Строчка в Книге Поколений (ч.2)⁠⁠

Первая часть

Мои невеселые размышления прервал оглушительный грохот наверху. Я аж присел от неожиданности. Учитывая, что комплекс разделен на переборки, ахнуло знатно. И звук разнесся со стороны «офиса» доктора Фиш.

Черт! Неужели…

Я рванул во все лопатки. Двери лифта пропустили меня, чтобы через несколько секунд раскрыться двумя этажами выше. За поворотом коридора слышалась отчаянная возня, потом звук глухого удара. И все стихло. Я крадучись приблизился к развилке, оглядывая стены на предмет наличия увесистых предметов. Но, как назло, ничего похожего на дробящее оружие на стенах не было. Даже огнетушителя. А он бы, кажется, сейчас не помешал. В воздухе явно витал запах гари.

– Мартин, дурная твоя башка! – когда я осторожно выглянул из-за угла, два дюжих мужлана в застиранных комбезах, ставили на ноги третьего. Рыжего, коренастого, лысоватого коротышку лет сорока-сорока пяти, чуть ли не карлика. Руки у него были перехвачены за спиной рукавом от его же куртки. Под глазом расплывался огромный синяк. А еще, на пороге кабинета Эби валялось нечто, напоминающее одновременно отбойный молото и помповое ружье. Самопальный дробовик!

– Н-е-е-е-т! – я метнулся в кабинет, оттолкнув всех троих.

Глаза мигом заслезились от не осевших пороховых газов. Все стены, ковер под ногами, полки, книги были забрызганы фиолетовыми кляксами.

Тело Эби оказалось отброшено к дальней стене. Страшная рана, вырванная зарядом картечи, выпущенной в упор, зияла на месте ключицы и шеи. Голова моего милого доктора безвольно и неестественно свесилась вбок, соединенная с туловищем, казалось, лишь узким перешейком чудом уцелевших мускулов.

– Би! Как же так! – слезы хлынули у меня из глаз.

– Все нормально, Костя!

Глаза Эбигейл, все такие же понимающие и прекрасные, смотрели на меня сквозь пороховую дымку.

Я вдохнул глубоко. Реальность поплыла в сторону, словно ковер под ногами пришел в движенье. И я потерял сознание.

*

Очнулся я под ободряющее похлопывание по щекам.

– Привет, реликт! – надо моим изголовьем склонился Мигель, закованный то ли в облачение легкого латника, то ли в футуристичный экзоскелет. – У вас там все были такие… чувствительные?

– Где… у нас? – я с трудом разлепил пересохшие губы.

– В прошлом. Три века тому. На, попей, – Мигель поднес к моим губам чашку с водой под одобрительное жужжание сервопривода.

В памяти начали оживать жуткие детали произошедшего.

– Третьи сутки в отключке, – улыбнулся мой товарищ, – и все из-за дурацкой выходки Мартина!

– Дурацкой? – оценка Мигеля не желала укладываться у меня в голове. – Где он, кстати?

– На принудительном лечении. В психушке. Где ж еще ему быть? – я решительно не понимал широкой улыбки Мигеля.

– Он же человека… убил.

– Не человека, а фемину. И не убил, а вывел из строя, – как ни в чем не бывало, несколько назидательно резюмировал марсианский водопроводчик.

– Как? Как это… вывел из строя?

– Ну ты что, не понял еще ничего что ли? До сих пор?

– Нет.

– И фиолетовые пятна гемолимфы тебя не насторожили?

– Гемолимфы?

– У людей кровь. У киберов гемолимфа. Это ее стандартный цвет. Доктор Эбигейл Фиш, – фемина, кибер.

Меня будто второй раз молотом по голове ударили.

– Я бы отличил!

– Никто бы не отличил, не тушуйся. Тем более ты, реликт.

– Но мы же…

– А она хороша, да?

– Так что, это все, кому положен курс реабилитации, все проходят… через это?

– Не куксись, – удар по плечу ладонью, усиленной сервоприводом, оказался чувствительным.

– Мигель! Ты должен мне рассказать, как тут все устроено!

– Так всего ж за раз не обскажешь! – вздохнул глубоко мой единственный в Галактике друг. – Да и не специалист я. Тебе б психолога.

– Да ты что, издеваешься!? – было встал на дыбы я. Но тут же смягчился. – А ты попробуй.

По мере рассказа Мигеля мои глаза расширялись и расширялись. Пока я не почувствовал, что мне нужен, пожалуй, скотч для сдерживания процесса.

– Итак, ВР, Великое Разделение, означает, что теперь все взрослые мужики живут на Марсе? А женщины, соответственно, на Венере? Первые делят планету с феминами, вторые коротают век в компании с андроидами? Так?

– Да.

– Ну а Земля тогда для кого? Или там экологическая катастрофа и наша родина не пригодна для жизни? И… размножаетесь вы каким образом?

– На Земле хорошо… Райские кущи. Почти. В целом. Но проживание только для вступивших в официальный брак. И это, как понимаешь, все меняет.

– Вот настолько, да? – я взметнул изумленный взгляд на собеседника.

– Настолько! – отрезал Мигель. – Боюсь, ты не представляешь всех требований, предъявляемых венерианским анклавом по делам семьи и брака. Держи планшет. Полистай, ознакомься!

Он скорбно свел брови.

Я жадно принялся перебрасывать страницы девайса, знакомясь с картинами наступившего грядущего.

– Да-а-а-, – спустя минуту протянул я. – Песцовый Гондурас!

– А теперь о размножении. Тут все просто. Принципиальных пути два. Первый, – брак на Земле. Второй – донорство семени. Для поддержания разнообразия генофонда нужно куда больше образцов ДНК, чем есть в данный момент на старушке Земле. Ты ж подписал контракт у Эби, так?

Я кивнул головой, но больше на автомате. Не та была минута, чтоб вчитываться в строчки, что я подмахиваю.

– В-о-о-о-т. Уже внес и свой вклад, между прочим.

Я содрогнулся, представив, как мой «вклад» извлекают из тела Эби.

– К слову, твой сертификат уже пришел. До тебя не открывал, – доверительно сообщил мой компаньон.

– Сертификат?

– Подтверждает право на потомство. – Мигель вскрыл конверт. – И кое-какие привилегии для счастливчиков. Ого!!!

– Что «ого»? – замер в ожидании очередного подвоха от мира прекрасного будущего я.

– Да у тебя рейтинг АА! Я впервые такое вижу! Ну ты… реликт!

– Это хорошо?

– Лучше не бывает! Тотальный доступ. По желанию, – билет на Землю. Сколько угодно официальных брачных договоров. С реальными женщинами! Полный фарш! И твое имя будет вписано в Книгу Поколений. Золотыми буквами! Правда для этого придется потрудиться, – подбородок Мигеля коротко, но недвусмысленно вытянулся в сторону моего паха.

Я с горечью вспомнил свои честолюбивые мечты. На которых поставил крест крах «Первой внешней».

– А Эби… восстановить можно? И чтоб она была только моей?

– С рейтингом АА все можно, – задумчиво пощипал ухо Мигель. – К тому же у доктора Фиш встроенный корректор психоматриц памяти. Ты даже замечать не будешь, что с вашими отношениями что-то не так. Возможно, у вас даже детки пойдут…

– Настоящие?

– Вот тут не уверен, – криво усмехнулся мой консультант, – только если убедишь в целесообразности ареопаг венерианских тещ!

– Сделаем, – уверенно отозвался я. Уже предвкушая безоблачную жизнь с великолепной Би. Всем нам хочется, чтобы нас любили. И любить самим. И даже если это будет не совсем по-настоящему. Ведь это чувство, как утверждает наука, всего лишь красное пятнышко в мозге. Пятнышко, размером с пшеничное зерно. И неужели я многого прошу? Лишь крохотный фонарик, горящий в глубине моей собственной головы и разгоняющий тьму одиночества. Лишь золотую строчку в Книге Поколений. Пусть она и будет со слегка жемчужным отливом.

*Первые две фразы робот произносит на испанском. Третью, - на эсперанто.

Вы меня понимаете? Каков ваш родной язык?

Каков ваш родной язык?

** Имеется ввиду крылатая фраза, приписываемая то Чехову, то еще какому-либо неполиткорректному русскому острослову: «Курица не птица, женщина – не человек!»