Растет и растет⁠⁠

Уговорив половину бочонка кислого и пенящегося пульке¹, Игнасио и Гектор отправляются в долгое, на едва гнущихся ногах, путешествие домой. Выдалась холодная ночь, но им до сих пор тепло, до сих пор они пребывают в коконе и продолжают снова и снова говорить о делах, о вермокультировании², которое превратит сады Оахаки³ в джунгли и попутно набьет им карманы. В бадье, заполненной червями, будущее их семей. Стали ли тени на улицах гуще, чем обычно, стали ли собаки лаять надрывней, стала ли кромка убывающей луны острой, как торчащая из оскверненной могилы кость – всего этого они не замечают.

Пока до них не доносится плач ребенка. Гектор слышит его первым, ведь его уши натренированы бесконечными ночами, когда он, подменяя супругу Луизу, укачивает маленькую кричащую Соледад. У Игнасио с женой все еще нет детей. В голове у Гектора рождается мутная догадка, что кто-то решил прогуляться по улице с малышом в надежде, что прохладный воздух и движение подарят чаду долгожданный сон.

Звук нарастает по мере того, как булыжная мостовая взбирается вверх, а они бредут по ее полотну. Зрение у Игнасио острее, чем у брата. Он замечает ребенка первым: крохотный сверток посреди дороги, который может переехать любой ротозей-таксист или разодрать на кусочки любая голодная собака. Рядом он не видит ни матери, ни освещенных окон.

Они смотрят друг на друга, прежде чем ринуться вперед. Именно Игнасио берет младенца на руки, как он это часто делал со своей племянницей, и прижимает сверток к груди. Плач ребенка немедленно обрывается.

̶  Ужасно, - одними губами произносит Гектор. – Ужасно, это ужасно.

̶  Эй, - уже громко кричит Игнасио. – Чей это малыш? Чей ребенок лежит на этой чертовой улице?

Улица безмолвствует. Закрытые ставни магазинов похожи на плотно стиснутые металлические зубы; из домов не льется свет, не доносятся даже приглушенные звуки радио. Где-то вдалеке перестали выть собаки. Холодный воздух, темное небо и Гектор ощущает себя на дне глубокого колодца, где единственным проблеском света является торчащий кусочек луны.

Игнасио принюхивается.

̶  Подсвети телефоном. Ты это чуешь?

Гектор касанием большого пальца оживляет экран телефона, который отбрасывает бледно-голубой свет на завернутое дитя. Пеленки потемнели из-за впитавшейся в них жидкости. Запах бензина жжет Гектору ноздри. И есть кое-что еще, что-то от чего Игнасио коченеет, а из его рта раздается еле слышное шипение. Ребенок лишен глаз - вместо них у него маленькие, покрытые коркой впадины.

̶  Мы отнесем его ко мне в дом, - сообщает Игнасио. – А поутру переправим в больницу.

̶  Конечно, - вторит ему Гектор, чувствуя себя глупо и неловко. – Конечно, сперва к тебе, ну а после – в больницу.

Игнасио облокачивает ребенка на плечо, при этом дите не издает ни звука, и они продолжают свой путь. Дорога вьется вниз, и узкие улочки сменяют одна другую, напоминая бесконечную пищевой тракт какого-то животного.

Гектор освещает темную дорогу голубоватым сиянием телефона и слышит, что дыхание брата постепенно учащается. После захода солнца в Оахаке становится холодно, но обернувшись назад, он видит, что лоб Игнасио покрыт бисеринками пота.

̶  Тяжелый, - мычит он, склоняясь вперед. – Соледад такая легкая. А этот… должно быть парень.

Гектор понимает, что Игнасио пьянее, чем он сам: от пульке его ноги стали ватными, он боится споткнуться о булыжники и выронить ношу. И вот он протягивает руки. Как только Гектор перехватывает новорожденного, то его тело покрывают мурашки. Ребенок тяжелее, чем Соледад, Игнасио был прав на этот счет, но Гектор сжимает его крепко, не давая упасть, и они продолжают свой путь.

На улицах ни души. Бродячая собака, подойдя к ним и обнюхав, тут же бросается прочь, шумно скуля. Вдруг они слышат взрывы фейерверков, где-то за холмом, где проходит вечеринка, но звук заторможенный и приглушенный. Гектор опять и опять пытается приладиться к ребенку. Игнасио с остервенением трет руки о тыльную часть штанов, стараясь очистить их от темной жидкости.

Они доходят до улицы Панорамика дель Фортин и сворачивают налево, бредя к небольшому дому Игнасио с раскидистым садом. Теперь уже Гектор медленными шагами движется вперед, его туловище согнулось пополам. Грудная клетка ритмично вздымается. Ноги болят. Ребенок тяжелый, словно труп взрослого человека, но он ощущает под пеленками его бьющееся сердце. Ему чудится, что он слышит, как растягиваются и скрипят кости, жир перемещается под кожей, плоть натекает на плоть. Но быть этого не может.

Пульс ребенка стучит в его ушах. Он ковыляет за братом, прижав новорожденного к плечу. Игнасио движется быстрыми, отрывистыми шагами, пребывая в нервном возбуждении, и даже родная улица не помогает успокоиться. Гектор чувствует запах его пота, прогорклый дух кислого пульке и такого же кислого, неизвестно откуда появившегося страха.

Ребенок извивается и почти выскальзывает из его рук. Теперь ноги новорожденного свободно болтаются, но это не привычные пухлые младенческие конечности, но то - костлявые ноги.

̶  Он растет, - утвердительно говорит Гектор. – Игнасио, он растет.

̶  Верно.

Этот ответ дает не Игнасио, а высокий и приторный голос, доносящийся из костлявого тела, которое сжимают руки Гектора. Гектор останавливается. Он смотрит вниз на черные ямки, где должны были быть глаза младенца. Он смутно понимает, что Игнасио также остановился, что они оба не в состоянии сделать шаг или даже вздохнуть. Черные губы ребенка размыкаются.

̶  Я расту, - произносит оно. – И у меня есть зубы.

Так и есть: это зубы древнего животного, клинообразные и гнилые, которых слишком много на такой рот. Гектор приходит в себя; он швыряет объект на землю и вместе с Игнасио бежит как ошпаренный к воротам дома своего брата.

• • • •

̶  А ты помнишь ту ночь? – начинает разговор Игнасио.

Телефон Гектора находится в режиме громкой связи и располагается на бетонном полу, пока мужчина работает. Несмотря на треск и шипение, он различает, как меняется голос его брата, и знает о какой точно ночи идет речь. Той, о которой они молчат вот уже несколько месяцев.

̶  Я помню, - отвечает он, неспеша проводя рукой по суглинистой, густой и влажной от компоста почве. – Да, я помню.

̶  Что же ты делал, когда добрался домой? – интересуется Игнасио.- В ту ночь.

Гектор прикрывает глаза.

̶  Соледад тогда спала. Луиза тоже. А я не мог уснуть. Мне было плохо. Меня трясло. Я вышел в сад и обнял липу. Я помню, что мне хотелось вдохнуть ее запах. В таком положении я провел всю ночь, а наутро я почувствовал себя лучше. – Он помедлил, открывая глаза.- Но дерево погибло. Неделю спустя ты помог его выкорчевать. Помнишь?

̶  Ты не говорил, что именно в ту ночь оно погибло.

̶  Возможно, это случилось пару дней спустя, – Гектор опустил руку глубоко в землю, представляя, что это растущее дерево. – Возможно, эти вещи никак между собой не связаны. – Он замолк. – А ты что делал, Игнасио? В ту ночь?

̶  Я пытался помыться, - заявил Игнасио. – Потом я лег в кровать, стараясь уснуть. Уже рано утром Валерия поцеловала меня, сказав, что от меня разит алкоголем. И мы занялись сексом.

Гектор заметил, как мурашки побежали по его руке.

̶  И? Что еще?

̶  Она беременна, - сообщил Игнасио. – Это хорошо. Мы – счастливы. Мы – очень счастливы. Хотел тебе сказать об этом раньше, но необходимо было убедиться.

̶  Это хорошо, - медленно сказал Гектор. – Это хорошо.

̶  Действительно, - голос Игнасио был натянут как струна. – Об этом она мечтала. Ей снятся сны, в которых она рожает что-то, что не является младенцем, и единственное в чем она уверена: его надо окунуть в бензин и поджечь.

Гектор помнит резкий запах, исходивший от испачканных пеленок, и острое костлявое тело, которое под ними скрывалось.

̶  Я уверен, что все обойдется.

- Верно. И я тоже, - вторит ему Игнасио.

Они начинают обсуждать дела, а Гектор все водит рукой в толще прохладной почвы. Он нащупывает предмет, который по форме похож на семя. Когда он вытаскивает его на свет, то выглядит этот предмет скорее как зуб, а не как семя.

Автор: Рич Ларсон

Оригинальный текст: http://www.nightmare-magazine.com/fiction/growing-and-growin...

Примечание:

1. Пульке - мексиканский слабоалкогольный напиток из сока агавы.

2. Вермокультирование - получение компоста с помощью дождевых червей.

3. Оахака – штат в Мексике