Не остывающая память
Во внешности и в характере Юры было что-то тигриное: тяжелый костяк, крупная голова, широкие ладони с короткими пальцами, плотное, как бы готовое к прыжку тело и расчетливая неторопливость движений. Был он человеком волевым, харизматичным и в то же время очень уязвимым. Мы называли его Тигр.
Он испытывал себя. Пилотируя самолетом аэроклуба, поднимался в небо, не раз прыгал с парашютом.
…Я падаю,
лишаясь
веса
тела
в объятья ослепительного ветра,
и с ним лечу к планете ошалело,
и сердце замирает от разгона:
стремясь до точки мир уменьшить будто,
Земля кольцо сжимает горизонта,
а я –
кольцо сжимаю парашюта.
В нуле кольца –
вся жизнь моя,
которой
так хочется,
как прежде,
стать просторной
вот с этого протяжного усилья,
с рывка! –
И парашютный тяжкий горб мой
взрывается на купольные крылья!
…Перед землёю преклонив колени,
от счастья приземленья ног не чуя,
привычный мир, разорванный в паденье,
воссоздаю –
из света,
звука,
тени…
И в этот миг лишь одного хочу я:
вдали от споров, от желанья славы
гасить росой лица живое пламя,
да целовать дрожащими губами
заплаканные радостные травы…
Управляя мотоциклом, путешествовал по Средней Азии, по трудно проходимой местности. Мне думается, для него была важна не цель путешествия – конечный пункт, а сама дорога, движение по ней, преодоление её, как преодоление себя. После серьезной аварии, Юра перенес операцию на позвоночнике. Остался жив, а главное сохранил за собой возможность перемещаться самостоятельно. Он купил машину и организовал первую литературно-историческую экспедицию по России. Впоследствии паломнические автопробеги проводились ежегодно в течение семи лет. Маршрут разрабатывался задолго до поездки.
География наших экспедиций была обширной. Не стану утомлять длинным перечнем городов и весей, где нам довелось побывать. Обозначу границы. Забирая севернее Вологды и Великого Устюга, мы добрались до крошечного, с населением две тысячи человек, города Лальска, что находится за рекой Сухоной. Южное направление освоили вплоть до Новороссийска. На запад продвинулись до белорусского города Витебска, на восток – до Нижнего Новгорода.
В конечном счёте, все дороги вели на юг, в село Богословка Белгородской области – малую родину Юры. Его тянуло туда, и он увлекал нас за собой.
Так вышло, что в судьбе моей два дома:
Мой город, где в гранит одето небо,
Моя деревня, где все так знакомо…
И, если там я больше года не был,
становится и грустно, и неловко.
Для нас это было счастливое время познавания, духовного возрастания, путешествия к солнцу, к теплу. Для Юры – некая временная ретроспектива, неспешный возврат в детство.
Я в детстве жил, как будто в центре мира,
и вечным мир тогда, казалось, был…
Возможно, возвращаясь в тот центр мира, он на какое-то время обретал мир в себе, и это помогало ему жить.
Родные и друзья Юры встречали нас с исключительным радушием. Как не вспомнить дядю Федю, трогательно заботливого человека со светло-рыжим ёжиком волос на голове, его гостеприимный дом, где с вечера рекой лился самогон, с утра – парное молоко. Усталые путники, мы оккупировали душистый сеновал и в приятной прохладе его засыпали, перегруженные впечатлениями.
Он испытывал себя. Пилотируя самолетом аэроклуба, поднимался в небо, не раз прыгал с парашютом.
…Я падаю,
лишаясь
веса
тела
в объятья ослепительного ветра,
и с ним лечу к планете ошалело,
и сердце замирает от разгона:
стремясь до точки мир уменьшить будто,
Земля кольцо сжимает горизонта,
а я –
кольцо сжимаю парашюта.
В нуле кольца –
вся жизнь моя,
которой
так хочется,
как прежде,
стать просторной
вот с этого протяжного усилья,
с рывка! –
И парашютный тяжкий горб мой
взрывается на купольные крылья!
…Перед землёю преклонив колени,
от счастья приземленья ног не чуя,
привычный мир, разорванный в паденье,
воссоздаю –
из света,
звука,
тени…
И в этот миг лишь одного хочу я:
вдали от споров, от желанья славы
гасить росой лица живое пламя,
да целовать дрожащими губами
заплаканные радостные травы…
Управляя мотоциклом, путешествовал по Средней Азии, по трудно проходимой местности. Мне думается, для него была важна не цель путешествия – конечный пункт, а сама дорога, движение по ней, преодоление её, как преодоление себя. После серьезной аварии, Юра перенес операцию на позвоночнике. Остался жив, а главное сохранил за собой возможность перемещаться самостоятельно. Он купил машину и организовал первую литературно-историческую экспедицию по России. Впоследствии паломнические автопробеги проводились ежегодно в течение семи лет. Маршрут разрабатывался задолго до поездки.
География наших экспедиций была обширной. Не стану утомлять длинным перечнем городов и весей, где нам довелось побывать. Обозначу границы. Забирая севернее Вологды и Великого Устюга, мы добрались до крошечного, с населением две тысячи человек, города Лальска, что находится за рекой Сухоной. Южное направление освоили вплоть до Новороссийска. На запад продвинулись до белорусского города Витебска, на восток – до Нижнего Новгорода.
В конечном счёте, все дороги вели на юг, в село Богословка Белгородской области – малую родину Юры. Его тянуло туда, и он увлекал нас за собой.
Так вышло, что в судьбе моей два дома:
Мой город, где в гранит одето небо,
Моя деревня, где все так знакомо…
И, если там я больше года не был,
становится и грустно, и неловко.
Для нас это было счастливое время познавания, духовного возрастания, путешествия к солнцу, к теплу. Для Юры – некая временная ретроспектива, неспешный возврат в детство.
Я в детстве жил, как будто в центре мира,
и вечным мир тогда, казалось, был…
Возможно, возвращаясь в тот центр мира, он на какое-то время обретал мир в себе, и это помогало ему жить.
Родные и друзья Юры встречали нас с исключительным радушием. Как не вспомнить дядю Федю, трогательно заботливого человека со светло-рыжим ёжиком волос на голове, его гостеприимный дом, где с вечера рекой лился самогон, с утра – парное молоко. Усталые путники, мы оккупировали душистый сеновал и в приятной прохладе его засыпали, перегруженные впечатлениями.