Сергей Кургинян о ситуации на Юго-Востоке
Добрый день!
Абсолютно в городе совершенно спокойно – я имею в виду город Донецк.
То, что возымело место сегодня [оставление Славянска силами ополченцев], постепенно все более неким образом очерчивается. И в этом смысле мы всё время задаем одни и те же вопросы. Мы никоим образом не проблематизируем героизм тех, кто сопротивлялся в Славянске. Мы не хотим никаких особенных противоречий внутри силовых лидеров. Но мы обязаны задать несколько вопросов, потому что их задает каждый житель. «Как же так, – говорят люди. – [нрзб.] всё время говорили, что, вот, Россия мало помогает, что всё прочее, но, несмотря на то, что она мало помогает, [нрзб.] ополченцы причинили гигантский ущерб бандеровскому противнику.
Я специально в двух передачах задавал вопрос, сколько «200-х» и «300-х», то есть сколько раненых и убитых в последний день. И я хочу, чтобы мне ответили те, кто должны это знать точно. Все, что обсуждается в военной среде, говорит о том, что не было ни одного «200-го» и «300-го» в последний день. Ни одного! Но даже если они были в каком-то минимальном количестве, что побудило уйти [из Славянска] и чем это было вызвано, и как уходили, через какой «коридор»?
А ведь это вопрос, во-первых, о мирных жителях, а, во-вторых, о тех, кто остался. Потому что есть и те, кто сказали, что уходить не будут. А главное – местные жители. Как можно было уходить, пока они оставались? И какой к этому был мотив? Враг начал ковровые бомбардировки? Враг начал сумасшедшие танковые атаки? В Славянске руками героических людей, оборонявшихся против бандеровской нечисти, была создана высочайшая инфраструктура… Все разговоры о том, что российской помощи нет, – это полная ложь! Это наглая полная ложь! Я хотел бы, чтобы те, кто так лгут, посмотрели мне в глаза, – я надеюсь, мне представится такая возможность. Конечно, помощь оказывает гражданское общество. Но оно ее оказывает не на уровне гуманитарной помощи, а очень серьезную. И это было!
И основные потоки, при помощи которых гражданское общество – подчеркиваю еще раз – оказывало мощную помощь Сопротивлению, шли в Славянск. Значит, там хватало всего. И кроме того, там не было никаких массированных атак. Что же было? И почему губернатор… не помню, как его… Тарута, Таратута… ну, бандеровский ставленник, начал разговор о лагерях беженцев, которые будут изгнаны из Славянска, за два дня до событий [оставления Славянска силами ополченцев]? Я сообщаю слушателям абсолютно точную информацию. Почему начался этот разговор? С чем он был отдан?
Здесь огромное количество настоящих спартанцев. Пришедших, для того чтобы сражаться. Это фантастическое зрелище – проснувшаяся Россия. Пусть пока что еще проснулось воодушевление. Завтра проснется дух.
Я хочу сказать, что зрелище человеческое – очень сильное. Люди, которые пришли, – это штатские люди, которые сильнее военных. Военные сидят [нрзб.] и чего-то обсуждают, а здесь пришли самые простые люди. Жертвенно, как граждане. Их много. Проснулось русское воодушевление! Еще не дух, но воодушевление – проснулось. И оно творит чудеса. А если проснется еще и дух – будет «Нюрнбергский» процесс над бандеровцами. И этот процесс осуществится после того, как Украинская Национально-освободительная армия очистит Киев от бандеровской нечисти. И в полном соответствии с правом народа на восстание против тирании и правом граждан на защиту от геноцида
До встречи в СССР!
Абсолютно в городе совершенно спокойно – я имею в виду город Донецк.
То, что возымело место сегодня [оставление Славянска силами ополченцев], постепенно все более неким образом очерчивается. И в этом смысле мы всё время задаем одни и те же вопросы. Мы никоим образом не проблематизируем героизм тех, кто сопротивлялся в Славянске. Мы не хотим никаких особенных противоречий внутри силовых лидеров. Но мы обязаны задать несколько вопросов, потому что их задает каждый житель. «Как же так, – говорят люди. – [нрзб.] всё время говорили, что, вот, Россия мало помогает, что всё прочее, но, несмотря на то, что она мало помогает, [нрзб.] ополченцы причинили гигантский ущерб бандеровскому противнику.
Я специально в двух передачах задавал вопрос, сколько «200-х» и «300-х», то есть сколько раненых и убитых в последний день. И я хочу, чтобы мне ответили те, кто должны это знать точно. Все, что обсуждается в военной среде, говорит о том, что не было ни одного «200-го» и «300-го» в последний день. Ни одного! Но даже если они были в каком-то минимальном количестве, что побудило уйти [из Славянска] и чем это было вызвано, и как уходили, через какой «коридор»?
А ведь это вопрос, во-первых, о мирных жителях, а, во-вторых, о тех, кто остался. Потому что есть и те, кто сказали, что уходить не будут. А главное – местные жители. Как можно было уходить, пока они оставались? И какой к этому был мотив? Враг начал ковровые бомбардировки? Враг начал сумасшедшие танковые атаки? В Славянске руками героических людей, оборонявшихся против бандеровской нечисти, была создана высочайшая инфраструктура… Все разговоры о том, что российской помощи нет, – это полная ложь! Это наглая полная ложь! Я хотел бы, чтобы те, кто так лгут, посмотрели мне в глаза, – я надеюсь, мне представится такая возможность. Конечно, помощь оказывает гражданское общество. Но оно ее оказывает не на уровне гуманитарной помощи, а очень серьезную. И это было!
И основные потоки, при помощи которых гражданское общество – подчеркиваю еще раз – оказывало мощную помощь Сопротивлению, шли в Славянск. Значит, там хватало всего. И кроме того, там не было никаких массированных атак. Что же было? И почему губернатор… не помню, как его… Тарута, Таратута… ну, бандеровский ставленник, начал разговор о лагерях беженцев, которые будут изгнаны из Славянска, за два дня до событий [оставления Славянска силами ополченцев]? Я сообщаю слушателям абсолютно точную информацию. Почему начался этот разговор? С чем он был отдан?
Здесь огромное количество настоящих спартанцев. Пришедших, для того чтобы сражаться. Это фантастическое зрелище – проснувшаяся Россия. Пусть пока что еще проснулось воодушевление. Завтра проснется дух.
Я хочу сказать, что зрелище человеческое – очень сильное. Люди, которые пришли, – это штатские люди, которые сильнее военных. Военные сидят [нрзб.] и чего-то обсуждают, а здесь пришли самые простые люди. Жертвенно, как граждане. Их много. Проснулось русское воодушевление! Еще не дух, но воодушевление – проснулось. И оно творит чудеса. А если проснется еще и дух – будет «Нюрнбергский» процесс над бандеровцами. И этот процесс осуществится после того, как Украинская Национально-освободительная армия очистит Киев от бандеровской нечисти. И в полном соответствии с правом народа на восстание против тирании и правом граждан на защиту от геноцида
До встречи в СССР!