1Wihapress1

Значок "Дежурный по роте" , повидал на своём веку некоторое дерьмо. Штатная булавка давно отсутствовала. Вместо неё использовалась, большая канцелярская скрепка, разогнутая в виде буквы S и просунутая в проковыренное отверстие, в верхней части значка.Другим же концом скрепки значок крепился за прорезь пуговицы кителя.Конструкция эта, была весьма не надёжна. При беге и резких движениях, значок норовил отвалиться и приходилось постоянно придерживать его рукой.
-Учебная группа! Подъём! Форма номер три!Для выхода на зарядку, становись! , - проорал дневальный.
Бойцы посыпались из кубриков,громыхая берцами с наспех завязанными или незавязанными вовсе шнурками, напяливая кителя и застёгиваясь на ходу, повзводно выстраиваясь на взлётке.
Новоиспечённые командиры отделений, сами ещё вчера такие-же бойцы, подгоняли самых нерадивых:
- Быстрее, убытки! Бегом марш! Мало времени вам!
Через пару минут, " учебка" с грохотом покинула второй этаж ппд.
Дежурный поправил значок, и пошёл в кубрик, расположенный напротив туалета. Это был бывший кубрик " сержантского взвода", в данный момент он пустовал, на кроватях лежали матрасы, скатанные в рулоны, внутрь каждого из которых было завёрнуто одеяло и подушка, без постельного белья. У него было приблизительно пол часа, до того как группа вернётся с зарядки. Он раскатал одну из скаток, на ближайшей к двери кровати, и очень аккуратно прилёг, строго на спину, что-бы не дай бог не помять форму и тем самым не "спалиться". И вырубился.
Грохот нескольких десятков ног, вернул его в реальность. Дежурный резко вскочил, поправил форму, ремень, осмотрел себя с ног до головы, и умер. Вернее, он очень захотел умереть, от того что он увидел. На груди не было значка. В полумраке, он начал судорожно осматривать матрас.
- Дежурный по группе, на выход!,- проорал дневальный!
На ватных ногах, младший сержант, выбежал из кубрика. Рядом с постом дневального, стоял командир учебной группы.
- Товарищ подполковник! За время вашего отсутствия происшествий не случилось! Личный состав занимается согласно распорядку дня! Незаконно отсутствующих нет!, хриплым, дрожащим голосом доложил дежурный, и умер во второй раз.
- Свободен, -небрежно бросил командир, и прошёл в канцелярию.
-Фуух, не заметил, - пронеслось в голове у солдата. Срочно в кубрик! Так, кровать, матрас, одеяло, подушка...
- Дежурный по группе, на выход!, -орал дневальный снова и снова. И несчастный дежурный, снова и снова умирал. Начинался рабочий день, и офицеры приходили,уходили, и вновь приходили по своим офицерским делам. И каждый раз,где-то внутри дежурного с противным звоном, лопалась тонкая, натянутая струна.
Проклятого значка нигде не было. После развода, позвонили из штаба и объявили какую- то тревогу. И он трясущимися руками вскрывал КХО, и выдавал оружие, а потом, когда тревогу отменили принимал его, ставил КХО на сигнализацию.
В сотый раз перетряхивая матрас, одеяло и подушку, в сотый раз заглядывая под злосчастную кровать, он с грустью думал о том, как не справедливо обошлась с ним судьба, и не было на этом свете никого несчастнее его.
Окончательно отчаявшись, он прекратил все бессмысленные попытки поисков, и решил смириться со своей незавидной участью, отдав свою судьбу на волю проведения. Физических наказаний, он уже не боялся, ибо за пол года службы притерпел их не мало. Было стыдно. Пиздец как.
А через пару часов,видимо от нечеловеческих переживаний, у него сильно скрутило живот. Ни о чём не подозревая, он уныло побрёл в туалет, зашёл в кабинку, расстегнул ремень, выправил из штанов китель, и только начал приседать на корточки, как вдруг что- то плоское скользнуло по телу из- под кителя и он услышал предательское:
- БУЛЬК!
Мелькнувшая надежда, стремительно ускальзала в пучину солдатского "очка". Но не таков был дежурный, что-бы после всего пережитого упустить последний шанс отделяющий его от спасения. С ловкостью мангуста, он подпрыгнул с корточек, разворачиваясь в полёте на сто восемьдесят градусов, и падая на колени со спущеными штанами, сунул руку в чёрную бездну. И судьба улыбнулась ему. В глубине "очка", на самом краю гидрозатвора, он кончиками пальцев ухватился за край значка!
Через пол часа,из туалета вышел совершенно другой человек, сияющий от счастья, увереннный в себе, как верховный главнокомандующий, младший сержант.
- Дневальный!, - скомандовал он, - Почему в умывальнике грязно?, - Давай! Мало времени тебе! Убыток!

Из бойцов учебной группы попасть в "ночники" наряда по столовой, могли не только-лишь все. Точнее тут и не скажешь. Репутация должна была быть железная. Отличник боевой и политической, ни дать ни взять.Оставляя двух молодых разъебаев без присмотра, на всю ночь, командование должно быть уверено в том, что -"За время Вашего отсутствия, проишествий не случилось!" Ну и в этом роде.
Как только наряд закончивший уборку, ушкандыбал в располагу,два обормота переглянулись. Их лица сияли.
- Свобода, бля! - протянул первый.
- Кайф, нахуй! - ответил второй.
И оба не сговариваясь, двинули на обход опустевшей столовой. Главный зал и цеха были погружены во тьму, лишь кое-где горели одинокие, тусклые лампочки дежурного освещения.Кроме них в столовой были ещё два человека, но по мнению двух вечно голодных пацанов, никакой опасности эти двое не представляли. Первый,повар старше призывом на пол года, добрый парень, не раз угощавший молодых ништяками. И второй,отслуживший 1,5 года старший повар Заяц.
Для "соловьев", Заяц был существом почти мифическим, уровня богов Олимпа.За три месяца службы, видели они его от силы пару раз. Как и все "прадеды", за живых существ он их не считал, и поэтому они даже не могли представить, что должно было случиться, что-бы их дороги пересеклись.И поэтому, когда в одной из духовок горячего цеха, они обнаружили миску до краёв наполненную какой-то незнакомой субстанцией , ни одна молекула в их голодном организме не предупредила об опасности. Напротив, разочарованию в находке не было предела.
-Это чё-за хуйня? - спросил первый.Второй осторожно понюхал миску,- Капуста какая-то, что-ли? Выглядит как-то стрёмно.
- Ну хуй с ней, не пропадать-же добру! Давай сожрём.
- Давай, - согласился второй.
Через пять минут, они уже как ни в чём ни бывало, сыпали из мешков картошку в картофелечистную машину, и предвкушали как по окончании работы, добрый парень-повар разрешит им пожарить этой самой картошки, отсыпав немного свежего фарша, который он накрутил на котлеты на будущий день. А утром, когда они помогут ему с завтраком, он даст им масла и сахара.
За шумом картофелечистки они не сразу услышали, как дверь в овощной цех открылась. На пороге возник добрый парень.
- Пацаны, - сказал он, - а это не вы случайно, капусту из духовки сожрали? И озорно улыбнулся.
Двое многозначительно переглянулись. Прямо сейчас, их маленький мир стремительно летел в пучину армагеддона.
- Поздравляю вас пацаны! Это была капуста Зайца!, и заржал что есть мочи.
И в тот-же миг, пустую столовую пронзил ужас потусторонннего рёва: - ПИДАРАААСЫЫЫ! КААА МНЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!
Двое бойцов, вышколенные за три месяца службы, рванули на встречу судьбе. Свирепый Заяц, летел им навстречу. - В КИПАДАЧУ, СУУУУКИИИ!, орал он.
- Заяц, мы не знали, - пролепетал первый, отлетая от удара ногой в живот в глубь тёмного коридора.
-Заяц, прости, - проскулил второй, отправляясь туда- же.
-ВСТАААТЬ! КААА МНЕЕ! ВКИПАДАЧУУ!
Белуги бойцов стремительно чернели от ударов обутых в берцы ног. Мысли чехардой неслись в головах. Как? Как это могло произойти с ними? Какая нахуй капуста? То что лежало в той миске, никак не могло увязаться с богом Олимпа-Зайцем.По их мнению, такие как Заяц, последние пол года должны питаться исключительно сливочным маслом и сахаром. КАКАЯ НАХУЙ КАПУСТА? Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.
-Голода ебаные! - произнёс Заяц остывая.- Я два года здесь жру одно и тоже! В кои веки, попросил повара, капусты мне по- домашнему запечь в духовке! А вы , суки, сожрали всё! Ненавижу, твари!
- Заяц, прости......

-По результатам, квалификационных испытаний, присвоить воинское звание младший сержант, следующим военнослужащим.
Кэп, начал зачитывать фамилии курсантов " сержантского взвода".Названный боец, выбегал из строя, и бежал к нему. За два шага переходя на строевой, вскидывая руку в воинском приветствии, докладывал о своём прибытии.
Кэп, вручал бойцу бутафорские погоны,которые из года в год участвоввли в церемонии. По окончании которой,новоиспечённый " сержантик", сдавал их обратно. Кэп, по- отечески, приобнимал бойца, крепко жал руку, улыбался своими черными усами, произносил дежурное напутствие. Боец-же, в свою очередь, выполнял команду "круугоом", повторно вскидывал руку, и орал на весь плац:
-Служу отечеству и Спецнааазуу!
И под жидкие, аплодисменты возвращался обратно в строй.
Не смотря, на всю торжественность обстановки, новоиспечённые младшие сержанты, никакой радости, не испытывали. Потому что они знали, что настоящая церемония, присвоения званий, будет проходить, после отбоя, в каптёрке. И проводить её будет старшина и три зам. ком. взвода. Старшие сержанты по званию, и "деды" по сроку службы.
Через несколько минут, утренний развод был закончен, подразделения разошлись по своим делам. В ожидании экзекуции, день тянулся бесконечно долго. Старшина плотоядно улыбался, предвкушая ночные события, "сержантики", ходили подавленные. И дело не в том, что они боялись, нет, каждый из них, за пол года службы, пизды получал, не раз и не два. Но происходило это чаще всего, моментально, сразу после проступка. Здесь-же, ожидание неизбежности, выматывало, и всем им, хотелось поскорее пережить эту ночь.
Около часу ночи, восемь пацанов, одетых по форме номер 2, зашли в каптёрку учебной группы. Деды уже были на месте. Церемония началась.
По традиции, посвящаемый становился по стойке " вольно", сзади него, на табуретку вставал посвящающий, и со всего размаху бил его одновременно, двумя руками, ребрами кулаков, по плечам.Каждый. По очереди. Количество ударов соответствовало количеству лычек, то есть два. После этого младший сержант, официально признавался, произведённым.
Начинал процедуру, Бармалей, "сержантики" повеселели, ведь это был их зам.ком. взвода, в котором они души не чаяли, за его справедливость, смелость и человечность. Бармалей, едва заметно, подмигнул пацанам, мол, не ссыте, бить буду впол силы, и приступил к экзекуции.
- Бля, хули ты их жалеешь!? , заорал старшина.
- Ебашь, сильнее!
- Бля, Кука, а если я поломаю кого?Ты на "дизель" хочешь, вместо дома? Я нет! Резко осадил его, Бармалей. Старшина, притих, но в его злобном взгляде, читалось:"ну всё щенки, готовьтесь!" За Бармалеем, быстро отпосвящались зам.ком. 1-го и 2-го взводов. Было заметно, что и им не сильно доставляет удовольствие происходящее. И настала очередь старшины.
Кука, был садистом, и подошёл к процессу творчески. После первого удара, что есть силы, наотмашь, он с удивлением, констатировал:
- Бля! Больно, руки нахуй!
Слез с табуретки, и одел на руки, мма-шные перчатки.
- Ну-ка, попробуем!
И ударил с новой силой.
- Один хуй, больно! Ща приду!
С этими словами, он вышел из каптёрки, и все услышали, как он открывает КХСС. Старшина вернулся в каптёрку, держа в руках два ПР-а.
В течении следующей недели, младшим сержантам, учебной группы, было запрещено, выходить на зарядку и спорт-массовые мероприятия, с голым торсом.

Сопровождающие, команду 220а/2, офицеры, из-за черезмерного возлияния, проспали нужную станцию. Поэтому , пару километров, до ожидающих "Камазов", пацаны, вынуждены были, бежать трусцой, по первому ноябрьскому снегу.
Перед погрузкой в" Камазы", два, сопровождающих солдата, разгрузили рюкзаки пацанов , набитые вкусняшками, в две, заранее приготовленные, спортивные сумки, неимоверных размеров, со словами:
- Бля, пацаны, один хуй у вас там всё отнимут. Чё вам, жалко что-ли?
Пацаны не противились, ибо за два дня ожидания на ОСБ, эти двое стали, вроде как- бы "своими". Видимо сказывалось состояние стресса и неизвестности, а эти двое, вели себя как бывалые воины, и пацаны невольно тянулись к ним, и лезли с распросами.
"Камазы", остановились рядом с плацем одного из полков дивизии, и пацаны начали спрыгивать из машин, и сбиваться в кучки. Все тоскливо оглядывались по сторонам. Было раннее утро, солнце ещё не взошло, а на плацу, уже копошились солдаты с лопатами и мётлами, которые, при свете фонарей, занимались очисткой плаца от свежевыпавшего снега.
Увидев , вновь прибывших пацанов, солдаты, бросив работу, начали о чём-то шушукаться между собой, с опаской поглядывая в сторону "Камазов".Наконец, видимо, двое самых смелых подошли к пацанам. Вид у них был, пугающе жалкий. Тонкие суконные шинели, с мохрящимися краями пол.Шапки-ушанки, похожие на ежей.
И грустные глаза.
- Пацаны, у вас есть, какая-нибудь еда? Спросил один из них.
- Хотя- бы, хлеба. Сказал второй.
Сказать, что пацаны охуели- ничего не сказать. Заканчивался 1999-й.

-Учебка! Закончить приём пищи! Встать, на выход! Старшина , упивался своей властью, над 80-ю, голодными пацанами, которые проглотив завтрак, даже не поняли, что это было.
-Сержантский взвод! Сидеть! Рявкнул, зам.ком. взвода Бармалей. На мгновение, старшина встретился с ним глазами.
- Я сказал, встать на выход! Проревел, старшина, свирепея. 16 курсантов, взвода по подготовке сержантов, сидели окаменев и боясь пошевелиться.
- Сидеть! Спокойно, повторил Бармалей.
- Вы чё, щенки ебаные, охуели? Вам старшина приказывает! Встать! На выход!
- Я приказываю, сержантский взвод, сидеть! Так-же спокойно, и холодно произнёс Бармалей.
- Ну всё, щенки, готовьтесь! Старшина произнёс, свою коронную угрозу.
- Учебка, на выход, бегом, марш! В колонну по три, становись! Изо всех сил, сдерживая свой гнев, проорал старшина.
Два взвода, гремя берцами, по окантованным железом ступеням, взбегали с цокольного этажа столовой, на улицу. И выстраивались, в три ровные колонны.
Курсанты, сидели и грустили. Каждый из них понимал, что от меряния хуями, старшины учебной группы и заместителя командира, одного из взводов, ничего хорошего, ждать не приходится. Старшину, они ненавидели, всей душой, а Бармалея, наоборот, боготворили. Но Бармалей, и старшина, были как-бы друзья, одного призыва, и вдобавок земляки, поэтому иллюзий никто, не питал, все готовились, к худшему.
- Взвод, встать! Скомандовал, Бармалей.
- На раздачу, за добавкой, шагом марш!
Курсанты, не поверили своим ушам. Добавка, да ну нахуй! Не может быть! С радостными улыбками, переглядываясь, с блаженным почтением, косясь на Бармалея, выстраиваясь в очередь, вдоль перилл, к вращающемуся барабану раздачи пищи.
- Точите спокойно, как закончите, выходите строиться. Сказал Бармалей, и пошёл на улицу.
Через пол часа, в кубрик сержантского взвода, с ПР-ом в руках, вошёл старшина.
- Ну чё, щенки, слабости заебали? По одному, ко мне! Прошипел он. Бармалея в кубрике, не было.
После отбоя, в туалете, бойцы, рисовали йодные сетки, друг-другу, на располосованнных Пр-ом ягодицах. Никто из них, уже не грустил, напротив, в коллективе, царило приподнятое настроение, ведь благодоря Бармалею, было уязвлено самолюбие ненавистного старшины, а вторая порция завтрака, с торицей компенсировала, последующие репрессии.