Сказ об одном острове и двух странах. В чем отличия Гаити и Доминиканской республики?⁠⁠

Мир полон контрастов, с этим утверждением сложно поспорить. Одним из самых ярких проявлений контраста является разница между более и менее обеспеченными слоями общества, то есть богатыми и бедными. Есть еще средний класс, но он не везде присутствует в значимом количестве. Все прекрасно знают и про отечественный  (про него, надо полагать, знают особенно) разрыв между олигархами и массой обычных граждан, похожую ситуацию можно наблюдать в США, ЮАР и других государствах. Но есть на земном шаре примечательное место, где между дремучей нищетой и благополучием четко пролегает государственная граница. Вернее, таких мест куда больше одного, что очевидно, но вряд ли кого-то можно удивить заезженными примерами вроде Республики Кореи и КНДР или Кувейта и Ирака. Эти контрасты более или менее хорошо известны. Однако нынче речь пойдет про поистине поэтическую историю – как два государства, делящие один остров в Карибском море, так сильно разошлись в своем развитии, начав не просто с одного уровня, а с единых идей и концепций.

Сладкая неволя

Карибский архипелаг, который иногда называют американским Средиземноморьем, несмотря на свой благоприятный климат и отличное географическое расположение, никогда не был известен чем-то выдающимся, разве что Куба прославилась в  XX веке как самый дерзкий бунтарь против США, но не более того. А между прочим даже почти полностью вымершие сегодня коренные жители островов – индейцы таино, оставили заметный след в мировой культуре. Такие распространенные в международном лексиконе слова, как барбекю, гамак, табак и ураган происходят из языка карибских аборигенов. Но в сегодняшнем рассказе не эти племена являются основными действующими лицами, ибо почти все вымерли от евразийских болезней в большей части архипелага, оставив немногочисленных потомков лишь на Пуэрто-Рико и совсем чуть-чуть на Кубе.

Рассказ же начинается ровно в тот момент, когда несчастные таино столкнулись с неосознанно принесшими им микроскопических убийц испанцами, решившими крепко освоиться на архипелаге с целью получения на нем надежных баз для переправки золота и серебра Центральной Америки в родную Иберию. Одной из важнейших баз стал остров Эспаньола, ныне известный как Гаити, вокруг которого и сосредоточено основное действие текущей истории. После начала испанского владычества остров лишился коренного населения, познавшего всю боль одновременных страданий от эпидемий холеры, чумы, оспы и много чего еще, но зато получил куда больше двуногих приматов взамен – помимо  испанцев, селившихся здесь поначалу в качестве чиновников и военных, на Эспаньолу с XVI  столетия начался массовый завоз (скорее, наверное, наплыв) черных африканцев, которых испанцы считали отличными кандидатами на роль неприхотливой рабсилы для плантаций сахарного тростника. Эта сладкая культура прекрасно росла в местном климате, и вдобавок была нова для Европы, и потому на ней (вернее, на полученном из нее сахаре) можно было недурно заработать. Испанцы (хотя справедливости ради надо отметить, что саму идею плантаций с черными рабами придумали их соседи португальцы) решили, что помимо перевалочного пункта при путешествии галеонов из Новой Испании (то есть Мексики) остров должен быть еще чем-то полезен. Поэтому следующие почти что двести лет Гаити в качестве испанской колонии будет выполнять ровно две нехитрые функции и постепенно повышать свое население, в первую очередь чернокожее.

Когда армия короля-солнца Людовика пришла на остров в самом конце XVII столетия, там уже были развиты плантации, и все, что оставалось французам, это дальше укреплять прибыльное дело и снимать с него сливки. Рабы продолжали прибывать, и в конце концов их число на французской части острова стало огромным, особенно по сравнению с ничтожным количеством управленцев и военных, которые следили за тем, чтобы урожденные африканцы добросовестно трудились. Я полагаю, не надо много разглагольствовать о том, что вся жизнь этих людей, начиная от долгого плавания по океану в тесных трюмах, и заканчивая непосильной работой под плеткой утонченных месье, была не очень радостной и полной ярких красок.

Подобные жестокие условия сделали и без того не самых прогрессивных рабов-африканцев озлобленными людьми, исповедующими причудливый и чем-то пугающий культ вуду, который по сути есть христианство, смешанное с африканским язычеством. В подобном состоянии было французское Гаити и его несчастные в абсолютном большинстве жители.

На востоке, оставшемся во владении у Испании, общая картина была та же, но с некоторыми важными отличиями, которые еще предстоит разобрать.

Так длилось еще сто лет, пока не случилось сами понимаете что и сами понимаете кто. Правда, может показаться, что это самое известное событие не должно было так уж сильно затронуть французскую часть острова, а если и затронуло бы, то уже скоро императором французов была бы прислана армия, которая с легкостью навела бы порядок и показала бы черным мечтателям, что свобода, равенство и братство – это не про их сказано, а лишь про белых господ. Но нет, так совершенно не случилось. Рабы, используя наступивший в метрополии хаос и тот факт, что Французская республика упразднила рабство в колониях, начали войну за независимость. Их обиды от сотен лет эксплуатации вылились во всей красе на ту самую тонкую французскую прослойку, которую ждал террор. Стрелочка внезапно повернулась, но не очень надолго – Испания решила воспользоваться ситуацией и в 1795 году заняла бушующий регион, снова став единоличной владелицей острова. Это, однако, не охладило пыл уже бывших невольников, только теперь волнения перекинулись и на испанскую его половину.

Позже  Наполеон и в самом деле пошлет армию наводить порядок, но она потерпит фиаско – на тот момент негроидное население до того разойдется, что обычными силами его уже будет не усмирить, а отправить лучшие войска и  императора (тогда еще первого консула) вместе с ними было бы слишком затратно, да и невозможно – в Европе предстояли бои поважнее. Поэтому революция рабов шла до конца, и в январе 1804 победила окончательно – обе белые администрации были уничтожены, и черное большинство провозгласило создание собственного независимого государства.

Один остров – два пути

Впрочем, несмотря на успех революции, новая страна под названием республика Гаити оказалась не так прочна, как этого хотелось бы ее основателям. Франция, у которой были, прошу меня простить, наполеоновские планы в Европе, просто забыла о бывшей колонии, а вот Испания так просто не сдалась и в 1808 году опять отвоевала восток острова. Это все было, конечно, бесполезным трудом, ибо уже в 1821 году ей снова пришлось уйти, на сей раз насовсем, а республика Гаити стала цельной окончательно.

Но единства не сложилось у двух частей бывшей Эспаньолы – побыв одним целым в течение почти четверти века, они в  итоге скандально разошлись в ходе восстания 1844, когда на востоке была провозглашена отдельная Доминиканская республика. С тех пор граница разделила остров очевидно и однозначно.

А вот что было отнюдь не однозначно, так это курс, по которому оба государства пошли после этого. Вернее сказать, этого курса просто не было.  Обе республики постоянно страдали от нестабильности, а Доминикана и вовсе хотела в какой момент вернуться в состав Испании, а позже - стать  американским штатом. В общем, никакого благополучия на карибском острове не предвиделось, и казалось, что две страны просто станут нищими копиями друг друга.

Но в начале XX столетия кое-что все же изменилось. И Доминикана, и Гаити тогда примерно в одно время оказались под американской оккупацией, в 1916-24 и 1915-34 годах соответственно. США устали от того, что бедные страны не отдают им долги, и просто начали «доить» их прямой военной силой. Это время было для элит обоих государств некой возможностью обдумать свои действия после освобождения от оккупации. И когда освобождение таки случилось, они начали работать.

В Доминиканской Республике после ухода американцев удалось создать стабильную политическую систему. С 1930 года в стране правил Рафаэль Трухильо, который, хоть и был фактически диктатором, но дал дорогу развитию капитализма и вел более разумную финансовую политику, чем его предшественники. С годами благополучие доминиканцев сильно повысилось, и после того как Трухильо умер в 1961 году, дела в стране в целом пошли в гору, отталкиваясь от базы, созданной его режимом. Это может показаться странным, что я будто бы хвалю диктатора, но на самом деле он действительно дал стране то, что ей было нужно – стабильность, которой до этого ой как недоставало. Поэтому у положительных сторон Доминиканы, которые  таки были, появился шанс развиться и укрепиться. Сейчас Доминиканская республика – государство с твердым средним уровнем жизни и довольно привлекательное для туристов.

На Гаити же после 1934 года установилось правление мулатов, которое само по себе было не очень толковым, но самым его худшим грехом было то, что оно допустило приход к власти настоящего монстра – Франсуа Дювалье. Это был жадный до денег и власти, насквозь коррумпированный деспот, в довесок ко всему бывший большим фанатиком культа вуду. Он устроил в стране поклонение себе, основанное на вудуистских представлениях, приписывал себе наличие фантастических способностей и организовал жуткую тайную полицию, по сравнению с которой  Штази – просто милые лапочки. Звались эти товарищи тонтон-макутами. Они, притворяясь зомби из мифологии вуду, расправлялись со всеми недовольными режимом Дювалье.

Но хуже всего то, что после смерти этого тирана власть унаследовал его сын, который продолжил разрушать страну вплоть до 1986 года, когда был свергнут. После всего этого Гаити понесло огромные потери в каждой сфере, от экономики до культуры, к тому же так и не смогло перестать брать кредиты у США и вновь пошло по кривой дорожке, которая однажды уже привела ее к иностранной интервенции. В 90-ые США вновь вторглись в страну, правда ненадолго. Государственные перевороты и насилие в ходе их тоже возобновились со старой регулярностью. Сейчас республика Гаити – беднейшая страна в обеих Америках, по уши в долгах и без заметных перспектив светлого будущего. Ее ВВП почти в 6 раз меньше ВВП Доминиканы при почти равном с ней населении. Таковы итоги политики правительства за последние восемь десятилетий.

Но надо сказать, что такие разные результаты двух государств берут свое начало не только из XX столетия. Есть фактор, который очень повлиял и который сформировался еще в колониальную эпоху. Речь о разных подходах Франции и Испании к заселению колоний – испанцы были не против и даже поощряли смешение белого и черного населения, и в целом были более склонны селиться в колониях как обычные жители. В то же время французы почти  не жили на острове, они были там лишь как часть военного контингента, администрации и как надсмотрщики и плантаторы. Из-за таких различий в Доминикане сложилось более открытое и настроенное на прогресс общество, где большинство населения было смесью европейцев и африканцев (сам диктатор Трухильо имел чернокожих предков), а в Гаити общество было куда более закрытым, ксенофобским и зацикленным на странном вудуистском культе. Это прямое следствие отношения колонизаторов к своим владениям, и это заметно по сей день.

Итоги

В силу названных выше факторов, на одном острове сложились две страны с разными судьбами – одна достигла относительного процветания и построила надежную систему, а другая упустила свои шансы на развитие и оказалась в  нищете. И хотя обе они начинали с идеи освобождения черных рабов и создания государств на гуманистических началах, объективные факторы и качественные отличия в  политическом руководстве в критические моменты истории  привели к текущему контрастному положению дел. Остается лишь пожелать, чтобы люди Гаити все же смогли преодолеть свои проблемы и жить лучшей жизнью. В конце концов, после всех тех страданий, через которые прошли их предки, они это вполне заслужили.