Проект Снегурочка⁠⁠

Было два часа ночи. Сверху кто-то просеивал через сито ледяную муку прямо на улицы, а потом нажимал кнопку невидимого блендера. Вьюжило так, что белые медведи задумывались о том, чтобы покинуть тающий Север и прикупить себе участок по госпрограмме в этом городишке. Городишке, где жила Аля Снегова.

«Хрена лысого я куда пойду. Буду спать до будильника, а потом еще один поставлю, ух-ха-ха, — думала Снегова, вертясь в кровати, как частица в коллайдере. — Хоть убейте, но не пойду!» — повторяла она про себя, а затем считала от нуля до ста и наоборот, чтобы приманить сон. Но эта трусливая гадина пряталась где-то на задворках мозга и не показывалась ни в одном глазу.

Снегова знала: идти придется. Иначе завтра на работе она будет клевать носом и раскормит изжогу дешевым кофе, который директор покупает в офис.

— Твоя взяла, проклятое ты… ты… ты-ы-ы! — Снегова точно не знала, что конкретно проклинать. Это странное чувство появилось у нее несколько лет назад, а вот кто этим управлял, было неясно. — Судьба проклятая! И коммунальные службы тоже! Ну и поликлиника заодно, и пункт выдачи, куда мне сапоги вечно не того размера присылают… — решила всех свести под одну гребенку Аля, натягивая третью пару колготок 100 ден.

Подъездная дверь нехотя отлипла от магнита с жалобным стоном, в котором Снегова отчетливо услышала: «Оста-а-а-анься».

— Поздно, я уже вышла, — бубнила Аля, получая в лицо порцию за порцией колючего снега.

Ведомая одним лишь внутренним зовом, она прорывалась сквозь метель навстречу очередному несчастному идиоту. Она всех их называла идиотами. Потому что им вечно надо было попасть в какую-то идиотскую ситуацию, когда Снегова либо спала, либо ела, либо принимала ванну, либо вообще была на работе.

— Через пятьдесят метров, у снежного бархана, поверните направо, — обратился к Але внутренний зов.

Вскоре причина ночной бессонницы Снеговой была обнаружена в одном из дворов. Под тарахтящей машиной она увидела половину человека в безразмерном пуховике. Ноги скрывались под днищем. Несчастный лежал с закрытыми глазами и смиренно ждал, пока они с машиной не превратятся в снежный курган. Открытый салон быстро наполнялся осадками, из магнитолы лилась легкая джазовая мелодия.

— Отдыхаете после работы? — спросила Снегова, нависнув над мужчиной, чье лицо равномерно покрывалось снежной пудрой.

— Понимаете, я идиот, — не открывая глаз, сказал мужчина.

— В такой ситуации это первое, что приходит в голову, — честно ответила Снегова.

— Я ее завел, снял с ручника и понимаю, что не едет. Заглянул под машину, а она на пузе сидит. Лопаты нет, решил сначала руками разгрести, потом лег на спину и полез уже ногами. В общем, так глубоко залез, что в итоге застрял. Наверное, пуховиком очень плотно зашел или за что-то зацепился. Руками упереться не получается, а телефон, разумеется, оставил в салоне. И сколько бы ни кричал, ни одна… кхм… добрая душа меня не слышит.

— Только до меня почему-то аж через улицу донеслось это нытье, — пробубнила Снегова, хватая мужчину за пуховик и выдергивая рывками.

— Простите, не расслышал, — снова подал голос автолюбитель.

— Говорю, вы очень талантливый! — кряхтя, ответила Аля, продолжая операцию по извлечению.

— Мама тоже всегда так говорила. Правда, острые предметы и спички, пока я от нее не съехал, в руки брать не разрешала.

— Мудрая женщина, — сказала Снегова, наконец вытащив мужчину из плена.

— Вот спасибо! Вы меня спас… — хотел рассыпаться в благодарностях несчастный, но, увидев подранный пуховик, резко сменил тон: — А дергать-то можно было и поаккуратнее, куртка десятку стоила.

— Не нужно благодарностей, ваша идиотейшество, — Аля попробовала сделать реверанс, но в трех слоях колготок и пуховике это больше было похоже на приступ ревматизма.

Возвращаясь домой, она в очередной раз проклинала себя и этот проклятый зов, что являлся к ней всегда в самую холодную и мерзкую погоду. А что хуже всего, зов этот (или зуд, как называла его Аля) нарастал с приближением Нового года и в самый канун был просто невыносимым. Ей вечно приходилось спасать всяких идиотов, которые чаще всего сами себя и загоняли в безвыходные ситуации: пьяных, уснувших на скамье в парке; лентяев, которые не переобулись, как все нормальные люди, уходя с катка, и пошли домой в коньках, а по дороге расшибли затылок; женщин, убегающих в одних халатах от своих неадекватных мужей. Внутренний зуд Снеговой требовал спасать всех сирых и убогих, оказавшихся в ее зоне доступа на холодной улице. И Снегова шла им на помощь. Иначе — прощай сон, аппетит, либидо и вообще вся нормальная жизнь.

Свернув на финишную прямую, Аля собиралась ускорить шаг, но тут дорогу ей преградил грузный бородатый мужчина в шубе, от которого сильно несло еловым лесом и лошадьми. Пожелав Але спокойной ночи, мужчина выставил ладони вперед, а затем дунул на них. Какой-то порошок попал Снеговой прямо на лицо и резко начал отключать все ее системы, погружая в спящий режим.

— И-ди-о-от, — только и успела протянуть Аля, падая в сугроб. Затем наступила тьма.

***

Открыв глаза, Снегова поняла, что на повестке три новости: хорошая — она впервые за несколько месяцев выспалась; плохая — она находилась в неизвестном помещении на неизвестно чьей кровати; очень плохая — перед кроватью стоял телевизор, где шли новогодние концерты, от которых Снегову выворачивало наизнанку.

Понимая, что она всё еще в тех же колготках, Аля решила, что маньяк просто не смог их с нее снять. С другой стороны, ей бы самой теперь стянуть этот термокостюм — кожа уже вся чесалась от пота.

Дверь открылась, и на пороге появился тот самый похититель. Правда, теперь он выглядел иначе: вместо шубы — костюм-двойка поверх водолазки, на носу очки; борода стянута несколькими резинками, в руках кофе. «Какой-то престарелый хипстер», — так окрестила его для себя Аля.

— Доброе утро, — отсалютовал похититель. — Пройдемся?

— Если только по твоей морде, гад, — прошипела Снегова. — Что тебе надо?

— Хочу вас трудоустроить, — невозмутимо сказал хипстер и подул на кофе.

— Интересное у вас собеседование… Представляю, как вы увольняете.

— Вот нравится мне ваш настрой, Снегова! Вы моя самая любимая кандидатка, — улыбнулся хипстер и сделал глоток.

— Кандидатка куда? В турецкий гарем? Вам чего, любезный? Откуда вы знаете мою фамилию? Мне два раза по восемнадцать, а сарказма столько, что одним взглядом могу человеку всю охоту размножаться отбить. Я для этого не гожусь. Для выкупа тоже. Родители от меня отреклись, когда и в школе, и в церкви сказали, что меня только Бог поймет и простит.

— Да-да, знаю. Я давно за вами слежу. Вернее, мы следим. И хотим пригласить вас в штат Снегурочек.

— Ну я всегда догадывалась, что на новогодних утренниках маньяки работают, — тяжело вздохнула Снегова.

— Я про реальную Снегурочку. Идемте, все покажу и расскажу, — указал хипстер на выход.

Понимая, что вариантов все равно больше нет, Аля встала с кровати и, обувшись, проследовала за похитителем.

Выйдя из комнаты, они оказались в длинном коридоре. Слева и справа за прозрачными перегородками кипела офисная работа: компьютеры, телефоны, переговорные комнаты. Людей здесь было больше, чем на родном Алином производстве.

— Это штаб-квартира Снегурочек. Тут мы собираем всю информацию от населения: решаем, кто достоин помощи и праздничного волшебства, а кто еще обязан подумать над своим поведением. Но в целом наша задача — помогать всем, — объяснял на ходу похититель.

— А я-то вам зачем? Я даже себе помочь толком не могу. У меня дома обои уже четвертый год отходят и драцена в обратную сторону расти начала.

— Вы ведь не просто так помогли тому человеку под машиной, верно? — спросил хипстер про недавние события.

— Я ждала, что он заплатит.

— Не врите, Алечка, вы ничего не ждали, потому что вы добрая и отзывчивая.

— А еще скромная. Вам, кстати, костюм не жмет с такой талией? Вы бы лучше в зал походили или на диете посидели. Глядишь, женщины сами стали бы на вас внимание обращать, и не пришлось бы их похищать.

— Хо-хо-хо, как смешно, — неискренне засмеялся хипстер. — Вы ведь спать не можете, если кому-то плохо, да? Есть, отдыхать, читать не можете, когда чувствуете, что где-то беда настигла человека. Особенно в мороз и непогоду, так? — повернулся он лицом к Снеговой.

— Что вам об этом известно? Вы как-то связаны с этим? Я вас сейчас немножечко калечить буду, — нахмурилась Снегова, разминая кулаки.

— Мне известно всё. Абсолютно всё. Вы Снегурочка, Аля. Ваша судьба — нести спасение и доброту хорошим людям. Это у вас в ДНК заложено, следом за вредностью. Просто оно проявляется у всех в разное время.

— А ты, наверное, Дедушка Мороз, так? — уловила суть игры Аля.

— Морозов, — кивнул хипстер. Мороз — это сокращенно. Нас много на самом деле, как и вас. И поверь мне, Дед Мороз — далеко не главная фигура во всей этой истории. Наша задача скромная — мы водители. Люди, которые доставляют Снегурочек из пункта А в пункт Б. Просто нас чаще видят, вот и сложилась такое ложное впечатление. Но оно и хорошо. В конце концов, конспирация никогда и никому не помешала. Главное, чтобы Снегурочки были целы и невредимы, а Дедов Морозов никто не считает — мы расходный материал.

— Ну да, у меня отца махом в школе заменили другим Санта-Клаусом, когда он нетрезвым на утренник пришел, — вспомнила Аля. — А вот Снегурочка всегда одна и та же была.

— Понимаешь, да? — уважительно заметил хипстер. — Даже те, кто нас пародирует, делают это очень правдоподобно. Мы пришли.

Аля взглянула на дверь с надписью «Столовая» и зашла внутрь. Там, за столом, она увидела двух девушек. Одна была постарше, с очень короткой стрижкой и очень широкими плечами — как будто именно с нее лепили образ первой снежной бабы. На каждом пальце этой особы была наколота буква, и, если положить ладони рядом, получалось слово «С Н Е Г У Р О Ч К А». Дамочка ковырялась в золотых зубах огромной отверткой. Золотых зубов было аж шесть, и, казалось, она отобрала их в бою у противника, чтобы собственноручно вставить себе.

Вторая была помоложе, с длинными крашеными волосами, ярким макияжем и пухлыми губками. Присмотревшись, Аля разглядела и другие, весьма нехарактерные для Снегурочки припухлые части тела — наверняка дело рук какого-то волшебного доктора. Девушка при этом не отрывала взгляда от фронтальной камеры телефона и без конца поправляла челку, выбивающуюся из-под кокошника.

У кофейного аппарата стояла третья. Это была пожилая особа с надменным взглядом, затаившимся в морщинистых глазах. Она одна из всех была одета в фирменную спецодежду Снегурочки — синий полушубок.

— Вот, Снежана Васильевна, еще одну кандидатку привел вам, — радостно обратился Морозов к пожилой Снегурочке.

— Какая-то замороченная: круги вокруг глаз, волосы грязные, губы ненакрашенные, колготок три слоя… Того и гляди, прямо тут в обморок упадет, — провела свой спешный анализ пожилая Снегурочка. — Где ты их находишь?

— Сначала вырубили и похитили, потом лапши на уши навешали, теперь еще и с помоями смешали. Как будто на родной завод пришла повторно устраиваться, — с тоской заметила Снегова.

— Хы-хы-хы, — засмеялась та, что с наколками. — Берем ее!

— А я во-о-обще не понимаю, зачем нам кого-то бра-а-ать, — не отрываясь от телефона, проблеяла самая молодая. — Снежан Васильна — крутая бабка, зачем ей на пенсию? Не понима-а-аю.

— Потому что, Даша, я так хочу! Мне что, до могильной плиты идиотов спасать?

— О! Так вы тоже про идиотов знаете? — обрадовалась Снегова.

— Знаю? — подняла бровь Снежана Васильевна. — Да я на них карьеру сделала. Жаль только, финансирование у нас так себе, пенсия средняя по стране, а выше старшей Снегурочки все равно не прыгнешь. К старости только больная спина, несколько квартир на Севере и неограниченный запас мандаринов. Вот ими и живу, поставляя оптом в магазины. Ладно, посмотрим на тебя. Может, и ничего, сгодишься.

— А кто вам сказал, что я собираюсь тут работать? — хмыкнула Снегова.

— Милая моя, ты думаешь у тебя есть выбор? — засмеялась старая Снегурочка. — Ты не заметила, что пока ты здесь, зуд тебя не беспокоит?

Тут до Снеговой дошло: действительно, уже примерно полчаса она чувствовала себя очень спокойно. Последнее время зуд донимал ее круглосуточно, только интенсивность была разная.

— Это потому, что погода на улице хорошая. У меня всегда так, когда тепло.

— На улице минус двадцать пять. Если выйдешь, у тебя так зазудит, что уши в трубочку свернутся. И с каждым годом будет только хуже.

— И ничего нельзя с этим поделать? — забеспокоилась Аля, глядя на Снегурочек.

— Можно. Есть глушилки, а еще разные методики, но надо пройти подготовку.

— Ну хорошо, я могу вторник и четверг после работы на пару часиков, — сдалась Снегова.

Тут все, включая Морозова, засмеялись, чем сильно взбесили Снегову.

— Дорогая моя, тебя уже уволили. Ты пробыла тут четыре дня.

— То есть как четыре? — не поверила своим ушам Снегова и метнула взглядом молнию в хипстера. — Вы чем меня накачали?!

— Ничем, — пожал тот плечами. — Толченая валерьянка, пустырник, мята и немного глицина. Вы сами столько проспали. Видимо, сильно устали. Храпели так, что нам пришлось отдел маркетинга переселить в другой кабинет.

Снегова почувствовала приступ стыда и паники. Рухнув на стул, она закрыла лицо руками.

— Да ты не очкуй раньше времени, у нас тут весело и ЗП нормальная, хы-хы-хы, — подала голос плечистая Снегурочка.

— Ну и что за работа у вас? — прогундосила Снегова, всё еще закрывая лицо.

— Мы стоим на страже праздничного настроения. Если не мы, то вселенская печаль настигнет мир, и тогда наступит эра псевдопсихологов и алчных фармацевтов. Наша задача — не дать этому случиться, — взяла слово Снежана Васильевна.

— Звучит многообещающе, — совсем раскисла Аля.

— Вам понравится, — завершил это странное совещание Морозов и предложил Але пройти в отдел кадров, а затем примерить костюм.

продолжение следует

Александр Райн

Вот тут можно угостить автора печенькой

Тут подписаться на телегу

Тут посмотреть список моих ближайших литературных концертов