В 80х - начале 90х каждое лето ездили к бабушке на Украину. У меня там была двоюродная сестра, жила с родителями в небольшом селе рядом с маленьким городком, где жила бабушка. Приезжая, она изо всех сил говорила с нами на русском - в селах обучение было на мови, поэтому украинский ей был более привычен. Но уже в городе говорить на нем считалось моветоном, городские подростки говорили на чистом русском. Преподавание в школах в городе было полностью на русском. Мне пришлось там поучиться какое-то время. Единственный предмет, который был на украинском - соответственно, украинский язык-литература. И я, не зная его абсолютно, без проблем отвечала на русском, учительница мне разрешала и ставила четверки. Абсолютно везде говорили на русском, кроме бабулек, которые болтали на суржике, но при этом без проблем понимали русский и не выебывались, если ты отвечал по-русски или не понимал каких-то их слов - объясняли, улыбались. Конечно, в западной Украине все всегда было по-другому. В восточной же - вот так. Многие из родни, кстати, после начала всего этого перебрались на пмж в Россию, а не в европы. Что тоже о многом говорит.

Задолбала уже эта волна разжигания. Чего это вы так возбудились, бесите. Мы один народ. Так было, и так будет. (Не считая западных. Они всегда были того...)

Тут рассказывают истории, кто в каком году впервые столкнулся с данным явлением.

Моя мать училась в криворожском техникуме в глубоко-далёкие 60-е гг., приехав туда с Урала. Товарки не называли ее иначе как кацапкой. Разговаривать с ней начали только после того, как она освоила (трудно было не освоить) мовный диалект, по-другому не могу назвать сей языковой феномен. Воровали мелочёвку, еду. Подбрасывали в постирушку свои обменструированные трусы. Раз, попросив тетрадку, получила её прилётом в лицо...

Все эти забавные истории я слышала в безоблачном советском детстве, когда кругом была только дружба народов и сплошной фестиваль молодёжи и студентов, — то есть, вне и до конфликтного контекста.