами смысл до одного единственного человека, наблюдавшего за ними на расстоянии, – уже долго терпит.

– Вот так идёте прямо, – любезно подсказал худощавый лысый старичок, направляя Квэна в один из проулков, – там пройдёте через прилавки с одеждой, тканью, свернёте направо и увидите отведённое отхожее место.

Поблагодарив, Квэн развернулся и направился в указанном направлении. Кэлла продолжала вести себя беззаботно, но при этом иногда делала вид, что действительно хочет отойти по нужде. Для неё это была просто игра, в то время как брату было не до шуток.

Когда Квэн заметил, что они приближаются туда, куда и хотели, а главное – людей стало намного меньше, он достал чёрный нож и, схватив за рукоять, прислонил лезвие к предплечью, чтобы не светить холодным оружием.

– Беги вперёд, я тебя тут подожду, – сказал он сестрёнке, а сам прислонился спиной к стене, положив суму на землю.

Стоя лицом к дороге, Квэн продолжал делать вид, что ничего не замечает, но боковым зрением наблюдал, как к нему приближался силуэт. Рука сильнее сжала рукоять. Не понимая, откуда появилось это чувство, Квэн ощутил в себе не просто уверенность, что его действия в ближайшие минуты будут правильными – он знал, что это необходимо сделать. Больше того – ему хотелось это сделать. И если бы Квэн в это мгновение посмотрел на чёрную рукоять ножа, то увидел бы, что от неё поднимается прямо по его руке до локтя еле заметная тёмная дымка, впитывающаяся в предплечье.

Незнакомец подходил ближе. Квэн смотрел прямо, не оборачиваясь, и мысленно считал.

Три шага. Два. Один.

Удар ножом прямо в живот. Ещё раз. И ещё. Рука успела сделать три движений «туда-сюда» за одну секунду.

Только когда мужчина завалился набок, Квэн посмотрел прямо в его удивлённые глаза.

– Сам виноват, – только и сказал юноша, вытирая испачканный нож об одежду незнакомца. Собственный голос показался ему незнакомым, но он не придал этому значения.

Тот ничего не ответил – его глаза так и застыли в удивлении.

Квэн быстро ощупал одежду мертвеца и нашёл кошель с монетами. «Чтобы выжить, нужны деньги. А ему они больше не пригодятся» – мысль сама по себе возникла в сознании. Совесть спала, разум твердил, что он правильно сделал, а теперь пора делать ноги.

Квэн забросил суму на плечо, нож замотал обратно в ткань и засунул под верёвку, что держала штаны, затем отправился туда, где по договорённости должна была ждать и не высовываться его сестрёнка. Кэлла, пусть с трудом, но сдержала своё обещание.

Квэн взял её на руки и помог залезть на стену – на рынке их высота всего на голову превышала его рост – а следом и сам вскарабкался наверх. По другую сторону никого не оказалось, что облегчило побег с места преступления.

Пока они молча и бесцельно шли по улицам города, Квэн старался прислушаться к своим эмоциям. И его поразило то, что он ничего не чувствовал ни по отношению к самому убийству, ни к тому, что он обокрал мертвеца. Тому ведь деньги уже всё равно не нужны, а ему с сестрёнкой необходимы. Да и тот незнакомец сам виноват, что пошёл за ними – украсть или убить – это уже не важно, главное то, что явно хотел причинить вред.

Так, размышляя над своим поступком и холодным отношением к нему, Квэн с сестрёнкой вышел на более приличные улицы. Тут и дневного света, казалось, было больше, и люди ходили приветливые, и общая атмосфера самого места казалась куда дружелюбнее.

Именно тогда Квэн и почувствовал, что ему как-то не по себе в такой среде. В лесу он привык к отшельничеству и усвоил кое-какие уроки, преподнесённые природой. На рынке Квэн понимал, что нужно быть начеку, и случай с незнакомцем напомнил ему встречу с ведьмой, укравшей у него книгу.

А среди спокойных горожан ощущалось… спокойствие, которое настораживало сильнее, чем тревога или гнетущее предчувствие. Квэну было тяжело это признать, но он то ли отвык от жизни с людьми, то ли потерял в них веру. Уж слишком много чего случилось за последние полмесяца, включая то, что его пытались дважды, а может, и трижды – если считать преследователя с рынка – убить.

Что творилось в голове у Кэллы, Квэн мог лишь догадываться. А порой даже это было трудно. Сестрёнка вроде и вела себя, как положено девочке её возраста, но иногда она размышляла и поступала, как Лесовой или Эрлан – тихо ходила, пристально наблюдала, умела прятаться и ориентироваться на местности так, как это не удавалось даже Квэну, несмотря на огромную для их возраста разницу в годах.

А ещё Кэлла благодаря раннему использованию своего дара сумела развить его с семи вдохов до одиннадцати. Правда, из-за отсутствия постоянных занятий по рисованию, которые в посёлке Рунном длились по четыре-пять часов в день, она начала забывать некоторые руны.

Сам же Квэн повторял руны каждый день прямо во время похода. Пока он шёл, мысленно рисовал перед собой их все, начиная первой, заканчивая последней. Даже продолжал искать общие черты, чтобы, когда его жизнь нормализуется, вернуться к тем исследованиям, что он проводил раньше.

Прогуливаясь уже неспешным шагом, Квэн впервые обратил внимание, что почти у каждого прохожего на шее что-то висело. У кого-то виднелась лишь верёвочка, а то, что на ней – пряталось под одеждой. У других с верёвочки свисали то камушки, то деревянные кружочки или квадратики. Но и на первых, и на вторых Квэн благодаря своему улучшенному зрению разбирал вырезанные рисунки.

Причём сразу угадывалась рука мастера. Иногда изображения давали точную картину: ёлка, солнце на небе, скала, река. Но попадались и непонятные фигуры и образы, похожие то на ветки, то даже на руны, а бывало, на часть какого-нибудь животного – лапу, глаз, ухо, нос.

Пока брат всматривался в амулеты, не понимая, что это такое, Кэлла наткнулась взглядом на двухэтажное здание, через огромное окно которого угадывалась столовая. Желудок ещё сильнее принялся ругаться, стоило носу почуять аромат жареной пищи, и Кэлла ткнула Квэна в бок, показав пальцем в сторону входа.

Брат сразу смекнул, чего хочет сестрёнка, и не стал оттягивать и без того запоздавшую трапезу – то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Когда они зашли внутрь, Квэн выбрал уголок потемнее, чтобы меньше привлекать ненужные взгляды своим внешним видом, и достал кошель, сорванный с мертвеца. На губах брата Кэлла увидела довольную улыбку. Вскоре он объяснил:

– Думаю, можно ничего не продавать из того, что у нас есть. На первое время, думаю, должно хватить денег. А сейчас можешь ни в чём себе не отказывать. Кушай, что захочешь.

К их столу подошла девушка лет двадцати с убранными под косынку волосами и в переднике. Она спросила:

– Чего пожелаете?

– Мяса, – первой взяла слово Кэлла. – Побольше. И картошки. С мясной подливкой. А пить – что-нибудь ягодное.

– Мне то же самое, – согласился с выбором сестры Квэн. – Скажите, а что это за город?

Девушка удивилась такому вопросу – это было заметно по лицу. Но она ответила без расспросов:

– Это Амулетный город.

– А где можно в вашем городе остановиться на некоторое время? И вы извините за наш вид – мы с сестрой пришли издалека и ещё не успели привести себя в порядок.

Девушка переменилась в лице и с энтузиазмом принялась объяснять:

– А, так вот оно что. Просто не часто увидишь в нашем заведении посетителей, хм… которые не успели привести себя в порядок. Если пожелаете, можете остаться тут. У нас на втором этаже сдаются три комнаты. Можно найти места и подешевле, но в худших районах города. В нашем же – гарантированы уют и безопасность.

– Сколько стоит у вас комната на ночь? Если что, мы с сестрой на одной кровати поместимся.

– С одной кроватью – пять медяков в день. Если захотите искупаться или ополоснуться – ещё один медяк сверху – за доставку бочки с тёплой водой в вашу комнату.

– А сколько мы должны будем за еду?

– С вас и вашей сестры четыре медяка, – мило улыбнулась девушка.

– То есть, если трижды в день у вас кушать, выходит на медяк дороже, чем комната на ночлег?

– Для постояльцев можем скинуть один медяк за трёхразовое питание.

– И на какое время надо снять комнату, чтобы числиться у вас постояльцем? – Квэн прищурился.

– На неделю.

– Тогда бочка с тёплой водой каждый вечер – бесплатно, – Квэн когда-то наблюдал, как один мужчина, пришедший к его бабушке, чтобы сделать много рун своему отряду, говорил нечто подобное: «Нас двадцать один человек. Плачу за двадцать рун, а двадцать первая – бесплатно. Или же плачу за всех, но вы дадите холодный напиток каждому. Бесплатно».

– Молодой человек, вы не на рынке…

– Выходит девяносто медяков или девять серебренников, – перебил её Квэн, демонстрируя умение быстро считать. – Это большая сумма. А у меня всего один золотой. То есть у меня останется всего один серебренник, чтобы потом как-то жить. И найти работу.

– Я поговорю с отцом – он хозяин этого заведения.

– Советую не спросить у него, а поставить в известность, при этом рассказать так, чтобы он видел – ты нашла куда более выгодное условие, чем тебе предлагал я, – сам не заметив, как это произошло, Квэн перешёл на «ты». – За этот совет я прошу ответить ещё на несколько вопросов.

– Смотрю, ты не такой скромный, как показался в самом начале, – девушка тоже перестала «выкать».

– А в какую цену амулеты у Амулетного клана? Берут ли они к себе на работу людей, не входящих в их клан? И вообще, где находится дом этого клана?

– Говоришь, всего несколько вопросов? Так и быть. Цены на амулеты разные – начиная от золотого, заканчивая десятью. Правда, я как-то слышала, что кто-то купил амулет за двадцать золотых. По-моему, этот амулет давал своему владельцу долголетие, сравнимое чуть ли не с бессмертием. На работу никого не берут – у них есть, кому работать. А дом этот находится всего в пятистах шагах отсюда. Именно поэтому наш район считается самым лучшим. Ладно, я пойду. Заказ сам не приготовится, а твоя сестра, судя по взгляду, готова сейчас меня съесть.

Наевшись досыта, Квэн с сестрёнкой отправились в свою комнату – после ночёвки под открытым небом перина казалась лучшим местом в мире для отдыха и сна. Кэлла уснула чуть ли не сразу, как легла, а брат ещё сидел и размышлял, подсчитывая монеты.

Конечно же, он не стал рассказывать новой знакомой, у которой забыл спросить даже имя, сколько денег у него было на самом деле. Как и то, откуда они у него. По факту, брат с сестрой могли позволить себе три с половиной такие недели, так как у него имелись три золотых, один серебренник и пять медяков.

Подсчитав монеты, Квэн достал нож и провёл по нему пальцем. Стоило вложить рукоять в ладонь, как юноша вновь почувствовал уверенность в себе, а также желание снова применить это орудие. Только в этот раз желание было куда сильнее, чем в прошлый.

Квэн не сразу понял, что с ним происходит, но осознав вдруг, что готов прямо в это мгновенье убить кого-нибудь, он отбросил нож и уставился на него.

Жажда крови улетучилась лёгкой дымкой. Причём в прямом смысле – Квэн увидел, как от его руки поднимается что-то тёмное, испаряясь, как дым. Он осторожно обмотал нож тканью, стараясь не прикасаться ни к рукояти, ни к лезвию, и спрятал свёрток на дно сумы.

Чтобы мыслями не возвращаться к тому, что он увидел и почувствовал, Квэн решил повторить руны, а также почитать дневники Вдыхающих жизнь Рунного клана. Вскоре и он тоже уснул.

А во сне он увидел её. Чёрная ведьма смотрела на него и смеялась так, что эхо разлеталось на весь лес. А её противному голосу вторили вороны.

Теперь Квэн видел ведьму во сне каждую ночь. Целых полтора месяца, пока не встретил ту, чью смерть он наблюдал во время уничтожения деревни Рунной.

Эти полтора месяца ему не просто снилась старуха – она говорила с ним. Уговаривала взять нож и ещё раз убить, ведь у него не получается найти работу, а у новых жертв можно найти куда больше денег, чем у последней.

После первых трёх недель проживания в съёмной комнате Квэн неожиданно для себя стал всерьёз задумываться над этим предложением.

И однажды ночью он всё же взял нож. На это его подтолкнул не столько призыв ведьмы, который он списывал на своё воображение, сколько то, что у него заканчивались деньги.

Но Квэн не собирался убивать. Он просто решил понаблюдать за людьми в районе рынка, в надежде, что найдёт какого-нибудь негодяя, заслуживавшего ограбления и… смерти. Если, конечно, без этого будет не обойтись...

Квэн засёк одну парочку – девушку и парня. Прогуливаясь, они мирно шли через этот злосчастный район, как вдруг из темноты появился ссутулившийся силуэт, тут же отправившийся вслед за парочкой. А Квэн не упускал его из виду.

В самом тёмном переулке негодяй нагнал девушку с парнем и пригрозил им, чтобы те отдали ему всё ценное. Тут Квэн взял в руки нож и, ощутив прилив жестокости и жажды крови, подошёл сзади к сутулой фигуре и с размаху вонзил лезвие в спину.

– Уходите. Только тихо, – не своим голосом прохрипел Квэн, стараясь, чтобы его не узнали, если он ещё когда-нибудь встретит кого-то из спасшейся пары.

Те кивнули и убежали. Квэн же быстро прощупал карманы убитого и, забрав всё ценное, убрался с места преступления.

Таких вылазок он сделал ещё две. Но и этого было достаточно, чтобы о нём начал расходиться слух, как о спасителе, очищающем город от грязи. Только это не сильно утешало Квэна. Где-то в глубине сознания он понимал, что сам теперь мало отличается от той самой грязи. Но совладать с собой он больше не мог – ему и так стоило огромных усилий преодолевать искушение. К примеру, как в тот раз, когда во время своей последней вылазки он чуть не убил тех двух девушек, которых сам и спас от парочки каких-то мерзавцев, желавших позабавиться. Тогда нож и рука Квэна слились в одно целое при помощи зыбкого чёрного тумана. И ему, Квэну, это нравилось.

***

Где-то в лесу.

Тело ведьмы с ножом в груди за две недели ссохлось до такой степени, что под коричневой полупрозрачной кожей угадывались кости. Ни животные, ни птицы, ни насекомые – никто не тронул плоть старухи, оставив её лежать в том виде, в котором оставил Квэн после убийства.

Вдруг грудная клетка ведьмы поднялась, а на мёртвом лице раскрылись глаза. Старуха приподнялась и костлявой рукой, больше похожей на когтистую лапу птицы, вытащила нож из груди. Изогнутый нож с чёрной как смоль рукояткой. А следом послышался её зловещий смех, от которого в разные стороны разлетелись все птицы. Кроме ворон – те наоборот, сели на ближайшую к ведьме ветку и глядели на неё, словно приветствуя старую подругу.

***

Где-то в лесу после первого убийства Квэном чёрным ножом.

Тело ведьмы с ножом в груди за две недели ссохлось до такой степени, что угадывались череп и кости под коричневой прозрачной кожей. Ни животные, ни птицы, ни насекомые – никто не тронул плоть старухи, оставив её лежать в том виде, в котором оставил Квэн, после убийства.

Как вдруг грудная клетка ведьмы поднялась, а на лице раскрылись глаза. Старуха подняла корпус и вытянула из груди нож. А следом послышался её зловещий смех, от которого в разные стороны разлетелись все птицы, кроме ворон – те же наоборот, сели на ближайшую к ведьме ветку и глядели на неё.

___

Прочитать книгу с самого начала можно тут (ссылка ведёт сразу на первую главу. Там произведение выложено полностью): https://author.today/reader/79783/624846