Лето стояло знойное и неподвижное. Воздух над асфальтом дрожал, листья на деревьях висели безжизненно, будто вырезанные из тонкого зеленого металла. Даже птицы умолкли, укрывшись в густой тени. Мир замер в ожидании.

Первой пришла прохлада. Внезапный порыв ветра, пахнущий мокрой пылью и озоном, ворвался в открытое окно и закрутил бумаги на столе. Я выглянул на улицу. Небо на западе потемнело, стало свинцово-лиловым, тяжелым и низким. По асфальту, словно рассыпая бусины ртути, запрыгали первые, редкие и крупные капли. Они оставляли на сухой земле темные пятна-монетки, которые мгновенно впитывались жадной почвой.

А потом небо разверзлось. Сначала это был ровный, сплошной шум, нарастающий гул, который вот-вот должен был перейти в грохот. И он перешел. Дождь хлынул не стеной, а целым водопадом, обрушившимся на город. Он не падал, он стоял, плотный, колышущийся, живой. Водяные струи с силой били в стекла, срывались с крыш, превращаясь в бушующие потоки, и тут же, не долетая до земли, подхватывались новыми струями.

Я не мог оторваться от этого зрелища. Мир за окном растворился в серой, подвижной пелене. Деревья пританцовывали под яростными порывами ветра, сгибаясь и распрямляясь, сбрасывая с листьев налипшую грязь. По улице, уже превратившейся в реку, неслись пузырящиеся волны. Гром гремел где-то совсем рядом, раскатисто и властно, а за ним, рассекая сумрак, лизали землю ослепительные молнии.

И запах… Этот божественный, ни с чем не сравнимый аромат летнего ливня. Свежий, пронзительный, смесь мокрой земли, нагретого асфальта, промытой зелени и чего-то неуловимого, первозданного. Он врывался в комнату, наполняя ее жизнью и силой.

А потом, так же внезапно, как и начался, ливень стал стихать. Грохот сменился ровным шумом, шум — отдельными струями, а струи — редкими, ленивыми каплями. Свинцовые тучи поползли дальше, и в разрыве между ними выглянуло солнце. Оно было еще неярким, призрачным, но его света хватило, чтобы в мокром мире вспыхнула радуга. Она повисла над мокрыми крышами, хрупкая и невероятно цветастая, как конфетти, брошенное в небо после грандиозного представления.

Я вышел на балкон. Воздух был свеж и прохладен, как глоток родниковой воды. Каждая травинка, каждый лист сияли миллионами крошечных бриллиантов. С крыш с веселым лепетом стекали остатки воды. Мир, только что бывший ареной стихии, теперь улыбался чистой, промытой улыбкой. И где-то высоко в ветвях, пробуя голос, запела первая, не побоявшаяся сырости, птица.

Летний дождь — это не просто погода. Это мгновенное преображение. Это буря, которая приходит, чтобы всё вымыть, освежить и напомнить о том, что даже в самом знойном застое есть сила для обновления.