Плацкарт⁠⁠

Ехал как-то в плацкарте. На одной из станций подсела женщина в годах на верхнюю полку напротив. Немного погодя она включает музыку на телефоне. Какие-то сектантские песни. Дремлет под них и время от времени добавляет громкости. Едем слушаем этот ор. Когда мне это надоело, я медленно поднялся, взял штекер и воткнул ей в ухо. Женщина завопила и как-то странно захрюкала, свет в вагоне моргнул и погас. Торчащие в проходе пятки втянулись и на их месте начали появляться бледные испуганные лица. Послышались вопросы: "что случилось? что такое?". Где-то в районе туалета заревел ребенок и запричитала его мать. Спавший пьяным сном сосед с верхней полки проснулся, скатился с полки, расстегнул ширинку и начал ссать в стакан с чаем. Тем временем, вагон подпрыгнул на рельсах и резко остановился. Ссущий сосед влекомый силой инерции не переставая ссать с громким мявом "мллляяять" впечатался в стенку купе и затих. В соседних купе матерясь падали люди, сыпался багаж, под полом стонали рессоры, журчала вода из титана. В гордом одиночестве и буд-то съёжившись, как растерянный малыш, вагон стоял в предрассветных лучах Солнца где-то в степях Украины. Состав же укатил вдаль не заметив потерю.

В проходе показалась окровавленное лицо проводницы. Из разбитой брови стекала по щеке узенькая капля крови. Она открывала и закрывала, словно рыба, рот и пучила глаза. Когда её блуждающий взгляд остановился на мне, точнее на моей руке, которая все еще держала штекер от наушников, а потом перескочил на верхнюю полку, где лежала та злополученная дама, глаза её как-то странно блеснули и проводница рухнула на пол. И тут мне на голову опустилась рука. Длинные, холодные и мокрые пальца обхватили мой череп и стиснули. Но я не робкого десятка. Резко присев и крутанувшись вокруг своей оси, дернулся и освободился, но, кажется, потерял часть скальпа в хватке этой руки. "Ладно, черт с ним!" подумал я и со всей дури ломанулся к выходу. Поскальзываясь и чертыхаясь, я таки добрался до тамбура и захлопнул за собой дверь. Начал судорожно соображать как открыть дверь ведущую наружу. А ведь темно еще, черт подери! Но вот, нащупал замок, рванул дверь и сиганул из вагона.

Приземлился я не очень удачно. Похоже подвернул лодыжку. Встал и оглядываясь назад заковылял прочь. Вагон ходил ходуном. Его трясло что-то изнутри с такой силой, что у меня сердце в пятки ушло. Были слышны крики, вопли, звон разбитого стекла и треск раздираемой ткани, а потом раздался протяжный вой не то звериный, не то человеческий. И вот тут мне стало по-настоящему страшно и я, стиснув зубы чтобы не застонать от боли в лодыжке, припустил что есть мочи.

Бежал я недолго. Лодыжка и прокуренные легкие горели огнем и я перешел на шаг моля бога о приливе сил и обещая, что брошу курить, а потом и вовсе упал и пополз. Высокая и мокрая от утренней росы трава скрывала меня и бодрила прохладой. Я методично полз обдирая пузо и колени об землю и постоянно прислушивался. Очень хотелось лечь на спину и отдохнуть, но я боялся, что если я сейчас перевернусь, то увижу на фоне светлеющего неба ту жуткую руку и как она хватает меня за лицо....