Закрывая дверь перед адвокатом противоположной стороны⁠⁠

Оригинал: Shutting the door on opposing counsel

Примечание переводчика:

Это серия рассказов про адвоката с Reddit.

Он делится историями из своего более чем 30-летнего опыта юридической практики.

В начале девяностых для юристов наступили тяжелые времена. С деньгами было туго, а платежеспособных клиентов было мало. Я арендовал офис в небольшой адвокатской конторе у парня по имени Аарон, и дела у него шли неважно. У него был помощник, молодой паренек по имени Димитрис, который, хотя и обладал талантом привлекать клиентов, также принимал подпольные гонорары (что было довольно плохо) и не рассказывал об этом Аарону (что было еще хуже).

Аарону постоянно не хватало денег, а я едва выживал, имея молодую семью, которую нужно было содержать. Примерно через год после того, как я начал работать, Аарон позвал меня в свой офис.

«У меня проблема», — сказал он, — «На моем трастовом счете есть пятьдесят тысяч долларов, как раз достаточно, чтобы покрыть то, что мне должен клиент».

Аарон работал с застройщиками, и до краха рынка недвижимости в 1989 году его дела шли успешно.  Однако теперь он испытывал трудности.

«По-моему, это не проблема», — заметил я, — «Просто возьми деньги».

Я немного завидовал; мне было трудно представить, что на моем трастовом счете будет 50 тысяч долларов.

«Да, но потом я получил вот это», — ответил он, передавая мне документ.

Я не слишком разбирался в гражданском судопроизводстве; так как до этого я занимался защитой преступников, но документ был достаточно ясен. Клиентка Аарона утверждала, что не должна ему ни копейки и требовала вернуть свои деньги.

«Как деньги оказались на твоем трастовом счете?» — спросил я.

«Это долгая история», — ответил Аарон.

Я нашел это странным, но, с другой стороны, его моральный компас был неисправен, и, как я позже узнал, у него также была кокаиновая зависимость. В тот момент ему оставалось десять лет до лишения адвокатской лицензии, и он отчаянно нуждался в деньгах

«И что ты собираешься делать?» — поинтересовался я.

«Я ничего не буду делать», — сказал он, — «Потому что ты будешь с этим разбираться».

«Почему бы тебе не поручить это Димитрису?»

У Димитриса был опыт работы в гражданском секторе; у меня же его почти не было, кроме того, небольшого, что я получил, исправляя промахи Димитриса. Парень хоть и умел находить клиентов, но был ужасным юристом. Его карьера закончилась так же, как и карьера Аарона, - неприятным крахом на дисциплинарном слушании в Юридическом обществе.

«Заявление подается через две недели, а у него есть другое дело», – пояснил Аарон.

Возможно, но более вероятным было то, что Аарону очень нужны были эти пятьдесят тысяч, и он понимал, что не может доверить это дело Димитрису.

«Ты же знаешь, что это будет сложно, да?» — спросил я.

«Насколько сложно?»

«Десять тысяч», — ответил я.

Я собирался показать свое лицо в зале гражданского суда и мне нужен был довольно большой стимул, учитывая высокую вероятность того, что я облажаюсь и опозорю себя.

«Десять тысяч?» — удивился он.

Я оставался при своем мнении, поскольку деньги были мне нужны не меньше, чем Аарону, а возможно, даже больше.

«Десять», — повторил я.

«Только если ты выиграешь», — сказал Аарон, и я согласился.

Я отнес документы в юридическую библиотеку округа (в то время не существовало таких юридических ресурсов, как Quicklaw или Westlaw; по крайней мере, для таких небольших фирм, как наша, - маленькое заведение, выживавшее за счет крошек, падавших со столов крупных фирм) и провел день за исследованиями. На следующий день я составил ответный протокол, а еще через две недели я вел свое первое гражданское дело. И я выиграл, но не потому, что был хорош, а потому, что адвокат противной стороны был ужасен.

Я вернулся в офис еще до полудня, и Аарон был в восторге, даже оплатив праздничный обед. Димитрис тоже присутствовал и слушал, как Аарон восторженно отзывается о пятидесяти тысяч, которые ему предстояло получить. Или сорок, если учесть мою долю. Но затем я сообщил ему плохие новости.

«Ты ведь знаешь, что есть такая штука, как «апелляция»?» —  спросил я.

«Да, знаю», – ответил Аарон. – «Но кого это волнует? Они могут подавать апелляцию сколько угодно, это не помешает мне получить деньги».

Димитрис кивнул в знак согласия.

«Парень не подал апелляцию, и пока он этого не сделает, решение не будет приостановлено».

«Это так, — сказал я, — но предположим, что вы проиграете апелляцию?»

«Да пошел он», — сказал Аарон, и Димитрис с ним согласился.

«Ну получит он решение суда, и что?», — добавил Аарон.

«Если вы возьмете деньги, а суд вынесет решение не в вашу пользу, это будет означать, что вы нарушили условия доверительного управления».

Это привлекло внимание Аарона.

«И что нам делать?»

«Ничего, по крайней мере, пока», — ответил я.

Я заметил, что адвокат противоположной стороны довольно некомпетентен и, возможно, оставит подачу апелляции на последний момент или провалит ее вовсе. Нерасторопные юристы всегда рискуют столкнуться с тем, что факты обернутся против них. Я подозревал, что адвокат противоположной стороны относится к числу тех, кто откладывает действия на последнюю минуту, и у меня был план, как с ним справиться.

«Давайте подождем, подаст ли он апелляцию, а затем решим, что делать».  

Димитрис был сторонником немедленного получения денег, но Аарон отнесся к моим предупреждениям серьезно и согласился подождать. Однако это ожидание было тяжелым как для Аарона, так и для меня. На протяжении следующего месяца каждый раз, услышав звук входящего факса, мы вздрагивали. Секретарша получила указание немедленно предупреждать нас о любых новостях по делу на 50 тысяч долларов, но ничего не поступало.

К двадцать девятому дню Аарон был на грани срыва, и я тоже чувствовал давление. Напряжение нарастало весь день, и к четырем часам дня Аарон был вне себя.

«Мы просто должны продержаться еще один день», — сказал Аарон.

«Он уже пропустил срок», — ответил я.

«Но прошло всего двадцать девять дней, а ты говорил, что у него тридцать».

«Верно. Но он все равно упустил свой шанс. Он опоздал».

Я объяснил план, который был у меня на уме, и Аарон изумленно посмотрел на меня. Он набрал номер Димитриса, и через минуту тот вошел.

«Повтори свой план», — сказал Аарон, и я изложил его для Димитриса.

«Мы закрываем офис на день и запираем двери. Сообщаем сотрудникам, что им не нужно приходить, кроме одного человека, который будет отвечать на телефоны. Мы отменяем все встречи и тихо работаем сами по себе».

«Но он все еще может отправить документы по факсу», — заметил Димитрис.

Я вышел из кабинета Аарона и через несколько секунд вернулся.

«С факса возникли проблемы, поэтому я отключил его», — сказал я.

Аарон пристально на меня посмотрел.

«Мы можем это сделать? Закрыть офис на целый день. А как же телефоны?»

Я объяснил, что мы посадим на телефоны старшего клерка — умную женщину.

«Она будет сообщать людям, что произошла какая-то трагедия, например, с родственником или другом».

«Нам это не сойдет с рук», — сказал Димитрис, но только потому, что это была моя идея, и он пожалел, что не додумался до нее.

«Мы должны попробовать», — сказал я, и мы так и сделали.

Аарон сообщил всем сотрудникам, что на следующий день офис будет закрыт из-за его личных проблем, но старшего клерка ввел в курс дела.

На следующее утро, в офисе были только я, Аарон и старший сотрудник, так как Димитрис был где-то в суде. Телефон постоянно звонил, и каждый раз, когда клерк отвечала, она придерживалась сценария, который я для нее подготовил — небольшого туманного объяснения о причинах закрытия офиса.

Однако после десяти часов раздался очередной звонок, и на этот раз клерк поставила звонящего на удержание.

«Это он», — произнесла она резким шепотом, хотя звонивший находился на другом конце города и не мог нас услышать, — «Он интересуется, почему наш факс не работает».

«Следуй сценарию», — сказал я, и она сделала именно это.

Она снова подняла трубку и объяснила, что факс вышел из строя, но это не беда, так как мастер приедет в полдень, и он быстро его починит. Звонивший повесил трубку, и мы вернулись к работе.

Немного позже, в полдень, адвокат противной стороны позвонил снова. На этот раз ему сообщили, что факс по-прежнему не функционирует, но она сходит за новым, и когда вернется, подключит его, так что все будет в порядке. К трем часам факс будет работать, и проблем точно не будет. Звонивший снова повесил трубку, и мы с Аароном отправились на обед, убедившись, что дверь офиса за нами надежно заперта. На этот раз мне пришлось заплатить за свой обед.

«Сможем ли мы избежать неприятностей?» - спросил Аарон.

Я не был уверен, но ответил ему, что ситуация выглядит довольно оптимистично. Мы вернулись в офис, чтобы подождать.

В три пятнадцать адвокат снова позвонил, и по выражению лица клерка стало ясно, что он разозлился. Однако она продолжала следовать сценарию, подробно и обстоятельно объясняя, какие трудности возникли с прежним аппаратом, но теперь у нас есть новый, действительно хороший, который работает прекрасно, хотя пока не отправляет факсы. Но никто еще не посылал факсы, и если он хочет попробовать, то может...

Из трубки раздался крик ярости, который слышался даже без громкой связи. Он так же довольно громко повесил трубку.

«Держу пари, что его судебный пристав уже едет», — заметил я.

Мы сказали клерку уходить, а затем Аарон и я принялись за работу, чтобы подготовить место к визиту.

Когда раздался первый громкий стук в дверь, мы уже удобно расположились в приемной, на столе стояла бутылка скотча, и каждый из нас держал в руках по бокалу. Первый стук был громким, а следующий - еще громче.

«Я знаю, что вы там», — произнес посетитель, и я едва сдержал смех.

Это оказался не судебный пристав, а сам адвокат, пришедший с уведомлением об апелляции в последнюю минуту и отчаянно желавший его вручить.  Я молчал, как и Аарон, хотя было очень трудно.

Мужчина снова постучал, стуча костяшками пальцев по двери, требуя, чтобы мы открыли офис немедленно, иначе он сообщит о нас в Юридическое общество. Он подаст на нас в суд, он собирается нас поиметь, бла-бла-бла. Пока он бушевал, мы с Аароном сдерживали беззвучный смех, который усиливался, когда мы услышали, как мужчина трясет дверную ручку. Судя по звуку, он еще и прижимал свое громоздкое тело к двери.

«Это не имеет значения, — закричал он, — я все равно вручу вам бумаги».

К сожалению для адвоката противной стороны, я предвидел его следующий шаг: он попытается засунуть бумаги под дверь. Мы с Аароном пододвинули к двери кучу коробок с бумагами формата Legal (216 x 356мм), так что небольшое пространство между дверью и полом оказалось плотно закрыто. Я слышал, как бумаги хрустят, пытаясь протиснуться сквозь преграду, но под дверь ничего не пролезло. Адвокат пыхтел и отдувался еще десять минут, прежде чем наконец сдался и ушел. Мы с Аароном подождали еще час, чтобы убедиться, а затем улизнули, спустившись по лестнице вместо лифта.

На следующее утро Аарон снял деньги с трастового счета и перевел их на свои счета. Затем он вручил мне чек на десять тысяч долларов - самую большую сумму, которую я когда-либо видел. Я положил их на свой счет в тот же день, и эти деньги обеспечили нас с женой на несколько месяцев. Это была настоящая находка для молодого юриста, который изо всех сил пытался построить свою практику.

Мораль этой истории такова: не откладывайте дела на последнюю минуту. Не ждите последнего дня, чтобы подать иск, апелляцию или что-то еще. Никогда не знаешь, что может произойти в последний момент.