VinylChloride

С мужем в прошлом году продали свою квартиру и купили большой дом в пригороде. Моя мама почти сразу начала жить с нами. Места много, дети всегда под присмотром, да и маме нескучно. Её квартира - маленькая хрущевка, но в самом центре города, стояла просто так. Мебель, техника - всё осталось в квартире, потому что у нас в доме всё есть. В общем, заезжай и живи. Ремонт, кстати, там неплохой, поэтому и не сдаём. Жалко.
Два месяца назад попросился родственник мужа пожить там пару месяцев. Нам не жалко, пусть живет, заодно и коммуналку будет оплачивать. Больше мы ничего и не хотели брать.
Первый звоночек раздался, когда он приехал за ключами и посмотреть квартиру. Сначала сказал, чтобы мы убрали ковер из большой комнаты, потом ему понадобился новый чайник и кастрюля поменьше. Потом позвонил, сказал, чтобы я вымыла в квартире окна. И на днях выяснилось, что он за квартиру ничего не платил. По его словам: ну а че, я там только ночую, электричество и воду практически не трачу.
Теперь вот сижу и думаю, как бы его так выселить, в разговоре с мамой он сказал, что хочет еще остаться пожить.

Брат был старше меня на пять лет. Пока я была маленькая, ему приходилось меня за собой везде таскать, потому что родители были вечно на работе, а одну меня нельзя было оставлять. Поэтому бегала я по крышам гаражей, жевала гудрон, лазила по заборам, материлась и стреляла из рогатки не хуже любого дворового пацана. Платья на мне буквально «горели», мать вздыхала и штопала их, но мальчишечьи вещи не давала мне надевать.
В какой-то момент я выросла, и уже стало неудобно ходить за братом. Да и у него появились новые дела, и младшая сестра только мешала. Мы отдалились друг от друга, но отношения остались хорошими, хотя я уже не знала всех его тайн.
Уже было на исходе лето 1998 года перед его последним курсом института. Димка пришёл домой и говорит:
- Пацаны зовут на речку на пару дней, а мне как-то неохота. Лучше дома посижу.
Я его уговорила поехать с ними, думала, что так будет лучше, что он немного развеется.
Через два дня к нам в квартиру пришёл его лучший друг. Спросил, где мой брат, на мой ответ, что он ушёл с ним, тот крупно затрясся и заплакал. По его словам утром Димка взял катамаран в аренду и не вернулся.
Утром десятого дня поисков мать заявила, что надо ехать в соседний город, что он там. Пытались её переубедить, но она была как сумасшедшая и настояла на своём. Мы его нашли там, в морге.
Я уже в два раза старше своего старшего брата, уже нет в живых многих родственников. Но редко проходит день, в который бы я не думала о нём. Не знаю, есть ли жизнь после смерти, встретимся ли мы там, но я верю, что пока помню и думаю о нем, мой брат жив

Весной у мамы что-то случилось с кишечником, нормально в туалет сходить не могла, то запор, то понос. Весной в поликлинику попасть не удалось, пришлось обследование проходить летом. В конце июля узнали, что у неё объемное новообразование в толстом кишечнике, дождались результатов гистологии (а они делаются три недели) и пошли в онкодиспансер. Там сказали, что прогноз хороший, что подобные операции проводят постоянно и тп. Дали очередной список анализов и сказали готовиться к операции. На дворе был сентябрь, и коронавирус по-новой входил в нашу жизнь. Первого октября мама легла в онкодиспансер. ПЦР анализ на коронавирус был отрицателен, кт грудной клетки накануне ничего не показало. Шестого октября была проведена лапароскопия, был поставлен анастомоз. Из-за коронавируса никого не пускали внутрь, врачи по телефону говорили, что все прекрасно, восстановление идёт без осложнений, только мама по телефону говорила, что боль не уходит, а становится сильнее. Врачи отмахивались. 10 числа узнаем, что хирург оперировавший маму заболел коронавирусом. У мамы берут мазок, он положительный. КТ от 14 октября: поражение легких 20 процентов. Температуры нет, но боль по ее словам ужасная. Врачи всё также по телефону говорят, что боли на фоне коронавирусной инфекции. На следующий день маму переводят в ковидный госпиталь. И там уже экстренно делают операцию по удалению абсцесса межкишечного пространства. Мама сразу же попадает в реанимацию, за два дня поражение легких выросло в три раза. 10 дней реанимации, четыре дня в палате и маму выписывают, похудевшую, неходячую, с мокнущими швами. К госпиталю никаких претензий нет, они сделали всё по максимуму. Все претензии к онкодиспансеру, как можно было проморгать в хирургическом отделении абсцесс? И потом в выписке внаглую писать, что осложнений нет, и на кт лёгкие чистые.