midimag

– Паша. – Макс отодвинул смартфон в сторону. Он так пытался уйти от безумия, от всяких желтоглазых монстров, а этот волосатик драконит его такой ерундой? – Иди лучше поработай. Пожалуйста.

– Но ведь все совпадает! Все эти кубы из Ленобласти – близко к нам, наверняка туда они и ездили. И этот форум… Очень загадочная штука. Я его нашел по описанию символа. Сайт непопулярный от слова совсем, и большинство сообщений в этой теме Омма были написаны, но удалены. Просто висит плашка: «Сообщение удалено». Как будто люди тоже делились своим опытом, какими-то находками, а потом почему-то все стирали.

– Паша…

– Помнишь, что этот мужик говорил? «Пятого числа? Нет, я не мог, нет, я не был». Забыл? Или стерли? И что, ты думаешь, стало с его телефоном? Он его явно попытался сломать, а может, сам Цензор из Оммы его сломал…

– Паша!

– Да мы в ожившей городской легенде, начальник! – не унимался парень. – Не удивлюсь, если сюда войдут сейчас братья Винчестеры или Малдер и Скалли.

И он махнул рукой на дверь. Кстати, о двери. Максим вспомнил, что после ухода того юноши с ноутбуком он так и не открыл замок. А подумать, так еще и клиента упустил. Совсем раскис. Надо за ум браться.

– Все, иди работай. – Не обращая внимания на подчиненного, Макс встал из-за стола и сходил к двери. Провернул ключ. Когда он вернулся, Паши уже не было.

До окончания рабочего дня они не общались. Максим сходил на обед, вернулся, раздавил очередного таракана, принял еще пару посетителей. Паша все безвылазно сидел в своей каморке. В шесть часов он вышел, уже одетый, с угрюмым и обиженным выражением лица.

– Слушай, – сказал Макс, чтобы как-то наладить контакт, – я нашел одну компанию по дезинсекции, с хорошими отзывами и ценами. Могу скинуть тебе контакты.

– М-м.

– Надо?

– Нам это не поможет.

– Паш, ну завязывай! Ты же взрослый человек. Давай рассуждать логически.

– Я и так рассуждал. Все сходится. – Он посмотрел на начальника и покачал головой. – Мне предстоит битва серьезнее, чем тараканов потравить. Соберу сегодня ночью друзей, попробуем устроить этому Цензору теплый прием, в стиле «Очень странных дел».

Макс не смог скрыть улыбки. Какой забавный все-таки тип. Конечно, он помнил этот сериал про подростков, которые борются с потусторонними существами.

– Смейся, смейся, – пафосно сказал Паша. – Если к тебе этот жук еще не приходил, повезло. А если и не придет, знай, это моя заслуга. Я пошел.

Через полчаса Максим закрыл сервисный центр и тоже отправился домой. Теперь, в середине осени, с каждым днем темнело все раньше, и Макс подъехал к своей многоэтажке уже в наступивших сумерках. Припарковал машину, выключил двигатель, но выйти не смог. Сидел и сидел, глядя на окна своего дома. Может, он уже там? Ждет в темной квартире, стоит у кровати, и не успеешь включить свет, как зажгутся два его желтых глаза. На этот раз будет не уйти. Неважно, что это: древний инсектоид из городской легенды, сам дьявол или плод воспаленного сознания. Как бы ни хотелось убегать от этого факта, но Макс знал, что его преследователь реален. Возможно, мужчине нужно было поехать с Пашей. Поддаться наконец безумию, а не отрицать его.

Максим открыл «Телеграм» и стал лихорадочно пролистывать чаты. Напрашиваться в гости к друзьям уже было поздно, да и друзья они такие себе, товарищи по веселью, а не по горю. Оставалась надежда на подруг. Он написал паре девушек, с которыми нерегулярно встречался, и одна из них, Даша, отозвалась, что не прочь увидеться. Макс завел авто и поехал к ней. Ночной город мигал неоном, фонарями, окнами, и Максим отчаянно старался не глядеть на свет.

Ночь прошла спокойно. Наутро, когда мужчина только проснулся и лежал в кровати, а девушка готовила завтрак, он услышал из кухни громкое: «Фу!» и удар тапком по деревянному полу. Они не стали обсуждать это за едой, но по смущенному виду хозяйки квартиры Макс и так все понял. История повторяется. Куда бы он ни пошел, они пойдут следом. Эта охота будет идти до победного. «А ведь Семен Андреевич тоже с этим столкнулся, – подумал Максим. – Он и вся его семья. Столкнулись и выжили. И кстати. Совсем скоро я, возможно, повстречаю еще одного выжившего».

В девять часов утра над дверью «КиберКлюча» звякнул колокольчик. Максим выглянул из-за стола. Паша. У мужчины вспотели ладони. Он кашлянул, подбирая голос. Когда Павел проходил мимо, как всегда в свою подсобку, Максим развернулся к нему на стуле.

– Здорово, шеф.

– Привет, привет. Постой-ка.

Паша остановился.

– Ну что, рассказывай, – нарочито беззаботным, веселым тоном начал мужчина. – Как там твоя ночная битва со злом?

– Ч-чего?

– Ну твоя встреча с жуком из расы Омма.

– Э-э-э… – Глаза у Паши расширились, он посмотрел в сторону, соображая. – Я че-то вообще ничего не понимаю.

– Ты мне показывал заметку на телефоне. – Максим встал, приблизился к коллеге. Нашел время издеваться! – Какой-то форум страшилок. Каменные кубы в Ленобласти. Цивилизация Омма. Древние жуки, спящие во льдах.

– Когда показывал?

– Вчера! Мы обсуждали тараканов, Семена Андреича с его телефоном и камень с символом, и ты говорил, что ночью…

Слова разбивались о выражение абсолютного недоумения, как волны о каменный утес. Паша смутился под таким напором, шагнул назад и запустил палец в левое ухо, будто хотел прочистить канал и убедиться, что ему не слышится. Макс заметил на раковине корочку крови, и ему вдруг все стало ясно. По телу пробежал холодок.

– Да… Кхм, я что-то… Показалось. Ты иди, работай. – Он отступил от парня. Паша пожал плечами и ушел к себе.

«Итак. До него тоже добрались». Максим рухнул на кресло. Ноги дрожали, сердце гулко стучало, и все-таки он почувствовал облегчение. Он не сходит с ума. Эта мысль вдохнула в тело жизнь, как ток, проходящий через все процессоры и платы сложного устройства. Я не безумец! С моей головой все в порядке!

Теперь, победив наконец все сомнения, Максим с решительностью взялся за следующую мысль. «Убегать вечно у меня не получится. Но судя по всему, мне и не нужно. Есть уже два примера, что это существо, этот Цензор, не убивает и не калечит, а только забирает свое. Что ж. Наверное, пришло время наконец встретиться с ним».

***

В комнате горел свет. Из-за опущенных оконных штор доносились приглушенные звуки ночной улицы. В целом же было тихо. На кухне тикали настенные часы. Мерно гудела лампочка.

Максим лежал навзничь на кровати, одетый в штаны и футболку, готовый и не готовый ко встрече с кошмаром. Рядом с ним у подушки стоял работающий ноутбук. Мужчина прочитал всю информацию об Омма, которую смог найти. Хотелось понять, к чему готовиться. Как все пройдет? У них были технологии для чтения мыслей, может, есть устройства и для их удаления? Безболезненного и быстрого.

Кто знает. Оставалось только надеяться.

Сегодня днем Макс уничтожал улики. Стер все отпускные фото с телефона Семена Андреевича, выкинул флэшку, на которую они начали скачивать файлы. Когда он вернется утром, в блаженном неведении, есть риск, что заглянет куда-то, и все начнется по-новой. Как несчастный хозяин смартфона, который нашел свой разбитый гаджет и понес в ремонт. Этого надо избежать. Максим решил, что достаточно себя обезопасил. Оставалось только одно, последнее дело.

Минуты шли, напряженные, долгие минуты…

На периферии зрения то и дело появлялись черные точки, и Макс с испугом озирался. Но это оказывались пятнышки на стенах, катышки на одеяле или курсор мышки на экране компьютера. Нервы сдавали. Ну еще бы! К такому нельзя быть готовым. Нельзя сказать себе: ну, покопается инопланетное существо в твоей голове, это как комарик укусит. Или как жук. Максим хохотнул, громко и резко. Какая ирония: понять, что ты не шизофреник, а затем сойти с ума от ожидания.

Из-под люстры, там, где она соединялась с потолком, выполз таракан. Сначала Макс не поверил своим глазами: очередное пятнышко, игра воображения. Но нет, насекомое действительно появилось на белой известке. Немного попетляло и рухнуло вниз.

Итак, началось.

После первого жуки полезли десятками. Они быстро срывались на пол за пределы кровати, но Максим был не в силах поднять голову и посмотреть на них. Да, он боялся, но не ужас держал его скованным, а воля, желание покончить с этим раз и навсегда. Тараканы облепили лампу, залезли в плафоны, и свет стал приглушенным. «Чтоб вы все сгорели там, ублюдки. Чтоб вас током расхерачило». Мужчина сжал зубы, борясь с порывами тела немедленно встать и броситься прочь из квартиры. «Это бессмысленно, слышишь! Сегодня или завтра, но они все равно доберутся до тебя».

Терпеть. Терпеть. Терпеть.

Тараканы расползались и падали на пол. Их стало так много, что зрелище напоминало капающую с потолка черную краску. В новом порыве омерзения Максим ощутил, что насекомые забрались на кровать, на его голую ступню. Маленькие лапки защекотали кожу, и мужчина зарычал, справляясь с острым желанием прихлопнуть, раздавить мелкую тварь. Он терпел. Один за другим жуки поползли по его ноге, забираясь под штанину. Нога зудела. Зуд стал распространяться все выше, в область паха и живота. Максим заплакал, но по-прежнему бездействовал.

«Терпеть! – кричал он сам себе. – Терпеть!»

Когда в темном дверном проеме, ведущем в прихожую, загорелись желтые глаза Омма, парень принял их чуть ли не с благодарностью. Гипноз притупил его чувства, его желание сбросить с тела всех гадов и расчесать кожу до крови. Тело стала заволакивать пленка. Руки прилипли к бокам, ноги соединились между собой. Вновь Максим не смог разжать губы. Даже во рту оказалось это вязкое пресное желе, и мужчине пришлось дышать носом. Веки застыли. Одежда и простыня промокли и стали еще одним слоем кокона, в который пришелец завернул свою жертву. Не прошло и десяти минут – мучительно долгих десяти минут, – как Максим оказался в комке из белого клея, закутанный в подобие паутины, забинтованный как мумия. А под его путами, надежно прилегающими к телу, все еще сновали жуки.

Желтые глаза в коридоре мигнули и погасли.

«Господи, неужели это все? Пожалуйста, пусть это будет конец, я больше не выдержу, прошу тебя…» Что-то уперлось в левую щеку Максима, что-то мощное и грубое, как кулак. Не сразу он сообразил, что это тараканы, в странном согласовании принявшие форму руки, толкают его голову вбок. Он помог им, как послушный пациент, и повернулся. Правая щека легла на подушку.

Насекомые залезли наверх по затылку, через волосы, и забрались в его ушную раковину.

Топот маленьких лапок эхом разнесся по ушному каналу. Мужчина почувствовал шевеление усиков в самом проходе, а затем они словно начали удлиняться. Тонкие, как проволока, антенки дошли до барабанной перепонки и почти без боли проткнули ее. Шевеление пошло еще дальше. В череп. В мозг.

Максим подумал о матери. Когда она заболела, он перестал узнавать ее. Воспринимать как родную мать. Временами это был совершенно другой человек, а иногда ее было сложно назвать и человеком. Она была чужая, он ненавидел ее, отчаянно хотел убежать, но исправно слушался, был рядом, помогая выносить болезнь.

И вот теперь он снова подчиняется другому существу, смиренно отдается под его власть и унижения. На глаза, застывшие в инопланетном клею, навернулись слезы. «Мама. Прости меня за все. Прости, что боялся прикасаться к тебе, боялся обнимать, словно не хотел заразиться и стать сумасшедшим. Это было так глупо, так эгоистично. Прости меня за все. Я тебя люблю».

А потом в голове, где методично копались жуки, раздался звон колокольчика, и Максим понял, что еще живой и что ему есть, ради чего жить. Разумный человеческий мир не перестал существовать. Кошмарная операция рано или поздно закончится, и тогда он вернется, как Паша, на насиженное место, к своим маленьким радостям и тяготам, к девушкам и друзьям, и будет жить дальше, как нормальный человек.

«Вырезайте, гады, все вырезайте! Все, что хотите! Удаляйте мои воспоминания о ваших секретных объектах, будь они прокляты, об этих фото, которые я случайно увидел, об этом мудаке с телефоном, об этом сером камне с его ничего не значащим символом…» Проклятый булыжник снова появился перед глазами мужчины, с фигурой, точной до последней линии. Может, это побочный эффект операции? Но через секунду он понял, что это не так.

И тогда Максима обуял такой ужас, какого он еще не испытывал.

Прямо напротив него, прикованного к кровати, повернутого лицом набок, стоял ноутбук. Весь вечер Максим штудировал информацию об Омма, готовясь к сегодняшней ночи. И на компьютере остался открытым тот самый форум, с которым его познакомил Паша. Максим перечитал его вдоль и поперек, без особых опасений: ведь и это из него сотрут, так какая разница? Вкладку он так и не закрыл. Забыл. Она была открыта именно на описании серого каменного куба.

Макс застонал. Попытался повернуть голову, но субстанция, до этого вязкая как цемент, теперь превратилась в бетон. Закрыть глаза тоже не получилось, как и уйти в себя. Буквы были перед глазами и сами собой объединялись в слова. Описание загадочного символа превращалось в воспоминание и тут же возникало вновь, как переживание настоящего.

Что же будет теперь? Как удалить из памяти не один фрагмент, а их цепочку, непрерывно поступающую туда? Неужели его лишат самого сознания, самой способности запоминать? И если… о боже… если извлечение одного воспоминания занимает час или несколько часов, то сколько же продлится извлечение бесконечно генерируемых воспоминаний?..

Мужчина закричал, забился в истерике, сердце его стало рвать грудь на части, но хирургическое вмешательство продолжалось. Это была миссия инсектоида, и он отдавался ей чинно и безраздельно. Ничто не могло отвлечь хирурга. А перед глазами его пациента маячил все тот же короткий и смертельный кусок текста:

«Объект представляет собой камень серого цвета, с ровными гранями и ребрами, геометрически правильными, будто бы рукотворными, размером полтора метра во всех направлениях. Возможно также, что это верхушка параллелепипеда, так как камень уходит вниз под землю. На одной из граней камня высечен символ. Две скрещенные линии, вертикальная и горизонтальная, наверху вертикальной линии добавлен полукруг, так, что она напоминает вилы. В четырех углах, образованных скрещением, расставлены маленькие горизонтальные черточки. Символ незамысловатый, но отчего-то выглядит пугающим.

Вот то описание, что погубило автора книге об Омма. Если вы прочли его, если вы услышали его, остерегайтесь.

Теперь они идут за вами».

Максим был хорош собой, обаятелен и разговорчив, поэтому знакомился в дейтинг-приложениях легко и быстро. Всего час поисков, и вот уже готова пара. Она – студентка-искусствовед по имени Лиза, двадцать три года, невысокая, с темными волосами и приятной фигурой. Пару лет назад переехала из Москвы и ищет новых друзей и знакомых. Договорились о встрече в восемь вечера, в центре города на Невском проспекте. Будет ли у этого вечера продолжение? Пока это осталось за рамками разговора. Девушка умна, спокойна, вежлива, но это не значит, что ее не устроит ночь без обязательств. Впрочем, Максима и простая встреча не разочарует. Главное – сменить атмосферу.

Ведь мысли о хозяине смартфона так и не отпустили его до конца.

Рабочие минуты двигались неспешно, словно кто-то намочил песок в песочных часах. Наконец все комки успешно пересыпались вниз, и на экране загорелись заветные цифры «18:00». Паша выскочил из лаборатории, снова пожаловался на тараканов, отрапортовал, что закончил ремонт ноутбука, и попрощался. Максим доделал все свое, включил сигнализацию и вышел наружу. Вдохнул осенний Петербург. Какой долгий и нудный день! Надеюсь, Лиза сделает его чуточку лучше. Он дошел до авто, своей старой бордовой «Ауди», припаркованной неподалеку, завел ее и чуть посидел, расслабляя мозг. Кто-то впереди зажег желтые фары, далекие, но яркие, и они мешали Максу уйти в себя. Он чертыхнулся, вырулил с обочины и поехал в центр.

Через полтора часа Максим встретил девушку у метро. Она была в темно-красном пальто, с помадой того же оттенка. Вызывающий цвет, это хорошее начало. Непринужденно болтая, пара дошла до ресторана, где Максим забронировал столик. Место называлось «Марчеллис». Светлое помещение с высокими потолками, все в бежевых и зеленых тонах, с итальянской кухней. Вполне приличное заведение для первого свидания. Столик мужчина выбрал у стены, вдалеке от шума зала. Было тесновато, но уютно.

На пути от метро молодые люди болтали о пустяках, о погоде, любимой еде и сериалах, но теперь, оказавшись друг напротив друга, глаза в глаза, перешли на серьезные темы.

– Как давно ты в приложениях для знакомств? – спросила Лиза. У нее был приглушенный, немного хриплый голос: похоже, девушка много курила.

– Да уже лет пять. Как только узнал про них.

– Что так? В реальной жизни не знакомишься?

– Нет, перестал. Да и зачем? В сети все нужные фильтры выставляешь сам, а вживую что есть, то есть.

– Как-то грубо.

– Прости. Может, слова подобрал не те, но смысл ты поняла.

– Но девушки любят уверенных парней, – стрельнула глазками Лиза. – Тех, которые могут не застесняться и подойти.

– А я слышал другое, – улыбнулся Макс. – Что постоянное внимание утомляет. Все эти подкаты, пикап-фразы…

– От дурачков утомляет, да. А когда подходит симпатичный адекватный парень…

– Со своим бизнесом… – продолжал Максим.

– И красивыми руками… – не отставала Лиза, тоже улыбнувшись.

– Прям так?

– Ага.

Тут, к несчастью, объявился официант, и флирт пришлось оставить. Макс заказал себе пасту болоньезе, Лиза выбрала салат «Цезарь» с креветками, плюсом взяли чайник фруктового чая, один на двоих. Напиток принесли быстро и подали красиво: на подставке, в центре которой находилась маленькая свеча. Разлил по кружкам, поставил обратно – и огонек свечки его держит горячим.

– Расскажи про свои прошлые отношения, – попросила девушка.

Ну вот. Снова точка невозврата, момент, когда придется показывать зубы.

– Так… Первые серьезные были в универе. На первом курсе начал встречаться с одногруппницей – видишь, умею все-таки в жизни знакомиться! Очень хорошая девушка была, милая.

– Как ее звали?

– Женя.

– Хорошее имя для первой любви.

– Ха. Не знал, что есть такой рейтинг.

– Ну а как же. Женя, Маша – первая любовь. Катя или Вика – та, кто разобьет тебе сердце. А вот Ира, например, будет верной женой.

– Ты все это выдумываешь, да? – сощурился Максим. Девушка засмеялась.

– Продолжай, продолжай. Что у вас там с Женей?

– Мы встречались до самого выпускного. С ней было комфортно. Именно приятно, ничего больше.

– Угу. Поэтому, как стал взрослым, решил расстаться.

– Да. Так получилось. – Мужчина пожал плечами.

– «Так получилось». Какой загадочный. – Лиза состроила гримаску. – Ну а дальше?

– Дальше… – Максим вздохнул. – На самом деле, больше долгих отношений у меня не было. Два, три месяца, не дольше.

– А, вот как… – Лиза взяла чайник и стала медленно наполнять свою кружку. «Ну вот, разочаровал девчонку», – подумал Макс.

– После универа я год проработал продавцом-консультантом в магазине электроники, – продолжал он. – И меня это так задушило, что я решил больше не соваться в найм. Эти бесконечные приказы, подай-принеси, над тобой глумятся, а ты и слова поперек не можешь вставить. Я стал пахать сверхурочно, чтобы накопить денег, и наконец открыл свой бизнес. И уже пять лет держу его на плаву. – Он улыбнулся: опять метафора про крокодила. – Все на своем горбу: финансы, маркетинг, техподдержка, персонал. На нормальные отношения времени не остается, а милых дам я обманывать не хочу.

– Хм. То есть ты мне прямо заявляешь, что это не больше, чем на одну ночь?

– Да. – Максим уже много раз был в этой роли и ничего не смущался. – Может, не на одну, но в любом случае это будет – если будет, – нерегулярно. Несерьезно.

– Знаешь… Мне кажется, ты лукавишь, – заявила девушка с полуулыбкой. – Что, мол, твоя фирма все забирает. Ты боишься ответственности, привязанности, а бизнес – это предлог, чтобы не пробовать. Ведь люди управляют и более крупными компаниями, и ничего, хватает времени и на семью, и на развлечения.

«Легко тебе говорить, – с неожиданным раздражением подумал Максим. – Сама еще студентка, живешь в свое удовольствие. Хочу приду на пары, хочу не приду. И мне что-то говорит об ответственности?..»

– Я сейчас работаю в магазинчике сувениров около Эрмитажа, – будто в ответ на его мысли сказала Лиза. – Так что понимаю твое недовольство сферой обслуживания и наймом в целом. Бе. Хочу тоже открыть что-то свое.

– Например? – Макс был рад сменить тему.

– Ну, начать с репетиторства или там побыть экскурсоводом. А в идеале – что-то, тесно связанное с искусством.

Снова появился официант и принес болоньезе. Тарелка была большой, не пожалели ни фарша, ни томатного соуса, ни сыра, которым были посыпаны спагетти.

– Выглядит вкусно, – отметила Лиза.

– Да уж. – Парень понял, что голоден. – Ты не против, если я?..

– Да, давай. А я пока, на правах свободного рта, расскажу тебе про свои бывшие отношения.

Как оказалось, серьезный опыт у нее тоже был только один. Девушка начала встречаться еще в школе, причем с учителем литературы, который был старше ее на семь лет. Отношения были романтическими, они писали друг другу письма и стихи, держались за ручки и позволяли себе только поцелуи. Совершеннолетие Лизы ситуацию не исправило. Похоже, мужчина не хотел чернить светлый образ возлюбленной грязными порывами плоти. В итоге расстались. Петербург давно манил девушку, архитектурой, музеями и общим духом, поэтому сюда она и перебралась. Парней было много, призналась Лиза без стеснения. Хотелось все попробовать. Максим ел и кивал. Он заметил, что спутница не добавила в конце: «Ну а теперь хочу остепениться, хочу нормальные отношения…» Видимо, крылья свободной взрослой жизни еще несли юную красавицу как им вздумается, и задерживаться на облаках она не планировала.

Когда подали салат с креветками, настала очередь Максима развлекать даму разговорами. Он стал вспоминать забавные случаи с работы, рассказал про сотрудников – одного нынешнего и многих бывших, – пообещал показать Лизе свои любимые места в Питере. Через час блюда были съедены, чай выпит, и беседа стала провисать. Пришла пора уходить.

– Я сейчас, – сказала девушка и встала из-за стола. Максим проводил ее глазами. Хороший вид. Все ли он правильно сделал, не наговорил ли лишнего? До последнего не узнаешь. Знакомство – это тоже своего рода механизм, пустой корпус, куда вы вдвоем складываете микросхемы, диоды и чипы. Настраивает все мужчина, он жмет на главные кнопки, но только от женщины зависит, загорится ли лампочка. Она решает, пойдет ли ток по проводам, сильной и жгучей волной, заработает ли собранная система – или выдаст только пару искр, то ли от слишком малого напряжения, то ли от слишком большого, и останется пустышкой, не стоившей усилий на сборку.

Максим улыбнулся. Девушка ему понравилась. Хороша собой, рассуждает смело, даже ее голос был сексуальным. Она давно пересекла зал и зашла в уборную, но парень все смотрел ей вслед, вглубь ресторана, пока не понял, что разглядывает стоящую у входа, в десяти или пятнадцати метрах от столика, вешалку. Кто-то из гостей повесил на крючок черное пальто до самого пола, а наверх убрал шапку, и эта картина напоминала фигуру человека, только без шеи, без ног и с высокими плечами. По залу сновали посетители и официанты, но Максим, как завороженный, все смотрел на темные очертания. На шапке, похоже, была нашивка-светоотражатель, а может, кто–то нацепил на нее лыжные очки: на расстоянии не разберешь. Так или иначе, это выглядело точь-в-точь как глаза, два светящихся желтых глаза на голове. Макс глядел и глядел, пока не понял, что точно так же разглядывал фонари за окном «КиберКлюча» буквально день назад. Мысль вывела его из ступора, а затем ушла ниже, к позвоночнику, и пробежала холодком по спине.

Не было там никакой вешалки. Никакого пальто и шапки. У выхода, невидимое для людей, действительно стояло нечто темное с желтыми глазами. И смотрело, смотрело неотрывно через весь ресторан на одного лишь посетителя.

– Я готова.

Наваждение прошло. Макс очнулся, будто вынырнул из ведра с водой, куда окунул голову, и посмотрел на подошедшую Лизу.

– М-м-п-ф? – Он поперхнулся и закашлял, не открывая рта.

– Прожуй, прежде чем говорить, – засмеялась девушка и стала собирать сумку. К счастью, не заметила, что дело было не в куске еды. Максим отвернулся, прикрыл рот рукой и тронул губы. Что-то вязкое. Склеились так, что не разжать. То же мерзкое вещество парень ощутил между пальцами. Он бесцеремонно встал и бросился к туалету.

К счастью, внутри никого не оказалось. Кое-как, ладонью, похожей на ласт, Максим открыл кран. Горячая вода помогла. Руки дрожали, пока мужчина смывал неизвестно как оказавшуюся у него во рту и на пальцах липкую субстанцию. Да и что это вообще такое? Белые ошметки падали в раковину и растворялись. Максим поглядел в зеркало, на свое бледное, испуганное отражение. Что происходит? Что с ним случилось? Лишь одна догадка пришла на ум, отчего внутри все болезненно сжалось.

«Нет. Господи, пожалуйста, нет. Еще ведь так рано».

Из-за рамы зеркала вдруг деловито выполз черный таракан, длиной с фалангу мизинца. Тонкие длинные усики шевелились, как антенны в поисках сигнала. Максим с отвращением сплюнул, вытер рот салфеткой и вернулся в зал.

– Так, уже начало одиннадцатого. – Лиза стояла, глядя в телефон. Никаких перемен в спутнике она не замечала. – У меня завтра… у меня завтра пары с десяти. Буду благодарна, если подбросишь до метро, так быстрее, чем на машине…

– А поехали ко мне, – выпалил Максим. Меньше всего он сейчас хотел оставаться один.

Девушка задумчиво поглядела на парня.

– Ты ведь на Петроградке, да?

– Угу.

– А в универ утром подвезешь?

– Конечно.

– Ну хорошо. – Она хитро улыбнулся. – Поехали посмотрим, что умеет делать мистер Бизнесмен-Компьютерный-Чинильщик этими красивыми руками.

***

После секса Максим уснул, даже не сходив в душ, и когда Лиза вернулась из ванны и устроилась рядом, она не нарушила его покоя. Сон был глухим и плотным, будто разум поместили в стальной тайник, а тайник вдобавок закрыли в бетонном хранилище. После череды бессвязных образов – прогулки по снегу, спор с учительницей, поиск отвертки в подсобке сервиса, – Максим очутился у деревянной двери. В руках у него был поднос с едой: кружка чая, тарелка супа и бутерброд с сыром. Свет был приглушен. Парень осторожно отворил дверь плечом.

Он узнал эту комнату. Вытянутая и узкая, с двумя кроватями у одной стены и рабочим столом с другой. Древний, мощный дубовый шкаф стоял в торце комнаты, напротив него находилось окно, выходящее в ночь и бывшее единственным источником света. Окно было подернуто белой кружевной занавеской. На его фоне будто бы различалась чья-то фигура. Или это только обман зрения? Максим не смел сделать шаг внутрь и застыл, гадая, видится ему этот кто-то или нет.

– Сынок.

Мужчина отвел глаза и различил на одной из кроватей силуэт худой болезненной женщины в халате. Мама. Теперь никуда не деться. Он шагнул в темноту, к постели больной, и устроил поднос на стуле. Пересилил себя – находиться рядом было некомфортно, будто психическое расстройство могло передаться как вирус, – но все-таки сел на корточки и придвинулся к кровати.

– Сынок, это ты?

– Да, да. Я тут. Тебе надо поужинать.

– Не хочу. – Женщина заворочалась.

– Тебе надо поесть и принять таблетки.

– Уйди! Я не хочу! Ты меня травишь!

Опять она за свое. Максим раздраженно вздохнул.

– Мама, перестань. Ты же знаешь, что это глупости. Вспомни дедушку. Как он бредил, а ты его успокаивала. – Мужчина не понимал, как она могла этого не понимать. Как сама попалась в ту же ловушку.

– Какого еще дедушку? А? Кто ты такой? Ты не мой сын! – Женщина вдруг заистерила, замахала руками и своротила поднос. Раздался звон опрокинутых на пол тарелки и кружки. Макс вскочил на ноги.

– Больная ты… – Он сжал кулаки, не желая выпускать эти слова, царапающие горло. – Сама себе готовь, понятно? С меня хватит! Эти бесконечные приказы, подай-принеси, над тобой глумятся, а ты и слова поперек не можешь вставить…

– Максимка. – Мама перешла на шепот. Лицо ее скрывалось в полумраке комнаты, но было слышно, что она плачет. – Прости меня. Я не хотела. Не хотела быть тебе… обузой… – Начались рыдания. Парень, все еще распираемый злостью и ненавистью, почувствовал себя виноватым.

– Я пойду налью тебе еще чаю и супа.

– Нет. Не уходи, – попросила женщина.

Существо у окна блеснуло желтыми глазами. Да, без сомнений, это было что-то живое, и находилось оно совсем рядом. Максим аккуратно, боясь спугнуть наблюдателя, присел у кровати. Поближе к маме, к своей защитнице.

– Что это такое, мам?

– Оно не здешнее, – прошептала та. – Ему не нравится быть здесь. Его привел сюда… долг. Цель, от которой не уйти.

– Какая цель?

– Ты. Ты видел то, что не следует видеть, никому. Теперь оно охотится за тобой.

– Оно убьет меня? – спросил Максим, и его передернуло.

– Нет, милый, – доверительно сообщила женщина. – Только заберет кое-что.

– Что? Что заберет? – В ответ раздавалось лишь тяжелое дыхание. – Мам… Откуда ты все это знаешь?

Фигура с горящими глазами шагнула вперед от оконного проема. В комнате стало светлее, и Максим увидел, что на кровати лежит не его мать, и даже не человек вовсе, а огромное, похожее на жука создание, с черным хитиновым панцирем, усами и жвалами. Тонкие лапки покоились на вздутом брюхе, которое ритмично пульсировало, будто вот-вот начнется яйцекладка. И все оно, это насекомое, было перепачкано липкой белой слизью, и все оно было гадким и мерзким, и только глаза, блестящие и черные, были искренними, человеческими. Понимающими свою убогость и молящими о прощении.

Макс отшатнулся. Черная тень накрыла его, и мужчина закричал, только крик вышел слишком высоким, девчачим. Вопль повторился, и тогда Максим понял, что это кричит Лиза, кричит не во сне, а в реальности, и проснулся.

– Что? Что? – Он ничего не понимал и не разбирал. – Что случилось?

Девушки в постели не оказалось, она вопила где-то рядом.

– Таракан! – визжала Лиза. – Твою мать, таракан ползал прямо по мне! Прямо по лицу!

«Да что она несет? – подумал Максим спросонья. – Сочиняет тоже. Это ведь мне жуки снились». Он начал вставать с кровати. Тут Лиза зажгла свет и завопила еще сильнее.

– Там! На окне! Боже, какая гадость! – Раздался характерный звук, позыв ко рвоте, и девушка убежала в туалет.

Максим не мог поверить своим глазам. В углу оконной рамы, на стыке подоконника и стеклопакета, там, где еще вечером, конечно, ничего не было и быть не могло, теперь виднелся чернеющий шар размером с мяч для гольфа. Он набух, как фурункул, чужеродный и омерзительный, и когда Макс присмотрелся, то увидел, что состоит этот шар целиком из тараканов, ползающих друг по другу. Часть насекомых убегала в стороны, на подоконник и стены, за батарею и на пол, и скрывалась где-то в щелях.

В порыве омерзения и гнева Максим схватил с рабочего стола настольную лампу с продолговатой ручкой и стал колотить по бубону из насекомых. Убить! Убить! Размолоть в труху! Убегавших жуков он давил голыми ногами. Пять минут спустя лампа была разбита, подоконник из пластика расколот в двух местах, повсюду валялись раздавленные тараканьи трупы, но все, что было шевелящегося, Максим уничтожил. Он перевел дух. Лиза в это время, уже полностью одетая, нервно обувалась в прихожей. Парень подошел к ней.

– Я не знаю, что сказать, – растерянно произнес он. – Это, это… Взялось прямо из ниоткуда.

– Ну да, конечно. Господи, это худшее, что я видела в квартире мужчины. Ты милый, но жить в такой антисанитарии… Меня сейчас опять стошнит.

– Да нет у меня тараканов! Они… – Максима пронзила страшная догадка. – Они заползли снаружи. Может, через какое-то отверстие в стеклопакете… – Он представил себе длинную шеренгу из насекомых, пробирающихся через узкий зазор один за другим. Наполняющих комнату, как смертельный газ. Один забредший таракан – еще случайность. Но чтобы столько… Словно они действительно шли на цель.

– Это просто жалко, – заявила Лиза. Она надела сапоги и посмотрела на любовника. – Просто… возьми на себя ответственность, Максим. Повзрослей. Ты ведь уже не мальчик…

– Тебе пора, – осадил гостью Макс. Снова лезет, куда не просят! – Вызови такси сама. Ага? Мне надо тут все почистить.

Девушка горестно вздохнула, забрала сумку и была такова. Максим оделся в домашнее и принялся убирать следы своей странной и отвратительной бойни. Закончив, он проверил окно: действительно, там, где образовался шар, была узенькая дырочка. Пара десятков жуков просочилась через нее с улицы, с седьмого этажа, в октябрьские ночные морозы. Безумие!

Макс закупорил дырку ватой и залепил скотчем. Закончил исследовать окно в комнате и перешел на кухню, затем обыскал балконную и входную двери. «Напрасный труд. Все щели не заткнешь. За плинтусами, под кухонным гарнитуром, в туалете и ванной – их в доме полно». Максим сдался. Сон брал свое. Он вернулся в постель, оставив свет включенным: может, хоть так эти твари к нему не сунутся? В голове все всплывал образ матери из сна и ее слова: «Оно охотится за тобой».

Выходит, это правда? Не могло быть другого объяснения. Он наткнулся на некое потустороннее существо, как-то помешал ему, и теперь стал живой мишенью. Бред, бред! Но если фигура в ресторане еще могла привидеться, то жуки были реальны, Лиза тоже видела их. С другой стороны, видел их и Паша, еще в офисе. Мог ли Макс занести их с работы? Мог, наверное. А все остальное просто додумал.

«Гребанный Семен Андреевич с его телефоном, – подумал мужчина с ненавистью. – Это он стал триггером. Он заразил меня своим безумием».

Мысли съедали Максима. Он боролся с собой и метался из стороны в сторону, но на исходе ночи все-таки уснул. За эти короткие часы до восхода солнца и звонка будильника его не потревожили ни тараканы, ни белая клейкая жидкость, появляющаяся из воздуха, ни фигура с желтыми глазами.

***

Даже в лихорадке сумасшествия работу никто не отменял. Максиму не у кого было отпроситься на больничный и некому доверить свои задачи. К восьми утра он приехал в офис, заварил и выпил кружку кофе, сразу же за ней вторую, и стал дожидаться клиентов. К девяти подъехал Паша, и Макс заметил круги под его глазами и вялую походку.

– Здорово, шеф. – Парень пожал начальнику руку и, зевая, ушел к себе.

«Не выспался, – подумал Максим. – Сильно не выспался. Это совпадение? Или его ночь была такой же тревожной, как моя? Неужели и к Паше приползали жуки и являлся желтоглазый?» Под звон колокольчика в помещение зашел молодой парень с сумкой: можно ли отдать ноутбук на починку? Максим коротко объяснил, что сейчас технический перерыв, выпроводил гостя и закрыл дверь. Возможность обсудить с кем-то свое наваждение была для него сейчас куда важнее.

– Паша. Паша! – Снова пришлось дергать его за плечо, чтобы отвлечь. – Слушай. Вопрос может показаться странным. Дело в том, что я сам вчера полночи не спал. Все из-за тараканов. Просто напасть какая-то, штук пятьдесят выловил. У тебя не было такого?

– Да. – Павел заинтересовано повернулся на стуле к стоящему у двери начальнику. – Да, именно! Мне под дверь наползли, таким огромным комом…

– У меня в отверстие под окном.

– Я проснулся от того, что они по мне бегают. Жесть вообще! Пока всех передавил, пока напрыскал, уже и солнце встало, и я поперся работать.

Максим облегченно вздохнул. Никакой паранойи! Никаких галлюцинаций! И ничего сверхъестественного. Теперь все стало ясно. Они оба нахватались насекомых с работы и занесли домой. Неделю, две назад, кто знает? Тараканы за это время расплодились, и вот тебе пожалуйста. Это не объясняло их странное поведение, тот живой, слепленный из особей шар, но с другой стороны, разве он, Максим, энтомолог?

– Я и другую странную хрень видел, – продолжал Паша. – Знаешь, что такое сонный паралич? Всякие кошмарные образы между сном и пробуждением. Так вот, я сегодня ночью, перед тем, как проснуться, увидел такое. Будто стояло в углу существо с желтыми глазами. Минуту я на него смотрел, не мог пошевелиться. А когда проснулся, весь был в какой-то липкой жидкости. Но это, видимо, от жучин этих поганых. Бе-е. – Парень сделал вид, что блюет.

– Нет. Про это я ничего сказать не могу, – проговорил Максим через силу. – Ну ладно, ты работай, а я пойду звонить хозяйке насчет дезинсекции.

И он ушел. Ушел, выкидывая, стирая из памяти, оправдывая чистым совпадением последние слова коллеги. «Нет. Я только уцепился за что-то реальное. И снова возвращаться к безумию не собираюсь».

Собственница помещения жила на Бали, мужчина виделся с ней раз в год, когда переподписывал договор аренды, и дозвониться до нее оказалось непросто. Женщина отказывалась верить, что офис настолько кишит насекомыми, что те добрались до квартир работников. Но Максим был настойчив, и хозяйка в конце концов согласилась подать заявку в управляющую компанию. Макс как арендатор сделать этого не мог. Когда телефонный разговор закончился, мужчина перевел дух. Вот так. Осталось организовать потравку в собственной квартире. Он стал искать телефоны фирм, которые этим занимаются, но вышедший из подсобки Паша его отвлек.

– Начальник, уделишь минутку? Я хочу тебе кое-что показать.

– Ну давай. – Может, нашел логово этой мерзости? Павел подошел к столу, за которым сидел Максим, и наклонился. В руках у него был телефон.

– Слышал когда-нибудь про империю Омма?

– Что?

– Империя Омма. Или про каменные кубы Ленобласти? Ай, ладно, объяснять дольше. Держи. Прочитай.

Максим взял телефон, на которым был открыт браузер с каким-то форумом. Начальным сообщением в теме шла длинная заметка:

«Каменные кубы Ленинградской области: природное явление или останки древней цивилизации?

Введение.

Про необычные камни практически идеальной кубической формы, встречающиеся на территории Ленинградской области (например, в Сусанинской лесополосе около Гатчины), рассказано достаточно много. Это непопулярная, но все же туристическая диковинка. С камнями связано множество конспирологических теорий и слухов. Как же возникли эти природные аномалии? Геологи считают, что куски известняка тысячелетиями оттачивались водой и ветром, и их геометрическая форма – просто случайность. Но так ли это?

Прочтите этот тред до конца и решите сами, что правда, а что нет. Только будьте осторожны. Многие секреты, погребенные в земле, не хотят, чтобы их раскрыли...

Часть 1. Исследование.

Первые упоминания о каменных кубах относятся к шестидесятым годам прошлого века. В 1966-ом году статья о них была опубликована в советском краеведческом журнале «Человек и природа». Статья вызвала короткий всплеск интереса к объектам. Несколько кубов были вывезены из лесного массива и доставлены в Ленинградский государственный университет имени Жданова (ныне СПбГУ) для изучения. Исследования показали, что камни действительно состоят из осадочной породы и ничего интересного, в общем, не представляют. На долгое время о них забыли.

В восьмидесятые года, на фоне зарождающего в СССР интереса к уфологии, кубами заинтересовался уральский инженер и автор самиздата Валерий Чурсинов. Он переехал в Ленобласть для самостоятельного изучения камней. В 1988 году вышла в свет книга Чурсинова «Спящая империя: загадки древних инопланетян». В ней автор обощает накопленные за десятилетие поездок по СССР материалы и рассказывает о так называемой цивилизации Омма.

Часть 2. Раса Омма.

По мнению Чурсинова, империя Омма существовала на северном полушарии Земли около 150-120 тысяч лет назад. Это была невероятно развитая цивилизация. Технологии позволяли оммам возводить города, создавать невероятные устройства, например, машины для телепортации и чтения мыслей. Сами оммы, вероятно, были пришельцами и попали на Землю случайно, но расселились и долго жили на ней. По имеющимся свидетельствам, это были инсектоиды, жукоподобные создания размером с человека.

С наступлением ледникового периода империя Омма пришла в упадок. Жуки не могли пережить холодный климат, но и покидать планету не захотели. Они разрушили свои города до основания и построили себе криогенные колыбели во льдах Антарктиды. Но когда на Земле достаточно потеплеет, предупреждает Чурсинов, инсектоиды проснутся от спячки. И тогда людям придется столкнуться с высокоразвитым могущественным конкурентом за ресурсы и пространство…

Каменные кубы, продолжает автор, которые были найдены в Ленинградской области, это останки древних городов Омма. Возможно, это строительные материалы, а может, запечатанные капсулы с их оборудованием. Многие из кубов выглядят как обычные камни, но на некоторых есть специальные символы. Именно они и дали автору финальную догадку о существовании империи и позволили соединить все имевшиеся доказательства воедино.

Часть 3. Судьба Чурсинова.

Публикация книги Валерия Чурсинова почти не вызвала отклика. В СССР начиналась эпоха гласности, и в печать стали отправляться многие весьма вольные материалы. Однако то, что случилось потом, было куда интереснее.

В том же 1988 году, спустя лишь пару недель после выхода книги, все ее копии отзываются из магазинов. Причем отзываются самим автором. Он пишет статью-опровержение, мол, книга не моя, кто-то подписал ее моим именем и выпустил в тираж. Издательство поддерживает Чурсинова: произошла ошибка. Очень странно, не правда ли? Как издательство могло допустить, чтобы монографию опубликовал чужой человек? Может, дело тут не в рассеянности? Может, всем причастным просто промыли мозги?

На это указывает и тот факт, что буквально за пару дней до отзыва книги в квартиру уфолога было совершенно проникновение. Чурсинов вызывал милицию, но грабителя так и не нашли. Участковый опросил соседей. Те никого не заметили, но в один голос твердили, что Чурсинов, похоже, хранит у себя дома залежи мусора.

Соседи утверждали, что видели у двери квартиры автора гигантские вереницы тараканов.

Часть 4. Неспящие.

Итак, книга об Омма была изъята из продажи. И на каждое следующее свидетельство существования цивилизации быстро поступало опровержение, чаще всего от самих авторов. Мне показалось. Или: нет, я такого не писал. Или: это технический сбой. Все, кто начинал интересоваться каменными кубами, быстро пропадали из поля зрения или вдруг становились скептиками.

В чем же тут дело?

А дело в том, дорогие друзья, что не все древние разумные насекомые отправились в спячку. Они оставили наблюдателей, своих агентов, целью которых было защитить своих сородичей от внешних угроз. Когда-то они только следили за криокапсулами, но с появлением любопытного, везде сующего свой нос Человека Разумного стали использовать другие методы.

Технологии Омма во много раз превосходят наши. Чтобы не сеять панику и не выдавать себя, жуки скрываются в обществе и выслеживают только тех, кто специально или случайно наткнулся на остатки их могущественной империи, вроде кубов под Санкт-Петербургом. Эти несчастные могут даже не знать, что увидели, могут не испытывать никакого желания присваивать технику инсектоидов или разоблачать их. Это неважно. Под покровом ночи пришельцы приходят к ним и забирают память. Удаляют те воспоминания, которые опасны для обличения.

Таких оммов называют Цензоры, или Хирурги. Правда, никто не может поведать, насколько болезненна операция по удалению воспоминаний. Ибо никто об этом не помнит.

Часть 5. Доказательства.

А теперь, дорогой читатель, действуй на свой страх и риск. Древняя цивилизация, теория заговора – ха-ха, слышали много раз. Конечно, никакой Цензор не придет к тебе, если ты просто прочтешь или услышишь где-то общие рассуждения. Ведь этого слишком мало, чтобы поверить. Чтобы начать копать глубже.

Но дальше будут представлены реальные, уцелевшие (пока что!) свидетельства существования Омма. Отрывки взяты прямиком из оставшихся экземпляров книги Чурсинова, где он приводит описания странных символов на камнях и пробует расшифровать их. Если ты ознакомишься с ними, назад дороги нет. Для расы, умеющей читать мысли, не составит труда узнать и увидеть, что их секрет оказался под угрозой. Так что читай – и запирай двери и окна. Читай – и спи со включенным светом. Омма среди нас. Омма рядом».

С подачи Насти Макс стал ассоциировать мелодичное дребезжание с деньгами. Будто звенит старый кассовый аппарат, с ручкой на боку: ка-чинь! Милый, приятный звоночек. Он как бы говорил, что все не зря. Что клиент заметил тебя, пришел со своей проблемой, а значит, дело твое живет и ты справился. Да, все-таки в этом серебряном отблеске посреди черноты имелся смысл. Ведь когда челюсти кошмара сжимают разум своей тяжелой хваткой, тот держится за все приземленное и хорошее, чтобы выстоять. А выстоять – несмотря на свое положение пациента под анестезией в руках чудовища-хирурга, – Максим еще мог. Еще была надежда.

В голове мужчины звенел колокольчик, относя его назад, к моменту, когда все началось.

Четыре дня назад, ранним октябрьским утром, в сервисный центр зашел очередной посетитель. Обычный мужчина: около пятидесяти лет, крупный, с залысинами, простоватый на вид. Максим встал из-за компьютера, поправил форменную фиолетовую рубашку, пригладил челку набок и занял место у стойки.

– Здравствуйте! – бодро сказал он. Вошедший снял меховую шапку и расстегнул пальто. Оглядел витрины с аксессуарами и б/у-техникой, пока переводил дух. Его легко можно было понять: на улице бесновался ветер, со свистом бросая в широкие окна дождевую взвесь.

– Да, добрый день. – Мужчина подошел к стойке и потянулся за пазуху. – Ну и погодка…

– И не говорите.

– А вы телефоны чините?

– Конечно. – Парень воодушевился. Хорошо, что не очередной «просто спросить» или «только посмотреть». Последние недели бизнес шел не очень, и любая копеечка будет кстати.

– Вот. – Посетитель достал смартфон, обычный «Сяоми» без чехла. Максим возликовал еще сильнее. Экран вдребезги, посередине вмятина, от которой расходятся белые трещинки. Ремонтом в компании занимался Паша, он и сейчас колдовал над чем-то в подсобке, но тут даже непрофессионалу было видно: работы непочатый край.

– Ох! Ну и ну! – Макс взял телефон в руки, бережно, как птенца со сломанным крылом. – Неслабо вы его так. Уронили, что ли?

– Уронил… Наверное… – Мужчина как-то криво улыбнулся и дернул плечами, а затем почесал левое ухо. «Странный ответ», – подумал Максим, но клиентам странности прощаются.

– Жаль, жаль. «Сяоми» у вас? Очень даже приличный смартфон, недорогой, но функциональный. – Парень внимательно осматривал гаджет.

– Согласен, – откликнулся мужчина. – Три года пользовался, и тут такое.

– Три года большой срок, – кивнул парень. – Китайцы нормально делают. Прослужит еще три, если починим.

– Ну да…

– Динамик, экран, камера, ничего не беспокоило?

– Да нет…

– Ну а я о чем. Гаджет в порядке. Вот с новыми сейчас можно ошибиться. За пару лет забивается оперативка, камера царапается…

– Так что скажете? Подлатать можно или все, на свалку?

– Так сразу не определить. Экран поврежден точно, вы сами видите. Если только экран под замену… То повезло. Ну а если задет процессор, батарея… – Макс не сомневался, что так оно и есть, но для вида задумчиво поцокал языком. – Тоже поправимо, но это другие суммы.

«Вот так. Аккуратно вывести на тему денег».

– Угу, и сколько что стоит? – Мужчина едва заметно шагнул назад. Рано, рано! На одном бизнес-курсе по продажам, который Максим проходил давным-давно, автор сравнил вопрос оплаты с зубами крокодила. Вот представьте: плывет себе рептилия по Нилу, видит зебру на водопое и начинает медленно двигаться к ней. Та и поток чувствует, и даже видит крокодила, но пока он зубами не лязгнет, будет пить спокойно. Так что показывать зубы надо в самый последний момент, когда животному уже некуда деться.

Максим официально кашлянул.

– Давайте вот как сделаем. Как к вам можно обращаться?..

– Семен Андреевич.

– А меня Максим зовут. Собственно, это мой сервис, я и продаю, и чиню, и за все отвечаю. Семен Андреич, сейчас я вам ничего не могу сказать по оплате, потому что не понимаю объем работ. Надо вскрыть корпус и проверить повреждения. Что я могу предложить. Оставляйте нам телефон до завтра. Мы его посмотрим, определим, что нужно сделать, а завтра подойдете, и я все расскажу. Может, обойдемся малой кровью, так сказать, в районе двух-трех тысяч, а если будет дороже, там сами решите, покупать новый или ремонтировать. Хорошо?

– Да…

– Отлично. Тогда давайте акт подпишем, что вы передаете телефон, а мы принимаем, а еще сделаем осмотр и проверку. Это будет стоить полторы тысячи. Оплата нал, безнал?

– За осмотр полторы? Без ремонта?

– Да, пока без.

– Хм. Ну давайте. – Клиент вздохнул, с некоторым недовольством. Ишь, мол, заговорили, теперь и платить придется. Максим достал из стопки бумаг пустой акт приема-передачи. «Не обессудьте, Семен Андреевич. Малому бизнесу надо как-то выживать. Нил мельчает, но крокодилов меньше не становится. А за зебрами бегают куда более прожорливые львы и гиены». Да, продавать Максу помогали некоторые уловки, но в своих услугах он был уверен. Все будет сделано на совесть.

Спустя десять минут бумаги были подписаны. Семен Андреевич расплатился картой, отдал разбитый смартфон Максиму и вышел под дождь. Снова звякнул колокольчик. Парень с улыбкой кивнул сам себе. Копеечка, да рубль бережет! Паша еще насчитает ремонта тысяч на десять, а если клиент откажется – можно предложить что-нибудь из подержанных смартфонов на замену. «Удачно зашел дядя», – подумал предприниматель.

Он занес информацию в компьютер и отправился в подсобку. Узкий коридорчик привел сначала к туалету и кухне-кладовке. Здесь ребята и переодевались, и ели; холодильник тут соседствовал с вешалкой, а микроволновка, стоящая на тумбочке, одновременно служила столом. Еще дальше было рабочее помещение: лаборатория или цех, как называл свою вотчину Паша, ну а для Макса она так и осталась «подсобкой». Сам ремонтник сидел, сгорбившись, в черной ветровке «Король и шут», за токарным столом, а на столе, под большим увеличительным стеклом на подставке, лежал раскуроченный ноутбук. Рядом стояла лампа и валялись инструменты. Из надетых на голову ремонтника наушников играл тяжелый рок. Иногда Паша подпевал своей песне: то целые строчки, то слова, но чаще – отдельные буквы.

Максим немного постоял на пороге. Да, работник у него непростой, весь в себе. Форму носить отказался, как и стричь заплетенные в конский хвост волосы. И все-таки Макс его принял, еще полгода назад, и пока ни о чем не жалел. Как Паша тут все обустраивает, это его дело. Главное, что не перечит старшему (Максим, которому не было и тридцати, очень часто сталкивался с такой проблемой). И, конечно, умеет копаться в технике. Макс и сам во всем разбирался – как иначе не облажаться? – но сейчас только надзирал. Ему были нужны уверенные рабочие руки.

– Пахан. Паша! – Нет, дозваться нереально. Максим тронул подчиненного за плечо.

– М-м? Че такое? – Резким движением Паша сбросил наушники и повернул голову к шефу.

– Принес тебе работу.

– А! Спасибо, товарищ начальник! От души! – Вдруг перешел на феню. Забавный тип. Максим передал ему смартфон. – Нифига! Он им гвозди, что ли, забивал?

– Уронил. – Но парень вспомнил, как неопределенно клиент сказал о причинах повреждений. Впрочем, какая разница? – Починить не починим, да?

– Ну, на пару гвоздей еще хватит. – Паша сделал соответствующий жест.

– Так я ему сказать не могу. Ты можешь вскрыть корпус и посмотреть, что внутри?

– Без вопросов, начальник.

– Он придет завтра в два. Мне нужно все ему расписать: то-то и то-то под замену, стоит столько-то. Сделаешь?

– Щас займусь. – Парень отодвинул предыдущего пациента и положил перед собой телефон. Стал выбирать инструменты. Максим хлопнул его по плечу.

– Спасибо.

Паша накинул наушники и принялся за дело. Макс вернулся в общее помещение. Там уже стояли новые посетители, молодая парочка, в поисках «дешевой, можно бэушной зарядки». Максим кивнул: какой разъем? А марка телефона? Давно покупали? Нет ли жалоб на работу? У нас сегодня скидки на диагностику! Семен Андреевич и его многострадальный смартфон постепенно исчезли из головы.

***

На следующий день после обеда мужчина вернулся в «КиберКлюч». Максим еще из окна, мутного от дождя, узнал его по серому пальто и шапке.

– Здравствуйте, Семен Андреевич, – радушно, но деловито поприветствовал он клиента.

– Добрый, добрый. – Тот вновь потоптался на пороге, передохнул, вытер лицо от капель. – Ну что, Максим? Насчитали, наверно, тысяч на пятьдесят?

– Ну что вы, – усмехнулся парень. – Не все так плохо.

– Да? Ну, давайте посмотрим.

Максим достал разобранный на части смартфон, лежавший на полке внутри стойки.

– Хе! Обманываете, Максим, – не сдержался Семен Андреевич. – Выглядит очень плохо.

Устройство было разделено на четыре части. От сенсорного экрана и тачскрина, тонких темных пластинок, остались одни осколки. Защитное стекло Паша и вовсе выкинул, как и литиевую батарею: сдал в утиль от греха подальше. Главный корпус тоже пострадал: материнская плата сломалась надвое, фронтальная камера разбилась. Только на задней крышке царапин не было – небольшое утешение.

– Это только выглядит, – ответил предприниматель, затем вооружился пинцетом и стал аккуратно трогать детали. – Вот смотрите. С дисплеем все понятно. Плата тоже под замену, без вариантов. Фронталка. А вот динамик, кажется, цел. Микрофон цел. Основная камера, похоже, заработает, можно поправить. Чуть перепаять, соединить заново… В общем, диагноз не смертельный.

– Да? И во сколько же обойдется «лечение»? – усмехнулся мужчина.

– Комплектующие поставим свои, с гарантией год. По стоимости – десять тысяч, и еще три пятьсот за сами работы. Вмешательство, как вы видите, требуется хирургическое.

Зебра застыла. Что это такое у этого большого зеленого бревна? Какие-то белые камушки, что ли?..

– Новый телефон той же категории, с такой же камерой и материнкой, стоит сейчас от двадцати тысяч, – добавил Максим. Мужчина потер подбородок.

– Знаете… Наверно, нет. Я так машину пересобирал: отсюда кардан притащу, оттуда свечи. В итоге бросил. Купил новую. Меньше мороки.

Они еще немного поговорили, поторговались, но клиент остался непреклонен. «Ну, хоть шерсти клок поимел», – подумал Максим разочарованно. Он предложил три тысячи за остатки телефона, на что Семен Андреевич махнул рукой: забирайте даром. А это уже целый ком шерсти, недурно.

– Только знаешь что… – В процессе разговора он перешел с парнем на «ты». – Есть одна просьба. У меня там были фото, видео, телефоны всякие. Можно ли это как-то вытащить?

Максим посмотрел на остатки смартфона и покусал губы. Плата с картой памяти была раздроблена, шансов мало. Но что стоит попробовать?

– Секунду. Паша! Паша! – Тут он вспомнил, что коллега всегда работает в наушниках. – Сейчас, схожу за подкреплением.

Через минуту Макс вернулся вместе с ремонтником, который нес с собой инструменты и шнуры. Павел коротко бросил клиенту: «Здрасьте», и занялся подключением. Кое-что поправил пинцетом, что-то – пальцами, затем подсоединил материнскую плату к компьютеру босса. Не сразу, но карта памяти смартфона высветилась в списке доступных устройств.

– Как два пальца об асфальт, – пробормотал Паша, сидевший за столом. – Че будем скачивать-то?

– Подключились? – оживился Семен Андреевич, наблюдавший за ребятами с непонимающим видом. – Ох, замечательно. Сколько это будет стоить?

– Да перестаньте. За перекачку ничего не возьмем, – ответил парень. – Флэшки у вас нет с собой? Или другого телефона? Тогда пятьсот рублей за накопитель.

Он пробил мужчине флэшку и пригласил его за стойку, к компьютеру: посмотреть, что именно нужно сохранить.

– Ну давайте… фотографии, – попросил Семен Андреевич. – Можно, да?

– Как скажете, папаша, – ответил Павел, забрал накопитель и нырнул под стол, чтобы вставить его в USB–вход. Потом вынырнул, пощелкал мышкой и стал перетаскивать на флэшку папку фотографий со смартфона. Максим стоял рядом и наблюдал за подчиненным.

– Оп! Ошибочка!

На экране загорелось сообщение на английском.

– Что, нельзя, да?

– Всю не перетащить. Часть файлов повреждена. Вот такая бодяга. Придется вручную выбирать.

Но прежде чем он открыл папку, вмешался Максим.

– Вы не против, если мы откроем при вас? Там могут быть какие-то личные материалы… – Частная жизнь клиентов была важной ценностью его компании. Максим увольнял всех, кто копался в сданных телефонах и компьютерах.

– Да открывайте, пожалуйста. Нет там ничего. – И все же мужчина смутился. Словно не был уверен, что наснимал за последние три года. Паша увеличил окно и размер изображений, чтобы видеть содержимое, не открывая файлы, и Максим вперился взглядом в монитор: загасить неловкость, если она вдруг затлеет.

– Начнем с последних. – Ремонтник кликал на стрелку, пролистывая миниатюры фотографий. – Так… Эти все не битые. Нужны вам? Тут какой-то отдых, лес… – На фото были запечатлены виды природы и позировавшая семья: мужчина – сам хозяин телефона, – женщина его лет и девушка около двадцати. Вот фото у водопада, вот в горах, вот напротив большого серого камня с непонятным символом…

– Какой еще отдых? – вдруг спросил Семен Андреевич. – Это когда снято?

Паша навел мышку на случайный файл.

– Пятого октября.

– Нет. – Клиент нахмурился. Потряс головой. – Не может быть. Не помню такого. Мы не были… Пятого… Мы… Я был…

Дыхание стало прерывистым. Мужчину внезапно пробила дрожь.

– Семен Андреич? – Максим увидел это странную перемену, этот приступ, и аккуратно дотронулся до плеча клиента. – Вы как?

Павел не замечал ничего и по–прежнему листал фотографии, открывая теперь все подряд. Водопад. Лес. Круг из берез. Полузаросший мхом булыжник с высеченной фигурой.

Внезапно раздался хлопок. Громкий шлепок, от которого ребята вздрогнули. Семен Андреевич закрыл глаза. Рука его была прижата к левому уху: по нему он и хлопнул, отвесил сам себе звонкую оплеуху.

– Э-э-э… – протянул Паша. Максим обнаружил, что отошел за стойку, огородился от гостя.

– Семен Андр…

Мужчина взвыл. Взвыл и отшатнулся назад, сдирая развешанные на стене товары: батарейки, флэшки, наушники. На закрытых веках несчастного блеснули слезы.

– Нет! Нет! Больше не хочу! – сдавленно простонал он. А потом, не отнимая руки, бросился к выходу. Когда коллеги опомнились, мужчина уже скрылся в дожде.

Максим побежал следом, но на улице, в толпе прохожих, своего клиента не увидел. Куда тот побежал? Что с ним случилось? И почему именно сейчас? «Ну, по крайней мере, он в людном месте. Кто-то да поможет». Макс вернулся в офис и переглянулся с Пашей.

– Что это вообще было? – Парень шумно переводил дух и посмеивался. – Уф! Первый раз такое вижу.

– Я тоже.

– Чем его фото так напугали? Как будто призрака увидел.

– Да уж. – Максим не знал, что тут еще сказать. Взгляд его упал на разобранный телефон и монитор, на котором высвечивались фото с семейной поездки.

– Убери это пока. Вернется за ним.

– Угу. Сейчас нюхнет, успокоится и вернется. Или рюмку опрокинет, какие у него там приколы… – Но видя, что шеф на остроты не реагирует, Паша замолчал. Отсоединил провода, все собрал и унес к себе. Максим остался один.

Непросто было вернуться к работе после случившегося. Паша мог списать все на «белочку», но Макс был уверен, что дело в психическом заболевании. И от этого становилось страшно и печально. В старших классах парень прочитал одну книгу по психологии под названием «Выбор». Ее автор, женщина-ученый по имени Эдит Эгер, выжившая в Освенциме, писала, что разум человека – это сейф, надежный и крепкий. Какими бы ни были внешние обстоятельства – война, тюрьма, даже концлагерь, – они не отнимут у тебя свободу выбора, свободу реакции, не отнимут твою волю. Вот только безумие забирает и это. Покрывает ржавчиной твой защищенный тайник, лишает последнего убежища. Максим сел за компьютер, стал заниматься бухгалтерией и рекламой, но мысли о произошедшем, будто камни, потащили его на дно памяти, в далекое детство.

Когда Максу было пять-шесть лет, у его дедушки началась деменция. Из смешливого, активного пожилого мужчины он превратился в дерганного старика, который кричал на родных, плевался, а то и лез с кулаками. Мама несколько месяцев ухаживала за ним; присмотреть за Максом было некому, и женщина вынужденно брала его с собой. Максим помнил затхлый запах кухни, где его оставляли сидеть, помнил черствые пряники и горький чай в маленькой чашке из фарфора. Попей чаю, сынок, поиграй, мы скоро пойдем. Дедушка болеет. Помнил он и крики из соседней комнаты, где мать пыталась убедить родного отца, что она не чужая, что пришла позаботиться. А дед не узнавал ее и орал матами, чтобы та убиралась. Раздавались удары кулаков по стене или треск стульев. Ребенок вздрагивал. Он не мог понять, почему дедушка так себя ведет. Ведь совсем недавно они играли в карты, смеялись, и дед тайком от матери угощал мальчика «Коровкой»… Максим смущался. Ему было страшно.

Но самый ужас заключался в том, что эта болезнь, этот костер для мозга, оказалась наследственной. Много лет спустя Максим будет так же осторожно и неловко заходить в комнату к собственной матери.

Мужчина встрепенулся. Да, что-то совсем ушел в себя. Уткнулся невидящими глазами в окно, на котором устраивали гонки дождевые капли. Теперь, когда этот образ обрел ясность, а видения прошлого растворились, Максим заметил два горящих за окном желтых фонаря. Светили они у самого верха окна, в полутора метрах от земли. Странно. Там же вроде был пустой тротуар. Откуда же фонари? Максим подался вперед, сощурился, словно пытаясь ответить на взгляд этих глаз, скрытых влажной завесой. Два ярких желтых овала. А капли бежали по стеклу, разливались в стороны, и в их потоках парню вдруг почудился некий силуэт, набросок символа, увиденного мельком, но запавшего в память.

Из ступора его вывел громкий стук подошвы по полу и возглас: «Зараза!»

– Паша? – Макс обернулся. Одернул правую руку – на ладони обнаружилось что–то липкое, похожее на жвачку. И когда успел вляпаться?.. Мужчина встал, вытираясь о штаны, и открыл дверь в подсобку. Ремонтник стоял в коридорчике, с курткой в руках, и водил глазами по полу.

– Таракана увидел! – сообщил Паша. – Такая черная усатая мразь.

– Таракана? Не может быть. – За все пять лет, что Макс арендовал это помещение, все было чисто и прилично. Он тоже пошарил взглядом по полу, но ничего не заметил.

– Ну или жук какой-то.

– Понятно. – А сам подумал: «Похоже, не мне одному от нервишек видится всякое». – Ты курить? Или что, уже шесть?.. – Максим взглянул на наручные часы.

– А то. Пора по баракам. – Паша потерял интерес к таракану, надел куртку, затем рюкзак, и протянул начальнику руку. – До завтра, что ли.

– Давай, пока. – Макс убедился, что ладонь у него чистая, и ответил на рукопожатие.

Парень ушел. Максим тоже начал было собираться, выключил компьютер, прибрался, переоделся, но на входе в лабораторию задержался. Ноутбук, над которым Паша корпел уже третий день, остался лежать на столе, прямо в центре, оставленный посередине починки. Ну, винить Павла за то, что убегает ровно по часам, это глупо, работает по графику. Взгляд привлекло другое. Максим скинул куртку и сам сел на кресло ремонтника. Так… Провода, диоды, платы… Как давно он не работал руками! Макс подвинул увеличительное стекло, включил лампу, пару минут изучал и прицеливался, а потом взялся за паяльник. И не смог сдержать улыбки. Как классно! Все-таки навыки не забываются! Если разобрался, как что работает, то любой механизм можно починить. Жаль, что с людьми не так. Часто сбитые шестеренки в их голове никому не под силу исправить.

Максим сидел и увлеченно, со знанием дела, корпел над сломанной техникой. А совсем рядом, в темном углу, шевелилось нечто чужеродное. Нечто разбуженное ото сна, раздраженное и злое.

Леша проснулся и сел, пытаясь справиться с одышкой. Простыня и одеяло беспорядочно скомкались, словно он не спал, а барахтался, как выброшенная на берег рыба. Машинально парень дотронулся до пятнышка на пальце правой руки. Боль, колкая, как от занозы, приводила его в чувство. Парень немного посидел, затем свесил ноги с кровати и поднялся. Заглянул на кухню, налил себе воды. Проникающий с улицы ночной декабрьский воздух щипал его тело, покрытое холодным потом. На обратном пути Леша зашел в туалет. Включил свет - и остановился как вкопанный.

На ободке унитаза виднелись брызги, красно-зеленые следы какого-то вещества, похожего на желе. Парень присел на корточки, убеждаясь, что они реальны. Даже оторвал кусок туалетной бумаги и тронул налет. Увы, это не глюки. Неужели эта часть сна была правдой? Он пришел сюда ночью, в беспамятстве, и его действительно рвало... только чем именно? Понять, что это за вещество, Леша не смог. Еда это или что? И как оно оказалось в его желудке?

Большой палец остервенело массировал ранку, мял и давил ее, колол ногтем, чтоб побольнее. Парень вытер все бумагой и смыл ее в унитаз. Затем вернулся в комнату. Лег. Но за оставшиеся пять часов до будильника так и не смог уснуть.

Придя в офис утром, Леша увидел ту же картину, что и вчера: друг уже сидел за компьютером, свежий и бодрый, но ко всему равнодушный. Попытки его разболтать были безуспешны. Работа тоже не шла. Заходили коллеги, звонили контрагенты, происходила какая-то суета. Недосып притупил паранойю, превратил ее в тяжелую, болезненную хандру. В обед Леша добрел до ларька с шавермой неподалеку от офиса. Вторая половина дня ничем не отличалась от первой. Щелк - и он дома. Щелк - ложится спать, беспокоясь о новых кошмарах. Щелк - звонок будильника.

Пора начинать новый день.

Счет минутам и часам терялся. Происходящие события растворялись, как будто в кислоте, не успевая добраться до парня, задеть его, разбудить. Он что-то делал, с кем-то говорил. Сумбур. Бессвязный поток. В какой-то день Леша поймал себя на том, что не может моргать как прежде, на автомате: приходилось делать осознанное усилие, смыкая и размыкая веки. Он занимался этим несколько часов подряд. Что-то странное творилось с его аппетитом. Как часто он ел? Пил? Ходил в туалет? Целые куски жизни стирались из памяти. Сон и явь менялись местами. Счет дням и ночам терялся.

"Все хорошо", - говорил при этом внутренний голос, убаюкивая и лаская. Заставлял принять сомнамбулическое состояние, отдаться ему. Превратиться в спокойного, ничем не обремененного робота, как Коля. Боль от пятнышка на пальце, которое Леша массировал постоянно и с остервенением, вторила этим позывам.

Все хорошо.

Голос заполнял нутро, как эхо пещеру. В вязком, полусонном состоянии Леша начал понимать, что говорит не сам с собой. Нет, это было что-то внутри, постепенно заполняющее его, что-то, оставляющее приторные красно-зеленые следы. Он уже не сопротивлялся ему. Собственный разум, обессиленный и больной, отдался на милость чужаку. Все хорошо. Тон этого голоса был мягким и внушающим доверие. Это был материнский голос и даже более - голос бабушки.

Бабушки...

Маленькая искорка бунта вывела Лешу из ступора. Пелена перед глазами спала. Он вынырнул из темной воды, неизвестно где и когда. Огляделся, вновь осознавая себя и мир вокруг. Комната. Его комната. За окном - тусклое сияние питерского солнца. В комнате порядок. Он сидит на заправленной кровати, в футболке и шортах. От подмышки пахнуло потом, юноша даже поморщился. Как давно он не стирал вещи? Почему не чувствовал этот запах раньше?

Леша встал, нашел телефон и проверил время и дату. Два часа сорок минут. Шестнадцатое декабря, суббота. Ровно две недели назад они поехали на праздник, в тот злополучный дом. Две недели - почти полностью исчезнувшие из памяти. Леша переоделся, пошел на кухню и поставил кипятиться электрический чайник. Сон разума, похожий на сорняк, грозил снова разрастись в его голове: надо было хоть как-то этому помешать. Следующие полчаса он сидел, накачиваясь кофе и заставляя себя фокусироваться на всем подряд: на крошках со стола, на урчании голубей за окном, на шершавой поверхности кружки. Ранку на пальце он больше не трогал. Запретил себе. И вкрадчивый внутренний голос тоже затыкал.

"Они что-то сделали с нами, - думал парень. - Эти старики из поселка. Чем-то отравили, каким-то галлюциногеном, который не выветривается уже полмесяца". Другого и быть не могло, но все равно оставался вопрос: зачем? Зачем им это? Леша с боем пробился к воспоминаниям того дня. Коля говорил про странный бильярдный стол, про перевернутые иконы. Похоже на какой-то ритуал. Парня передернуло. "Психи. Чокнутые старые твари". В черную магию он не верил, но в самом поступке, каким бы диким и безумным тот не был, уже не сомневался.

"Ладно, - подумал парень. - Допустим, с этим разобрались. Теперь главное не паниковать и решить, что же делать дальше".

- Идти к врачу, - вслух заключил Леша. - И в полицию, конечно.

Последовательные, рациональные мысли будто излечивали разум от яда, которым его напичкали в Лесково. "Да! Сначала в больницу, промыть желудок, перелить кровь, уж не знаю, что именно. И сделать анализы: подтвердить, что со мной что-то не так. Потеря памяти, ночные кошмары, рвота. Врачи, конечно, найдут следы какой-то дряни в крови. А с этим уже к полицейским. Пусть прижучат эту секту".

Увидев выход из ситуации, какой бы мрачной она ни казалась, юноша чуть успокоился. И вспомнил, что в своих терзаниях он не одинок. На вечеринку собиралось прийти десять человек: все они, конечно, стали жертвами стариков. Парень подхватил телефон и, помешкав, набрал номер Коли. Он спасся сам, теперь нужно попробовать и товарища спасти от дурмана.

- Алло. - Искусственный, безэмоциональный голос.

- Привет, это я. Нужно поговорить.

- Я слушаю.

- Да... В общем... Я последние пару недель был не в себе, только сейчас словно очнулся. Не могу вспомнить, что делал, куда ходил, с кем разговаривал. Как в сон погрузился. И я уверен, ты испытываешь тоже самое. Коля. Послушай, пожалуйста. Тебе надо... вырваться. Бороться. - Леша вздохнул. Слова он подбирал с трудом, будто дешифровщик, ищущий пароль к закодированному посланию. - Не знаю, как это объяснить, но мне кажется, ты понимаешь меня, где-то глубоко. Просто... вспоминай! Это все из того дома! Из Лесково, от той проклятой старухи! Ты мой друг, я тебя люблю и переживаю. - Глаза у парня заслезились, голос дрогнул. - Не сдавайся. Пожалуйста...

- Все хорошо, - сказал голос на том конце. - Не переживай. Ты накручиваешь себя. Мы прекрасно провели время.

Леша смаргнул слезы. Ладони сжались в кулаки. "Ничего. Ему помогут, врачи помогут, и все наладится".

- Да. Да, конечно. - Он кашлянул. - Слушай... а ты не дашь мне контакты своих друзей? Других ребят, которые были с нами?

- Зачем?

- Ну... так. - Удастся ли обмануть чужака внутри приятеля? - Может... ну не знаю... как-нибудь встретимся?

- Может быть.

Повисла пауза, и Леша понял, что контактов ему не получить. Да и зачем? Достучаться до других, мало знакомых ему людей будет еще сложнее.

- Ну ладно, тогда... пока. - Юноша не сдержался и добавил: - Я знаю, что ты там. Держись. Я помогу.

Коля не ответил и отключился.

Парень еще немного посидел, помял смартфон в руках. Обидно. Была надежда, что все пройдет хорошо, что друга удастся образумить... "Ничего. Это ничего. Главное не унывать. Я доведу все до конца, даже один". Леша пораскинул мозгами, что же делать дальше. Затем зашел в "Ватсап" и написал своей начальнице - директору финансового отдела Елене Владимировне.

"Добрый вечер, простите, что беспокою в субботу. Решил предупредить, что в понедельник не приду. Нужно срочно в больницу".

Сразу она, конечно, не ответила, и Леша стал думать над следующим шагом. Включил компьютер. Поиграть, занять себя? Или это рисково? Он боялся расслабиться даже на секунду, отдать власть захватчику. Вместо игр парень стал искать в "Гугле" информацию про Лесково. Не может быть, чтобы там раньше не случалось ничего странного! "Если я приду к ментам один, просто жалуясь на отравление, - размышлял парень, - меня самого могут принять за психа. Но я же не псих?"

Не псих ведь?

Через полчаса, за которые Леша выпил две чашки кофе и просмотрел двадцать или тридцать поисковых страниц, ему ответила Елена Владимировна. "Привет, - написала она. - Конечно, если очень надо, иди. Все в порядке?"

"Нет, - честно признался парень. - Мне кажется, что-то серьезное". Про симптомы, про лунатизм и все прочее, он благополучно умолчал.

"Странно. Не замечала за тобой. Поправляйся!"

Не замечала. Леша невольно хмыкнул. Да, и это самое страшное. Все это время он ходил на работу и домой, общался с коллегами, покупал продукты. Наркотик, которым его отравили в Лесково, мастерски владел его телом. В очередной раз Леша задумался, как такое возможно. Ему вспомнился Билли Миллиган, американец, страдавший раздвоением личности. Пока основное сознание спало, другие, побочные личности захватывали его и использовали как хотели. "Что же эти старики сделали со мной? Со всеми нами?" Как бы юноша ни силился, вспомнить тот день не удавалось. Мозг блокировал эти воспоминания - возможно, слишком отвратительные и страшные, чтобы к ним возвращаться.

Пятнышко на пальце правой руки вовсю зудело, требовало к себе внимания. Чтобы не сорваться, Леша начал грызть ноготь большого пальца. За очередными порциями кофе он просматривал новые и новые материалы в компьютере. День клонился к вечеру. Есть не хотелось. В найденных статьях было все меньше полезной информации. История основания Лесково... Школьница из Лесково выиграла областную олимпиаду... Судебный спор из Лесково дошел до областного суда... Зажав мышку в левой руке, выпучив глаза и покусывая ноготь, Леша пролистывал одну ссылку за другой. Он сам не понимал, что ищет, но подгонял себя, щелкал все дальше... пока наконец не наткнулся на что-то стоящее.

Это был скан областной газеты, пожелтевшей, с рваными краями, из какого-то никому не нужного архива. Здесь публиковались советы для дачников, слухи из жизни звезд кино, едкости в адрес чиновников. Леша листал документ, ища глазами проклятое название. Ага, вот! В маленьком окошечке, под статьей о разгуле бандитов в Ленобласти, шла заметка следующего содержания:

"Ведьма из страшных сказок.

19 июня Ленинградскую область всколыхнула ужасная находка: в лесополосе рядом с деревней Лесково было найдено тело шестнадцатилетней Насти Якимовой. Пропала девочка еще в апреле. Как установили следователи 23 отдела милиции, смерть наступила от потери крови. На теле Насти были обнаружены многочисленные порезы, сделанные, по словам медэкспертов, хирургическим скальпелем.

Но это еще не самое страшное. Как утверждают местные жители, к смерти девочки может быть причастна Инна Павловна Шерер - 80-летняя пенсионерка, проживающая в Лесково. Якобы девочку незадолго до исчезновения видели рядом с домом старухи, а саму Шерер на днях заметили в лесополосе: там же, где обнаружили труп. Многие соседи пенсионерки называют ее ведьмой и говорят, что в своем доме она проводит обряды и шабаши. В гости Шерер приглашает странных людей, из дома слышатся песнопения. Обеспокоенные граждане давно просят правоохранительные органы разобраться, но те бездействуют.

Насколько правдивы эти слухи? Неужели пожилая женщина действительно связана с чудовищным преступлением? Верить не хочется, но... Лесково - маленькая деревня в двадцать домиков: идеальный омут для самых жутких чертей. Редакция газеты призывает сотрудников милиции провести тщательное расследование, а жителей Лесково и соседних деревень просит быть начеку и следить за безопасностью своих детей.

Как говорится, не бывает дыма без огня".

Заметка, как и все издание, была довольно бульварной, новость специально била по глазам, но Леша не обращал на это внимания. Нет дыма без огня - это уж точно. Он знал, разумеется, знал, что за старухой тянется кровавый след. Теперь последние сомнения ("А может, Лесково не при чем? Просто у меня с головой не в порядке?") отпали. Впору было порадоваться, но юношу смутило и напугало другое.

Выпуск газеты был датирован 5 июля 1988 года. Восемьдесят восьмой год - и уже тогда Инна Павловна была "80-летней пенсионеркой". Все еще держа во рту большой палец, как испуганный малыш, Леша открыл калькулятор и посчитал, не веря себе. Тридцать пять лет прошло с тех пор. А значит, той резвой, разговорчивой бабушке, которую они встретили две недели назад, должно быть уже за сотню лет.

"Как такое может быть? Как? Неужели она и правда ведьма?"

Мысленное напряжение передалось телу. Парень куснул ноготь зубами, оттянул его, и неожиданно тот подался. Леша отпрянул из-за стола, отплевываясь, и в ужасе посмотрел на палец. Боли он не почувствовал, ранку только щипало. Без какого-либо труда белесо-розовая пластинка встала вертикально.

- Что за?.. Нет, нет.

Дрожащей левой рукой юноша приладил ноготь на место. Все еще без боли. Затем снова отогнул, снова опустил... и он отвалился. Парню стало дурно. На ум пришла тошнотворная сцена из фильма "Муха", где у мутировавшего главного героя спадали куски кожи и вываливались зубы. Леша аккуратно положил упругую пластинку, чуть испачканную в крови, на стол. И в помешательстве начал расшатывать другие ногти. С усилием, но тоже безболезненно он достал еще два, из указательного и среднего пальцев.

- Боже. Что же со мной происходит?

Горячие слезы отчаяния полились по щекам. Утершись рукавом, Леша присмотрелся к следам, оставшимся от ногтей. Ничем не прикрытая плоть выглядела ужасно, словно след от ожога. Но хуже того - вместо естественного, кровяного цвета подкожная ткань была красно-зеленой.

***

Воскресное утро выдалось холодным. В Питере ветер еще сдерживали высотки, в Ленобласти же он гулял напропалую. Леша сидел в такси, прислонившись лбом к стеклу, и за два часа поездки практически не поменял позу. Машина промчалась по широкой полупустой трассе, затем съехала на двухполосную дорогу и уже готова была потрястись по кочкам, но здесь парень попросил водителя остановиться.

- До поселка еще два километра, брат, - сказал тот, молодой человек из Средней Азии. - Замерзнешь. Давай довезу нормально.

- Я дойду, - уверенно возразил пассажир. Таксист пожал плечами.

Леша вышел из машины, открыл карту на смартфоне, определил направление. Затем двинулся в путь. Настырный мороз забирался под одежду, но юноша принимал дискомфорт с удовлетворением и чуть ли не с благодарностью. Кончики пальцев были плотно заклеены кусками пластыря. В рюкзаке за спиной болтался длинный столовый нож.

Прошлой ночью он почти не спал: завел будильник с интервалом в час, чтобы наверняка вытаскивать себя из дремы. В итоге прикорнул лишь перед самым рассветом. Все остальное время думал. Размышлял. Плакал от безысходности. И решался. Поутру, после стандартной порции кофе, Леша наскоро собрался и вызвал такси. Пути назад уже нет, ничего не исправить. Что ж. Тогда он уйдет на своих условиях.

Узкая лента дороги рассекала белое поле, с одинокими кустиками и стебельками сорняков. Парень брел вперед, с угрюмой решимостью на лице. Через час вдали показались первые домики. Леша пригнулся, огляделся, не идет ли кто навстречу, затем на всякий случай сошел в непритоптанный снег и начал огибать деревеньку сбоку. Лишняя осторожность не помешает.

То и дело он сверялся с картой. Проклятая точка мигала в середине поселка. Обойдя здания на окраине, парень двинулся вперед, по-прежнему пригибаясь. Кто знает, сколько тут людей повязаны со старой ведьмой? Никому нельзя верить. Никому.

Лесково казалось пустым - как и в первый его визит сюда. Даже собаки не лаяли во дворах. С замиранием сердца Леша подошел к участку старухи. Невысокий заборчик, дом с треугольной крышей, баня. Интересно, успели ли они там попариться? В какой момент их вечеринку нарушила Шерер и ее свита? Леша вспомнил, что в тот день взял с собой подарок для Коли: шкатулку-головоломку из дерева, с пятитысячной купюрой внутри. Дома этой поделки, кажется, не было: значит, все-таки успел вручить. "Хотя бы порадовал друга, пока он не поехал кукушкой". Леша нервно хохотнул.

Перелезть через забор было несложно. Оказавшись на той стороне, парень снял рюкзак и достал нож. Теперь - чистая импровизация. Осторожно, слегка поскрипывая снегом, он подошел к двери. Тронул ее: не заперто. Заглушив сомнения, Леша потянул за ручку и вошел.

От знакомости места закружилась голова. Возникло непреодолимое желание убежать отсюда, спрятаться, расслабиться наконец и сдаться чужаку внутри. Леша с трудом поборол это желание. "Спокойно. Это все из-за страха. Но второй раз я им не позволю застать меня врасплох". Держа нож наготове, он пересек длинную узкую прихожую (полную грязных сапогов, кстати говоря) и заглянул в гостиную.

Пусто. Парень выдохнул. Со второго этажа донесся смех. Леша узнал его. Хозяйка дома смеялась чисто, полной грудью: так и не скажешь, что старушке уже сто пятнадцать лет. Леша приблизился к лестнице. Различил он и другие голоса, мужские. Она не одна. С дружками. Наверно, притащили очередного подростка на заклание. В раздумьях, что же делать дальше, парень поглядел направо и наткнулся взглядом на закуток с тремя дверьми.

Дрожь пробрала его от шеи до колен. Ноги стали ватными, и все же, неподвластный сам себе, как кукла на ниточках, Леша двинулся в сторону коридора. Туалет. Ванная. Полка с куклами - уже без веретена. И наконец дверь погреба. Незапертая. Из щели со свистом вырывался сквозняк. Внутри юноши все сжалось, будто захотело исчезнуть, спастись. Тем не менее он отворил дверь и по деревянным, давно потерявшим краску ступенькам начал спускаться вниз.

В погребе было темно. Выключателя на сырой бетонной стене слева Леша не обнаружил и подсветил себе телефоном. Лестница, длинная, бесконечная, тихо скрипела под ногами. В какой-то момент внизу под ней раздались шорохи, а затем - приглушенное, но яростное мычание. Парень дернулся от неожиданности. "Беги! - кричала в панике каждая клеточка его тела. - Спасайся! Убирайся отсюда!" Но зажав в одной окаменевшей руке телефон, а во второй нож, парень продолжал спускаться.

Через минуту он сошел на пол из твердой мерзлой земли. Здесь было холодно, совсем как на улице. У стены напротив лестницы стояли друг на друге стеклянные банки, полные зелено-красной жижи. В одной из них Леша различил человеческий палец, и его едва не стошнило. Шум за спиной продолжался, к мычанию добавился металлический лязг. Медленно, с вытаращенными от ужаса глазами, парень обернулся.

Свет выхватил из мрачного угла погреба клетки, похожие на вольеры для животных. В длину и ширину не больше метра, в высоту чуть выше колена. Клеток было около двадцати. Какие-то пустовали, в других же... Там были пленники. Полностью голые, с обмороженными лицами, с завязанными руками и ногами, которыми они били по прутьям. Глаза их смотрели на Лешу с мольбой, из ртов, заткнутых кляпами, доносились нечленораздельные звуки. Рядом с некоторыми клетками стояли бутылки воды и миски. Парень начал оглядываться, не веря своим глазам, и остановил взгляд на одном из узников. Узнал его - тот самый говорливый друг Коли с заднего сидения. Светлые волосы парня были перепачканы грязью и кровью. Леша отшатнулся. В другой клетке он увидел и самого Колю, отчаянно скулящего, сдавленного тесными прутьями. А в соседней...

"Нет. Нет. Нет!"

Нож и телефон упали на землю. Леша закричал и бросился бежать. Споткнулся, приложился лицом о ступеньки, но тут же поднялся и продолжил бег. Прочь! Прочь! Разум начал стирать последнее видение, слишком дикое, слишком ужасное, чтобы быть правдой. Парень выскочил из погреба, едва не плача - и встретился лицом к лицу с худым седобородым стариком. В руках тот держал лопату.

Старик добродушно улыбнулся гостю. Размах - и Леша канул во тьму. Спасительную, священную тьму.

***

Как бы ни было комфортно и безопасно в темном озере беспамятства, пришлось возвращаться в сознание. Серый мир закачался перед открытыми глазами, постепенно обретая черты. Рану на голове саднило и подергивало, но боли не было. Обычной, человеческой боли. Леша начал понимать, почему так происходит. Сюрреалистический образ из подвала все ему объяснил.

- Очнулся. - Мягкий беззлобный голос старухи обжигал нутро кислотой. - В самом деле, живой еще. Гляди-ка, глазками хлопает.

Леша сфокусировал взгляд. Она стояла перед ним, скрестив руки на груди. Улыбка растягивала морщинистые щеки. За спиной Шерер виднелся старик, который огрел парня лопатой, и еще один, маленький и лысый. Они с суровым интересом смотрели на визитера.

Юноша дернулся, пытаясь пошевелиться, но понял, что сидит на стуле, со связанными сзади руками. Веревка вгрызалась прямо в тело, податливое и размякшее. Ноги тоже были связаны.

- Отпустите меня, - сказал он, сам себе не веря.

- Прости, дружочек, милый, этого мы сделать не можем. - Старуха ворковала над ним, как над ребенком.

Леша огляделся, избегая взгляда хозяйки. Они находились в гостиной на первом этаже. Окна были занавешены, свет погашен, из-за чего комната погрузилась в легкий полумрак. "Готовятся к ритуалу", - подумал парень с упавшим сердцем. Надежды на спасение не было.

- Зачем вы это делаете? - прошептал он.

Шерер не ответила. Улыбнувшись шире, она отошла, взяла себе стул и села напротив пленника.

- А ты интересный экземпляр, - сказала старуха. - Я вас много таких видела, но все тупые, как китайские болванчики, заведенные только одно повторять. Кто бы мог подумать: с ножом сюда пробрался! Ну, Алиса это исправит...

Леша взвился, но путы держали его крепко.

- Да не бойся ты, милок, - сказала Шерер почти заботливо. - Больно-то не будет. Наверно. Вот уж не знаю, как оно пойдет, раз ты не таким вышел...

- Что вы со мной сделаете?

Женщина вдруг захохотала.

- Викторович, ты погляди: мальчик-то вспотел аж! Побледнел! Прелесть-то какая! Боится! Страх - это не ваше. - Она наклонилась к лицу юноши. - Страх - это людское. Ты же был в моем погребе. Видел все, да? Понял сам-то? Или еще не понял?

Леша сглотнул. Он знал, о чем говорит карга, но вслух произнести это не мог. Старуха улыбнулась, будто желая пощекотать ему нервы, откинулась на стуле и мечтательно воззрилась куда-то в сторону.

- Забавный ты такой. Эх. Даже поговорить тянет. Все началось-то давно. Маменька моя... жила в Петербурге. Это было еще при Николае II, в империи то бишь. Какой-то ее кавалер, офицер в отставке, потащил ее, девчонку еще, на кружок спиритуалистов. Модно это было тогда, даром что колдун сидел у трона. Только среди проходимцев и дурочек действительно нашлись люди с темными знаниями. В маме они дар какой-то разглядели и к себе взяли. Никаких там дощечек со словами и парящих столов. Нет. Ритуалы у них были чернее черного. Даже у тебя, мальчишка, волосы дыбом встанут.

А потом случилась революция, и бывшее дворянство сгинуло, вместе с их увлечениями. Большевики все наше имущество прибрали, только книги каким-то чудом уцелели. Тайные Книги. Гримуары, со страницами из человечьей кожи. Я их берегла. - Шерер ушла в воспоминания. - Уж не знаю, зачем. Мама и меня водила на собрания, да только я уж ничего не помню. Книжки листала так, от скуки. Материал нравился. А однажды... ну, тебе-то узнать не суждено, что такое старость. А я испугалась. После первого инсульта поняла, как близка смерть. Впрочем, нет, тут ты поймешь мое отчаяние. Любой способ хорош, лишь бы помог выжить.

И Книги знали, что делать. Так невольно я взялась продолжать родительское дело. Поселилась в глуши. Нашла себе доверительный круг, - она махнула рукой на стариков, молчаливых стражей. - Люди отсюда уезжали, непосвященные, а моих становилось все больше. Убивали мы барашков, котов, собак, омывались кровью, освященной Его именем. Только этого было мало. Ну а человеческие жертвы - дело такое, заметное, да и хлопотное для стариков. Но Он подсказал нам, как быть. Все было там, на страницах...

Рассказ старухи прервал скрип лестницы. Леша вздрогнул и повернул голову. Со второго этажа к ним кто-то спускался.

- Мы нашли способ, - весело продолжала хозяйка дома. - Наша умелица Алиса со всем разобралась. С тобой, конечно, накладка случилась, но это пустяки. Вот! Она уже все и исправила.

На лестнице появилась смуглая худая старушка с голубыми глазами. Она спускалась осторожно и вела за собой... Леша зажмурился и отвернулся, но Шерер с неожиданной жестокостью вцепилась ему в лицо и развернула обратно.

- Смотри, смотри, поганец! Узнаешь?

Это был он сам, его точная копия. Леша Протасов. Голый, с потерянным взглядом и покрытый тем самым мерзким веществом. Оно спадало на пол кусками, понемногу открывая настоящую кожу.

- Это зовется тульпою, - сказала старуха. - Чего морду воротишь? Ты и сам такой же! Настоящий "ты" сейчас у нас в подвале, вместе со своими дружками. Мы будем вас доить, будем качать кровь, покуда не помрете, и никто об этом даже не узнает! - Она истерически захохотала.

- Помоги мне! - завопил Леша, обращаясь к своему только что слепленному клону. - Помоги! Развяжи! М-м! - К парню бросились старики, придушили его и заткнули рот.

- Этот хоть нормальным вышел? - спросила строго Инна Павловна, не обращая внимание на возню. - Точно?

Алиса кивнула.

- Хорошо. Сейчас послед отойдет, переоденем его, и Степан Петрович отвезет в город. Да и пусть присмотрит пару дней, на всякий случай.

- А что с этим будет? - спросила вторая старушка, кивнув на отчаянно брыкающегося парня.

Шерер провела рукой по горлу. Алиса вновь кивнула. Стоящий рядом с ней двойник Леши взирал на все с глупым ледяным спокойствием. Зелено-красная жижа, его "войлок", ошметками падала на пол. В пустой голове звучал шепот создательницы, спокойный и затыкающий любое проявление индивидуальности. Все хорошо. Совсем скоро он уедет отсюда и займет место бракованного собрата. Получит его воспоминания - но только часть, самые нужные. Он будет жить в его квартире, носить его одежду, делать его работу. Будет верить, что День рождения друга они справили без накладок. Что после он не выбирался в Ленобласть. Что у милой старушки, сдавшей им дом, нет никаких секретов.

Он будет верить, что все хорошо.

Будет знать, что все хорошо.

Сейчас, в начале зимы, Лесково казалось пустующим. Леша увидел лишь пару силуэтов во дворах. Густые шубы и меховые шапки придавали местным вид диких йети. Заметив приезжих, силуэты замирали и глядели автомобилю вслед. Наверно, тут все свои, гости появляются нечасто. Леша, конечно, не заметил, с какими взглядами местные провожали их машину. Не заметил он и других наблюдателей, разбуженных и приникших к окнам. Предвкушающих. Голодных.

"Тойота" вдруг затормозила, и ребят бросило вперед.

- Здесь, вроде, - сказал водитель, кучерявый, с жесткой щетиной.

- С какой стороны? – тут же откликнулся светловолосый пассажир сзади, устроившийся между двух ребят. – И там, и там пусто. Не встречают. Ты позвонишь, Коль? Или так посмотри по фоткам.

- Сейчас проверю. – Коля, невысокий и грузный, сидевший на переднем сидении, достал из-за пазухи телефон, зашел на сайт с объявлением о сдаче коттеджа и сверился с фото. – Так… Вроде левый.

- Выглядит неплохо, - откликнулся блондин, вперившись в окно. – Просторно. Вон там рядом с домом что-то: это и есть банька?

- Мы выходим или нет? – спросил парень справа от него, в очках и пальто (имена соседей вылетели у Леши из головы).

- Я здесь побуду, - сказал водитель. – Чтобы потом во двор заехать.

- Я тогда тоже еще посижу, погреюсь, - хохотнул блондин.

- А я прогуляюсь, - подал голос Леша. – Пойдем, Коль, найдем хозяев.

Юноша вышел из машины и потянулся: мышцы заныли, после двухчасовой-то поездки. На свежем воздухе сразу защипало щеки. Леша натянул шапку, накинул на плечи рюкзак и вслед за другом двинулся к калитке.

За невысоким, доходившим до подбородка железным забором была видна площадка, полностью заметенная. Справа были какие-то ящики и стройматериалы, накрытые брезентом. Рядом с домом стояло небольшое здание из кирпича, одетое в снежную папаху. Может, и правда баня? Сам дом, двухэтажный, с черной треугольной крышей, находился в отдалении и выглядел так же ухоженно и неброско, как и его соседи. "Надеюсь, и внутри все уютно", - подумал Леша. Атмосфера местечка ему нравилась, хотя пока не настраивала на тот лад, с которым они ехали сюда: пить, шуметь и отрываться на Дне рождения товарища.

У калитки, под плотным куском резины, обнаружился звонок, совсем как квартирный. Коля вдавил кнопку. Звука не было: наверно, ушел сразу в дом. Ребята стали ждать.

- Ты как? - спросил Коля, виновник будущего торжества.

- М-м?

- Притих что-то. Пока ехали.

- А, это. - Леша пожал плечами. - Да в окно залип.

- Места прикольные, - согласился Коля. - Тут в Ленобласти горнолыжные курорты есть крутые. Тебе нужно как-нибудь сгонять с нами. Со мной и парнями. - Он махнул рукой на машину.

Леша неопределенно хмыкнул.

- Да нормальные ребята. - Коля хлопнул друга по плечу. - Вот выпьем, попаримся, и сойдетесь. Даня, кстати, тоже Оксимирона любит, попоете в караоке.

- Почитаем, ты хотел сказать.

Парни рассмеялись.

- Ага. - Организатор вечера расправил плечи. - Вот и хозяйка идет.

На крыльце дома появилась дородная бабушка в пальто, юбке и косынке. Бойко спустившись по ступеням, она подошла к калитке. Неубранный снег приятно хрустел под ее ногами.

- Здравствуйте, Инна Павловна! - сказал Коля громко и с вежливой улыбкой. - Я насчет аренды на сегодня, мы по телефону общались.

- А! Конечно, конечно. - Старушка заторопилась с замком и отворила дверь. - Николай, да? Проходите сразу в дом, ребятки, нечего мерзнуть. - Она с радушной улыбкой оглядела гостей. Прищуренные глаза в паутинке морщин были любопытными и лукавыми. - Как добрались-то? Нормально? Сложно нас найти-то, поди. Поселочек крохотный.

Коля красноречиво переглянулся с приятелем.

- Да нет, нашли по карте, все в порядке.

- А дороги-то небось замело: как доехали?..

Леша не сдержал смешок. Про разговорчивость Инны Павловны он знал непонаслышке. Коля обзванивал арендаторов по объявлениям прямо из офиса, а в кабинете ребята сидели вдвоем. С этой бабулей ему пришлось провисеть на телефоне целый час. Парень рассказал о себе, о работе, о планах на День рождения, даже на друзей дал характеристику. Леша не мог не рассмеяться над страдальческим выражением лица приятеля, приклеившегося к смартфону. "Хочешь получить хорошее местечко, терпи, - шепнул он другу. - Придется ублажить старушку".

Долгие переговоры оказались не напрасными. Инну Павловну все устроило. Решили, что в субботу, в день аренды, Коля приедет в обед, посмотрит дом и подпишет договор. Парень был доволен. Вариант казался идеальным: не так далеко от Питера, масса развлечений (баня, караоке, бильярд, настолки) и главное, всего десять тысяч за сутки. "Как мы будем кутить, ее не волнует, - сказал именинник, - главное, чтобы потом прибрались". На словах все было замечательно. Теперь оставалось увидеть, как же оно на самом деле.

Толстая металлическая дверь отрезала зимнюю прохладу. Леша, благодарно вздохнув, огляделся. Прихожая была узкой, но длинной, у обувницы стояли рядком несколько пар тапок. Под увещевания Инны Павловны ребята сняли куртки, переобулись и прошли дальше. Гостиная комната - просторная, теплая, с большим черным столом, диваном и множеством стульев. Даже плазма на стене висела. Хозяйка с необычайной живостью обо всем рассказывала и показывала. Справа от гостиной находилась кухня: гарнитур, с мойкой, плитой и разделочным столом, на стене висели ящички. У раковины стояли какие-то соленья, две трехлитровые банки с чем-то красно-зеленым.

- Это пусть будет тут, не помешает, думаю, - махнула рукой старушка. - Вот, смотрите: посуда, бокалы, все есть...

Леша задержался у окна: от батареи под подоконником шло блаженное тепло. Вид открывался на соседний участок, с похожим домом. Двор был заснеженным и пустым. Парень стоял, расслабляясь, пока не понял, что голоса Коли с хозяйкой звучат приглушенно. Обернулся: те стали подниматься по скрипучей лестнице на второй этаж.

- Сейчас вам бильярд покажу. Сын мой покупал. Я-то сама не играю, хе-хе-хе...

"Какая живая бабулька", - подумал юноша, хмыкнув.

Оставшись в одиночестве, он еще раз прошелся по кухне, проверил ящики с посудой. Потом заметил закуток справа от гостиной и двинулся туда. Закуток оказался коридорчиком с тремя дверями: видимо, туалетом, ванной и кладовкой. Заходить проверять Леша не стал. Его заинтересовало нечто иное.

На противоположной стене, между двух картин с натюрмортами, на уровне глаз висела полка. Ее занимали две небольшие куклы из войлока. Одна мужская, в хлопковой рубашке и брюках, вторая женская, в платье и с русой косой. На лице поблескивали глаза-бусинки. Между куклами, на бело-голубой кружевной салфетке, лежала игла. Парень заинтересованно вытянул голову. Таких игл он никогда не видел: сантиметров двадцать в длину, толщиной почти с шариковую ручку, с острым и тонким кончиком. Настоящее веретено из сказок.

Краем глаза Леша увидел тень слева от себя, со стороны тупика коридора. Повернул голову - и отшатнулся в испуге. В паре шагов от него стояла еще одна старушка, в серой шали, худосочная и со смуглой кожей. Она внимательно глядела на гостя.

- Мы по объявлению, - поспешно сказал Леша. - Э-э... Нас Инна Павловна пригласила.

- Нравятся куколки? - спросила старуха. Голос у нее был мягкий и тихий.

Леша пожал плечами. Он остерегался смотреть женщине в глаза: мутно-голубые, широкие, они были до странности цепкими и клейкими. Гипнотизирующими. Казалось, стоило задержать взгляд - и пропадешь. Пробормотав какие-то извинения, парень ретировался в гостиную. Обернулся: старуха из закутка так и не вышла.

"Бр-р. Это было стремновато. Забыла, что ли, хозяйка упомянуть про свою подругу?" Оставаться в одиночестве Леше не хотелось. Он подошел к лестнице на второй этаж и по узким ступенькам поднялся к товарищу.

Помещение с низким потолком было чуть меньше гостиной. Практически полностью его занимал бильярдный стол. У стен стояли кресла и пуфики, по углам, на маленьких полочках, Леша заметил иконки. Он прошел вперед. Дверь из стеклопакета выводила на небольшой уютный балкончик-веранду. Еще две двери вели в комнатки; из одной из них доносились голоса Коли и Инны Павловны, которые вовсю перешучивались.

- ...Вот аптечка, тут и уголь, и сорбидол, если перепьете, а то знаю я вас, молодежь.

- Да мы аккуратно.

- Ой, Коленька, да что я, сама такой не была? Молодушкой? Кстати, а девки-то будут?

- Может и будут.

- Вот для таких случаев в аптечке ничего нет, имей в виду.

- Ничего, это мы сами купим.

Инна Павловна рассмеялась, прямо-таки захихикала. Леша как раз подошел к открытой двери. Хозяйка увидела его - и осеклась. Будто прочитала что-то по лицу.

- Еще одну важную вещь не сказала, - проговорила старуха изменившимся, серьезным тоном. - Пойдемте, мальчики.

Она повела гостей вниз, на первый этаж, а потом - в тот самый закуток. Леша повернул туда с некоторой опаской, однако в коридоре было пусто. Женщина с мутными глазами исчезла так же внезапно, как и появилась.

"Нравятся куколки?" Парня передернуло.

- Здесь туалет, здесь ванная, - объяснила Инна Павловна, показав на двери, мимо которых уже проходил Леша. - А вот тут... - Она остановилась у последней двери. - Тут у нас погреб. И сюда вам ходить запрещено.

В отличие от первых двух дверей, новеньких, шоколадного цвета, эта была обшарпанной и старой, хотя казалась такой же мощной, как и входная. Верхнюю ее половину закрывал железный лист, из щелей в косяке бил сквозняк. Широкая замочная скважина выглядела как глаз, суровый и жестокий глаз надсмотрщика. Погреб. В животе как будто шевельнулась огромная змея с холодной кожей. Неприятное, необъяснимое чувство отторжения и страха.

- Все понятно, - сказал Коля в ответ на требовательный взгляд старухи. - Сюда ни ногой.

- И друзьям своим скажи. Сколько там вас будет?

- Десять человек. Соберутся к вечеру. Я им все передам, обещаю.

- Десять человек. Ох, никогда таких компаний сюда не пускала. - Инна Павловна вернулась к привычному шутливому тону. Они покинули коридор, и Леша заметно расслабился. - Не разнесете дом-то мне, Коля?

- Да ну что вы. Как говорил Карлсон из мультика: "Мы просто немножко пошалим".

Снова смех. Снова непринужденная атмосфера. Даже Леша улыбнулся, пытаясь избавиться от привкуса этих странностей. Старики, что с них взять. Инна Павловна еще немного поводила Колю по дому. Наконец они подписали договор, и старушка, окинув взглядом свое жилище, заключила, что ей надо собираться.

- Так. Банька там на улице, ну вы видели, наверно, - бормотала она, надевая валенки в прихожей. - Если какие-то проблемы будут, как растопить, то да се, звоните Степану Петровичу. Это сосед мой. Он у нас за всю техническую часть отвечает. Номер у него... Или я дала уже?

- Дали, дали, - заверил ее Коля.

- Ну хорошо. - Она выпрямилась. - Все. Пойду. А вообще, Николай, я же тут рядом буду. У соседки. Мы тут все бок-о-бок живем. Так и знайте.

Парень лишь кивнул. Леша заметил, что его улыбка становилась все более вымученной. Сколько длилась их экскурсия? Минут сорок, не меньше. В животе у Леши заурчало. А ведь у них и еды толком нет. Надо варить все на салаты, жарить мясо для шашлыков. Мороки еще немерено.

Наконец Инна Павловна попрощалась с ребятами и ушла. Парни вышли на крыльцо провожать ее. Когда бабуля отошла достаточно далеко, Коля, не скрывая облегчения, выдохнул.

- Как же я устал. Бу-бу-бу, бу-бу-бу! Еще и звонить будет весь день, сто процентов. Ну надеюсь, хотя бы лично не заявится.

- А мы дверь закроем. И скажем, что не слышали.

Коля хохотнул. Ребята вернулись в тепло прихожей.

- Ну что, пойдем продукты разбирать? - предложил Леша. - Я уже проголодался.

- Сейчас. Подождем, пока точно свалит. - Парень опять тяжко вздохнул. - Странно тут все как-то. Ты вообще видел ее этот бильярд?

- А что с ним? - нахмурился Леша.

- Сукно как будто только наклеенное. Для чего они еще этот стол используют? Мясо разделывать?

- Иконки еще по комнате висят.

- Ага. А ты заметил, что они все перевернутые? - Коля покачал головой. - Мне кажется, лоханулся я с выбором. Блин! За десятку эту несчастную вписались у сумасшедшей.

Леша уже собирался рассказать историю про вторую старуху и кукол, но не стал.

- Да забей, - сказал он вместо этого. - Просто стариковские приколы. Все пройдет круто. Щас подбухнем, расскажем обо всем ребятам, посмеемся.

- Ха-ха. Ну да. - Коля приободрился. - Ладно, пойдем за пацанами. Мне Даня раза три уже звонил. Заскучали они там.

- Сейчас. - Леша вспомнил, что где-то в гостиной бросил свой рюкзак, с телефоном. Он прошелся по комнате, проверил кухню, снова остановился у окна с батареей и машинально выглянул наружу.

"Какого?.."

На том же занесенном снегом участке, вытянувшись в линию у забора, стояли пять человек. Трое были в шапках, еще двое, пониже ростом, в платках. Старики и старухи. Они улыбались и смотрели на Лешу в ответ. Один даже приветливо помахал рукой. Сельчане радовались. Ждать им оставалось недолго.

***

С резким вздохом Леша проснулся. В горле першило, стенки будто смыкались друг с другом, и парень зашелся кашлем. "Что такое? Что происходит? Где я? Когда я?"

Понадобилась пара секунд, чтобы понять: он лежит в кровати, раздетый до трусов, в темной комнате. Из окна, закрытого шторами, пробивался редкий свет. По знакомому очертанию кресла на фоне штор Леша догадался, что это его квартира. "Подожди. А как же День рождения? Как все прошло-то? Что было?" Воспоминания как отрезали. Спросонья голова ничего не соображала. Неужели такое сильное похмелье?..

Леша лег на спину, выдохнул, попытавшись расслабиться. Уткнулся глазами в потолок, как в темное беззвездное небо. Нет, голова не болела, хотя и ощущалась немного ватной. Парень стал вспоминать, перебирать события того дня. Долгая поездка среди белых полей... Маленький поселок... Домик, болтливая хозяйка... Куколки на полке... Дверь погреба... Какие-то люди за окном... Что дальше? Леша зажмурился, стал массировать виски. Пустота. Будто ничего больше и не было: сразу разъехались по домам, легли спать, и вот он проснулся ранним утром в своей постели. "Хах. Никогда еще так не накидывался. Надо будет фотки в телефоне посмотреть, там наверно целый компромат". Леша улыбнулся. Немного юмора в такой ситуации очень кстати. А память - ну, память, конечно, вернется позже.

Из-под подушки вдруг громко и требовательно запиликал телефон. Юноша достал его, нахмурившись. Звенел будильник, докладывая, что уже шесть утра. "С чего бы мне ставить будильник на воскресенье?.." Леша отключил сигнал и взглянул на дату.

- Понедельник?

Не может быть. Мало того, что из памяти исчез субботний вечер, вслед за ним стерся и целый день? Это уже куда страннее, не спишешь на обычную пьянку. Во вновь сгустившихся раздумьях Леша, тем не менее, поднялся с кровати, включил свет, подхватил с компьютерного кресла футболку и шорты (лежат там, где и всегда) и потопал в ванную. Что бы там ни случилось на выходных, работа есть работа, и опаздывать не хотелось.

Через час, умытый, позавтракавший, одетый в бежевые брюки, зеленый свитер и теплую куртку, с наушниками в ушах Леша трясся в метро, повиснув на поручне и бесцельно листая ленту "В Контакте". Тревожность никак не уходила. Старуха с куклами. Люди в окне. Что же случилось потом?.. Леша вышел на своей станции и поспешил к офису. Прогулка на морозе немного остудила голову. "Кстати говоря, - ободрился парень, - на работе меня ждет Коля. Мой друг-именинник. Вот у него и узнаю, как мы там отмечали. Не могли же мы оба напиться вусмерть".

Офис компании, где работал Леша - небольшой фирмы по производству и продаже дизайнерской мебели, - находился на первых этажах многоэтажного дома. Собственно, располагалась здесь только административная часть: дирекция, бухгалтерия, отдел кадров, финансовый отдел. Часть его занималась клиентами, а другая часть, куда входил и Леша, - поставщиками. Дизайнеры все сидели дома, на удаленке, а сборочный цех был чуть ли не на другом конце города.

На крыльце, у двери офиса, стояли и курили двое мужиков, коллег Леши; тот кивнул им, проходя мимо. Из приличного вида лобби с красоткой-секретаршей (Коля все порывался позвать ее на днюху, но так и не решился) Леша свернул в чуть похуже выглядящий коридор с зеленым ковролином, а оттуда - в свой кабинет: тесный, с облезлыми стенами, двумя столами и десятком шкафов, набитых растрепанными папками.

Коля уже был тут как тут, строчил что-то за компьютером. Он взглянул на вошедшего приятеля и улыбнулся ему: бегло и скромно.

- Здорово. - Леша начал раздеваться, пропитываясь приятным теплым воздухом помещения. - Как дела?

- Нормально.

- Прикинь что? Я, похоже, так перебрал на твоем ДР, что не помню ничего. Ахах. Даже воскресенья не помню. Как я выжил, вообще...

- Ага.

- А ты, я смотрю, бодрячком. - Леша повесил куртку на вешалку, стоявшую у входа, и подошел к столу товарища. - Несправедливо! Это был твой праздник, ты и должен был наклюкаться.

Коля лишь пожал плечами. Реплики не последовало, и Леша, постояв немного, занял свое место и включил компьютер. "Может, и он перепил? Голова до сих пор болит, вот и сидит молчаливый". Может быть, да только что-то тут не так.

- А ты помнишь, как мы праздновали? - в лоб спросил Леша.

- Ну да, - ответил Коля. - Пили. Пели. Банька была.

- И все? Ничего... необычного?

- Да нет. - Парень отвечал, не отрывая взгляда от экрана.

По рукам Леши пробежали мурашки. Отрешенность приятеля обеспокоила его даже сильнее провала в памяти. Компьютер загрузился, Леша открыл почту и браузер, начал понемногу вникать в рабочие вопросы, но то и дело бросал взгляды на соседний стол. Ответа на них не было. За все пять лет, что они с Колей работали вместе и дружили, парень никогда не видел его таким апатичным и закрытым.

Тут точно что-то не так. Точно. Слишком много совпадений. Голова переполнялась мыслями, неприятными, беспокойными. Дыхание участилось. Наконец юноша не выдержал: подхватив кружку и пакетик чая из тумбы у стола, он выскочил из кабинета и пошел на кухню.

Маленькое помещение, с раковиной, холодильником и столиком, было пустым. Леша попытался перевести дух. Сердце дергалось в груди, ладони вспотели. Начиналась уж совсем какая-то паранойя. "Что за чертовщина творится?" - подумал он. Все идет оттуда, из Лесково, из домика той старухи. Иначе быть не может...

- Ух!

Парень тронул чайник - проверить, не горячий ли, - и тут же одернул руку. Кончики пальцев обожгло, но почувствовал он и другую боль, в подушечке безымянного пальца. Аккуратно массируя ее, Леша поднес палец к глазам.

На коже темнело пятнышко, ясно различимая точка, похожая на родинку или след от укола. Леша надавил на пятнышко еще раз - снова тот же импульс. Как ни странно, это ощущение успокоило его. Так же болезненно-приятно бывает давить на синяк или отковыривать корочку на ране. "Все в порядке, - начал увещевать внутренний голос. - Ты выдумываешь. Ничего не случилось. Отбрось эти мысли. Забудь". Да, верно. Ты прав. Повторяя новообретенный ритуал, Леша налил в кружку горячей воды, заварил пакетик и вернулся в кабинет.

Все хорошо.

Все хорошо.