Феликс Зомари. Воспоминания. (1)⁠⁠

Банкиры - особенный народ. Они предпочитают быть в тени не терпят шумихи. Деньги, как известно, любят тишину. В этой тишине легче принять решения, эхо которых может разбудить каждого своим грохотом. И, разумеется, банкир должен прекрасно разбираться в экономике и политике чтобы успешно заниматься своим делом. Феликса Зомари прозвали в своё время "Цюрихским вороном" за свои мрачные, но точные прогнозы. Прочитав его воспоминания, окунаешься в атмосферу столетней давности и поражаешься эрудицией, реальному взгляду на вещи и независимости автора.

Найти эту книжку было не так просто. Английским переводом своей книжки был недоволен сам автор. Свежее современное немецкое издание размели в считанные месяцы, сейчас допечатывают тираж. Пришлось разыскать у букинистов издание 1959 года. Мне повезло, и я взял практически по цене современного.

Родился наш герой в 1881 году в Вене. Австро-Венгрия представляла собой бурлящее средоточие центральноевропейской культуры, и всё, чему было суждено расцвести в бурном двадцатом веке - всё это уже было в Вене нулевых: и националисты, и пангерманисты, и социал-демократы, и христианские социалисты. Дряхлеющий Франц-Иосиф неспешно выезжал на своей повозке в сопровождении такого же старого адъютанта из Хофбурга в Шёнбрунн изо дня в день и всегда в одно и то же время, и никто его не охранял. Зомари вспоминает в ностальгии по прошлому слова Аристотеля о том, что король защищает свой народ, а тиран - защищается от своего народа. Думаю, что хоть оно верно, но увы, времена меняются, и сыну императора цитата Аристотеля сохранить жизнь не помогла.

Закончив гимназию, наш герой написал ни много, ни мало, а историческую работу о развитии акционерных обществ Австро-Венгрии, которую прочли и оценили видные деятели науки того времени, в том числе Карл Менгер, знаменитый экономист, основатель австрийской школы, разбивший в пух и прах трудовую теорию стоимости Маркса. Он разыскал свежего студента Венского университета и спросил, откуда он понахватался таких знаний. "В отцовской библиотеке", - ответил Зомари. В качестве ассистента Менгера, а затем и Филиповича (параллельно учёбе) началась его успешная академическая карьера. У Зомари было много выдающихся однокурсников: Шумпетер, Прибрам, Мизес, Отто Бауэр, Ледерер, Гильфердинг. Время разметало их - ни один не закончил жизнь на родине. Вот в этой разношёрстной толпе вырос наш герой в молодого перспективного учёного. И хоть буржуазный либерализм к тому времени ушёл из Парламента, в академических кругах он был силён, что отложилось на убеждениях Зомари.

В ночь с 8 на 9 февраля 1904 года японский флот напал на Порт-Артур и уничтожил русские корабли. Феликса спросили о его оценке этих событий, и он, не медля, ответил: "Девяносто лет мира нашли свой конец, теперь начинается время войн и революций". Продолжив свою учёбу в Берлине, Зомари заинтересовался финансовым положением Российской Империи, занявшей много денег у своих союзников, прежде всего у Франции. Войдя в курс дела, он печатает статью под красноречивым названием "Банкротство России". По его мнению, Россия, и в мирное время с трудом платящая по займам, столнувшись с войной, окажется неспособной это делать.

Прошло ещё пару лет, и по рекомендации Филиповича Зомари взяли в секретариат Англо-Австрийского банка в Вене, где он практически с нуля стал постигать азы банкирского ремесла, занимаясь этим весьма успешно. Начало деятельности совпало с кампанией очередного займа России, в котором австрийские власти пытались добровольно-принудительно втянуть и Англобанк. Зомари написал в отсутствие своего шефа меморандум, в котором обосновывал нежелательность займа. Вернулся шеф и собрался было сделать выволочку новичку, но тут оказалось, что меморандум был признан весьма ценным и был разослан по другим банкам. Деньги всё же пришлось выделить, и когда английские хозяева банка узнали об этом, они пришли в ярость, что злейшему врагу - России (хоть на тот момент Россия уже была членом Антанты) дали кредит. Отбрехиваться послали 23-летнего Зомари, который захватил пару копий своих книжек о банкротстве России. Он блестяще справился, а книжицу взял себе английский управляющий, обещав показать одному знакомому. Английскому королю, ага.

Работа в Англобанке познакомила его с многими интересными людьми. Он стал свидетелем напряжённых отношений между немцами и французами, которые во много были основаны просто на непонимании мотивов собеседника. С плохо прикрытым восхищением он рассказывает, как русские представители оставляли не потраченными часть займов и пускали их на манипуляции парижским денежным рынком, с тем, чтобы дешевле получить новый займ. Сам знаменитый российский финансовый агент Рафалович заявился к нему в гости, намекая, что неплохо бы написать новую книжку о России и её улучшившемся положении. В Вене Зомари свёл знакомство с Фрейдом, о котором говорит, что того явно перехвалили. Академические круги наш молодой банкир не покинул, принимая участие в дискуссиях. Уже тогда он горячо критиковал социалистов и им подобных за попытки монополизировать что можно (высокопроизводительная промышленность, например табачная), и что нельзя (трудоёмкие: сельское хозяйство и т.д.). В этом смысле он высоко оценивал реформы Столыпина. Если бы не покушение, России бы удалось через пару десятилетий создать основы "здорового сельского хозяйства". А случилось - что случилось. Большевики создали колхозы вполне в духе английской экономической доктрины начала девятнадцатого века.

В процессе дальнейшей работы молодому Зомари стали видны дальние сполохи грядущей войны. О том, что она грядёт, он догадался по реакции на намерение Австро-Венгрии построить прямое железнодорожное сообщение с Турцией. В обычное время никто даже бы и бровью не повёл, а в этот раз проект встретил ожесточённое сопротивление со стороны ведущих геополитических конкурентов (Северный Поток - ау!). Аннексия Боснии была встречена воем с Запада (Крым...). Пазл сложился, когда и учёные-экономисты стали говорить о том, что экономике всё равно, что производить - пушки или плуги и о том, что деньги не имеют ценности (добро пожаловать, современная денежная теория). Путь к милитаризации за счёт денежной эмиссии был открыт.

Стремлению предотвратить войну был посвящён переезд Зомари в Берлин в 1909 году. Он занялся там профессорской деятельностью и пытался оказать влияние на политиков, чтобы снизить напряжённость прежде всего между Британией и Германией. Кое-что ему удалось. Страны договорились по поводу флотов, а также Багдадской железной дороги, последний отрезок до Персидского залива был отдан в концессию англичанам. Но увы, после Сараевского убийства стало ясно, что дело - труба. Феликс обратил деньги своих друзей в золото и перевёз его в Норвегию и Швейцарию.

На вопрос о возможном расследовании теракта для предотвращения войны Зомари отвечает, предлагая представить себе такую ситуацию: американский президент убит бандой китайских коммунистов во время своего визита на Алеутские острова. На требования правительства США предлагают созвать конференцию с участием России и Китая или позволить правительству Пекина провести расследование. И если США не согласились бы, их бы стали упрекать в агрессивности или во вмешательстве в дела суверенных государств. Что ж, случись подобное в наши дни, то, пожалуй, и сегодня трудно было бы представить себе иное развитие событий. Зомари отвергает упрёки в империализме как причине войны, указывая, что Британия с Германией договорились, а Австро-Венгрия была довольна статусом-кво (ага, после аннексии Боснии). Я всё же думаю, что валить на сербов - несерьёзно. Противоречия между державами имели место, военные блоки - наличествовали, доверие между правительствами - отсутствовало. В этих взрывоопасных условиях любая искра неизбежно должна была привести к мировому пожару.