Голодающие венесуэльские дети.
Венесуэла обладает крупнейшими доказанными запасами нефти в мире. Но за последние три года его экономика рухнула.
Голод охватил страну на долгие годы. Теперь он убивает детей.
Правительство Венесуэлы знает, но не признает этого.
В течение пяти месяцев The New York Times отслеживало 21-у государственную больницу в Венесуэле. Врачи наблюдают рекордное количество детей с тяжелым недоеданием. Многие умерли.
Кениербер Акино Мерчану было 17 месяцев, когда он умер от голода.
Его отец ушел до рассвета, чтобы привести его домой из больничного морга. Он принес скелет Кеньербера на кухню и передал ее работнику морга, который готовился к домашним похоронам для бедных венесуэльских семей.
Тетушки отгоняли любопытных двоюродных братьев, скорбящие прибыли с полевыми цветами с холмов, а родственники вырезали пару картонных крыльев из одного из пустых ящиков с рационом питания, от которых семьи все больше зависят от нехватки продовольствия и парящих цен на продукты питания, дросселирующих нацию. Они мягко положили крошечные крылья поверх гроба Кениербера, чтобы помочь его душе отправиться на небеса - традиция, когда ребенок умирает в Венесуэле.
Когда тело Кениербера было готово к процессии, его отец Карлос Акино, 37-летний строитель, начал плакать. «Как это может быть?» - воскликнул он, обнимая гроб и тихо разговаривая, словно утешая сына в смерти. «Твой папа больше никогда не увидит тебя снова».
Голод преследует Венесуэлу в течение многих лет. Сегодня он убивает детей нации с угрожающей скоростью, говорят врачи в государственных больницах страны.
Венесуэльская экономика начала разрушаться в 2014 году. Беспорядки и протесты в связи с отсутствием доступной пищи, мучительные длинные очереди за основными продуктами, солдаты, размещенные возле входов в пекарни и разъяренные толпы, разграбляющие продуктовые магазины, идут по городам, давая взглянуть на глубину кризиса.
Но смерть от недоедания оставалась тайной венесуэльского правительства. В ходе пятимесячного расследования The New York Times, врачи в 21-ой государственной больнице в 17 штатах по всей стране сообщили, что их отделения неотложной помощи были переполнены детьми с тяжелым недоеданием - явлением, с которым они редко сталкивались до начала экономического кризиса.
«Дети прибывают с очень опасной степенью недоедания», - сказала д-р Huníades Urbina Medina, президент Венесуэльского общества по уходу за детьми и педиатрии. Он добавил, что врачи также наблюдают частое недоедание в лагерях беженцев - случаи, которые были чрезвычайно необычны в богатой нефтью Венесуэле до того, как ее экономика развалилась.
Для многих семей с низкими доходами кризис полностью изменил социальный ландшафт. Родители, такие как мать Кеньербера, не редко едят своих детей. Женщины выстраиваются в клиники стерилизации, чтобы не иметь детей, которых они не смогут прокормить. Молодые мальчики уходят из дома и присоединяются к уличным бандам. Толпы взрослых штурмуют мусорные баки после закрытия ресторанов. Младенцы умирают, потому что трудно найти или позволить себе детское питание, даже в отделениях неотложной помощи.
«Иногда они умирают от обезвоживания на наших руках», - сказала доктор Милагрос Эрнандес, работающая в отделении неотложной помощи детской больницы в северном городе Баркисимето, отметив, что в конце 2016 года в больнице начало увеличиваться количество недоедающих пациентов.
«Но в 2017 году количество недоедающих пациентов стало ужасным», - добавила она. «Дети приходят с одинаковым весом и ростом новорожденного».
Карлос Акино плачет над гробом своего сына, Кениербера, который умер от сердечной недостаточности, вызванной тяжелым недоеданием.
До того, как экономика Венесуэлы начала рушиться. Врачи говорят, что почти все случаи недоедания среди детей, которые они видели в государственных больницах, проистекали из пренебрежения или злоупотребления со стороны родителей. Но по мере того, как в 2015 и 2016 годах начался экономический кризис, число случаев серьезного недоедания в главном педиатрическом центре здоровья в столице более чем утроилось, говорят врачи. В этом году все стало еще хуже.
Во многих странах чрезмерное недоедание «может быть вызвано войной, засухой, какой-либо катастрофой или землетрясением», - сказала д-р Ингрид Сото де Санабриа, начальник отдела питания и развития. «Но в нашей стране это напрямую связано с нехваткой и инфляцией».
Венесуэльское правительство попыталось скрыть масштабы кризиса путем обеспечения почти полного отключения статистики здравоохранения и создания атмосферы, в которой врачи часто боятся регистрировать смертельные случаи, которые могут быть связаны с неудачами правительства.
Но статистика, которая вышла, ошеломляет. В годовом отчете Министерства здравоохранения 2015 года коэффициент смертности детей в возрасте до 4 недель увеличился в сто раз, с 0,02 процента в 2012 году до чуть более 2 процентов. За тот же период материнская смертность увеличилась почти в 5 раз.
В течение почти двух лет правительство не публиковало ни одного эпидемиологического отчета, отслеживающего статистику детская смертность. Затем в апреле этого года на официальном сайте Министерства здравоохранения появилась ссылка, которая привела к неопубликованным бюллетеням. Они показали, что 11 466 детей в возрасте до 1 года умерли в 2016 году - на 30 процентов больше, чем за предыдущие года, по мере ускорения экономического кризиса.
Эти выводы опубликовали национальные и международные издания до того, как правительство объявило, что сайт был взломан, и отчеты были быстро удалили. Министр здравоохранения был уволен, и военным было поручено следить за бюллетенями. С тех пор никаких сообщений не поступало.
Доктора подвергаются цензуре. Также их часто предупреждают о том, чтобы они не включали недоедание в детских медицинских документах.
«В некоторых госпиталях клинический диагноз "недоедания" был запрещен», - сказал доктор Хуниадес Урбина.
Но врачи, опрошенные The Times в девяти из 21 госпиталя, сказали, что они вели хотя бы некоторый счет. В прошлом году они встретили почти 2800 случаев недоедания среди детей, а голодающих детей регулярно доставляли в отделения неотложной помощи. По словам врачей, около 400 детей погибли.
«Никогда в жизни я не видел так много голодных детей», - сказал д-р Ливия Мачадо, педиатр, который дает бесплатные консультации детям, которые были госпитализированы в больницу доктора Доминго Лучиани в столице Каракасе.
Больница является одной из немногих, что все еще принимает недоедающих детей для лечения. Другие больницы часто отворачивают от них, сообщая отчаянным родителям, что у них нет достаточного количества кроватей или предметов медицинского назначения для лечения их детей. Почти все венесуэльские больницы сообщают о нехватке основных ресурсов, таких как детские лекарства.
Президент Николас Мадуро признал, что люди голодают, но он отказался принять международную помощь, часто заявляя, что экономические проблемы Венесуэлы вызваны иностранными противниками, такими как Соединенные Штаты, которые, по его словам, ведут экономическую войну против его страны.
Венесуэла обладает крупнейшими доказанными запасами нефти в мире. Но многие экономисты утверждают, что годы экономического бесхозяйственности создали основу для нынешней катастрофы. Ущерб был замаскирован, когда цены на нефть были высокими, давая правительству большие ресурсы. Но когда цены на нефть начали резко падать в конце 2014 года, дефицит стал обычным явлением и цены на продукты питания взлетели. В следующем году инфляция может достичь 2300 процентов, предупреждает Международный валютный фонд.
Министерство здравоохранения и Национальный институт питания не отреагировали на запросы или официальные отчеты о состоянии здоровья, содержащие статистику недоедания. Но политическая оппозиция страны, которая лишена власти со стороны правительства, продолжает бить тревогу.
«У нас есть люди, которые умирают от голода», - заявил в ноябре законодателям Луис Флоридо, конгрессмен, возглавляющий комитет внешней политики Национального собрания, назвав продовольственный кризис «гуманитарной чрезвычайной ситуацией, в которой живут все венесуэльцы».
«Так много детей»
Kenyerber родился здоровым: 6 фунтов 7 унций. Но его мать, Мария Каролина Мершан, 29 лет, после укуса комара и заразилась тяжелым случаем вируса Зики, когда Кеньерберу было 3 месяца. Ее нужно было госпитализировать, и врачи дали указание ей прекратить грудное вскармливание из-за серьезных осложнений от ее болезни.
Невозможно найти или позволить детские питательные смеси. Родители использовали все, до чего могли добраться: бутылки с кремом из риса или кукурузного крахмала, смешанные с целым молоком. Это не обеспечило Кениербера питательными веществами, в которых он нуждался.
Через 9 месяцев отец нашел его в постели больным и истекающим кровью. Он бросился в переполненную детскую комнату скорой помощи в госпитале доктора Доминго Лучиани, где больных вывозили на кроватях в грязные коридоры, в которых сидели вооруженные солдаты.
Кляйвер Энрике Эрнандес, 3 месяца, лечился от тяжелого недоедания через несколько коек от Кеньербера. Он тоже родился здоровым - 8 фунтов 2 унции - но его мать, Келли Эрнандес, также не могла кормить его грудью.
Опять же, несмотря на бесконечные поиски, г-жа Эрнандес и ее друг Сесар Гонсалес не смогли получить питательные смеси для своего новорожденного сына.
В поиске онлайн-магазина Locatel, одной из крупнейших сетей аптек в Венесуэле, The Times обнаружила, что смеси были только в одном из 64 складов по всей стране.
Но все равно маловероятно, что г-жа Эрнандес могла бы их себе позволить. Гиперинфляция урезала заработную плату, выплачиваемую в местной валюте, в размере до малой доли того, что они стоили два года назад. За месяц цена на пит.смеси Kleiver составила более чем в два раза больше месячной зарплаты, которую г-н Гонсалес получала в качестве сельскохозяйственного работника.
Недоставало смеси и в больницах. Врачи в отделении неотложной помощи больницы доктора Доминго Лучиани заявили, что у них на складе не осталось продуктов, чтобы кормить молодых пациентов, таких как Кеньербер и Клейвер. В Национальном исследование госпиталей в 2016 году было установлено, что многие венесуэльских больниц не имеют того количества детской смеси, которое необходимой для лечения пациентов. Более 63% сообщили, что не имеют смеси вообще.
Имея так мало вариантов, мать Клейвера готовила бутылки рисового крахмала и воды, иногда с цельным молоком, когда они могли его найти. Но этого было недостаточно.
Его родители успели свозить его в три отделения неотложной помощи. Каждая больница была заполнена. «Я был в отчаянии. Я видела так много детей, находящихся в той же ситуации, что и наш мальчик», - сказала г-жа Эрнандес.
Когда их допустили к доктору Доминго Лучиани, они вздохнули с облегчение. Но вскоре они наблюдали за постоянным потоком родителей, прибывающих с недоедающими младенцами, только чтобы уйти, крича: «Мой ребенок умер!»
Они с тревогой ждали улучшения состояние Клейвера. Спали в кресле рядом с ним или во дворе снаружи. Были готовы отправиться на поиски любых принадлежностей, которые могут понадобиться врачам.
Спустя 20 дней в больнице они стали одной из семей, с которым предстояло столкнуться с ужасом. Команда врачей работала часами, чтобы помочь Клейверу, непреднамеренно покрыв его тело синяками и кровоподтеками, когда они пытались вставить трубку ему в шею. К тому времени, когда врачи наконец поняли, что они не могут спасти Клейвера, его безжизненное тело выглядело жестоко избитым. Клейвер пережил невероятно болезненную смерть. По словам врачей, смерти можно было бы избежать, если бы была доступна детская смесь.
Серьезное острое недоедание является самоочевидным и поразительно сложным. Даже когда врачи открыты для регистрации пациента, это не обязательно официальная причина смерти. Острое недоедание может вызвать ряд патологий в организме человека, что приводит к смерти от респираторной недостаточности, инфекции и ряда других заболеваний. Но в случае с Кениербером и Клейвером в Венесуэле произошла редкая ситуация: серьезное недоедание было указано в качестве причины смерти в свидетельстве о смерти.
Более 100 друзей и членов семьи пришли в полночь в семейный дом Клейвера. Его тетушки и кузены повесили большие плакаты, украшенные красочными нарисованными мультфильмами и сообщениями. Клейвер лежал под маленьким белым гробом на бумажных крыльях.
Всего три месяца назад семья вешала цветные картинки на стены, чтобы отпраздновать его рождение. Один по-прежнему висел над его кроватью, вырезанный в форме воздушного шара.
На нем надпись: «Добро пожаловать Клейвер Энрике, я так сильно тебя люблю».
На рассвете с окрестностей двинулась большая похоронная процессия. Г-жа Эрнандес рухнула на соседний надгробный камень, безутешно рыдая. Преодолевая вину за то, что она не может кормить грудью или не смогла найти детское питание для своего сына. Она кричала: "Я ужасная мать? Пожалуйста, просто скажи это!".
Беспомощный и возмущенный
В Баркисимето доктор Эрнандес ворвался в комнату скорой помощи, крича: «Я пришел с 18-дневным ребенком. Его кормили анисовым чаем, коровьим молоком и иногда кормили грудью соседки. Это плохо!
Врачи и медсестры в педиатрии Университетской больницы работали над оценкой ребенка Эстебана Гранадильо. Он взвесил 4 фунта 10 унций и выглядел испуганным, фиксируя свой взгляд где-то за спиной врача, за пределами толстых пластиковых стен своего инкубатора.
«Скажи мне, что ты ему дал, - спросил доктор Эрнандес у тети мальчика, Марий Пераза, которая привела его в больницу. «Внутренности живота этого ребенка был разрушены и, возможно, даже его печень из-за того, чем вы его накормили!»
Дети, страдающие от недоедания в тот день заняли 4 из 12 коек в педиатрической отделении скорой помощи. Врачи сказали, что новые случаи недоедания появляются почти каждый день.
Но только часть лекарств, в которых они нуждаются, доступны. В июне директор больницы в то время доктор Хорхе Гаити сказал, что он запросил 193 необходимых лекарства от правительственного агентства, ответственного за распространение их в государственные больницы. По сообщениям, видимым на его компьютере, были доставлены только четыре. В больнице отсутствуют даже самые основные предметы медицинского назначения - мыло, шприцы, марля, подгузники и латексные перчатки.
Медсестры отправляют родителей со списками предметов, которые нужно искать в аптеках, или покупать у торговцев на черном рынке, которые обходя больницы, продают труднодоступные медицинские принадлежности по непомерные ценам.
Доктор Эрнандес сказал, что она чувствовала негодование и беспомощность, как врач, поскольку дети умерли в своем отделении неотложной помощи без необходимости. «Это несправедливо», - сказала она.
Дайферлин Агилар, пятимесячная девочка с диагнозом недоедания и обезвоживания, в августе лечилась в Университетской больнице педиатрии доктора Агустина Зубиллаги.
В возрасте 18 дней Эстебан Гранадильо был доставлен в Университетскую больницу педиатрии с тяжелым недоеданием.
Мать Эстебана была одинокой, инвалидом и не могла кормить грудью. В отчаянии родственники попросили соседку с маленьким ребенком вмешаться и кормить грудью. Семья также кормила его бутылками коровьего молока, или ромашковой воды и анисового чая, чтобы заполнить его желудок.
«Мы нигде не могли найти смесь, - сказала г-жа Пераза, признавая, что она знала, что еда может навредить ребенку. «Да, это было плохо, но я говорю вам - если бы мы этого не сделали, этот ребенок умер бы».
Г-жа Пераза несколько дней находилась в больнице рядом с инкубатором Эстебана, гладя его живот через отверстия и тихо что-то ему шептала. Он провел неделю в больнице и не выходя из нее умер 8 октября.
На три этажа выше, педиатры осмотривали 1-месячного ребенка, Руснеиди Родригеса, спустя неделю после того, как ее положили с тяжелым недоеданием. Ее мать, госпитализированная с инфекцией, не могла кормить ее грудью. Как и в случае с Эстебаном, ее родственники не смогли найти смесь, поэтому они сделали кормли ее тем, что могли найти: рис, цельное молоко или вода, смешанная с ячменем - ингредиент, используемый для приготовления пива.
Комната неотложной помощи была настолько перегружена, что коридоры были переполнены каталками. Иногда больнице приходится укладывать по два пациента на кровать.
В инкубаторе рядом с Эстебаном лежит 5-месячная девочка. Дейферлин Агилар изо всех сил пытается открыть глаза и улыбнуться своей матери, Альбинис Кастильо. Г-жа Кастильо привезла Дайферлина в больницу, когда маленькая девочка стала очень слабой, упала и потеряла сознание, а также страдала неконтролируемой диареей. Врачи поставили диагноз недоедания и обезвоживания.
Г-жа Кастильо не могла произвести никакого грудного молока, поэтому она регулярно приходила к аптеке в час ночи, чтобы занять очередь до открытия и купить детскую питательную формулу. Чаще всего, по ее словам, она отсутствовала на складе или скупалась до того, как Кастильо добиралась до конца очереди.
«Твоя мама здесь с тобой, моя дочь, и я люблю тебя», - сказала она Дейферлин, когда девочке удалось открыть глаза.
Дайферлин умерла через три дня после госпитализации. Она была похоронена с фуксийными крыльями, сделанными из бумаги, отделанной бирюзой, с соответствующей короной на голове.
Копание в мусоре.
29-летняя Ориана Карабалло стояла в очереди часами с тремя ее детьми - Брайнером, 8; Rayman, 6; и София, 22 месяца - чтобы попасть в переполненную кухню, которой управляет местная римско-католическая церковь в Лос-Тексе. Помимо питьевой воды, они ничего не ели в течение трех дней.
До кризиса г-жа Карабалло содержала своих детей на заработную плату от своей работы в ресторане. Теперь она плачет, пока кормит супом Софию, и рассказывает, как дети сорвали ее попытку самоубийства.
Г-жа Карабалло не могла выносить боль, наблюдая, как ее дети голодают. Она сказала, что вывела их из дома. Младшую дочь спала. Затем вернулась внутрь и закрыла дверь. Она повесила кабель и обвила его вокруг шеи. Когда она собиралась повеситься услышала, как ее дочь начала плакать.
«Я слышал, как голос сказал мне:« Сделай это, сделай это, сделай это », - сказала она. «Тогда в моем другом ухе я услышал:« Не делай этого, не делай этого - смотри на своих детей ».
Ее сын позвонил и попросил открыть дверь. Она одолела вину и решила не совершать самоубийства. Ее старший сын несколько раз упал в обморок в школе, от завтрака или ужина вечером. Он плачет каждую ночь, потому что он голоден и в 8 лет просит мать позволить ему работать, чтобы купить еду для семьи.
Семьи, убирающие продовольственные отходы из мусорных мешков в Каракасе, стали необычным видом до экономического кризиса.
Ориана Карабалло кормила своих детей, Брайнер, Райман и Софию, в суп-кухне в Лос-Тексе в сентябре.
В недавнем докладе Организации Объединенных Наций и Панамериканской организации здравоохранения было установлено, что 1,3 миллиона человек, которые раньше могли прокормить себя в Венесуэле, испытывают с этим трудности, поскольку экономический кризис начался три года назад.
В супных кухнях по всей стране, посещаемых The Times, многие из родителей, которые привозили своих детей, работали полный рабочий день. Но гиперинфляция уничтожила их зарплаты и сбережения. Опрос, проведенный тремя венесуэльскими университетами в 2016 году, показал, что 9 из 10 домашних хозяйств в Венесуэле «не обеспеченными продовольствием».
Каритас, группа римско-католической помощи, с прошлого года взвешивает и измеряет группы детей в возрасте до 5 лет в сообществах рабочего класса в нескольких штатах. Исследование показало, что у 52% детей в них есть какое-то недоедание.
Многие семьи убираются на улицах или на мусорных свалках. Большинство из некоторых бездомных сказали, что никогда не испытывали проблем с поиском пищи до кризиса.
В прибрежном городе Мороне десятки людей бродят по колено в мусоре по большим свалкам, ища продукты и вторсырье для продажи. Ближайший порт в Пуэрто-Кабельо когда-то был движущей силой местной экономики. Теперь он в значительной степени пуст.
Многие из людей, которые собирали мусор на дампе, говорили, что они работали в порту, но теперь отчаянно нуждаются в том, чтобы кормить свои семьи после того, как судовые движения замедлились. Несколько матерей сказали, что они никогда не думали, что будут кормить своих семьи отбросами.
Семьи также все чаще отправляют своих детей на улицы, чтобы попрошайничать или работать за деньги на еду. Некоторые больше не возвращаются.
Переход к улицам или стерилизации
В Каракасе двое братьев - Хосе Луис Армас, 11 лет, и 9-летний Луис Армас, - сказали, что убежали из дома, где едва хватало еды. Теперь они живут на улицах с другими бездомными мальчишками в уличных бандах. Участвую в ножевых боях, чтобы расширить или защитить свои территории, а также контролировать зоны для обработки или сбора мусора для утилизации.
Они сказали, что некоторые из их друзей были убиты. Луис поднял рубашку, чтобы показать большой шрам на животе - результат, по его словам, нападения с мачете конкурирующей банды. Он сказал, что чуть не убил его.
Они предпочитают жить на улицах, несмотря на опасность, потому что здесь они едят лучше, чем дома со своими семьями. Они проводят свои дни, пытаясь разыскать выброшенную еду и вторсырье, купаясь в общественных фонтанах, постоянно избегая встречи с полицией и соперничающими бандами.
Нельсон Вилласмиль, правительственный социальный работник в столице, сказал, что до кризиса большинство бездомных детей, с которыми он столкнулся, жили на улицах из-за родительской халатности или жестокого обращения. Но теперь, когда он берет у них интервью, они часто говорят ему, что они покинули свои дома, потому что не было еды.
«То, что они не могут найти в своих домах, они пытаются отыскать на улицах», - сказал г-н Вилласмил.
Три месяца назад 13-летний Йейл Фонсека сказал, что он покинул свой дом в Лос-Вальес-дель-Туи, чтобы искать пищу в Каракасе.
«Я покинул свой дом, потому что все сложно», - сказал он. «Мы плохо питались».
Он говорит, что он ест лучше, как бездомный, сам по себе в столице, чем дома со своей семьей на окраине города. Он спит под навесом на открытом скейт-парке с группой других бездомных взрослых и детей, просыпаясь в 6 утра, чтобы найти в мусоре еды или попросить подачки из местных ресторанов.
По вечерам он говорит, что он практикует спарринги с другими молодыми членами своей банды, используя палки, чтобы стать более подвижными в ножевых боях. Его лидер требует, чтобы они тренировались по крайней мере 30 минут в день.
Лидер банды, взрослый, который не раскрыл свое полное имя, сказал, что у них есть правило: если кто-либо из членов банды нападает на одного члена соперничающей банды, он должен защищаться один, даже до смерти, независимо от его возраста. Остальная часть банды войдет только в том случае, если на одного участника нападут сразу несколько соперников. Лидер сказал, что четыре молодых члена банды были убиты за последний месяц. Мальчики вокруг него подняли рубашки, чтобы показать свои шрамы.
Иногда государство вмешивается, уводя детей из некоторых домов, где голод распространен. После того, как двое из их детей умерли от осложнений вызванных недоеданием.
Женщины, ожидающие хирургическую стерилизацию на бесплатном мероприятии в правительственной больнице в Каракасе. Июль.
Семьи выстроились в бесплатную детскую медицинскую клинику в Мороне. Сентябрь.
Эдуардо Хосе Мартинес, 13 лет, в скейт-парке в Каракасе, где он живет с другими бездомными детьми и взрослыми.
Их семимесячная дочь Нерианиэлис умерла в сентябре 2016 года, когда семья не смогла найти детское питание. У г-на Парры была работа в компании, производящей этикетки, но супруги сказали, что могут позволить себе кормить своих детей только один раз в день. Утром Нерианелис умер, она была больной и очень худой. Ее родители сказали, что они несли ее под дождем в больницу, но безрезультатно.
Абигайль была так расстроена, что она сломалась и отказалась отпустить тело дочери. Больничная охрана была вынуждена насильственно разделить их. Затем 1 декабря 2016 года их пятилетний сын, Неомар, который страдал от недоедания, обезвоживания и других заболеваний, тоже умер.
После смерти Неомара социальные службы забрали трех оставшихся детей и поместили их в групповые дома. Теперь пара посещает своих оставшихся детей и отправится на кладбище, чтобы посетить могилы своих покойных.
Бремя ухода за детьми в Венесуэле может быть настолько велико в эти дни, что многие женщины предпочитают стерилизацию. Сразу после рассвета в субботу в июле 21 молодая женщина, одетая в больничную пижаму, ждала хирургической стерилизации во время бесплатного мероприятия в государственной больнице Хосе Грегорио Эрнандес в рабочем районе столицы.
В больнице говорится, что через эту программу было стерилизовано более 300 женщин. В эту субботу все 21 женщин, которые варьировались от 25 до 32 лет, заявили, что у них уже есть дети и они хотят быть стерилизованными, потому что экономический кризис слишком усложнил воспитание детей. Каждый боялся снова забеременеть, сославшись на нехватку необходимых предметов, таких как подгузники, смеси, молоко и медицина.
Кризис также привел к широкомасштабному дефициту противозачаточных таблеток и презервативов. Многие из матерей на мероприятии по стерилизации заявили, что их последние беременности были незапланированными и нежелательными, но у них не было доступа к контролю над рождаемостью.
25-летний Эдди Фариас, стилист, сказал, что она нервничает по поводу операции, но решительно решила ее пройти. Как одинокая мать с полной занятостью, она сказала, что ее зарплаты в салоне едва достаточно, чтобы накормить ее пятерых детей.
«Трудно быть мамой», - сказала она. «Если ваш ребенок заболел, вы должны пытаться найти больницу, - добавила она. «Это война за выживание каждый день».
После ее операции она сказала, что ей было больно от большого разреза по ее нижнему животу.
«Если бы я снова забеременела, это означало бы, что мне придется снова начать войну за подгузники», - сказала она. «Это похоже на войну, чтобы покупать подгузники на черном рынке или просыпаться перед рассветом, чтобы ждать в длинных очередях и сражаться с другими за еду, подгузники, личные вещи, которые нужны ребенку».
Недоедание, чтобы прокормить детей.
Через шесть недель после вырезания крыльев ангела из коробки продовольственных рационов, чтобы похоронить Кеньербер, его семья все еще боролась с голодом.
Его мать, Мария Каролина Мершан, сказала, что она потеряла вес до 66 фунтов от отказа от еды, чтобы у ее четырех оставшихся в живых детей было немного больше еды. Социальные работники правительства заявили, что она сильно недоедает, как и ее мать и ее 6-летняя дочь Марианьерлис. Семья пять дней подряд не употребляла ничего, кроме воды.
Марианирлис часами следит за миссис Мершан, плачет и рыдает, умоляя о еде. Мисс Мерчен безучастно смотрит на пол, и слезы скользят по щекам девочки.
«Мама, я голодена!» - кричит она.
Ее вес колеблется от 20 до 29 фунтов, в зависимости от того, сколько еды она может получить. Недавно Марианьерли упала в обморок после двух дней без еды.
Семья сделала свой дом с родственниками в заброшенном государственном жилищном проекте, без водопровода или внутренней сантехники, а также электричества. Это неудобно, но все их доходы тратятся на питание.
Детские портреты детей, одно из их немногих заветных вещей, висящих на стене. Единственная еда во всем доме - половина мешка с солью и одна известь.
«Это кошмар», - сказала 25-летняя сестра госпожи Мершан, Андреана дель Валье Мершан, описывая, как детей начинает рвать и как они начинают болеть после нескольких дней отсутствия еды. Ее собственная 5-летняя дочь потеряла 11 фунтов в этом году и теперь весит всего 17 фунтов.
Ожидается, что страдания венесуэльских семей в следующем году ухудшатся. Помимо предупреждения МВФ, что инфляция может превзойти 2300 процентов, наблюдатели опасаются, что левое правительство будет по-прежнему отказываться от международной помощи по политическим соображениям.
«Если они согласятся на помощь, они согласятся с тем, что здесь гуманитарная катастрофа, и официально признают, что их население уязвимо и насколько провальна их политика», - сказала Сюзана Раффалли, специалист по чрезвычайным ситуациям в области продовольствия, которые консультируются по Каритас в Венесуэла.
Кризис говорит, что правительство Венесуэлы использовало пищу для сохранения социализма. До недавних выборов люди, живущие в правительственных жилищных проектах, заявили, что их посетили представители их местных советов социалистических сообществ. Созданные правительством группы, которые организуют доставку коробок с дешевой едой, и угрожают их урезанием, если они не проголосуют за правительство.
Родственники Кениербера не ждут, что экономический кризис в ближайшее время спадет. Они боятся, что еще один ребенок в семье может умереть.
«Я беспокоюсь об этом днем и ночью», сказала его тетя, Андреа.
