Громкие соседи⁠⁠

Пару лет назад довелось мне снимать квартиру. Обычная первоэтажная квартирка средней паршивости, обычная замаранная дрянными надписями и общей неухоженностью лестничная клетка. Ну и как водится, совершенно никудышная звукоизоляция, позволявшая моим ушам в полной мере наслаждаться хлопками подъездной двери и различной соседской бытовухой. Поначалу казалось, что с соседями мне даже и повезло - вопреки моим ожиданиям, рядом не обитало никаких алкашей с бесконечными распевами русских хитов и руганью. Сперва я даже подумал, что где-то поблизости проживает вполне нормальная семья с ребенком - к этому заключению я пришел, когда однажды вечером услышал громкий звук телевизора, судя по всему, какой-то карапуз смотрел громкие мультики.

Я никогда не придавал лишнему шуму особого значения, знаете ли, привык с самого детства к разного рода стукачам, дриллерам, катателям шаров, скандалистам и, наверное, ко всем остальным разношерстным разновидностям соседей. Первую неделю мне было совершенно наплевать на любые неудобства, я просто был рад, что наконец удалось въехать в какое-то подобие человеческого жилья. Времена тогда для меня были довольно трудные - я просто приходил с работы и нехитро отдыхал, слушая ютуб и разные сериальчики в наушниках.

Первый раз я понял, будто бы что-то не так, когда проснулся посреди ночи с желанием дойти до холодильника и устроить себе ночной перекус. Сооружая бутерброд и намазывая майонез "Провансаль" на толстый ломтище докторской колбасы, я заметил, что уютная ночная тишина разбавлялась каким-то странным диалогом. Двое о чем-то спорили. Первый голос, очень гнусавый и словно бы обиженный, убеждал в чем-то своего собеседника, имевшего резкий и крикливый фальцет. Голоса эти звучали так странно и ненатурально, что на пару мгновений мне даже стало жутко. Однако я быстро осознал: "Опять этот пацан смотрит свои чертовы мультики!".

Взглянув на время, я удивился - было без пятнадцати три часа ночи. Видимо, не так уж всё там благополучно, подумал я, наверное, сегодня малолетнего любителя мультипликации оставили на ночь одного. Разве нормальные родители оставили бы ребенка в одиночестве в пустой квартире? Или, может, они так напились, что ничего не слышат? С этими мыслями я вставил наушники в уши и включил какой-то спокойный стрим с музыкой, после чего благополучно уснул до утра.

Спустя какое-то время я понял, что эти невнятные разговоры за стенкой можно услышать почти что каждую ночь. Иногда тихо, но чаще всего довольно громко и совершенно всегда раздражающе. Сперва я старался не обращать на это никакого внимания. Потом, просыпаясь посреди ночи, скрежетал от злости зубами из-за того, что вынужден спать в наушниках из-за какого-то беспокойного ребенка и его непутевых родителей. Однажды я почти решился набрать номер полиции, однако перспектива жаловаться на какого-то мальца или даже девчонку с громким телевизором показалась мне довольно стыдной.

Помимо прежних спорщиков - гнусавого и крикливого, звучали и другие персонажи: например, некто очень глухой и басистый, словно бы кит или медведь, а также хрипловатые, детские и высокие женские голоса. В какой-то момент я вслушался настолько, что начал улавливать отдельные слова и даже фразы:

— Бей-бей! Пр-р-рям по башке! — прикрикивал задорный голосок, немного похожий на голос Микки Мауса.

— Больно. Не могу больше... Нету сил моих... — устало и как-то очень печально отвечал ему кто-то грузный, басистый и тяжелый.

До меня начало доходить, что мультики эти довольно жестокие. Персонажи там постоянно дрались, кричали друг на друга, всё время что-то не могли поделить между собой и даже угрожали друг другу.

— Ржавое! Ржавая-красная ржавчина. В темноте не видно, но всё равно ржавая! Всё равно красная! — не унимался кто-то каркающий.

— Сейчас выверну тебя наизнанку. Потом снова выверну обратно. Хочешь, выверну наизнанку? — предлагал голос, вызывающий ассоциации с какой-то хриплой обезьяной.

В разговорах этих прослеживались некоторые общие темы. Помимо ругани, буффонады и перепалок речь часто шла о ржавчине, сырости, темноте и какой-то огромной тяжелой двери.

А еще иногда эти голоса пели. Хором из разных, неподходящих друг другу нелепых вскриков, всхлипов и смеха они напевали какую-то песенку. Коверкая слова, глотая согласные и вытягивая гласные, эти существа из мультиков устраивали настоящую какофонию. Я не понимал, как другие жильцы дома всё это терпят, но всё же я слушал. Не высыпаясь и опаздывая на работу, теперь уже каждую ночь я прислушивался и невольно запомнил припев этой заунывной арии. Когда я впервые осознал смысл этих слов, я понял: в этом доме что-то точно не так. Тут явно что-то ненормально... Куплет этой песенки звучал так:

"Ржавая-ржавчина пахнет как мясо
Черная-черная толстая дверь
Нету веселья и это всем ясно
Вата промокла и зябко теперь!"

Я решил для себя, что должен увидеть этих соседей и хотя бы спросить, что они там по ночам смотрят. Чувства раздражения, любопытства и страха слились для меня в один ком, приобретя форму навязчивых мыслей. Мне совершенно необходимо было узнать и убедиться в том, что все эти звуки принадлежат реальному миру, что у этих голосов существует вполне нормальный, бытовой и скучный источник.

Для начала я открыл ноутбук и погуглил слова песенки. Поисковик выдал нехитрые результаты в виде советов по очищению разных металлических поверхностей от ржавчины. Никаких мультиков и никаких куплетов.

Далее я должен был проверить вторую версию. В четыре утра, во время разгара очередной мультяшной ссоры, я подгадал самый громкий момент, записал его на диктофон и скинул своему коллеге. Наутро он ответил, что таких соседей, как у меня, и врагу не пожелаешь. А потом добавил, что теперь понимает, почему последнее время на работе я похож на сонного злого зомби. Я прочитал сообщение напарника и облегченно выдохнул - хотя бы эти голоса существовали не только в моей голове.

На следующую ночь я дождался очередного шоу и, вооружившись железной кружкой, начал прослушивать стены. Для начала было необходимо выяснить, откуда раздаются разговоры. Слева тишина. Справа, кажется, кто-то тихо похрапывал. Однако, в очередной раз прикладывая ухо к кружке, я покрылся испариной, когда отчетливо услышал знакомый фальцет.

— Хочу, чтобы были железные зубы! Мечтаю погрызть эти мо-о-окрые трубы!

Тем не менее, звучание не становилось громче ни у одной из несущих стен. Поскольку я живу на первом этаже, оставался только один вариант - вероятно, это происходит в квартире сверху.

Спустя пять минут я стоял на пустом, темном лестничном пролете второго этажа и высвечивал фонариком телефона дверь. Она была толстой и черной. Голосов слышно не было, а в голове крутилось множество мыслей. Мне хотелось громко забарабанить по темному металлу кулаками, чтобы мне наконец открыли. Хотелось наорать на злосчастных соседей, припугнуть полицией, устроить скандал. Хотелось нагло отпихнуть хозяина, ворваться к ним и под плач неухоженного чумазого ребенка разбить чертов телевизор, наплевав на любые последствия...

Разумеется, я не стал бы так делать. Я видел дверной звонок и не решался даже нажать на кнопку. Стоя в непроглядной темноте подъезда, я вдруг отчетливо представил - будто бы там, в квартире, в паре метров от меня, во тьме... стоит несколько маленьких фигурок. Будто бы эти существа услышали, как я поднимаюсь по лестнице, притихли. Выжидают. Посмеиваются и хихикают разными голосами, только и ожидая, как я подойду ближе. Я развернулся и пошел домой, в прихожей сунул в уши недавно приобретенные беруши и залез в кровать с головой, укрывшись одеялом.

Воскресное утро следующего дня развеяло ночные страхи. Окружающие меня звуки снова приобрели свое обычное состояние. Шарканье тапочек, дверь подъезда, игры на детской площадке и проезжающие машины. Я заварил кофе и сонно пожарил яичницу. Поев, я вздохнул, оделся и снова пошел на второй этаж. В свете солнца дверь оказалась не черной, а скорее темно-зеленой. Собравшись духом, я позвонил.

Некоторое время ничего не происходило, а потом я услышал, как спокойный женский голос внутри квартиры мягко сказал: "Иду-иду!".

Дверь приоткрылась, и на пороге показалась пожилая женщина в зеленом халате с узором из белых цветочков.

— Добрый день, я ваш сосед снизу, — поздоровался я.

Лицо женщины стало обеспокоенным.

— Ой, а что случилось? Залили, что ли? — спросила она.

— Нет-нет! — заверил я и попытался сделать приветливый вид, — я просто хотел спросить кое-что.

— Ой, ну слава богу! — женщина облегченно всплеснула руками. — Ну спрашивайте!

Я немного растерялся, но всё задал вопрос.

— Просто всю ночь телевизор где-то орал громко, это не у вас, наверное?

Женщина слегка нахмурилась.

— Нет, это точно не у нас. Я ночью сплю.

— А вы сами не слышали? Ну, может, музыку какую-нибудь?

Женщина отрицательно помотала головой.

— Нет, это точно не у меня, — уверила она и добавила: — Может, в подъезде подростки шумели?

Я был уверен, что это точно никакие не подростки, но еще более я был уверен в том, что странные ночные разговоры уж точно не имеют ничего общего с этой старушкой и ее квартирой. Слишком уж нормальным и заурядным получился наш разговор.

— Наверное, и правда в подъезде шумели, — согласился я и неловко попрощался.

Женщина пожала плечами и закрыла дверь. Спускаясь вниз, я подумал: "Теперь будет считать, что я наркоман".

Всё же, могу сказать, что разговор с соседкой каким-то образом повлиял на меня положительно. Следующую неделю я прожил вполне спокойно и даже решил, что разговоры, если сильно не вслушиваться, не так уж и громко звучат. Жить можно. Человек ведь ко всему привыкает?

Я снова вернулся к мыслям о источнике застенных разговоров, когда однажды в курилке нашего офиса мой напарник невзначай спросил у меня:

— Слушай, а тараканы у тебя в новой квартире есть?

— Эм, да нет вроде, не встречались, — ответил тогда я.

— Повезло-повезло, — заверил коллега. — Ты же на первом этаже живешь? Там ведь бывает как - если квартира над подвалом стоит, так оттуда всякая мерзость и лезет, и ничем её не выведешь.

Той же ночью я стоял на четвереньках и, прикладывая кружку к полу, слушал:

— Бом-Бом-Бом любимый ржавый дом! — запевал фальцет.

— Шут! Молчи! Молчи! Разорвем! — раздраженно угрожал каркающий шепелявый голос.

— Пусть заводит песенку! Хорошо тут с песенкой! Мы - друзья, а друзья поют песенки вместе! — заявил некто басистый, большой и гнусавый, а потом поддержал песенку фальцета.

“Бом-Бом-Бом любимый ржавый дом. Нет-нет-нет не видим белый свет!” Я слышал это совершенно отчетливо - ведь существа, что пели эти строки, находились сейчас прямо подо мною.

На следующий день я взял на работе отгул и почти до вечера проторчал возле своего дома на одной из лавочек. Я знал, что где-то в моем подъезде живет некий Степан, мужчина средних лет в вечной засаленной спецовке - то ли лифтер, то ли слесарь, то ли электрик. Когда я наконец увидел, что Степан заходит в подъезд, я чуть ли не бегом бросился к следом и окликнул:

— А у вас ключей от подвала не будет?

Мужчина странно на меня посмотрел.

— У меня кошка убежала, может туда забилась? — соврал я.

— Да нет, — заверил Степан, — у нас там всё закрыто хорошо, вряд ли бы пролезла.

Я не знал, что ответить, и только переминался с ноги на ногу.

— Ну давай посмотрим, если тебе спокойней будет, — сказал Степан и вытащил из кармана связку длинных ключей.

Он позвал меня за собой, и мы прошли в какое-то скудно освещенное подсобное помещение, вход в которое я раньше никогда и не замечал. Затем спустились по лестнице и предстали перед толстой, словно бы чугунной, дверью. Степан достал из одного из огромных карманов фонарик, вручил его мне и начал ковыряться одним из ключей в замочной скважине. Наконец что-то громко щелкнуло и дверь слегка приоткрылась. В нос ударил запах затхлой сырости.

— Ну давай, ищи там свою кошку, — сказал мужчина и с натугой отворил дверь полностью.

Я посветил фонариком во тьму и чуть ли едва сдержал крик - оттуда на меня смотрело несколько пар огромных светящихся глаз.

— Ты чего? — Степан слегка похлопал меня по плечу.

От страха я пытался что-то ответить, но не мог. Наконец я с усилием выдохнул и проговорил.

— Э-это к-кто??

— А-а-а! Ха! Напугался что ли? — мужчина звонко фыркнул и добавил: — Это наши домовята!

Невесть откуда он достал еще один фонарик и тоже направил луч света в подвал. Стало гораздо светлее.

По всему подвалу были расставлены игрушки. Разные звери сидели на трубах: большой плюшевый медведь, синий слоник, косматая голубая обезьянка, пара птиц, похожих на ворон, и какой-то то ли жираф, то ли конь. Посередине лежал клоун или, вернее будет сказать, арлекин с пёстрым двойным колпаком. Их стеклянные и пластмассовые глаза ярко отсвечивали в темноте. Все они казались очень старыми, грязными и мокрыми.

— Ч-чего это они тут делают? — спросил я, направляя луч с одной игрушки на другую.

Степан как-то смущенно крякнул и поведал мне:

— Ну-у… Жила у нас тут одна женщина, Маргарита Геральдовна. Царство ей небесное. Она эти игрушки и делала. Не знаю уж, зарабатывала ли этим или для души. Наверное, для души, потому что часто дарила их соседским детям, на новый год особенно. И моей дочурке как-то Пса Артемона связала. Хорошая была старушка. Померла лет восемь назад... А потом дочка её приехала, квартиру продавать. Может места не хватило, может еще чего. В общем, она все вещи матери вывезла, а игрушки здесь оставила. Прямо на первом этаже сложила с запиской “Берите кто хочет”. Ну, кто хотел - тот и взял. А потом… Остальные выкинуть надо было. Но рука как-то ни у кого не поднялась. Геральдовна ведь в них всю душу свою вкладывала. В общем, попросили меня их куда-нибудь убрать, я их в подвал и посадил - пусть дом охраняют.

Степан усмехнулся, когда закончил свой рассказ, и спросил:

— Ну что, кошку видишь?

Я еще раз осветил арлекина и вздрогнул, когда свет прыгнул по стенам: мне показалось, что на трубах что-то пошевелилось.

Промямлив Степану что-то отрицательное, я попятился к выходу.

Спустя два дня я уже съезжал на другую квартиру. Я ни в чем не уверен и ничего не могу утверждать. К чувству страха прибавилась какая-то заунывная тоска, которая до сих пор разъедает меня, когда я вспоминаю о том доме. Тем не менее, я могу сказать - если кто-то и разговаривает в том подвале по ночам, они совершенно точно и бесповоротно давно сошли с ума.

//Эта история была написана участником Мракопедии FrFr//