После кота Филимона, который родился у нас и прожил полную котовью жизнь полудворового свободного кота, других кошачьих долго не было - сначала родители тосковали по коту, а потом как-то привыкли и жили без кошек.

Но без кота жизнь не та, и мама решила взять "кошечку пушистенькую, чтоб мышей ловила". У нас и правда развелось грызунов порядочно, Филимон хоть и лениво, но рост популяции сдерживал, а за несколько лет абсолютной свободы порядочно вредителей развелось.

Взяли в хорошие руки котеночка-"кошечку" пушистую. Бело-рыжий комочек милоты назвали Мусей, стали ее к домашнему быту приучать. Через некоторое время Муся превратилась в Муссона. Что-то там родители недоглядели при выборе кошечки и взяли все-таки кота. Который, несмотря на семейную примету, что рыжие нам не ко двору, тем более кот, прижился почти сразу.

"Чтоб мышей ловить, нужна кошка!" - стояла на своем мама и взяли родители еще одну рыжую, в этот раз уже не пушистую кошку. А то Муссон уже доставлял проблемы своей длинной шерстью, оставляя ее везде, где только был. Назвали кошку просто Кисой, то есть Киссоном. Родители, обычно без проблем определяющие пол крольчат-щенят-котят снова ошиблись.

Коты напрочь отказывались ловить мышей, даже после того, как отец заперся с ними в сарае и лично показывал, как надо ловить мышей.

"С ума сошел!" - рассказывала мама. - "Загнал крысу в сарай, заперся там и показывал котам, как крыс ловить! Еще и лекцию им прочитал, как делать это вдвоем!"

Усилия отца Муссон с Киссоном не оценили, но кое-что все-таки в головах у них осталось.

Иду домой с магазина как-то, перед воротами сидит пушистый Муссон. Весь извалянный в какой-то жидкой грязи, шерсть местами торчит сосульками. Я уже думаю о том, как буду его ловить и мыть. Странно, но к процедуре мыться кот относился спокойно. А вот ловить для этого его приходилось час, а то и два.

Мимо двора шел какой-то кот. Муссон начал на него орать и всячески быковать. Кот лоснящийся, сытый, здоровый. Видно, что домашний. И Муссон, больше похожий на подзаборного бомжа, на него бочку катит.

Кот сначала не реагировал, потом снисходительно поглядывал, потом пошел на нашего кота. Я стою поодаль, смотрю, что дальше будет, интересно стало.

Началась драка. И наш кот как-то почти сразу стал сдавать позиции, а потом истошно заорал. Я рванул на помощь, но не успел! Перелетев забор, со двора ринулся на помощь Киссон. Драка превратилась в избиение. Муссон с Киссоном рвали пришлого кота так, что клочьями летела шерсть. И уйти ему не давали, таская в разные стороны.

Избиение прервал я, распихав котов ногами и пакетами. Освободившийся кот не оглядываясь рванул куда-то под заборы. Муссон прикинулся в тенечке лежалым трупом, но внимательно наблюдал за мной, вдруг я решу его взять и помыть. Просто так он ни разу не давался.

Киссон прошел со мной в дом и сунул нос в полупустую миску, потом просяще затерся об ноги, типа давно не ел, да и миска пустая, неплохо бы наполнить.

После этого случая я еще несколько раз заставал Муссона, "извалянного в грязи и избитого" на видном месте, а за воротами ждущего Киссона.

К сожалению, коты не прожили у нас и пяти лет, чем-то заболели один за другим, а так как дело было в девяностые, денег на лекарства и ветеринаров не было, так что два рыжих брата-акробата скончались за несколько дней непродолжительной болезни.

В 96-м году продали мы квартиру и перебрались в пригородный посёлок,ибо огород-коровка-курочка и прочее подсобное хозяйство, все полегче было. Так вот, от старых хозяев остался нам в наследство кот, чёрный, аж антрацитовый, без единого светлого пятнышка. После того как мы друг к другу привыкли, этот товарищ решил, что моя спина самое отличное место для ночевок, все равно я сплю только на животе и практически не шевелюсь, в общем нормально устроился. А поскольку котяра был старый, то и прожил он с нами чуть больше года.

Прошло примерно пару недель с момента погребения кота, пришел я ночью домой. Ну как ночью-под утро, ну как пришёл-практически приполз, так как пъян был в какашку. Пришёл и упал спать. Просыпаюсь и чувствую, что на спине спит кот. Через некоторое время до меня стало доходить: как так, я ж тебя сам закопал. Собрав мозги в кучу, силу воли в кулак, я с большим трудом смог повернуть голову и посмотреть через плечо. На моей спине свернувшись в комок спал маленький, чёрный, аж антрацитовый, без единого светлого пятнышка котенок. На вопрос "откуда взялся" получил ответ "сам пришёл". Мать утром обнаружила его на крыльце, агрессии не проявлял, дал себя погладить, позволил напоить молоком и зашёл в дом. Причём зашёл так, как будто бы здесь родился, не осматривался, не обнюхивался, а целенаправленно шёл в мою комнату, залез мне на спину и уснул.

В деревне без кота никак и поэтому мы этого наглеца оставили, назвали Чёрных. Прожил он долгую и, надеюсь, счастливую жизнь. Выпил цистерну молока, съел тонну мышей, завёл гарем из соседских кошечек, никогда не пускал на свою территорию чужих котов и лет через пятнадцать благополучно издох.