Серия «Темнейший II»

Вид со стен привёл монахов в ужас.

Но Камил не спешил атаковать. Он позвал епископа на разговор.

-- Ты кто такой?! – спросил упитанный епископ, облачённый в явно тесные доспехи с крестами, выгравированными едва ли не на каждой пластине. Камил объяснил тому кто он такой и чего намеревается добиться.

-- Сдавайтесь, -- предложил Камил. – И это не требование – это просьба. Человеческая просьба. Почти что мольба. Я не хочу кровопролития, не хочу брать грех на душу, особенно если придётся убивать монахов в храме Божьем. Но знайте – за своей спиной я не стану оставлять врагов. Признайте власть Царства, и живите дальше, я вас не буду трогать, если вы не будете мне мешать. Помните, все, кто мне мешал – пополнили Дружину Смерти. Мы взяли Раскрисницу и Крайницу. У монастыря же вашего стены ещё слабее.

Епископ ничего не ответил и это был хороший знак. Он сомневался.

-- Я хочу лишь избежать ненужного кровопролития, -- говорил Камил. – Всё, что обо мне могут говорить плохого – ложь. И помните – я смог договориться даже с Хартвигом Нойманном – он признал, что я не Антихрист, иначе бы мы с ним не заключили перемирия.

-- Но ведь Нойманн разгромил тебя!… Такие были слухи…

-- Тогда почему же он меня не убил, если разгромил мои войска? Да и за спиной моей – сам взгляни, -- Камил показал на Дружину. – Похоже ли это на то, что меня разгромили полмесяца назад, а? По-моему – не очень.

Епископ снова не нашёлся, что бы ответить. Он колебался.

-- Я не дам много времени на размышления, -- сказал Камил. -- Время не ждёт. Вы либо присоединяетесь к Царству, либо объявляетесь мятежниками – всё просто.

Епископ с братией ненадолго удалились со стен. Однако вскоре вернулись.

-- У нас нет поводов отрицать власть Царя, -- заявил епископ, избрав правильный тон. – И мы надеемся на ваше милосердие, государь…

-- Ничего не бойтесь. Если присягнёте ко мне, то окажетесь под моей защитой. А теперь сложите оружие и снимите доспехи!

Ворота монастыря отворились, и Миробоич ввёл во внутренний двор мёртвую гвардию, чему монахи уж точно не были рады. Но все они сняли доспехи и покорно сложили мечи и топоры. Десятники с надетым кольцом прошлись перед каждым монахом и отобрали оружие и броню, чему монахи были рады ещё меньше.

Епископ присягнул Царю, склонив колено.

-- Мы слышали, что вы благородный правитель, -- сказал епископ. – Что вы хотите воссоединить Царство, вернуть землям процветание.

-- Всё так и есть. Но от кого вы это слышали? Обычно обо мне говорят только лживые гадости.

-- От проезжих людей. Они рассказывали, сколь вы милосердны и могущественны… но мы не ожидали, что вы доберётесь сюда так быстро.

-- Выходит, моё могущество оказалось сильней, чем вы предполагали.

Похоже, глашатаи, отправленные ещё из Перевала, справлялись со своей работой – по крайней мере, слухи, какие они разносили всюду, выступали противовесом слухам, распространёнными инквизиторами Престола. Главное, чтобы они и дальше слонялись по миру, а не оказались в темницах или на плахе. Однако учитывая, что они распространяли эти слухи и в Шабановичах и добрались до Клыка, осмелившись донести слухи даже до епископа – они не были дураками, и Камил не зря им хорошо заплатил.

-- Мы оставим здесь сотню мертвецов.

-- Мертвецов? В храме?...—ужаснулся епископ. -- Господи, помилуй…

-- Если бы я был уверен в вашей верности, то не стал бы так делать. Но сейчас война. Мне нужна гарантия, что эти стены не перейдут на сторону врага, едва я скроюсь за ближайшей расщелиной, а останутся моими.

-- Эти стены в первую очередь принадлежат Богу…

-- Ты понял, что я хотел сказать, епископ.

-- Будьте уверены, братия не должна вмешиваться в мирские дела… Мы не ввязываемся в распри. Мы здесь служим не за этим.

-- Я рад, что ты придерживаешься такого мнения. В Горной Дали епископы и монастырские воеводы с такими рассуждениями явно не согласились бы, -- сказал Камил. -- Они с разбегу шли убиваться об мою Дружину, а я предлагал им сдаться. Но они нападали и нападали – можешь увидеть, вон они стоят теперь, бездыханные и давно позабывшие, что такое гордость… «Какой был смысл в их сопротивлении?», задумываюсь я по ночам, когда сожаления охватывают мою добрую душу. Ведь они заблуждались насчёт меня – они лгали сами себе в том, что у них нет выбора… и к чему их привели предрассудки?... Радует, что даже магистр Нойманн вовремя осознал эти самые предрассудки, хоть на это у него ушло немало времени. Иначе бы и святое воинство присоединилось к моей Дружине, поверженное.

-- Господи помилуй… -- перекрестились монахи.

– Потому пожинайте плоды воинственности ваших несговорчивых соседей. И без глупостей… Когда война завершится, я выведу отсюда своих ставленников. Тогда они будут здесь без всякой надобности, ведь Царство будет объединено, и все этому будут рады. Наступит повсеместное процветание.

-- Да поможет Вам Господь… -- перекрестился епископ.

Монахи, особенно старые и со шрамами на лице, относились к Миробоичу, внезапно, с неким уважением. Кажется, в своё время они бились за Царство на позорно проигранной войне, и возвращение былого величия было им по душе, пусть даже за спиной нового Царя и стояла армия нежити, а сами они были преданными христианами. Впрочем, в пророчествах Писания говорилось, что в День Господень сам Сын Человеческий явится на землю и будет воскрешать мёртвых – чем тогда Миробоич хуже? Библию можно было использовать и себе на благо, главное поручить её правильное толкование продажным священникам, коих Камил намеревался вскоре отыскать.

Дружина Смерти оскудела на сотню мертвецов – два последних десятника теперь владели кольцом и должны были внимательно следить за монастырём. Всё оружие хранилось теперь в их тереме, сбросанное горой в отдельной комнате – Камил разрешил раздавать оружие только если придут другие враги, и то в случае, если не будет подозрений, что монахи переметнутся; в ином случае, особенно если явится Престол, он рекомендовал изгнать монахов их монастыря, но мертвецам занять оборону и биться до последнего.

-- Ох и сложно же там будет ставленникам! -- сказал Камил, когда Дружина снова бросилась в путь, оставив Клык позади. – Всего вдвоём против такой толпы монахов. Думается мне, надо было этих монахов порубить на салат, лишь бы не оставить их за спиной… но ещё меньше я хочу идти против христиан и лишний раз злить Хартвига.

-- А ты делаешь успехи, -- сказал Корнелий.

-- В каком это смысле?

-- Раньше ты захватывал вражеские укрепления силой, а теперь делаешь это словом.

-- Просто повезло, что у епископа и братии сегодня не было настроения заканчивать жизнь самоубийством.

-- Если успехи и впредь будут столь же оглушительны, то скоро крепости и города будут сдаваться, едва ты подойдёшь к их стенам.

-- Если бы только Хартвиг не подпортил мне репутацию непобедимого некроманта, то так и было бы! Сейчас же каждый ублюдок будет считать, что сможет уделать меня так же легко, как и лучший полководец Престола с шайкой симбионтов…

Впереди больше не было достойных преград к столице – лишь последний городок остался на пути, да покинутые заставы, чьи небольшие гарнизоны бежали к столице – Дружина настигала их в пути, не причиняя вреда, но отнимая оружие.

Когда пешая Дружина Смерти добралась до Крайницы – Камил недосчитал добрые полсотни покойников. Вероятно, те застряли в сугробах, провалились под лёд, сбились с пути или попросту развалились от продолжительного бега, битв, и износа, что иногда случается с мёртвыми, чьи раны и повреждения не затягиваются, как у живых существ. Впрочем, если бы они промедлили, то могли бы потерять при штурме Крайницы ещё куда больше мертвецов. Главное, что Шестирукий и Химера добрались.

Камил вёл мысленный подсчёт не только своих потерь, но и потерь противника. Из пяти тысяч воинов Лунного Герцогства – об этом числе говорил и Искро и Цветан, хорошо знавшие Родогора –  было выведено уже более полутора тысяч. Либо убитыми и раненными, либо переметнувшись на сторону Царства. Теперь на стороне князя, если посчитать – лишь три с половиной тысячи мечей, половина из которых – заперта на юге и вскоре тоже либо падёт под ударами Савохича и Рогволда, либо присягнёт Царю, если Шабановичу удастся их убедить.

Численный перевес теперь явно не на стороне герцога Родогора Крюковича, и всё благодаря быстрому удару. Если бы противостояние напротив –  затянулось, то потери были бы кошмарны, причём с обеих сторон; теперь же у противник чаще сдаётся от страха и неожиданности, присягая и пополняя армию Царства. Продвижение шло крайне успешно, однако осталось самое серьёзное препятствие – Небесная Гора, в которой уже знают о вторжении и готовятся к встрече с незваными гостями. Проскочить за ворота вряд ли получится.

-- Мицеталий снова слышит нас! – вдруг обрадовался Лазарь, всё это время пребывавший в угнетённом настроении.

-- Это хорошо. Пусть рассказывает, что случилось за последние дни.

Мицеталий первым делом похвалил Миробоича за успехи, а так же сказал, что весь культ волновался за своего государя.

-- Вчерашний день был крайне насыщен на события, -- рассказывал Лазарь всё, что ему передавал шаман. -- Угрюмый Зак довёл войско Цветана до городка Крайничей и быстро его захватил, подавив небольшой гарнизон. Он сообщал, что гонцов отправили к столице, и что настигнуть их не удалось. Родогор теперь знает о вторжении армии двух Далей.

-- Вот, наверное, теперь Родогор в панике, -- хмыкнул Камил. -- Ведь к его столице приближаются сразу с двух сторон… Я бы на его месте очень удивился такому повороту событий. У него не будет много времени на подготовку. И это хорошо.

-- И он, узнав о войске Цветана, точно не бросит нам навстречу свою дружину, -- сказал Корнелий.

-- Ага. Тем и хуже!.. Лучше бы перебили всех в чистом поле, чем на высоких стенах… Рассказывай дальше, Лазарь. Как дела у остальных?

-- Угрюмый Зак ждёт вашего приказа, -- отвечал культист. -- Войско заняло оборону на случай вылазки армии герцога… И сейчас Зак обрадовался известиям о взятии Крайницы. Он очень удивлён скорости вашего продвижения, и даже не сразу поверил словам нашего адепта, заподозрив того в шутках… Но разве шутят о таких вещах?.. Князь Цветан тоже радуется – он восхищён вашим гением, он говорит, что вы – достойнейший из Царей и куда лучше глупого Альгерда, доведшего государство до разорения затяжной войной, а вы – способны побеждать молниеносно…

-- Да? Приятно слышать. Пусть Зак швырнёт этому подлизе лишнюю колбочку «слёз».

-- Будет сделано!... Касательно остальных – дружина Люта Савохича вчера ворвалась в Глушицу. Баронская семья казнена по вашему приказанию…

-- Каким образом казнена?

-- А это имеет значение?

-- Нет, но мне интересно.

-- На алтарях. Во имя Плесени пролилась их кровь.

-- Отлично. Горожан, надеюсь, не трогали? Сам город мне ещё нужен. Надеюсь, Савохич не отправил всех под нож?

-- Пришлось устроить показательные казни, чтобы усмирить мятежный народ.

-- Мятежный народ? Кому вздумается сопротивляться, когда пала городская дружина?

-- Народ не принял чудовищ… Народ схватился за вилы.

-- Чего-то не верится… И не смейте кормить там никого Плесенью! Эти земли будут принадлежать Меньшаку. Вашему культу я подберу другой кусок…

Лазарь нахмурился, но продолжил вещать.

-- Банда Рогволда ворвалась в первый городок на их пути. Они не нашли баронскую семью, потому что вся семья была в Глушице… но попутно они зарезали и изнасиловали десятки горожанок. Пытками Рогволд пытался узнать место, где скрывается баронская семья, хотя, думается нам, он всего-навсего хотел поглумиться и пограбить.

-- Впрочем, ожидаемо. Это же варяги… Передайте ему, чтобы он умерил пыл – его награда будет в Крусовине.

-- Он говорит, что в Крусовине он не будет грабить и насиловать. Ведь он будет ею править и он, прошу прощения, говорит, что не срёт там же, где и жрёт…

-- Вот дерьмоед. Я ему ещё припомню! Ладно, это война... Что же насчёт Шабановича? Он не предал нас?

-- Он ушёл за пределы досягаемости. Городок Яна Климека слишком далеко.

-- А как его дружины?

-- Исполняют ваши приказы. Они не переметнулись на сторону врага. Одна из них присоединилась к войску Цветана.

-- Ладно, продолжайте следить за ними.

-- Приказать Угрюмому Заку выдвигаться к Небесной Горе? Он придёт туда как раз, когда туда доберёмся и мы, если он выйдет сейчас.

-- Нет. Пусть отдыхают. Мы никуда не торопимся.

-- Хорошо.

На самом деле Камил не доверял культистам, потому он строго наказал Заку – ждать лишь когда прилетит письмо с его личным приказом, ибо Мицеталий и вправду мог пойти на мятеж и сказать Заку разбиваться о серьёзные стены якобы от лица Камила – тогда шаман обескровил бы крупную армию Миробоича, и упростил бы себе дело. Камил же отправит письмо с узелком, завязанным особым образом, что посвидетельствует о подлинности приказа.

Во всех встречных деревнях Камил отбирал у крестьян мешки с солью – и мертвецы уже собрали немалый обоз. Только соль Крайницы он не стал трогать – оставил её своим ставленникам, которые должны были постепенно подготовить дружины к весне.

В ночи они прибыли к последнему препятствию на пути к столице. То был небольшой городок на герцогских территориях в предместьях Небесной Горы. Гарнизон занял оборону, выставил караулы вокруг городка… и всё равно караульные не успели добраться до управленца, чтобы разбудить всех в казармах. Мертвецы заявились в город, смели отряд на въезде и вскоре оказались перед частоколом, выдаваемым за крепость.

Камил не стал предлагать им сдаться – ему в самом деле нужны были новые трупы перед походом на столицу. Мертвецы, разделившись на отряды и прикрывшись стенами из щитов, ринулись со штурмовыми лестницами к высокому частоколу.

Защитники отстреливались, но Железяки, возглавлявшие атаки, пробились в «крепость».

Ворота снесли увесистым бревном, используемым мертвецами в качестве тарана, а потом дело стало слишком скучным и даже обыденным – мертвецы заботливо и осторожно прокалывали отчаявшихся дружинников копьями и ждали, пока те сдохнут.

Ночь была холодной. За пару дней на юге Камил даже привык к теплу. Теперь они снова зашли на север, где трупы стынут быстрее, чем отдадут всю свою кровь в расставленные корытца. Зажглись костры, развесились трупы. Затеялись ритуалы. Новые трупы Камил теперь привязывал к кольцам, чтобы всегда иметь возможность разделить Дружину и раздать её доверенным командирам.

Заняв городок, Миробоич отправил письмо для Угрюмого Зака в Крюковицу. «Идём на Небесную Гору». Оставалось лишь неторопливо отоспаться перед походом. Скоро исход войны решится окончательно…

**

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

Александр Павлович 1000р "Родогору на колбочку слёз"

Юрий Ревякин 1000р

Грач 500р

Татьяна Власова 100р

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

Впрочем, легко было рассуждать о всевозможных ошибках и упущениях, и о победе, которая была так близко, сидя перед уютным камином в тысяче вёрст от Горной Дали. Всё случилось так, а не иначе – это неизбежный факт. Высший свет Заречья воспринял весть о победе над некромантом с восхищением, в Истоке устроили празднества. Вновь войска Святого Престола проявили свою доблесть против сил тьмы. И даже бароны Лунного Герцогства выражали свою радость, ведь их явно спасли от опасного соседа.

Когда понеслись слухи об оглушительной победе, о полнейшем разгроме Миробоича, то Хартвиг не стал вмешиваться, возражать или как-то прибеднять достижения святого воинства – пусть народ считает это победой, тем и лучше. Однако когда птицы принесли письмо – Хартвиг пожалел, что не пресёк распространение этих слухов, зачастую приукрашенных, возможно, даже самими участниками похода, которым было стыдно признавать неприглядную правду во встречных кабаках…

Хартвиг едва расслабился, едва его мысли унеслись в тёплый Кратен к семье, едва показалось, что кошмары закончились, как прибыли тревожные вести с севера.

Харвтиг фон Нойманн только что прочёл это письмо. Войско некроманта внезапно обнаружили на севере Заречья, граница объята паникой и готовится отбивать вторжение. В письме содержался вывод: Миробоич несётся по пятам Хартвига – ведь Миробоич шёл ровно по той же дороге, по какой возвращалось домой святое воинство. От этого известия похолодело в груди, а потом Хартвига охватила злоба. Он тут же велел слугам созвать военный совет. Похоже, война ещё не закончилась…

Вскоре все были в сборе. На совет прибыл и виконт Генри Литвеншнауэр – влиятельный союзник Нойманнов в Святом Престоле, остановившийся в их поместье.

-- Зря мы не задавили гадость ещё в зародыше! – вспылил безудержный Борислав, когда магистр рассказал о происходящем на границе.

-- И это правда! -- поддакнул виконт, поправляя крестообразные усики. – Ересь необходимо выжигать. Помнится, бывал я в Ветрограде проездом несколько лет назад – Господь послал меня туда, вестимо, чтобы я сжёг старого чернокнижника, который тайно промышлял некромантией в Башнях Знания.

Вальдемар, знавший всю горькую правду, не сдержал смешок, однако виконт ошибочно воспринял это за проявление уважения.

-- А не сожги я его тогда, а? – продолжал Генри Литвеншнауэр. – И у нас было бы два некроманта на землях бывшего Царства! Право… это Царство попросту кишит ересью! Костёр плачет искрами по каждому второму! Надо было добить гидру! Прижечь отрубленные головы! Чего же вы заключили мир с поверженным врагом…

Хартвиг ничего не отвечал на замечания свата, хотя мог бы и высказать много недобрых слов – ведь Генри не было на той войне, виконт не видел кошмаров и потому не смел судить об итогах. Однако виконт ринулся со своим войском выручать драгоценных Нойманнов сразу же, едва дело приняло скверный оборот. Его подкрепления пришли бы в Горную Даль одними из первых. И Хартвиг уважал эту отзывчивость, хоть Литвеншнауэр скорее всего боялся за то, что его род останется с носом. Ведь Карл ещё не успел заделать наследничка с его дочерью Элеонорой, и мог не вернуться из тяжёлого похода. Слишком драгоценен был союз, слишком высоки были ставки. Теперь же войско Литвеншнауэров стерегло владения Нойманнов и так же готовилось к отходу в Кратен для дальнейших празднеств. Генри выказывал своё рвение и уверял, что на месте Хартвига он бы разделал некроманта на четыре части. Или даже на пять.

-- Мы не наблюдали за Камилом с тех пор, как ушли из Горной Дали… -- говорила Наталья. – Чтобы не вызвать в нём сомнения в наших мирных намерениях. Ведь он хорошо управляет своими  снами…

-- И зря мы не следили за этим ублюдком! – злился Борислав. -- Теперь мы увидели его под самым своим боком!..

-- Напрасно, -- согласился Хартвиг. – Напрасно я запретил вам следить за ним. Но что сделано, то сделано. Я дал слово, а Нойманны не разбрасываются обещаниями – и я его сдерживал… Теперь же нам нужно быстро реагировать. Велите подчинённым, чтобы собирались к выходу и начинали приготовления. Мы выйдем навстречу Миробоичу. Ежели он хочет войны, то он её получит.

Следующее письмо пришло в самый момент совещания – слуга принёс его, постучавшись в дверь. Письмо обладало уже большими деталями, раздобытыми разведчиками, брошенными к границе: войско некроманта захватило Крайницу быстро, стремительно, с наскока, и прошлой ночью Миробоич сидел в донжоне убитого барона.

-- Генри, вы успеете подготовить войско к выходу? – спросил Хартвиг.

-- Конечно, друг мой, -- кивнул виконт. – Пожалуй, этим я сейчас и займусь. Чего времени терять, правда? Мы зададим этому некроманту! Он узнает, какова сталь Литвеншнауэров на вкус…

Виконт покинул башню – с удовольствием отправился муштровать своё войско и изображать важный вид, а Хартвиг наконец получил возможность задать своим командирам взбучку.

-- Никакого больше хвастовства! – разъярился Хартвиг. -- Что теперь подумает обычный люд? Что подумает высший свет? Ведь Заречье охватило торжество победы именно из-за вашего хвастовства и приукрас! А теперь на северной границе вдруг увидали могучее войско чернокнижника, без труда захватившего мощную крепость! Вас спросят – как же так получилось?! И будьте счастливы, если нас всех нарекут лжецами! Куда хуже будет, если в народе посеется паника, ведь некроманта победили, разгромили, но сколько его не бей – он попросту поднимет новых и снова отправится в бой!

И командиры пытались оправдаться перед магистром, ссылаясь на то, будто приукрашенные слухи зародились сами собой, а не с помощью хвастунов.

Вальдемар явился на совет с опозданием. Хартвиг не очень-то и хотел видеть своего сына, а тем более советоваться с ним – особенно если припомнить, сколько усилий тот приложил, чтобы обе стороны заключили перемирие и разошлись.

-- Что ты скажешь на это, Вальд? – спросил Хартвиг, свирепо глядя на своего сына. – Миробоич идёт по нашим следам. Стоило нам ненадолго повернуться к нему спиной – и вот уже нас настигают его тени!

-- Отец, Камил не может идти по нашим следам! – уверенно возразил Вальдемар. – Кто вообще тебе об этом сказал? Это же бред!

-- Ко мне пришло письмо от пограничных лордов, которым я доверяю! Они не могут лгать.

-- Конечно они не лгут! Я уверен, что они увидели тень мухи, а перепугались так, что и увидели несметное войско!.. Ты же знаешь, что не стоит доверять слухам? В письмах мало конкретики. Они увидели силуэт – только и всего. Мы не можем судить по этому письму о намерениях Камила. Мы не можем считать, что он идёт по нашим следам. Он не хочет войны.

-- Тогда что он делает на границе? Ровно на той же дороге, по которой шли мы? Он несётся за нами, собравшись с силами! – сказал Борислав.

-- Он всего лишь вторгся в Лунное Герцогство, -- сказал Вальд. -- Похоже, вторжение прошло успешно, ведь он теперь дошёл до самой границы. Была ли весть, что он вторгся на земли Престола? Нет! Тогда нам нужно дождаться новых вестей, прежде чем совершать скоропалительные выводы! Пусть разведчики наблюдают внимательно и не медлят с отправкой писем.

-- Вальдемар прав, -- согласился Карл. – Настолько мы не доверяем Миробоичу, что даже не усомнились в его подлости его намерений.

-- Вести скоро будут, -- сказал Хартвиг. – Лорды обязаны отчитываться перед мной – магистром. Ведь я веду армии Престола… А вы, Наталья и Борислав – живо проникайте во сны соратников Миробоича. Выясните, что происходит. Кто знает, сколько ещё придётся ждать писем. Командиры же – готовьтесь к худшему. А теперь за работу!

Сновидцы и командиры ушли выполнять приказ, а Хартвиг развернул на столе карту и стал размышлять, как быть дальше, и как бы мог поступить Миробоич, если бы захотел мести.

Карл, Хельг и Вальдемар спустились в просторную гостиную по винтовой лестнице.

После бань в Истоке и после цирюльника Хельга было не узнать. К тому же по указу Карла тому сшили костюм, какому могли позавидовать даже бароны. Хельг не любил роскошь, но теперь он был спутником Карла, а поэтому и выглядеть ему приходилось пристойно, а не как «косматый дикарь», которым рыцари его прозвали во время похода в Горную Даль. Теперь же так называть его ни у кого язык не поворачивался. Это был будто другой человек.

-- Как ты, Хельг? Волнуешься? – спросил Карл. – Ведь Камил вышел против Крюковича, твоего родственника, пусть и дальнего.

-- Я никогда не любил Родогора, -- ответил Хельг. – Мы даже сражались по разные стороны… Лишь за своих братьев и сестёр волнуюсь я, что остались в Горе. Если Миробоич войдёт в столицу, как сделал это с Перевалом, то они могут оказаться в большой опасности.

-- Камил щадит монархов, -- вмешался Вальд. – Он не тронул даже князя Искро и его отпрысков. Он не тронет твоих братьев. Это ему ни к чему.

-- Хотелось бы надеяться, -- сказал Карл. – Камил просто сошёл с ума. Он не угомонился даже после поражения. Он проливает много людской крови. Может, мы и в самом деле неправильно поступили, пытаясь склонить отца к перемирию с ним?.. Сколько боли он принесёт этому миру?

-- Нет, мы поступили правильно, -- возразил Вальд. – Война между ним и Престолом бессмысленна, а Камил не станет на нас нападать, если мы не будем ему угрожать сожжением на костре.

-- А я и не про нас. Я про других, кого он сейчас сметёт. Ведь и другие заслуживают жизни, а не только мы и Святой Престол.

-- Камила можно понять, -- сказал Вальд. – Он хочет восстановить Царство. Для него всё это – гражданская война за объединение родного края. Наша-то родина сильна, как никогда прежде, мы не знаем, что такое распри в четверть века.

-- Всё это я уже слышал, -- вздохнул Карл. – Князья-предатели, жестокие и коварные. А Камил – это ангел во плоти. Не иначе… Давайте сменим тему разговора! Мне всё это надоело. Лучше поговорим о чём-то приятном. Тем более, похоже, скоро придётся возвращаться на север.

Они уселись перед камином в мягкие кресла, обитые жемчугом, и милые служанки в роскошных платьях подносили им на серебряных подносах сушёные фрукты и имперское вино. Излишества и богатства рода Нойманнов казались вычурной дикостью после разорённых войной земель и голодающих крестьян – Карл не мог наслаждаться, когда сердце его разрывалось от сострадания.

Ему хотелось взять сундук, полный золота и драгоценных камней, нагрузить повозки сушёным мясом и мукой, и отвезти всё это в разорённые земли, раздав нуждающимся. Так он и поступит, когда вернётся сюда – в свой замок – после того, как съездит в Кратен на празднества в честь победы и в честь воссоединения семьи. Вот только немало крестьян сгинет голодной смертью, пока он будет праздновать…

Много счастья Карлу подарили улыбки измученных крестьян, которым он раздавал драгоценные обозы – это стало тогда для него откровением, озарением. Помогать людям – вот истинный смысл. Вот важнейшая цель на земле – делать этот жестокий мир хотя бы чуточку лучше своими добрыми поступками и светлыми намерениями. Всё это словно очищало душу. Внутри становилось хорошо и уютно, и в этом не было ни капли гордыни – одна лишь бескорыстная радость и любовь. Таков путь святых.

Вальдемар и Хельг разговаривали о всяких пустяках, но разговоры их волей-неволей сходились к мертвецам, разбойникам и Миробоичу – общие темы, какие у них никак не отнять. Карл же предпочёл провести остаток дня в объятьях Элеоноры, изрядно соскучившейся по нему.

Иногда по замку проносились крики мальца Орманда, беспрестанно огрызающегося на приставленную к нему стражу – няньки его попросту сходили с ума, а Хартвиг подумывал отдать приказ выпороть мальчишку, но всё откладывал эту идею, надеясь, что малец со временем успокоится. Кажется, к чужим детям магистр был куда снисходительней, чем к своим.

Вечером в донжоне снова засуетились. Сновидцы шли в башню к Хартвигу с новостями, и латники-стражники галдели, пытаясь расспросить, что же тем удалось выяснить, но сновидцы молчали – Хартвиг должен узнать обо всём первым, и только потому уже все остальные, если он будет не против.

Вальд, Хельг и Карл последовали за ними. На сий раз в башню не стали созывать большой совет – в том числе и потому, что виконт всех раздражал.

-- Миробоич не пересёк границу, -- объявила Наталья. -- Он развернулся и отправился на север после сегодняшнего полудня. По Авалонийскому Тракту. К столице Герцогства. Он оставил на стенах захваченной Крайницы отряд мертвецов под руководством своих учеников-некромантов.

-- Он не хотел нападать на Престол? – уточнил Хартвиг.

-- Похоже, он решил захватить Лунное Герцогство.

-- «Похоже»? У вас нет точного ответа на этот вопрос?

-- У Миробоича под боком нет живых, которых мы бы знали, -- вмешался Борислав. – Поэтому мы не наткнулись на него, а лишь проверили сны горожан Крайницы. В Крайнице сейчас много, кто спит днём – ночь была бессонной...

-- И?

-- Миробоич вторгся в Лунное Герцогство по многим направлениям, а сам возглавил шествие на Крайницу. Он шёл не за нами. Жаль, а я уже настроился убить его…

-- Что ещё удалось выяснить?

-- На самом деле, немного. Вся надежда на сегодняшнюю ночь. И выродок ведёт только войско нежити, вампира и культиста, во сны которых мы не можем проникнуть даже этой ночью, даже если те сделают привал... С ним едут ещё два солдата. Мы дождёмся, пока те уснут, но пока они в пути. Все друзья Миробоича либо остались в имении Миробоичей, либо ведут войска по Срединному Тракту. С другими направлениями было тяжело, днём спят немногие… Но мы отыскали в городках Герцогства свидетелей недавних событий. Чернокнижник разделил свою армию на части и нанёс удар.

-- Подробнее!

-- Князь Цветан идёт к столице. Варяжские наёмники идут к Крусовине. Заплесневелые выродки-еретики ушли в Глушицу. Но Миробоич всех опередил – он захватил все города на пути. И пока что сделал куда больше, чем все остальные вместе взятые. Он пересёк герцогство. Всё захватил. Если позволите, вот как это выглядит на карте… -- Борислав обозначил передвижение армий Миробоича.

-- Получается, мальчишка сделал ставку на скорость продвижения, -- хмыкнул Хартвиг. – У Родогора армия больше. Но, кажется, число уже не имеет значения, если Камил рассёк Герцогство надвое… Этот ублюдок очень умён. Я бы поступил точно так же, если бы с Герцогством началась война…

-- Ещё плохая весть заключается в быстроте, с которой выродок пересёк Герцогство, -- добавил Борислав. – Он пересёк его за три дня. И был способен это сделать всего за день, если бы передвигался только с покойными всадниками. Я не верю, но все говорят только об одном.

-- Мёртвые не устают… -- хмыкнул Хартвиг. – Им не нужен отдых. Это закономерно.

-- Мертвецы пробегали в раскрытые ворота мирных городов, -- рассказывал Борислав. – Он брал города нахрапом. Герцог Родогор Крюкович узнал о вторжении чуть раньше, чем об этом узнали мы. И это – ужаснее всего. Мальчишка хорошо воюет, -- сказал Борислав и, ухмыльнувшись, добавил. - Когда делает это не против нас.

-- Быстрота передвижений… колоссальна, -- задумался Хельг Крюкович. – Будь у нас такая быстрота в войне с Империей – мы бы не растягивали войну на восемь долгих лет, а управились бы за полгода.

-- Это значит, что большая конная армия, если таковую построит Камил, -- осенило Карла. – Будет способна добраться от Серебряного Перевала до Кратена – меньше, чем за неделю?… Успеем ли мы сообразить, что началась война до того, как его Дружина прорвётся за стены?

-- Или нас всех ждёт судьба барона Крайнича, которого насадили задницей на кол?! – Борислав грохнул кулаком по столу. – Зря мы не задавили выродка тогда! А ведь могли!!!

-- Успокойся, Борислав, -- сказал Хартвиг. – Случившееся не повернуть вспять… Я разрешу вам наблюдать за Миробоичем. Это теперь и вправду острая необходимость. Тогда он не сумеет подобраться к нам незаметно. Симбионты встретят его армии, а святые соберутся в единый кулак – и тогда Миробоичу не жить.

-- И про Антония, -- добавила Наталья. – Посла Империи в Серебряном Перевале.

-- Что с ним?

-- Его попытки договориться со ставленниками Миробоича завершаются неудачами. Они пытаются пускать ему пыль в глаза, но всё клонится к войне с Империей. Кажется, Миробоичу просто не будет до нас никакого дела, если Император решит наказать некроманта своими легионами.

Борислав торжественно рассмеялся:

-- Я посмотрю на это с огромным удовольствием! Как стальные легионы втопчут небольшую Дружину Смерти обратно в землю, где ей и самое место!! Камилу конец!

-- И что же, всё и впрямь клонится к войне? – спросил Хартвиг. – Что ещё сказал Антоний?

-- Даже умелый переговорщик Антоний не верит, что с Миробоичем получится договориться. К тому же ставленник Камила жесток ко всем попыткам имперских гильдий провезти в город оружие.

-- Оружие? Они хотели провернуть мятеж? Вот имперские прохвосты!

-- Антоний поставлен туда как раз за этим, -- сказала Наталья. -- Он хитрец, интриган и шпион. Но против грубой силы, ни с чем не считающейся, работать сложнее, чем со старыми и сговорчивыми князьями... Тогда выход один. Антоний сообщил, что Империя скоро завершит войну с ханствами. И тогда у неё освободятся силы для серьёзного похода на север. Войны не избежать.

-- Это хорошо. В таком случае всё развивается очень выгодно для нас, -- сказал Хартвиг. – И, в таком случае, наше перемирие, в ходе которого мы сохранили жизни сотен или даже тысяч наших солдат, было правильным решением. Остаётся только ждать…

-- Итого, -- подытожил Карл. – Миробоич не напал на наши земли, а занялся собиранием земель Царства. В это же время Империя готовит планы для вторжения на север… Что же будем делать мы? Ждать в стороне и праздновать победу?

– Я передам указ, чтобы за границей внимательно следили и докладывали о любых передвижениях некроманта, -- ответил Хартвиг. – И сновидцы будут следить за ним. Наше дело – ждать и наблюдать. Война никому не нужна, тем более в том случае, когда Империя может сделать за нас всю грязную работу… А мы немного задержимся здесь, пока обстановка на севере не прояснится окончательно, -- он обратился к слугам. -- Отправьте в Кратен письма, чтобы иерархи не беспокоились. У нас всё под контролем. Северная граница в безопасности.

*

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!

Роман Игоревич 6000р "Злой+Олег"

Евгений Сергеевич 300р

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

Камил театрально махнул рукой, и Железяки мигом поставили Крайнича на четвереньки кверху задом.

-- Советую не брыкаться! -- советовал Камил. – Будет только хуже.

-- Ублюдок!! Я не убивал Святомира!!... Чтоб ты сдох!!!

Барон брыкался. А поэтому пику пришлось засаживать дважды.

-- Аорту не заденьте! Вот чёрт возьми… Кровь брызжет во все стороны. Бедняга! Но таков закон! Ты мятежник. А для мятежников одна лишь казнь – сажание на кол.

-- Пошёл к чёрту!!...да чтоб ты сдох!.. – верещал и рыдал Крайнич.

-- Все там будем!

Пика зашла необычайно глубоко в тело барона – через зад. А вышла через левую ключицу. Ноги его брыкались, глаза вращались от ужаса, от боли и безнадёжности. Зеваки отворачивались – такого они ещё не видели. И не хотели видеть.

-- И как он ещё не умер от кровотечения? -- задался вопросом Лазарь.

-- Самые крупные сосуды не повреждены! Острие пики прошло мимо них, иначе бы он вытек почти мгновенно. Повезло… Или не повезло? -- хмыкнул Миробоич.

-- Согласен, вопрос философский, -- серьёзно проговорил Корнелий. Миробоич согнулся пополам от смеха. Вампир сегодня был в ударе.

Железяки подняли вверх пику с насаженным брыкающимся телом. Воткнули в стылую землю нижним концом. Но барон под своим же весом проскользил до самого основания пики – под дикие рёвы боли и под шокированные возгласы из толпы горожан. Даже Камил поморщился – настолько это выглядело больно. Съехав к основанию пики, барон обмяк. Кажется, он всё-таки помер.

-- Представление окончено! -- заявил Миробоич. – А теперь за работу.

-- Что прикажете делать?.. – подошёл седой сотник, перепуганный зрелищем.

-- Держите охрану городка, -- ответил Камил. – Считайте, что ничего и не поменялось. Живите так же, как жили… Радуйтесь тому, что целы, любите своих жён и водитесь с ребятишками. И учти – мне не понравилось, как сражаются ваши бойцы. Серьёзно! Это худшие бойцы из всех, что я видел! Кто так бьётся?! В Горной Дали даже девочки из духовной семинарии дерутся лучше твоих подчинённых. Я разочарован. А ведь вам надо стеречь границу с самим Престолом – вот с ними я бился лично и могу сказать, что это достойнейшие противники. Короче говоря, займись дружиной. Муштруй, тренируй бойцов, совершайте вылазки хотя бы за разбойниками. Всё ясно?

-- Обещаю исправить положение, мой лорд.

-- Твои лорды – это вот эти двое, -- сказал Миробоич и показал рукой на бывших десятников. -- Знакомься: Яшек, Ветер и Щегол. Ветер будет за главного, а остальные – тоже, но будут ему помогать. Теперь они будут жить в баронских хоромах, а вы будете их во всём слушаться. Это очень толковые ребята, они наведут здесь порядок.

-- Да, мой Царь…

-- Вот так-то уже лучше.

-- Позвольте похоронить наших братьев… мы многих потеряли. Это большая скорбь.

-- Не позволю, -- ответил Камил. -- На трупы у меня свои собственные планы! Это будет платой за их сопротивление законному Царю. И вы мне в этом сейчас же поможете – тащите трупы в крепость! Там хороший ров – как раз сойдёт для стока крови, а её будет немало.

Сотник помрачнел, но возражать не стал. Он отправился созывать своих бойцов в помощь к некроманту.

Камил взял Крайницу за три дня. Лунное Герцогство теперь рассечено быстрым ударом на две части вереницей захваченных городков и крепостей, что помешает оставшимся баронам собраться воедино и дать достойный отпор.

Солнце почти зашло за горизонт. Дружинники жгли факела на стенах, и сами ходили по городу с ними в руках, стаскивая трупы в телегах к баронской крепости.

Камил же, в ожидании сбора крови, наслаждался видами на тёмные силуэты могучих Хребтов, располагавшихся к Крайнице очень близко – виды с высоких стен крепости открывались попросту великолепнейшие, и воздух здесь был лёгким и прохладным, дышалось легко, как бы само по себе.

Орлы летали над городком, отлавливая почтовых пташек, если кто-то решит их отправить; но Корнелий кое-что заметил вдалеке, на мрачнеющем горизонте.

-- Орлы – это хорошо, конечно, -- сказал вампир. – Но ты посмотри в сторону Тракта.

Дымы тянулись столбиками. Всё новые и новые столбики появлялись вдалеке. Дым от застав. Столбики появлялись и появлялись, постепенно уходя за горизонт и оповещая о вторжении. Авалонийский Тракт, ведущий отсюда прямо к Небесной Горе вдоль Хребтов, был усеян заставами и вышками – небольшие отряды обеспечивали безопасность торговли от разбойников и заодно должны были оповещать в случае вторжения Престола.

-- Дерьмо, -- ругнулся Миробоич. – Как они разузнали?!

-- Вероятно, барон успел отправить гонца. Или кто-то из сотников… Это уже неважно. Цепочку сигналов нам не остановить.

-- И вправду… ну, хотя бы что-то у нас пошло не по плану!

-- Интересно, что же подумает воевода Герцогства, -- сказал Корнелий. – Что это вторгся Святой Престол? Ведь весточка к ним придёт по Авалонийскому тракту с юга. Вряд ли они подумают на войска Горной Дали, которая располагается с противоположной стороны. Да и Цветан со своим войском провёл лишь первый день пути по Срединному Тракту. Знают ли о нём? Вряд ли. Как бы к нам на встречу не вышло всё герцогское войско…

-- Почему это «как бы не вышло»? Пусть выходит! Это облегчит задачу! И не придётся обращать мертвецов на глазах у горожан, как мы делаем это сейчас…

Трупы стаскивали на край рва. Там же Камил проливал кровь на символы, прикрепляя мертвецов к золотому кольцу. Тут же Ветер, Яшек и Щегол упражнялись в управлении покойниками, а Корнелий им объяснял ромейские тактики боя с щитами – это особенно пригодится, когда заявятся симбионты.

-- А латы добудьте где-нибудь! – говорил Камил. -- Пусть местные кузнецы куют доспехи, вроде лат моих Железяк. Ручей есть, значит должно быть и колесо на молот! А если нету – пусть строят! Иначе латы не выковать – ручным-то молотом… В общем, укрепляйте свой Гарнизон Смерти – или как вы обзовёте свою команду? Может, придумаете что толковее – я не возражаю. Сотня мертвецов – этого достаточно, чтобы держать баронство в страхе, а границу под защитой. Мёртвую конницу пока не дам -- у меня у самого её мало… Сменяйте друг друга, не жадничайте. Кольцо – оно ваше общее! Ветер за главного, но пусть не перегибает палку. Трое вы здесь потому, что поодиночке вряд ли смогли бы справиться. Двое – тоже было бы тяжело. Но трое – самое то, чтобы разгрести проблемы Крайницы. Всё-таки это немаленький городок. Вы ребята умные, разберётесь. Укрепляйте крепость, не забывайте и о втором городке – наведывайтесь туда для наведения порядка, благо, это не так уж и далеко отсюда. Муштруйте местных тупиц. Вы видели, как они бились? Позор. Я поручаю вам задачу – создать такую границу, чтобы даже Святой Престол обделался бы, заявившись сюда с войной! Всё поняли?!

Дружинники ответили утвердительно и уверенно. Они были настроены не менее серьёзно, чем Камил. Хоть они и не получали полноценный титул, но были здесь в роли командиров и управленцев – и это им всем здорово льстило. Людям очень нравится подниматься из грязи в князи. Камил же сохранял эту крепость как бы за собой – это теперь его личные владения, что тоже укрепит его власть, хоть и прибавит некоторых проблем.

Для гарнизона Крайницы Камил поднял самую лучшую сотню – из самых крепких местных бойцов. Вторую сотню он забрал себе, так же привязав её не к своей душе, а к кольцу – чтобы была возможность передать этот отряд оставшимся двум десятникам, которых он намеревался поставить в монастыре, преграждающем дорогу к Небесной Горе – убийство монахов в его планы не входило, лишний раз злить иерархов не стоило.

-- И хоть мы взяли Крайницу, но вам придётся иметь дело с последствиями наших вынужденных жестокостей, -- говорил Камил десятникам. – Держите место в ежовых рукавицах. Но не допустите бунта. Будьте добры к моим подданным. Злом и ненавистью здесь мира никогда не добиться, но внушайте страх.

К утру все были вымотаны, но работу закончили. Если уж по Авалонийскому Тракту отправлена весточка о вторжении, то можно было и выспаться.

Хоромы у барона были что надо. Камил глядел вдаль за светлеющий горизонт – в сторону границы со Святым Престолом, и осознавал, что его войско всего в одном деньке пути от Истока – столицы захваченного Заречья. Даже до Небесной Горы дальше… Быть может настанут времена, когда он поведёт Дружину Смерти в ту сторону, но, скорее всего, с той стороны святоши придут сами – со своим многотысячным войском. Разумеется, даже Крайница с её прекрасными стенами вряд ли долго продержится. Даже если на стенах будут воевать мертвецы.

В баронских комнатах бойцов ожидали уютные и мягкие постели, устланные шелками, и тёплые камины, отбрасывающие тени огней на стены. Прежде чем лечь спать, Камил снова попытался обучить сновидчеству десятников. Но чему можно было научить людей за один лишь день? Ни одно ремесло не поддаётся так быстро, а тем более – сновидчество.

Камил пытался вбить знания в их головы, но эти знания мало значили без непосредственного опыта – если человек ни разу не осознавался внутри сна, то вряд ли ему будут понятны слова о том, как выйти из тела или хотя бы как даже сохранять эту самую осознанность дольше, чем счёт до десяти. А ведь сновидцы Престола не будут поддаваться в следующей войне!

-- Это не менее важно, чем забота о местной дружине, -- рассказывал Камил. -- В случае полной неудачи, если все вы будете и дальше спать неосознанно – враг может взять вашу Крайницу за одну-две ночи. Без боя. Поэтому сменяйте караулы – чтоб спящий никогда не носил кольца! С Одержимого его будет очень сложно снять… Всё-таки три человека за одним кольцом – это какая-никакая гарантия надёжности. Спите по очереди – нужно чтобы кто-то один всегда был бодр, чтобы в ловушку сновидцев не угодили все и сразу. Если внезапно умрёт кто-то из вас -- остальным нужно сразу приготовиться. Сохраняйте бдительность изо всех сил. И отправляйте мне письмо – я приду на подмогу… До войны с Престолом у нас есть минимум полгода. За это время можно научиться сносно владеть снами. И помните: кто из вас освоит это ремесло достаточно хорошо – того я сделаю настоящим некромантом, ибо только тот способен хранить секреты, кто владеет своими снами.

Камил той же ночью проник во сны ставленников, чтобы тщательней изучить людей, которым решил довериться. Железные сферы выкатились из ладоней, но Щегол проснулся слишком сильно и забыл взять шар в ладонь повторно; Яшек сразу провалился в сон; и только Ветер сумел понять, что он во сне, однако тут же забылся – на следующее утро он об этом даже не вспомнил. Ему думалось, что он не слышал звука падения.

Камил вволю понаблюдал за снами новоиспечённых «некромантов»: и у тех на уме были лишь одни переживания и тревоги – на десятников обрушились дела явно не их размера, впрочем, чем больше переживаний, тем больше будет старательности. Камил никому не доверял, но во снах «некромантов» он не нашёл ничего, что намекало бы на их неверность и склонность к предательствам. Да и какой смысл предавать того, кто тебя возвысил? Вряд ли кто-то иной предложит им сделку покрупней.

Камил наведался к Грегу и Жанне – впервые он нырнул в опасную поверхность Зазеркалья и добрался до их «дверей» живым. Как и следовало полагать – все они спали и не знали об этом.

Сны Грега были наполнены обычным бытом – он муштровал бойцов и вёл бесконечную подготовку; а сны Жанны Камил предпочёл бы забыть – они поначалу ввергли его в ступор, вызвали ревность, а потом и ненависть. Жанна развлекалась с толпой мертвецов и получала удовольствие от извращённых соитий. Камил подозревал, что Жанна сумасшедшая, но не знал, насколько.

Навестить свою любовницу и побеседовать с ней у Камила пропало всякое романтическое желание, а потому он решил поговорить только с Грегом.

Первым делом он напомнил тому, чтобы Грег больше внимания уделял практике снов. Поинтересовался, как дела в крепости – ничего нового за несколько дней не случилось. Камил сообщил, что вторжение проходит успешно – что они уже взяли Крайницу и вот-вот выдвинутся к столице. С Грегом разговаривать тоже пропала всякая охота, поэтому разговор вышел никчёмный.

На обратном пути Камил снова заглянул к Жанне. Сон у неё продолжался тот же самый.

Негодуя и желая проучить свою любовницу, он показался напрямую, встав перед самой кроватью. Жанна с ужасом заметила его, тут же вскочила и начала одеваться, отталкивая от себя наглых покойников.

-- Это не то, о чём ты подумал!! – оправдывалась она. – Это совсем не то…

Камил же ничего не ответил. От страха перед своим ненаглядным Жанна проснулась, а Камила выкинуло в Зазеркалье.

Мерзость. И её он решил сделать своей женой? Над этим явно следовало лучше пораздумать…

Закончив смотреть на чужие сны Камил начал пугать уже своих учеников. Это оказалось полезно  – проснувшиеся осознавали всю серьёзность дела.

-- Будьте начеку! Вы недостаточно усердны! – Камил ругал учеников. Он был очень зол после визита к Жанне. -- Я легко попал к вам в сон, а вы этого даже не поняли! Ты, Яшек, беспокоишься, что не справишься с делами в Крайнице? Чего так смотришь?! Да, я видел этот твой сон! Ещё я видел сон Ветра! Где он заглядывался на какую-то местную красавицу, которую уже успел присмотреть! Не о том думаешь, Ветер! Лучше бы думал об осознанном сне! И Щегол, твой сон я тоже видел – про сражения… Сновидцам Престола будет легко проникнуть к вам в головы! Они нашлют такие кошмары, что вы сойдёте с ума!

И ученики в следующий раз засыпали с куда большей бдительностью, однако всё равно промахиваясь. Камилу пришлось вмешаться – он говорил ученикам, что это сон, а затем они практиковались удерживать их изнутри, не просыпаясь, и при этом не погружаясь обратно в притягательные хаотичные ассоциации.

За эту ночь Камил хорошо запомнил расположение дверей Яшека, Ветра и Щегла в Зазеркалье, и теперь он сможет наведываться к ним когда только захочет, что хорошо скажется на их дальнейшем обучении – нужно бы и Грега таким же способом обучать; жаль только, что «дверь» Никлота не довелось увидеть.

Пусть Вальд и просил не использовать этот дальнобойный метод проникновения в чужие сны, но Камил не удержался. Шла война, нельзя было терять драгоценные дни и отличные возможности обучения. Кто знает – быть может перед вторжением Престола у него соберётся целый отряд собственных сновидцев?..

Пешая Дружина Смерти прибежала в Крайницу во второй половине дня. Стража обомлела от представшего перед стенами сбродом. Зазвенел набат. Камил забыл предупредить сотников о том, что на следующий день к ним придут гости, а поэтому в опочивальни прибежали встревоженные слуги.

-- Мертвецы у стен! Целая армия! Даже больше вашей, милорд!

-- Это мои мертвецы, тупицы! Прочь отсюда... дайте спать!

Но сон не шёл. Из-за тревог. Ведь предстоял долгий путь на столицу Лунного Герцогства, где их ждало решающее сражение, которое и определит судьбу едва зародившегося Царства.

*

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

Зачисление 5400р

Алексей П. 5000р "Хорошо пошёл, едва успеваю читать)" Ответ: Спасибо за рыжую пятюню, постараюсь держать темп)

Алла Николаевна 2000р "На вдохновение)" Ответ: вдохновился!!)

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

-- Выходит, что и птиц в крепости перед нашей атакой он убить не сможет?

-- Получается так… И я не смогу, пока мы будем там, передавать вести от других частей армий.

-- Прекрасно! Просто, чёрт возьми, восхитительно… Но ведь Серебряный Перевал примерно на этом же расстоянии от вашего плесенника, что и Крайница? Или я ошибаюсь?

-- Перевал всё равно ближе. Частички плесени от нас распространяются так далеко, но они рассеиваются южными ветрами, ведь постепенно начинается весна, а мы как раз идём на юг. Поэтому Мицеталий даже здесь плохо видит и плохо слышит. Мицеталий приносит свои извинения и надеется, что вы не будете злиться и не затаите обиду на него... Мы не ожидали, что так получится. Надеемся, что всё будет хорошо.

-- Ладно. Выкрутимся. Просто это слишком неожиданно получилось, -- буркнул Миробоич.

Он уже задавался вопросом, каким же именно образом происходит процесс видения на колоссальных расстояниях, но не был способен дать вразумительный ответ. А ведь найди он этот ответ, то найдёт и способность лишить Мицеталия этого преимущества, когда что-то пойдёт не так. Если Лазарь сказал о частичках Плесени, витающих в воздухе, значит сообщение происходит при их помощи. Это можно было как-то использовать, следовало только придумать – как именно.

-- Мицеталий говорит, что для того, чтобы видеть дальше, ему потребуется возвести ещё один плесенник, примерно в этих землях, -- сказал Лазарь. -- Тогда он сможет покрыть больше земель. Лют Савохич может заняться этим делом сразу после захвата Глушицы, к которой он уверенно приближается и к которой скоро прибудет…

-- Нет, -- отрезал Камил. – Никаких плесенников. Всё должно сперва утрястись. Если народ узнает, что мы создаём плесенники, источники страшной заразы, на захваченных землях, то народ может ополчиться против нас! И тогда наше положение будет кошмарным. Поэтому пусть Савохич пока придержит лошадей и оставит это дело на потом.

-- Но тут уже есть плесенники, -- сказал Лазарь. -- В каждом княжестве есть хотя бы по одному старинному захоронению, где хоронили тысячи умерших от Плесени. Нашему культу остаётся лишь занять их, чтобы там пустил корни новый Мицеталий, постепенно наращивая силы.

-- И что же, потом будет несколько Мицеталиев?

-- Конечно!

-- Я подумаю над вашим предложением, -- буркнул Камил. -- Но возведение нового плесенника во взятии Крайницы нам прямо сейчас не поможет – вы просто не успеете это сделать. Сейчас же нужно думать, как нам быть дальше, если пташки Мицеталия не способны дотянуться до этих земель. Искать иные способы войны. Ведь планы наши претерпевают сильные изменения…

-- Как скажете, Ваше Темнейшество, -- ответил Лазарь и замолк.

Дурной казалась перспектива оказаться в кольце из плесенников. Культисты исповедовали опасную религию, способную и вправду уничтожить весь мир, обратив его в Плесень – если только позволить разрастись этой скверне, набрать ей сил. Не бывать тому, решил Камил. Он не позволит Мицеталию разрастись!

Когда Камилу довелось оказаться с Корнелием наедине – на одной из стоянок, где дружинники готовили еду в котлах – то он решил заговорить о терзавших его мыслях, которыми он не мог поделиться при культисте.

-- Похоже, скоро они начнут требовать очень многого от меня, -- Камил говорил тихо, чтобы никто не услышал. -- Но я не могу им отказать. Пока я сам слаб и во многом полагаюсь на культ. Это весьма полезная сила. Но я не могу им и дать согласие, ведь тогда они могут резко усилиться – вон какую дружину они уже себе подняли… и я могу сделаться их невольным рабом… по мне так лучше отказать и повоевать с Мицеталием, остановить его расползание по землям, чем стать рабом…

-- Проблема серьёзная, но не настолько, как ты описал, -- отвечал Корнелий. – Тебе не обязательно отвечать категорическим отказом. Прямо сейчас и в ближайшее время в этом нет необходимости. Просто пускай им пыль в глаза своими заверениями. Задабривай их дарами, не ведущими к усилению. Не давай им возможности заподозрить тебя в недоброжелательности, тщательно подбирая слова, объясняя причины своих запретов и ограничений. Балансируй на грани отказа и дружбы – и тогда ты используешь их силы себе во благо. Но когда придёт время – легко избавишься от них. Не бросайся в крайности, Камил. В этом и есть алхимия политики и дипломатии – превращать откровенно дурные события в неплохие, а то и в выгодные.

-- И вправду, -- хмыкнул Миробоич. – Именно так я и поступлю. Спасибо за совет, о, мудрый вампир! – Камил сделал манерный и шутливый реверанс, но совет воспринял вполне серьёзно. Примерно так он думал и сам – он так и поступил, вежливо отказав в просьбе Мицеталию, сославшись на несвоевременность. Но вот сколько ещё он сумеет оттягивать неизбежное? Насколько филигранно у него выйдет балансировать на краю междоусобицы? Вот в чём был вопрос…

Камил сосредоточился на важном – на мыслях о вражеской крепости, и о том, как бы следовало её захватить. До городка барона Крайнича они доберутся лишь на следующем рассвете; от городка им придётся нестись до самой крепости, если делать это без отдыха – до следующего полудня. И это если не делать остановок для сна, а ведь все они сильно устали… Итого – полтора дня. Быстро, очень быстро. Однако можно было сделать это ещё быстрее, чтобы уж точно уменьшить вероятность того, что Крайнич узнает о начале войны и в спешке приготовится к гостям.

Камил решил рискнуть и бросить вперёд стремительную конницу – тогда они успеют до наступления сегодняшнего вечера, когда врата замков бывают обычно открыты, чтобы пропускать купцов, ремесленников и крестьян, идущих зарабатывать и тратить свои гроши.

-- Готовьтесь к броску. Мы будем нестись галопом, -- предупредил Камил своих живых соратников, уже порядком измотавшихся.

Пришлось провести небольшие приготовления к броску, за время которых десятники разожгли костёр и немного вздремнули с позволения некроманта. Камил отыскал во всей своей тысячной дружине лёгких высушенных мертвецов – за всё время войны их число лишь уменьшалось; и если в начале вторжения Хмудгарда высушена была вся Дружина, то теперь – лишь меньшая часть. Эти мертвецы через многое прошли, и каким-то чудом выжили. Камил заметил, что большинству из них удалось сохранить свои головы, а это говорило о том, что при жизни эти бойцы были хорошими воинами – именно потому они перенесли столько сражений и остались целы даже в мёртвом состоянии.

Высушенные мертвецы садились на лошадей в довесок к не высушенным всадникам – таким образом Камил хотел привести под стены Крайницы не всего лишь сотню, а почти две, при этом сохранив скорость передвижения и не сильно нагрузив коней.

Оставшаяся пешая часть Дружины Смерти должна была брести по дороге вперёд – такой был изначально отдан приказ, пока не вмешался Корнелий, не отуплённый долгим отсутствием сна.

-- Не боишься потерять их? – поинтересовался вампир.

-- Боюсь, -- кивнул Камил. – Они очень тупы, чтобы хорошо выполнить даже такой простой приказ. Надеюсь, впереди нет больших поворотов, на которых они бы свернули в случайную сторону…

-- Да, это будет полным провалом. Ведь ты не сможешь отменить команду или дать новую, потому что будешь слишком далеко. Потерять Дружину в лесах будет полной катастрофой...

И тогда Камил решил приказать мертвецам идти за Трубадуром, который мог услышать приказы на огромных расстояниях – и вот Трубадуром он бы мог управлять, если что-то пойдёт не так. Трубадуру было приказано следовать по дороге вперёд.

Конница продолжила путь.

Десятники были и вправду хороши: они не ныли, незамедлительно выполняли приказы, проявляли инициативу, предлагая свою помощь – это были действительно вышколенные и замотивированные люди, на которых можно было положиться. В этом Камил убеждался всё сильней, чем больше с ними беседовал, изучая их и присматриваясь к ним. Все они были чем-то похожи на Никлота, хоть стоило признать, не были столь же хладнокровны – мертвецы всё ещё вызывали в них трепет.

Спать верхом на лошади, мчащейся галопом, было попросту невозможно и опасно – раньше бойцы хоть немного дремали, ибо ехали медленно, теперь же мучительная сонливость терзала всех, и даже Камила. Употреблять зелья бодрости тоже не было времени – их побочный эффект выражался в долгом сне в несколько дней по завершению действия, чего они позволить себе тоже не могли, ведь через несколько дней Дружина Смерти должна уже стоять под стенами столицы, а десятники – на стенах захваченных городков и крепостей.

Конница неслась вперёд, обгоняя встревоженные караваны.

-- Не бойтесь своего нового Царя! – обращался Миробоич к погонщикам и торгашам. – Ожившие трупы – это моё слегка забавное увлечение! В глубине души своей я, в общем-то, добряк. Только не испугайтесь, когда следом за мной сюда прибежит восемь сотен пеших трупов! Я бы на вашем месте подвинулся и сошёл с дороги, ибо они слепы и затопчут вас! В остальном – счастливого вам пути и удачных сделок!

И караванщики кивали головами, проглотив языки – они не ожидали, что некромант принесёт войну в Лунное Герцогство настолько быстро, особенно после хвастливых вестей, принесённых Нойманнами.

Солнце вознеслось к низкому зениту и быстро его миновало. Дружина оказалась у городка Крайнича – и Мицеталий едва-едва был способен на разведку в этих краях. До крепости он точно не доберётся, но орлы проникли в голубятни, разодрав пташек в городе, а Лазарь сообщил, что здесь барон оставил всего лишь тридцать дружинников для поддержания порядка – основные силы своих процветающих земель он держал в замке.

Конница налетела на городок, словно ураганный ветер, ломая многолетнюю идиллию и непоколебимое доныне спокойствие. Дружинников быстро перебили, а горожан заставили подчиниться.

Трупы оставили в городке, только доспехи и оружие Камил распределил среди мертвецов – времени на ритуалы не было. Лишь бы успеть до вечера… Управленец и местные купцы присягнули – этого было достаточно.

Проехав городок, Камил чуть поменял приказ, куда держать путь Трубадуру, ибо дорога и вправду здесь имела множество второстепенных развилок и Дружина Смерти здесь бы и заблудилась.

Конница бросилась дальше. Галоп изматывал, сил становилось всё меньше, но путь преодолевался с быстротой, никому более недоступной, кроме, разве что, перелётных птиц.

Камил заметил, что погода изменилась. Стало теплее. Снегов в этих краях было куда меньше, чем в Горной Дали. Было холодно, однако не морозно. Мертвецы не таяли, но и живые не мёрзли. Чем южнее, тем теплей, и если верить вчерашним ночным звёздам, то они уже забрались ниже Ветрограда, но Хребты поблизости и отсутствие тёплого моря делали эти края суровей. Теперь было ясно, почему Царство двигалось на юг, но почти не двигалось на север – а если и двигалось, то лишь чтобы отодвинуть границы от столицы.

Голос шамана едва был различим для культиста – сделался тихим и невнятным. Камил подумал, что таким образом культисты могли бы освобождаться из под власти Мицеталия, если бы сами того хотели, конечно же. Потом же Лазарь и вовсе заявил, ужаснувшись своему одиночеству:

-- Мицеталий больше не разговаривает со мной!

Он привык всегда ощущать незримое присутствие своего господина, но теперь культист оказался далеко от плесенника и это осознание доставляло ему почти физическую боль. Он ощутил себя брошенным ребёнком, хоть и старался не подавать виду.

Большой замок показался впереди в предзакатных лучах. Стены раскинулись на протяжённом скалистом холме, на высоком берегу широкого и бурного ручья, стекавшего с Хребтов – с некоторых сторон стены делались втрое выше за счёт скал, особенно у самых ворот на северном входе со стороны которого Дружина и подошла к Крайнице.

Из-за стен виднелись купола церквей и высоких дозорных башен, смотрящих очень-очень далеко; но Дружина Смерти тихо брела окрестными лесами, заранее свернув с дороги, и осталась не замечена – тем более, что пограничные заставы и дозоры с сигнальными кострами были выставлены с юга, со стороны земель Святого Престола. Север же казался барону безопасным.

То был скорее небольшой городок, обнесённый крепостными стенами. Довольно богатое место, Камил даже засмотрелся на местные красоты, не затронутые войнами. Прямо под стенами проходил Авалонийский тракт, приносивший пограничному городку прибыль от пошлин. Хвойные леса окружали Крайницу. За ручьём располагалась деревенька с бескрайними полями за ней, где выращивали пшеницу.

Врата были открыты, ибо солнце ещё не зашло за горизонт.

-- Вперёд! -- приказал Камил, преисполненный решимости, и все его соратники встрепенулись, приготовившись к битве. Было волнительно. Лишь бы успеть – тогда успех обеспечен.

Конница ринулась через лес по неглубоким снегам. Зашелестели и захрустели задеваемые ветви тёмных елей.

Ворота охранял небольшой отряд стражи в блестящих на солнце доспехах. Никто в городе не знал, что идёт война. Это был обычный мирный день – такой же, как и тысячи дней до этого. Последняя война в этих краях закончилась очень давно. Дружинники с шлемами набекрень веселились, обсуждая с крестьянками из окрестной деревушки, как провести вечер в харчевне; и они синхронно повернули головы в сторону гула от копыт. Дружина Смерти выскочила из густого ельника у подножия холма, метнувшись через поле угрожающим чёрно-серым пятном. Дружинники обеспокоились:

-- А это ещё кто?

-- Да бес его разберёт…

-- Вяч Шабанович приехал в гости?

-- Почему он тогда шёл через лес, а не ехал по дороге?! Да и доспехи какие-то грязные у них всех. Не к добру это!

-- Они мчат сюда, Матей! Прямо к воротам… Э-ЭЙ, НА КОЛОКОЛЬНЕ!!! БЕЙ НАБАТ!!! РАЗБОЙНИКИ НАПАДАЮТ!!

Отряд засуетился, заталкивая перепуганных крестьянок за ворота. На стенах засвистели обеспокоенные стражники. Никто не понимал, что происходит.

Камил вывел Дружину Смерти из леса, провёл её через заснеженное поле. Конница быстро, как могла, поднялась по холмику и выбралась на узкую дорожку, ведущую к воротам – с одной стороны была стена, а с другой -- пологий холм постепенно по мере приближения к воротам превращавшийся в крутой скалистый обрыв.

Мёртвые всадники, тесно сбившись, пронеслись по этой дороге и налетели на отряд. Защитники построились поперёк въезда в замок, сомкнув щиты – чтобы не пропустить странных чужаков. Но долго десять бойцов не продержались – натиск оказался слишком силён. Железяки посекли бойцов огромными секирами, сшибли их на полном скаку, проломили щиты, доспехи, головы… и прорвались за ворота во внутренний двор, убивая всех, кто стоял за ними.

Камил, мчавший позади авангарда, увидал, как защитники суетились над воротами, а потому приказал мертвецам стрелять из луков, а орлам – атаковать солдат у рычагов… но было уже поздно. Защитники оказались быстрей.

Железная решётка сорвалась с цепей. В мгновение ока она преградила дальнейший путь Дружине Смерти, похоронив под собой трёх всадников вместе с лошадьми, пригвоздив их к стылой земле.

-- Да пропади всё пропадом!! – ругнулся Камил.

Всадники врезались об эту решётку на скорости.

Сразу остановить Дружину не удалось из-за её инерции. На тесной тропе не было пространства для манёвра, поэтому и живых скоро опасно сдавило в тесноте… Лошади сваливались со скалы. Камил едва лавировал между соседними всадниками, чтобы не оказаться поломанным натиском. Но вскоре Дружина замерла под самыми воротами и под стеной, остановленная.

Со стены со свистом посыпались стрелы. Загремел набат.

Прорвавшихся Железяк окружали стражники, а Камил был слишком далеко от ворот, чтобы управлять завязавшимся во внутреннем дворе побоищем…

*

прим автора: за прототип Крайницы взял Ратае, решив не париться, так что кому хочца узнать её примерное устройство и подумать о дальнейших действиях - ставьте Kingdom Come на комп, ну или гуглите средневековые карты)

*

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

Вячеслав Вадимович Шабанов 1000р "Слабенько, но камео есть камео" Ответ: не пезди, самый крутой перс в книге

Артём Сергеевич 500р

Дарья Алексеевна 300р "На соль Камилу" Ответ: ахах, в банке наверное охуели

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

-- Спят! – фыркнул Миробоич. – Что за стража! В Лунном Герцогстве нет достойных соперников?!
-- Вы, должно быть, ни разу не были в карауле, -- сказал Лазарь. – Это очень скучно, особенно если врагов давно не встречалось… Мало кто способен всю ночь смотреть в темноту под стенами. Чаще всего бойцы просто прислоняются к стенке и прямо на стоя спят, делая вид, что караулят, а их командиры если и проходят мимо них хотя бы раз за всю ночь, то делают вид, что всё в порядке.

-- Что ж, нам это на руку, -- сказал Камил и прищурился. – А это ещё что такое…

На окраине городка им повстречались весьма странные вещи. Камил долго присматривался к увиденному, потому что не совсем верил глазам; он присматривался к трём статуям, выставленным на невысокий постамент на краю дороги, возвышавший эти статуи над сугробами. Когда он подъехал ближе то убедился, что это вовсе не статуи, а трупы.

Трупы с начисто снятой кожей.

Ещё свежие, нетронутые гнильцой, но замёрзшие… Неведомый творец заставил лица застыть в гротескных выражениях, превратив их в подобия древнегреческих театральных масок. Лица изображали неестественную радость, всеобъемлющую печаль или безумный гнев.

Можно было разглядеть каждую жилку, каждый мускул, каждое секущееся волокно. Кожа была содрана с трупов с ювелирной аккуратностью. Приглядевшись, гости осознали, что это не просто статуи, а постановка: люди с начисто сдёрнутой кожей взаимодействовали друг с другом.

Радостная женщина распахнула свой живот, вцепившись в брюшные мускулы и разорвав их надвое; а вывалившиеся оттуда потроха, встав на колени, поймал на две ладони печальный паренёк, словно умоляя свою любовницу остановиться. И с гневом смотрел на них третий мужчина, словно застав свою жену за чем-то непристойным – голова у того мужчины была изуродована, череп его был пробит чем-то увесистым.

-- Что это ещё за чёрт возьми?! – даже Миробоич удивился. – Я вижу то, что вижу? Или я свихнулся, занимаясь некромантией без устали?!

-- Это же Вяч Шабанович. Местный самодур, -- объяснил Лазарь. -- Неужели вы не слышали о нём и его омерзительных пантомимах?

-- Не доводилось, -- неохотно признал Камил. – Что за пантомимы?

-- Он известен своей страстью к анатомии, и тем, что у него в городке вместо обычных казней устраивают так называемый «анатомический театр», где Вяч балуется на преступниках, как только может. Когда он завершает свои работы, то выставляет свои «пантомимы» на потеху народу.  

-- Это безумие.

-- И у этого безумия есть ценители. Аристократы съезжаются к нему со всего света.

-- И это меня ещё считают Антихристом?!

-- Вяч Шабанович наказывает преступников, поэтому с его делами никто не спорит. Он старый, ещё Царство застал, и всех твоих предшественников, Камил. Он, вроде, когда-то был даже приятелем твоего дедушки.

-- Мой дед Святомир не стал бы якшаться с подобного рода безумцами! Что за вздор?

-- Ну, они, по крайней мере, воевали вместе. Да и времена идут и люди меняются. Раньше и Вяч был другим. Это потом, под старость лет, начались его… выходки.

-- Почему же он не был в числе тех, кто бился на стороне деда в последней битве? Я не помню его среди имён погибших союзников!…

-- Этого я не знаю, -- развёл руками Лазарь.

-- Как бы то ни было действуем по изначальной задумке.

Дружина Смерти влетела в городок стремительно, и никто её не смог остановить.

Стражники на въезде были легко перебиты. Конница добралась до баронской усадьбы за несколько мгновений. Стражники на воротах едва продрали глаза, чтобы проверить, откуда доносится цокот сотен копыт, как на частокол опёрлись многочисленные штурмовые лестницы. Железяки вскарабкались по лестницам, протыкая выглядывающие сонные лица, перелезли на ту сторону, перебили остальных стражников, быстро открыли ворота, и тогда Дружина хлынула внутрь, убивая всех, кто вставал на пути и не думал сдаваться.

Камил рубился в самой гуще и следил, чтобы мертвецы случайно не прикончили барона и его семейку. Он первым вломился в хоромы Шабановичей, и его Железяки выволокли Вяча, его жену и маленьких детишек прямо во внутренний двор на мороз.

-- Скажи дружинникам, чтоб сдались! И мы их пощадим.

И перепуганный Вяч отдал приказ. Городской гарнизон без возражений сложил оружие и сдался. Штурм прошёл с минимумом кровопролития – чего Камил и добивался. Разведка Мицеталия, скорость и дисциплина мёртвой конницы сыграли свою роль. Противопоставить некроманту здесь было попросту нечего.

Вяч Шабанович был стар, но бодр не по годам. Он успел вскочить с кровати, услышав шум битвы, даже схватил меч и облачился в свой плащ, сотканный, как выяснилось, из человеческой кожи. Седые волосы торчали редкими, но длинными клочьями из плешивой макушки. Вяч крякал, когда говорил и втягивал слюни на вдохе.

-- О-о… Мальчишка Миробоича! -- крякнул Вяч. – Неужто ты Камил?!

-- Ты уже видел меня?

-- Тебя – нет! – Вяч втянул слюни. – Но похож! Вспоминаю Белослава! Прямо как в Башнях Знания, как вспомню… Похож!

-- Какого ещё Белослава? Ты о чём?

-- Младшего брата Святомира – Белослава. Ты что? Ты точно Миробоич!? Или я обознался?... вряд ли! Это же всё мертвецы! А Камил Миробоич – единственный некромант, которого я знаю!!

-- В моём роду нет Белослава.

-- Да что ты говоришь?! – крякнул Шабанович.

-- Я читал родословную и ничего подобного не находил, и никто мне о нём не рассказывал. Тебя, видно, одолело старческое безумие.

Вяч втянул слюни.

-- Кажется я понимаю… понимаю… -- Вяч крякнул. – Значит, вы его предпочли вычеркнуть и забыть. Печально. А если твой папашка не рассказал тебе о нём, значит, утащил секреты в могилу! Ты был мал, чтобы услыхать, да? Понятно! Понимаю всё… понимаю…

-- Что ты понимаешь?

-- Некрас ненавидел Белослава. Ведь Белослав пошёл за князьями. Он вечно пребывал в тени своего брата Святомира, не зря же его в Башни отправили учиться, как и всех второстепенных наследничков! Понимаю…Сам такой, ведь меня тоже отправили. Ему не было суждено стать бароном, как тебе – тебе-то свезло с Есением, хе-хе-хе, судя по слухам. И мне вот свезло с моим братиком, сдохнувшим от Плесени! А вот ему – не свезло. Поэтому он и захотел большего… Понимаю…Всегда в тени не хочется – каждый хочет солнца!

-- И где он теперь?! Этот Белослав?

-- В могиле, конечно же, -- крякнул Вяч. -- Иначе бы ты узнал о нём не от меня! Ты бы вообще его не узнал. Ты бы не появился. Он бы правил вместо твоего папашки.

-- Ну и славно… Ты там что-то вякнул про Башни Знания? Ты там учился?

-- Да, мы с Белославом там учились. Весёлые были времена! Молодость… Эх! Кости тогда ещё не скрипели так больно. И причёска у меня была на зависть некоторым дамам! Волосы ниже плеч, роскошные кудри. Хе-хе-хе… Понимаю-ю… -- Вяч втянул слюни.

-- В Башнях ты и заразился нездоровой любовью к анатомии?

-- Нездоровой любовью к анатомии??! – возмутился Вяч, но закрякал в смехе. – А здорова ли твоя любовь к этой науке, юноша?!.. А ты необычайно прозорлив... Уже слыхал о моих творениях?! А я слыхал о твоих!! Стращали рыцари, что проезжали здесь недавно. И о шестируких певцах, и о колоссальных полуконях, сшитых из частей тел… Ты умеешь хорошо управляться со скальпелем и нитками, ты знаешь, где сухожилия крепче, где кости толще, а где пробегают толстые нервы, которые нельзя ломать! И знаешь, как заставить трупы шевелиться. Увы, даже мне это мастерство недоступно. И это на старости лет. Сколько лет я потратил на это ремесло! А мой театр состоит из застывших фигур. Театр мой отражает суть и красоту мгновения…

-- Ты слишком много треплешь языком.

-- А не хочешь, я покажу свои шедевры?! – оживился старик. -- Только если ты не будешь меня убивать!

-- Для этого достаточно присягнуть мне и пойти против Родогора. Тогда и ты и семья твоя останется в живых – у меня попросту не будет причин тебя убивать.

-- Я присягну к тебе, так уж и быть, ведь говорят, ты не так плох, как тебя рисуют – проходили мимо нас какие-то говоруны в шароварах, рассказывали, как ты собираешь земли и какой ты хороший правитель… молодец… нет, ну молодец! Понимаю… Осточертели эти князья, понимаю!

Вяч Шабанович произнёс длинную клятву и пообещал, что присоединится к войне. Кажется, старик не питал симпатий к нынешнему правителю, а вот Миробоичем был явно заинтересован.

-- Это ж получается, я тут такое устрою, черепа сделаю на крышу и позвоночники по коньку, рёбра вместо стропил...а стены обтяну кожей с брюшин! – мечтал Шабанович. -- Понимаете ли, кругом христианские фанатики, а ты, говорят, Антихрист, подобные увлечения одобряешь!

-- Люди многое говорят. Люди глупы. Я не Антихрист, а христиане останутся нетронутыми. Они нужны нам.

-- Вот как... Ну ладно, без конька обойдусь... А вы пойдём-те! – предлагал он, почти умолял, втягивая слюни и крякая. -- Я покажу свой театр! Тебе понравится, ведь ты некромант!

-- У меня нет на это времени.

-- Времени нет!!! Брось нести этот вздор!!! Ты ДОЛЖЕН увидеть мои драматические пантомимы! Ты же тоже учился в Башнях Знания! Неужели тебе чуждо ИСКУССТВО?!!

-- Подбирай более вежливые слова, когда со мной разговариваешь.

-- Да хоть заруби меня прямо тут, но посмотри!!! Быть может, ты единственный за всю мою жалкую жизнь, кто оценит моё увлечение по достоинству, а не все эти стеклянные глаза, что приезжают сюда каждое лето, чтобы изобразить из себя знатоков искусства!!

Камил вздохнул и пожал плечами, к тому же Корнелий заинтересовался, как натура явно утончённая. Стоило признать, Камилу было любопытно только то, на что была способна больная фантазия старика.

Горожане проснулись и были встревожены. Ставни в их домах захлопнулись, двери заперлись на засовы. Мужики прятали жён и дочерей, старики складывали драгоценности под пол, а молодёжь глядела в щели, ведь пошёл слушок, что в город пришли покойники.

Вяч Шабанович вёл свиту к своему театру: большому просторному каменному зданию, камня которого хватило бы на постройку небольшой крепости, вместо нынешнего убогого частокола. Сразу видно, какие у местного барона приоритеты.

-- Не ожидал твоего визита! – говорил старик по пути к театру. -- Совсем недавно здесь прошли рыцари Престола под рукой Нойманнов. Они кичились, что разбили войско некроманта в прах! А тут ты пришёл… Да как пришёл!

-- Похоже, они немного приукрасили свои заслуги. Как видишь, я уже добрался до центра Лунного Герцогства.

-- Уж не за ними ты гонишься?

-- С Престолом у меня перемирие. А здесь я для того, чтобы объединить Лунное Герцогство с возрождающимся Царством… Куда же шёл Хартвиг? В каком направлении?

-- Они шли по этой дороге в сторону Крайницы – Родогор, чёрт бы его побрал, позволил им пройти по этим землям туда и обратно… Но ничего. Ничего-о…

Дорога, посреди которой и располагался городок, была и вправду ближе всего к Истоку – столице Заречья, если идти от поместья Миробоичей. Потому Хартвиг выбрал этот кратчайший путь. По грубым расчётам, рыцари уже должны были добраться до Заречья и миновать Исток, если Хартвиг держал путь к Кратену.

Когда они прошли в «театр», то Вяч велел слугам зажечь свечи ради гостей. Из смутных потёмок то и дело выглядывали засушенные трупы с содранной кожей, замершие в выразительных фантасмагоричных позах.

-- Это всё преступники! – рассказывал Вяч. – Отребье! Каждый по заслугам! Вот этот – «Прометей». Прикованный к «скале»! Его печень уже склевал орёл, ещё пока бедняга был живой, а потом я сделал чучела из них обоих! Это наказание для поджигателя – он чуть не спалил мой городок. По-моему очень поэтично, да? Огонь и всё такое – аллюзия, называется… А вот это – золоторукий Мидас! Управленец, которому я доверял, украл слишком много – за что мы облили ему руки расплавленным серебром. Подох он от страшной боли… да, серебром, не золотом! Золото – слишком дорого!!! Ну а что так смотрите?! Мой род не такой богатый! Зато видите, какие красивые получились перчатки! Просто загляденье, ювелир отполировал! А эта туника? Должно быть, так и выглядел Мидас на самом деле…

-- А что же сделала та самая троица на въезде в городок? – спросил Лазарь. – Чем они провинились?

-- А, эти-то… да ничего интересного! Местная шлюха-жена изменила своему муженьку, который пошёл убивать любовника, но был убит сам. Я бы «наказал» лишь мужиков, но ведь баба пыталась помочь своему любовничку скрыть труп мужа посреди леса… ничего у них не вышло – я их поймал!! В общем, ерунда! Вы лучше посмотрите вот на это…

Вяч Шабанович сшил из людей сороконожку – длинное насекомое, из одних только туловищ и ног, да с одной башкой в самом конце, к которой были приделаны жвала из локтевых костей. И это чудо телесной инженерии произвело на Миробоича сильное впечатление, однако, присмотревшись, он понял, что превратить это чудо в химеру вряд ли выйдет – тела были сшиты, но не создавали единую механическую систему; поэтому чудо быстро порвётся на части. Зато эта многоножка действительно пугала своим видом. Вяч сказал, что это была его оригинальная шутка над разбойничьей шайкой, которая много ходила по окрестным лесам, пугая людей и вымогая у тех деньги – теперь же разбойники продолжали своё любимое дело и после смерти. После этих слов Вяч попросил у гостей швырнуть под ноги многоножки хотя бы по паре медяков:

-- Такова традиция. Уж простите, государь! Тем более вряд ли вы слышали когда нибудь более смешной шутки, чем эта!

По краям просторного зала виднелись человеческие скелеты, восседающие на скелетах из лошадей. Кости были скреплены металлом.

И забальзамированные разбойники со сдёрнутой кожей сражались друг с другом, изображая застывшую битву. Эта пантомима была любопытней остальных. Бандиты сражались между собой, протыкая друг другу мускулы, рассекая брюшины, из которых вываливались покрытые затвердевшей смолой внутренние органы; отсекали руки, ноги, головы, туловища… да так, что можно было заглянуть внутрь и ознакомиться со строением человеческих тел. И череп одного из разбойников был рассечен продольно, якобы саблей, но на самом деле это Вяч совершил филигранный разрез головного мозга для наглядности его внутреннего устройства. Именно за этими зрелищами сюда и ехали аристократы и медики со всего света.

Камил признал заслуги старика и похвалил за любопытные зрелища. Если было бы время, то он остался бы здесь на целый день. Всё это действительно было впечатляюще. А барон осматривал мертвецов Миробоича с любопытством. Он не мог поверить в существование силы, способной снова привести умерших в движение.

-- Какие бы получились актёры! – восхищался он. – Какая бы вышла пьеса!! Научи меня поднимать мёртвых, и я отдам тебе кучу золота, того что есть у меня в сокровищнице, отдам хоть один из городков… если захочешь – можешь пожениться на моей дочери! Хотя ты, я слышал, уже женат… Но только научи меня своему мастерству!

-- Пока я тебе не доверяю, -- ответил Камил. – Но если ты покажешь свою ценность, если будешь служить мне верно и принесёшь много пользы… то я тебя научу. Ты мне нравишься.

Вяч Шабанович радостно рассмеялся, закивав головой и втянул слюни.

-- Ты был приятелем Святомира, моего дедушки? – спросил Камил. -- Это правда?

-- Я дружил и с Белославом и со Святомиром! И я не поддерживал Родогора! Я против князей-предателей!

-- Но почему тогда ты не бился на стороне Святомира в той самой битве?

-- Дружина моя была начисто разбита после сражения на Зелёных Холмах с имперцами, -- сказал Вяч. -- Я ушёл на родину с отрядом калек, чтобы собрать новую дружину. Но не успел, понимаешь. За это время многое поменялось…

Когда они покинули театр, то на горизонте уже брезжил рассвет. Камил почувствовал, что потерял здесь слишком много драгоценного времени, разглядывая экспонаты чудного анатомического театра.

-- Выдвигайся со своей местной дружиной к Небесной Горе! -- приказал Камил старику. -- Там объединись с войском князя Цветана, уже присягнувшего мне. Дружину из своего южного городка оставь на месте. Пусть стерегут землю – в той стороне мы запрём на юге дружины Яна Климека. Мои дружины не дадут тому прохода, но твой городок замкнёт кольцо окружения окончательно, чтобы тот не мог уйти лесами через твоё баронство…

-- Биться с ребятами Яна Климека? – крякнул Шабанович. – Придержи своих псов, поручи это дело мне! Я поговорю с Яном и он присягнёт тебе! Поверь мне, этот Ян может стать хорошим союзником. Если ему придётся выбирать между смертью и службой некроманту, то он выберет второе!

-- И что ты предлагаешь?

-- Я поеду со своей дружиной на юг, чтобы поговорить с ним. Я замолвлю за тебя словцо!

-- Пусть будет так, -- согласился Камил. Мерзкому старику, казалось, можно было доверять. – Но дружину отправь к Цветану, а сам езжай с небольшим отрядом стражи. У стен Небесной Горы нам нужно больше людей.

-- Как скажешь, государь. Вот увидишь – я достоин сделаться некромантом! Я всегда дружил с Миробоичами!

-- Меньше слов – больше дела. И делай, как я сказал, и не иначе!

-- Да-да!...Но куда же ты пойдёшь дальше сам? Зачем ты идёшь в эту сторону, а не сразу на столицу? Ведь эта дорога не приведёт тебя к Родогору. Она ведёт в далёкие от столицы земли…

-- Такова задумка. Полностью тебе я её раскрывать не стану. Всё узнаешь, когда война закончится моей победой.

-- Понимаю, понимаю… Но учти, что в Крайнице большой гарнизон. Человек пятьсот – не меньше! Это же граница с Заречьем! Все только и ждут вторжения Святого Престола! Рыцари ведь вряд ли остановятся, захватив Заречье! Раскатают губёнки. Поэтому будь осторожен, гарнизон там крепкий, не то что у меня! – Вяч втянул слюни. -- А твои мертвецы… это очень хорошо. Но я не вижу в твоём обозе осадных башен. Я вообще не вижу обоза… Ох, и удачи тебе я желаю, Миробоич. Не хотелось бы мне, чтоб ты продул, когда я так легко предал Родогора, переметнувшись на твою сторону!! Ты мне тоже нравишься, тем более ты так похож на Белослава…

-- Хватит болтовни. Лучше выкладывай всю городскую соль, что у тебя есть. Мне нужно для моей Дружины.

-- Понимаю, понимаю! – Вяч Шабанович отдал слугам приказы.

Вяч начал подготовку к своей поездке на юг, а Дружина Смерти бросилась вперёд, дальше по дороге к границе с Заречьем.

-- Какие же мерзкие бывают люди, -- поморщился Корнелий.

-- А по моему забавный старичок, -- сказал Камил.

-- Ничего хорошего от него не жди. У нас и среди вампиров есть похожий выродок, правда, куда более раскованный в своих жестокостях. И род наш многое потерял из-за его выходок… Таким существам не место в этом и без того жестоком мире.

Раскрисница пала, а Баронство Шабановичей примкнуло к Царству без особого кровопролития. И всё это всего за два дня с момента вторжения. Лазарь передавал, что войска Цветана, Рогволда и Савохича вот-вот подойдут к Раскриснице и разделятся на перекрёстке путей.

Вяч Шабанович даже показался Камилу хорошим союзником – главное, чтобы тот не выбросил какую-нибудь хитрость и не обманул, иначе за спиной у Камила вдруг окажется почти пять сотен бойцов, которые скоро сольются с войском Яна Климека, и тогда в тылу будет бродить целая тысяча, что может сорвать штурм Рогволда и похождения Савохича; Мицеталий взялся следить за движениями старого барона, чтобы его дружина не повернула вдруг на юг. Но, кажется, обошлось: дружина отправилась к Раскриснице с командиром гарнизона во главе, а Вяч с небольшим конным отрядом ушёл по южной дороге – договариваться с Яном...

Мертвецы бросились к Крайнице – к самому серьёзному укреплению на пути Дружины Смерти.

*

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

Алексей Владимирович 1000р "На бодрящий чаёк!"

Алексей Александрович 500р "Не сдержался, начал ебейшего 2. Главку!"

Алина Б. 333р "Для Миробоича"

Иван Андреевич 300р "На шоколадку с орешками"

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

-- Они расслаблены, -- оповестил Лазарь, когда пташки Савохича разведали Раскрисницу. – Ничего не ждут. Караулы вялые. Кто-то вовсе дрыхнет. Дисциплины у них совсем никакой…

-- Это мы скоро исправим, -- ответил Камил.

Лазарь отправился с Камилом – он передавал все сведения, какие только удавалось выяснить Мицеталию. В каждую из частей царской армии Камил поставил хотя бы одного культиста – таким образом Камил намеревался быть в курсе каждого события, каждого успеха или неудачи; а так же он мог управлять армией почти мгновенно, без задержки по времени, что тоже скоро покажет преимущества. Однако Камил явно не доверял такого рода связи, опасаясь предательства Мицеталия – тот мог сообщить частям армии ложные сведения или ложные приказы, якобы от Миробоича, и это могло сгубить всю его армию. Впрочем, культистам пока явно выгоднее, чтобы Миробоич побеждал – без него они очень скоро будут сметены Престолом или Империей, а то и вовсе баронами-христианами, не питающим к странным чудовищам симпатий.

С собой же Камил взял и пятерых лучших дружинников – самых способных и опытных десятников, которых ему зарекомендовали сотники и бароны. Этих бойцов тщательно опросил Корнелий, а потому Камил был уверен в своём выборе. Десятники ещё пригодятся ему в дальнейшем и сыграют важнейшую роль в подчинении Лунного Герцогства и в становлении Царства...

-- А теперь ни слова, -- сказал Камил, когда огни на стенах крепости показались в ночи. – Дальше действуем очень тихо. Иначе нашей задумке конец…

Бойцы давно выпили отвары для ночного зрения, а потому ехали без факелов – покойникам же свет не нужен, если некромант видит своих врагов.

Дружина Смерти осторожно спустилась в уже знакомый овраг. Вскоре Камил отыскал присыпанный снегом тоннель, куда и вошёл в сопровождении мертвецов и соратников.

Через некоторое время, проведённое в молчаливом пути через подземелье, обнаружились первые проблемы: за предыдущий год тоннель успел обвалиться. Видать, обвал случился в период таяния снегов прошлой весной, когда вода с полей наверху просочилась под землю и размыла грунт под распорками.

-- Лишь бы дальше было всё хорошо, -- почти молился Меньшак. Ему не хотелось, чтобы идеальный план сорвался по такой глупой причине.

Миробоич предполагал и такой вариант развития событий. Мертвецы принялись копать, а Камил улёгся в шубы и быстро уснул, выйдя из тела. Следовало разведать, что же там было дальше с этими подземельями. Быть может, тоннель вовсе рухнул полностью, и тогда удар через него потеряет всякий смысл – копать придётся с неделю, а у них в запасе лишь один-два дня.

И Камил очень удивился, когда узнал, что выходы на поверхность в уязвимые места крепости, которые они с Вальдом так старательно замаскировали во время отхода, были вскопаны.

Защитники каким-то образом узнали о подземелье.

-- Что там? – поинтересовался Меньшак.

-- Они знают о подземном ходе, -- ответил Камил. – Это не растаявшие снега обвалили тоннели прошлой весной. Это дружинники начали их закапывать. Причём совсем недавно, судя по оставленным с той стороны завала инструментам.

-- И что нам теперь делать?! – ужаснулся Меньшак.

-- Быть готовым ко всему, -- ответил Камил.

-- Ситуация требует нашего отступления? Нет ли там ловушек? – спросил Корнелий.

-- Вот и проверим.

Мертвецы быстро вскопали ещё не успевший слежаться грунт. Пока копали – обнаружили труп бедного работяги с топором. Бедняга был явно отправлен, чтобы обрушить тоннель быстро, всего-навсего подрубив подпорки; однако из этого ничего доброго не вышло – работягу завалило землёй, и потому после этого обвала грунт был ещё мягче – дальше его забрасывали другие работяги лопатами и завозили откуда-то изнутри, не рискуя больше рубить подпорки.

-- Они узнали недавно, -- задумался Корнелий. – Уж не сновидцы Престола им подсказали об этом, когда разведали крепость?

-- Скорее всего, -- кивнул Миробоич. – Вряд ли защитники могли найти проходы сами – мы с Вальдом всё очень хорошо замаскировали. Наверняка это Хартвиг подкинул нам подлянку – это очередное свидетельство того, что перемирие лишь отсрочка от грядущей великой войны, от которой ещё содрогнутся в ужасе наши души…

Мертвецы быстро выкопали тоннель, а потом почти вся Дружина Смерти спокойно подошла под крепость, набив коридорчики до отказа, прямо как и ровно год назад.

-- Традиция? – спросил Корнелий.

-- Надеюсь, что нет, -- ответил Камил. – И на этот раз мертвецов вдвое больше.

-- Они не выставили караулов… хоть и вскопали лазейки… -- заметил Меньшак.

-- Никто не ждёт нападения. А теперь готовьтесь. Мы провернём всё быстро. Начинаем!

Первыми на поверхность выбрались лёгкие мертвецы, которые не гремели доспехами. За ними полезли тяжёлые пехотинцы в ламеллярах. Отряды выползли на поверхность и теперь исполняли приказы Миробоича, нападая на караульных.

Камил же снова главный удар нанёс по донжону, где ход был заделан только досками, но ещё не заложен окончательно.

Зазвенела сталь на улице. Раздались первые крики. Кто-то звал на помощь, пытаясь отбиться от покойников.

Отряд Железяк разрубил доски секирами. Корнелий летучей мышью вылетел в холл и быстро перебил небольшую стражу прежде, чем мертвецы пролезли в дыры следом за ним. После ловкой расправы древний вампир ринулся на второй этаж с арбалетом наготове – отряд последовал за ним. Следовало взять управленца в плен.

Корнелий сразил дружинника на колоколе метким выстрелом – тот не успел отбить набат. Пока Железяки поднимались всё выше, прорубая себе путь секирами сквозь перепуганную стражу, Камил расположился у высокого окна и принялся управлять боем внизу, чтобы побоище не затянулось так же, как при первом штурме крепости. Он не позволял бойцам выйти из казарм, не позволял им сбиться в кучки, тогда как мертвецы работали в слаженном строю, насаживая паникующих солдат на острые пики.

Пленение управленца возглавили Корнелий и Меньшак…

Второй захват Раскрисницы оказался куда проще первого: Камил уже знал все сильные места крепости и потому исправил все небольшие недочёты предыдущего штурма; к тому же Менестрели являлись куда более сильным противником, чем княжеская солдатня, по большей части пьянствующая, чем охраняющая крепость. Воевал ли кто нибудь из низ по-настоящему до этого момента? Дисциплины в их рядах не было никакой. Бойцы запаниковали, когда сотни мертвецов нахлынули в спящую крепость – никакой обороны защитники организовать так и не смогли…

Крики были услышаны городской стражей, уже видавшей подобное год назад. Но на этот раз врата крепости распахнулись.

Дружина Смерти ворвалась в городок.

-- Сдавайтесь! Явился новый Царь! Теперь этими землями правит Камил Миробоич! – вещали дружинники. – Преклоните колено и тогда мы вас пощадим!

Городская стража едва сбилась в кучку, выставив копья в сторону приближающейся конницы, но их строй был сломлен за первые же мгновения боя. Командир не сдался на просьбу, впрочем, Камил и не хотел здесь никого щадить – в отместку за неповиновение он перебил всех солдат. Бойня произвела сильнейшее впечатление на горожан – и те принялись молить о пощаде.

Управленец, взятый в плен и изрядно побитый, пытался убедить горожан унять свои волнения и страхи – ему Камил обещал жизнь, если тот будет покорен и не выкинет глупостей. Всё-таки этот управленец был ставленником Родогора, когда-то он жил при его дворце и потому мог иметь к государю личную привязанность. Это плохо, однако ублюдок был хорошо осведомлён о всех местных делах, а это пригодится Меньшаку.

Во время бойни один из местных купцов попытался отправить письмо с весточкой в столицу, но в клетке он обнаружил только убитых птиц, превращённых в кровавую кашицу. Перед вторжением пташки Савохича проникали на голубятни всех встречных городов и терзали почтовых голубей – это создаст необходимое молчание и тишину, которая обернётся для Родогора Крюковича поражением.

Железяки схватили этого купца и поставили перед Камилом на колени.

-- Что же ты хотел отправить? И кому?

Но купец молчал, дрожа всем телом. Мертвецы отняли свёрток, и Камил прочёл письмо, в котором купец рассказывал о вторжении некроманта и его армий проклятой нежити, причём в не самых лестных словах. Камил зачитал это письмо перед перепуганной публикой, состоящей из местной знати, а потом спросил у купца:

-- Какой рукой ты это написал?

Купец снова ничего не ответил.

-- Как хочешь, -- Камил пожал плечами и велел Железяками отрубить тому пальцы сразу на обеих руках. Чтобы все видели, к чему ведёт оскорбление истинного государя и вообще – чтобы боялись.

После исполнения наказания вся знать пала на колени и охотно присягнула сначала Камилу, а потом и Меньшаку, который стоял, растерянный – ещё вчера жалкий десятник, а сегодня уже барон.

-- Расходитесь по домам, -- сказал Камил. – Спите, отдыхайте, трудитесь и любите своих жён. И помните, что теперь вы снова живёте в Царстве. Пройдёт время, и вы забудете кошмары сегодняшней ночи, которые больше никогда здесь не повторятся, если вы будете моими верными подданными.

Помимо птичьей почты у местных оставался ещё один способ сообщения со столицей – гонцы. Не было ясно, успели ли они кого-то отправить по дороге на восток. Но всё равно это будут потерянные для защищающегося герцогства дни, которые гонцу придётся затратить на путь… За это время можно было многое успеть – когда весть прибудет в столицу, то уже многое переменится.

Остаток ночи Камил и его помощники провели во внутреннем дворе Раскрисницы, стащив все трупы, привычно их развесив на столбах и верёвках. Кровь выплёскивали на символы, мертвецы вставали. Трупы в большинстве своём не были испорчены, ведь всех убивали колющими ударами. Всегда бы так.

-- Ты уж прости, Меньшак, не подумал, -- сказал Камил. – Тут всё будет в озёрах крови, которые придётся убирать тебе, то есть, твоим людям…

-- Да ничего страшного! – не возражал Меньшак, осматривая величественную крепость – в его голову всё никак не влезала мысль, что теперь всё это принадлежит ему. А на озёра крови ему было наплевать – с этим можно легко смириться. Поэтому Меньшак выливал кровь, и кольцо его обретало всё больше мертвецов, всё больше воинов. Камил рассказывал, как управлять покойниками, рассказывал, чтобы Меньшак чаще практиковался не только в раздаче команд, но и в сновидчестве.

-- Всё это важно. Кто не освоит некромантию и сновидчество – тех ждёт неминуемая смерть, помяните моё слово, -- обращался Камил не только к Меньшаку, но и к десятникам.

В гарнизоне новозаявленному барону оставили целую сотню мертвецов. Живых, сказал Камил, Меньшак раздобудет сам, когда начнёт искать рекрутов или служивых людей.

-- Ты бы название своему роду придумал. А то Меньшак – это хорошо для деревенщины, но как-то мелко для правителя целой крепости.

-- Род… ну-у… Меньшаковы тогда уж! По-моему звучит неплохо… Или нет?

Камил рассмеялся.

-- И вправду неплохо!

-- А ведь я здесь один останусь… -- сказал Меньшак. – Я со всем справлюсь. Но всё равно очень волнительно!… Так быстро из грязи в князи. Прям как в сказках.

-- Скоро сюда явятся твои друзья из дружины. Оставь себе нескольких, кому доверяешь, чтоб не было так скучно и тяжело – пусть будут тебе помогать. Ничего страшного за пару дней, пока они будут сюда идти, не произойдёт. Главное, не спи… Не превратите всё тут в балаган! А то знаю я твоих друзей – под стать тебе. И больше общайся с управленцем – он всё знает, но не позволь ему тебя одурачить – думай своей головой. Эта земля пока ещё враждебна к нам.

-- Я вас не подведу, Ваше Темнейшество.

-- Ага. Ловко ты перешёл на «вы». Только что мы были будто бы друзьями, делили еду из одного котла, ты посылал меня к чёрту, когда я только приехал из Башен Знания, а теперь манерничаешь. Впрочем, так и нужно! Всё-таки я теперь Царь, а ты – барон. И не проиграй поместье в кости, пока я занимаюсь собиранием земель царских!

-- Ничего подобного не будет! Зачем эта игра в кости сдалась, когда тут ТАКОЕ!

-- Смотри мне, Меньшак. У тебя в подчинении целый замок, а потом добавится ещё и два города. Не промотай своё счастье! Если будешь не справляться, то помни – всегда ведь можно вернуться в десятники в родное имение Миробоичей.

На эти слова Меньшак помотал головой – сия позорная перспектива ему явно не льстила, а потому он немедля заверил Камила, что справится со всеми грядущими вызовами, какими бы сложнейшими они не оказались.

-- Ты уверен, что Раскрисницу следует отдать именно ему? – поинтересовался Корнелий чуть позже, когда Меньшака не было поблизости.

-- Почему бы и нет?

-- Его верх – десятник. Я бы не доверил ему даже командовать гарнизоном, а ты хочешь сделать его бароном. Он же лодырь.

-- Зато лояльный лодырь, -- сказал Камил. – На драгоценном Срединном Тракте я больше никому не позволю править, кроме тех, кому доверяю. Будет меньше проблем в будущем. А то что он лентяй… ну так и Раскрисница скоро перестанет быть пограничной крепостью, а станет городком среди Царства, до которого ещё надо постараться добрести вражеским армиям!

-- Но ведь ты вдобавок хочешь ему дать во власть ещё два окрестных городка, свергнув оттуда нынешних баронов… Землями будет управлять глупец.

-- Думаешь другие бароны сильно умнее его? Смешно! Чтобы управлять чем-то – достаточно лишь изображать умный вид и перекладывать свои дела на кого-то другого. С этим-то лодырь Меньшак справится великолепно.

-- Пусть будет так. Посмотрим, что из этого выйдет.  

-- Меньшак станет большой лояльной силой в Лунном Герцогстве, с которой остальным придётся считаться – вот что мне нужно, а не гениально выверенный путь к процветанию этих земель… К тому же таким образом мы возьмём территории культистов в кольцо: моё баронство, баронство Вальдемара и территория Меньшака замкнут вокруг их заразы петлю. На этих землях мне нужны верные союзники, которые никогда не захотят испробовать Плесень. А Меньшак будет мне руки целовать до конца своих дней! Он не станет проблемой, если не считать проблемой его безалаберность… К сожалению, лояльных мне людей, которым я бы всецело доверял, не так уж и много – большинство моих друзей сгинули в войнах…

Камил пополнил и собственное войско на две сотни, и теперь Дружина снова чуть перевалила за тысячу, а с такой армией можно было многое провернуть.

Городские запасы соли разделили между собой: часть осталась у Меньшака, чтобы тот понемногу учился сушить свои трупы, а часть забрали в мешках мертвецы Дружины.

Местные кузнецы не имели ручья, а потому не могли ковать доспехи для новых Железяк – вообще, оружейные ремёсла в Раскриснице после гибели Нарникеля и всех Менестрелей принялись медленно приходить в упадок, ибо Родогору были не интересны местные дела – ему хватало кузнецов в собственном городе. А больше ничего полезного, кроме выгодного расположения, в Раскриснице не было.

Все дела закончили за полдень. Дружины основного войска прибудут в крепость через пару дней – они сейчас были заняты разграблением приграничного городка, который Миробоич обошёл стороной.

Дружина Смерти бросилась по дороге на юго-восток – к самому сердцу герцогства. По дороге, тянущейся к Заречью.

Времени на отдых не было – следовало добраться до городка Шабановичей под покровом ночи, когда до них ещё не успеют донестись известия о вторжении, и когда живые почти ничего не будут видеть во мраке.

Раскрисница взята, первая битва в этой войне была выиграна, однако то была лёгкая добыча. Последующие города и крепости Лунного Герцогства могли оказаться куда более крепкими орешками, к тому же у Миробоича почти не имелось точных сведений об их силах…

**

Спасибо за донаты!)

Данил Е. 150р "На Темнейшего"

Алексей Сергеевич 100р "Здравствуй Даниил, закажи у меня штаны" Ответ: чииивооо)

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378