Цикл. 1.
1.
Закрытая дверь, это лишь обязательная часть того, что возникает рано или поздно на пути каждого. Всегда, идя к цели, спотыкаясь, и теряясь, всегда, появляется этот незаменимый атрибут повседневной жизни. Он таит в себе много загадочного и тайного, вечного и умиротворённого, постоянного и критичного. Стоит только приоткрыть её, как всё изменится, и никогда не станет прежним, нельзя стоять у неё вечно, нельзя пойти назад в поисках других «возможных» путей», ведь идти назад, когда у цели, глупо. Дверь – это так просто.
Воздух нежно обдавал смрадом, с верхних этажей, маленьких трёх этажных домиков, сливали помои в канавы. Люди как обычно сновали туда-сюда, занятые никому неизвестными «важными делами», на улице Латера, жизнь всегда была беззаботной, текла мирным чередом частных встреч местной знати: то внучатый племянник очередного барона устроит званый ужин в честь своей новой пассии, то любовница какого-нибудь графа устроит очередной спор о моде в белом городе, на обыденном чаепитии… И так из раза в раз.
Во всей этой суматохе никто не заметил нарушителя спокойствия, который ломал эту великолепную картину мира и спокойствия. Молодой парень одетый в мешок, с рваным клочком бумаги, стоял и у двери дома, одного из множества, построенных толи намеренно одинаковыми, толи по чей-то ошибки. Парень с трепетом, надеждой, и львиной долей страха смотрел на непреступную дубовую дверь.
Всю его голову заполонила одна единственная мысль: сегодня наконец настал тот день, я выбрался из грязи, когда мальчик становится мужчиной, когда принимаются решения способные изменить всю жизнь, я наконец стану подмастерьем повара. Осталось только постучаться и мне откроют все двери, я стану кем-то…
− Эй, шварь, с дороги! – резкий хриплый голос заставил дрогнуть это бледное, худое до костей тело.
− Простите сир − тонкий голос почти дрожал под натиском надменных глаз. Совладея со своими смешанными чувствами он было шагнул в бок, но маленькое крыльцо, сыграло свою шутку. Парень упал в лужу смрада, ударился головой о камень, и потерял сознание.
Приятно, когда тебя будят нежным щекотанием и поглаживанием. По крайней мере, Рину, было приятно, столь непривычное пробуждение. Единственный минус был в крысе, которая и будила его. Хотя это, и головная боль, ка и вонь, в том числе и голод, не могли его смутить, он чётко понимал свою цель. Спокойно встав, проверь клочок бумаги, тот остался бел, не попав в грязь, он взошёл на пагубное крыльцо и постучался.
Дверь открыли спустя только минуту, это был большой, по сравнению с костлявой фигурой Рина, просто огромный человек, с тройным подбородком, и красным, будто обожжённым лицом. Фартук только подчёркивал набитое брюха, а лысина делала голову округлой.
−Кто такой? Что надо? – человек быстро осмотрел бледную фигуру, задержав взгляд только на стекающим по ногам смердящих отбросов. Но парень не смутился, он протянул заветный, полный надежд листок. – Хмпф… − человек издал странный звук поглядев в листок. – Ладно, значит ты пришёл ко мне. Ну, ничего не поделаешь, заходи. Стой! Выкинь этот мешок, он на сквозь пропитан дерьмом, хотя нам всё равно придётся готовить нечто подобное – последние слова же были сказанные только в мыслях.
Закрытая дверь, это лишь обязательная часть того, что возникает рано или поздно на пути каждого. Всегда, идя к цели, спотыкаясь, и теряясь, всегда, появляется этот незаменимый атрибут повседневной жизни. Он таит в себе много загадочного и тайного, вечного и умиротворённого, постоянного и критичного. Стоит только приоткрыть её, как всё изменится, и никогда не станет прежним, нельзя стоять у неё вечно, нельзя пойти назад в поисках других «возможных» путей», ведь идти назад, когда у цели, глупо. Дверь – это так просто.
Воздух нежно обдавал смрадом, с верхних этажей, маленьких трёх этажных домиков, сливали помои в канавы. Люди как обычно сновали туда-сюда, занятые никому неизвестными «важными делами», на улице Латера, жизнь всегда была беззаботной, текла мирным чередом частных встреч местной знати: то внучатый племянник очередного барона устроит званый ужин в честь своей новой пассии, то любовница какого-нибудь графа устроит очередной спор о моде в белом городе, на обыденном чаепитии… И так из раза в раз.
Во всей этой суматохе никто не заметил нарушителя спокойствия, который ломал эту великолепную картину мира и спокойствия. Молодой парень одетый в мешок, с рваным клочком бумаги, стоял и у двери дома, одного из множества, построенных толи намеренно одинаковыми, толи по чей-то ошибки. Парень с трепетом, надеждой, и львиной долей страха смотрел на непреступную дубовую дверь.
Всю его голову заполонила одна единственная мысль: сегодня наконец настал тот день, я выбрался из грязи, когда мальчик становится мужчиной, когда принимаются решения способные изменить всю жизнь, я наконец стану подмастерьем повара. Осталось только постучаться и мне откроют все двери, я стану кем-то…
− Эй, шварь, с дороги! – резкий хриплый голос заставил дрогнуть это бледное, худое до костей тело.
− Простите сир − тонкий голос почти дрожал под натиском надменных глаз. Совладея со своими смешанными чувствами он было шагнул в бок, но маленькое крыльцо, сыграло свою шутку. Парень упал в лужу смрада, ударился головой о камень, и потерял сознание.
Приятно, когда тебя будят нежным щекотанием и поглаживанием. По крайней мере, Рину, было приятно, столь непривычное пробуждение. Единственный минус был в крысе, которая и будила его. Хотя это, и головная боль, ка и вонь, в том числе и голод, не могли его смутить, он чётко понимал свою цель. Спокойно встав, проверь клочок бумаги, тот остался бел, не попав в грязь, он взошёл на пагубное крыльцо и постучался.
Дверь открыли спустя только минуту, это был большой, по сравнению с костлявой фигурой Рина, просто огромный человек, с тройным подбородком, и красным, будто обожжённым лицом. Фартук только подчёркивал набитое брюха, а лысина делала голову округлой.
−Кто такой? Что надо? – человек быстро осмотрел бледную фигуру, задержав взгляд только на стекающим по ногам смердящих отбросов. Но парень не смутился, он протянул заветный, полный надежд листок. – Хмпф… − человек издал странный звук поглядев в листок. – Ладно, значит ты пришёл ко мне. Ну, ничего не поделаешь, заходи. Стой! Выкинь этот мешок, он на сквозь пропитан дерьмом, хотя нам всё равно придётся готовить нечто подобное – последние слова же были сказанные только в мыслях.